На чтение: ≈ 14 мин.Илья Эренбург писал: «Балтрушайтис так часто повторяет слово «немотствовать». Какая странная судьба – тот, кто должен говорить, влюблен в немоту. Немой Балтрушайтис, когда приходит урочный час, разрешается сжатыми, строгими строками. Великой суровостью дышит лик Балтрушайтиса. Это суровость северной природы. Редко, редко младенческая улыбка, как беглый луч скупого солнца, озаряет на миг его. Напрасно суетный читатель стал бы искать в его стихах красочные образы и цветистые слова. Стихи Балтрушайтиса – гравюра по дереву. В них только черные и белые пятна. В призрачном свете полярного дня нет красок, и только Балтрушайтис не украшает своего скудного рассказа пышными одеждами. В его кабинете пусто, только стол рабочий и большое распятие. Стихи его похожи на голые стены древней молельни, где нет ни золотых риз икон, ни крытых пестрыми каменьями статуй, где человек глаз на глаз ведет извечный спор с грозным Вседержителем. Читает стихи Балтрушайтис размеренно и глухо, не выдавая волнения, не возвышая и не понижая голоса, как путник, повествующий о долгих скитаниях в пустыне. Немногим близки и внятны его стихи. Ведь мы ждем от поэта видений новых и меняющихся и требуем, чтобы он нас дивил, как причудливый цветник или как танец негритянки. Да, Балтрушайтис очень скучен и очень однообразен, но в этом его мощь.
Влюбленный в немоту
Есть на свете не только цветники Ривьеры и гавоты Рамо, но еще скучные пески пустыни и скучное завывание ветра в нескончаемую осеннюю ночь. Прекрасны девственные леса, священное бездорожье, прекрасны тысячи тропинок, несхожих друг с другом, которые сквозят в зеленой чаще, уводя к неведомым прогалинам и таинственным озерам. Но так же прекрасна длинная прямая дорога, белая от пыли в июльский полдень, которую метят только скучные верстовые столбы. Балтрушайтис идет по ней, куда – не все ли равно? Надо идти – он не считает дней и потерь, он идет, и не выше ли всех пилигримов тот крестоносец, который, не видя миражей пустыни, ни золотых крестов Иерусалима, мерцающих впереди, – ничего, гордо несет через пески и дни тайной страстью выжженный на груди крест».
О Балтрушайтисе в школе №1247 говорят много, ведь она носит его имя, да и родилась школа в его доме на Поварской. Идея о создании собственного учебного заведения в Москве возникла у членов литовского землячества, в которое тогда входили в основном студенты МГУ. В посольстве республики ее горячо поддержали, и в посольском дворе 1 сентября 1992 года состоялась первая в истории школы линейка.
Сегодня в 1247-й учатся 210 человек. Не все они имеют отношение к Литве, но к культуре этой страны так или иначе прикасаются в процессе обучения все. Школа переехала с Арбата в новостройку неподалеку от Бауманского и создала атмосферу «далекой страны, чье приволье не знает теней». От цитирования Балтрушайтиса, находясь в этих самобытных интерьерах, избавиться невозможно, ведь все пронизано воспоминанием о «все том же холме, все том же замке с башней» – человек, хоть раз побывавший в Литве, это сразу поймет.
Глубь снов
В школе есть этнографический музей. В его экспозицию включены предметы народного быта, собранные во время летних экспедиций. Прялка-лежак, чесало для льна, утюг-скалка, коромысло, прялка-скамеечка, сундук для приданого. Коллекция существенно пополнилась благодаря Габии Кузмайте, которая собрала специально для этого музея старинные предметы мебели и быта Литвы, образцы народного искусства, копии предметов, найденных во время археологических раскопок, старинные книги, альбомы. Здесь находятся замечательная деревянная скульптура, изделия кузнечного и гончарного промыслов, вышивка и кружево, литовские национальные костюмы.
Столовая в 1247-й выглядит так, словно это зал галереи искусств. Кухню и помещение с деревянными уютными столами разделяет огромный стеллаж, заставленный потрясающими керамическими вазами. Это коллекция художницы Лидии Кузьмене.
Два панно в технике холодного батика на стенах второго этажа. Около сорока уроков можно провести только подле них: здесь отражены элементы литовской мифологии, любое упоминание в народной песне имеет какой-то скрытый смысл, раскрываемый разгадыванием сюжетов этих полотен.
Каждый рыбак, живущий на берегах Балтийского моря, считал своим долгом отметить свой дом собственным флюгером, на символе которого указывалось количество членов семьи и давался намек на достаток. Собрание таких флажков находится в музее в Ниде, а копии этих уникальных экспонатов украшают парадный холл, напоминающий скорее внутренний закрытый дворик школы.
