Символ врастопырку Долго ли так “стоять” классному журналу?

Наверное, если бы меня попросили выбрать символ школы, т.е. предмет, без которого невозможно представить школу и который невозможно представить вне школы, я бы выбрал журнал. Журнал преследует ученика с момента появления в школе и надежно хранит сведения о его истинных успехах, какие бы сказки он потом ни рассказывал про свою отличную учебу. Да и молодого учителя в первую очередь учат заполнять журнал.

Помнится, на заре своей педагогической деятельности одной из самых неприятных процедур была периодическая сдача моего классного журнала завучу. Ее мелочные придирки бесили, выводили из себя. С зубовным скрежетом я стирал карандаш, уничтожал точки, вписывал название месяца и т.д. и т.п. “Кому это нужно?” – бился в моей голове вопрос. Теперь я завуч. В конце каждой четверти, перед приемкой журналов, я занимаюсь самовнушением: “Или ты учителей заставишь привести журналы в порядок, или тебе придется самому это за них делать”. И вот я посылаю классного руководителя искать учителя, забывшего записать тему урока. А в голове бьется все тот же вопрос: “Кому это нужно?”

А правда, кому это нужно? Что такое классный журнал? Каков его официальный статус?

Спросите любого школьного завуча, что такое классный журнал, и он вам ответит: “Это финансовый документ”. Но ведь заработная плата начисляется на основании табеля, который администрация ежемесячно подает в бухгалтерию! Зачем же журнал? Такое ощущение, что всех учителей кто-то априори считает жуликами, мечтающими залезть в карман к государству и получить деньги за невыполненную работу. А уж журнал-то, конечно, не обманешь, тут каждый час работы должен быть тобой записан. Представьте себе эту ситуацию применимо к любой другой профессии. Слесарь на заводе, водитель автомобиля, программист, бухгалтер каждый час бросают работу, хватают журналы и начинают судорожно записывать, что же они за этот час сделали. Бред? Но ведь именно этим мы и занимаемся на протяжении всей обозримой истории советской и постсоветской школы. Мы каждый час должны подтверждать свое присутствие на работе, то, что мы не сбежали и не прогуливаем. Каждый час нашей оплачиваемой работы должен быть строго зафиксирован. Дата (в двух местах), тема урока (обязательно, иначе считается, что урока не было), домашнее задание (непременно), отсутствующие (безусловно) и текущие оценки (а чем же вы на уроке занимались?).

Вообще научиться правильно заполнять журнал дано не каждому, многие не в состоянии этого постичь до самой пенсии. А для любой проверки нет ничего сладостнее, чем найти какие-либо нарушения в журнальных записях, а лучше всего – незаписанные уроки. Тут уже ничего не поможет: ни табели, ни заверения директора, ни клятвы завуча, что урок был проведен, что учитель до позднего вечера еще и дополнительно занимается с отстающими. Раз в журнале нет записи, значит, урока не было! Удержать из зарплаты учителя! И удерживают! Как рука только поднимается! Итак, журнал – это контрольно-финансовый документ. Но если это контроль, то почему его осуществляет за собой сам учитель? Получается, главное не провести урок, а записать его в журнал. Да ведь так мы и поступаем. Сколько бывает разнообразных причин для отмен уроков: предпраздничные дни, генеральные уборки, совещания, личные обстоятельства… Все эти пропущенные уроки мы непременно пишем как проведенные. Выходит, журнал нужен, чтобы в него записывать не то, что было, а то, что должно было быть. Оригинальный получается документ, по которому возможны только вычеты, но не доплаты.

Зачем еще нужен журнал? Для внутришкольного контроля. Из журнала можно узнать об успеваемости, пропусках уроков, о прохождении программы. Так ли это? Давайте попробуем разобраться.

Успеваемость. Так как журнал мы упрямо считаем документом, то подтирки и исправления должны быть исключены или сведены к минимуму. Следовательно, если учитель поставил оценку в журнал, то все, не вырубишь и топором. К тому же за большое количество двоек получает по шапке не только ученик, но и сам учитель, да и не хочется ему портить детям четвертные отметки. Он знает, что дети потом пересдадут, доучат, подтянутся. Вот и заводит большая часть учителей свой маленький журнал (настоящий), в котором и двойки ставит от души и исправляет их в свое удовольствие. А что же в официальном журнале? А ничего. Зачастую до конца четверти оценок практически нет. Так что, взяв в руки журнал, вряд ли вы сможете узнать реальную ситуацию с успеваемостью.

Пропуски уроков. Ну уж тут-то, кажется, никаких препятствий быть не должно. Отметить отсутствующего – святая обязанность учителя, этим он как бы снимает ответственность с себя и школы за данного ученика. Случись с ним в это время что-нибудь (не дай Бог), школа ответственности нести не будет, т.к. он отсутствовал. Но не все так просто. Бывают учителя, посещение занятий у которых ученики считают “не совсем обязательным”. Вначале их странички в журнале пестрят частоколом из букв “н”, но потом (кто же враг себе?) их становится все меньше и меньше. Есть дети, которые в силу разных причин, как психологического, так и другого свойства, посещают школу нечасто, при этом материал знают достаточно хорошо. Мы идем им навстречу, принимая у них зачеты, но если отмечать каждое отсутствие, то аттестовать их будет просто невозможно. Мы и не отмечаем. Часто не отмечают отсутствующих потому, что журнала просто нет на месте, потому, что жалко время от урока отрывать, потому, что… Словом, причин бывает довольно много. А недавно появилась еще одна.

Как вы