Вообще проект здания создавали московские и литовские архитекторы, поэтому им удалось найти своеобычное сочетание двух градостроительных культур, причудливо и органично переплетенных в этой постройке. Безусловно, 1247-я насквозь пропитана этническим духом, но вместе с тем она школа московская и, сохраняя особый национальный колорит, внедряет именно программы столичного образования. Специалисты школы разработали курс сравнительной грамматики русского и литовского языков.
Серьезную работу педагоги проводят по воспитанию гражданской солидарности. 1247-я – участник городской программы «Москва на пути к культуре мира». Ученики школы получают важные мировоззренческие установки – относиться к культуре других народов не как к враждебной и чуждой, а как к самобытной и способной обогатить духовный мир человека.
Системой работы школы заинтересовались представители Московского бюро ЮНЕСКО. В рамках недели «Образование для всех» учителя 1247-й поделились опытом своей работы с теми, кто ищет пути создания толерантного общества. Специалист по образованию Организации Объединенных Наций Бадарч Дендев отметил, что обучение и воспитание в школе – это путь формирования человека, любящего и знающего свою культуру, уважающего культурные традиции других народов.
Нежный лик страны родной
В школе обучаются много детей из русско-литовских семей. Но много и таких учеников, для которых единственный родной язык – русский. И каждый год увеличивается количество тех, у кого родной – какой-нибудь совсем другой язык. В 1247-й учатся дети 18 национальностей.
Поскольку в 1247-й учится определенная часть детей, слабо говорящих или вовсе не говорящих по-русски, вопрос обучения русскому языку как иностранному всегда актуален. Занятия с учениками, для которых русский – неродной, проходят во второй половине дня. Наполняемость групп, как правило, не более восьми человек. В группах работают педагоги, прошедшие курсы повышения квалификации в Московском институте открытого образования по теме «Методика обучения русскому языку как иностранному в школе».
Для учащихся, плохо владеющих русским языком, существуют адаптационные курсы по естественно-математическим и общественным наукам.
Литовскому же здесь учат по разным трем уровням. Если это твой родной язык, то обучение ориентируется на программу обычной школы в Литве. Если ты владеешь литовским, но довольно-таки слабо, то погружение в его мир происходит почти так же, как в русских школах республики, где государственный язык преподают с первого класса достаточно интенсивно, но ограничиваясь отведенными часами. И, наконец, если у ребенка весьма поверхностное представление о литовском, то есть лишь понаслышке он знает, что попал в школу, где учат такому языку, он изучает его как иностранный.
Изучают литовский и те, кто занимается в воскресной школе, а также взрослые на специальных вечерних курсах.
Конечно же, ученики 1247-й учат английский, а в нынешнем учебном году планируется введение четвертого языка – испанского – для факультативного изучения с 5-го класса учащимися, успевающими на «4» и «5» по русскому, литовскому и английскому языкам. Летом обычно ученики 1247-й ездят в Литву и участвуют в археологических экспедициях вместе с учащимися литовских школ.
Этнокультурный компонент в школе №1247 – один из важнейших факторов формирования мотивационной сферы ученика. Кроме литовского языка и литературы здесь проходят историю, географию Литвы, овладевают искусством литовского народного танца, знакомятся с фольклором, этносом и культурой.
Малая ступень лестницы времен
Площадкой для проведения «круглого стола» по межнациональному согласию 1247-я выбрана не случайно. Она наглядно показывает, как работают модели адаптации среди мигрантов. Да и сам Балтрушайтис, имя которого осеняет эту школу, будучи литовцем по происхождению, в литературе остался как русский поэт-символист.
Для приехавших из разных уголков России руководителей и специалистов региональных министерств образования что-то оказалось знакомым, нашедшим применение в их опыте работы в межнациональном пространстве, что-то, несомненно, заслуживающим внимания. Но венцом посещения островка литовской культуры в Москве все-таки стало обсуждение острой проблемы воспитания толерантности.
Думали ли в столице, что придет такое время, когда ученик не сможет говорить по-русски? А новая ситуация диктует свои законы и требует, чтобы все принимаемые решения, связанные с тем, как адаптировать и интегрировать нового москвича, были как можно менее болезненными и наиболее эффективными. И дело здесь даже не в обучении его языку, а привитии поведенческих правил, которые сумеют превратить его из белой вороны в обычного школьника, и воспитании уважения к стране, ставшей отныне его родиной.
По словам профессора МГУ Юлии Бабаевой, межнациональные конфликты происходят не из-за нелюбви, а из-за незнания. Поэтому никогда не произойдет согласия, если в школах будут ограничиваться одними вечерами или уроками национальной культуры. Необходимы система и межшкольные связи.
Защита своей национальной уникальности, конечно же, дело благородное. Только делать это нужно не кулаками и отторжением заимствований. Чужая «кровь» обогащает, насыщает и оздоровляет. Принимая, мы сохраняем самобытность и позволяем себе стать лучше и интереснее. Ведь великая русская культура возникла из гостеприимства и радушия, хлебосольства и милосердия, великодушия и способности пригреть и прощать.
Выбор читателей
Комментарии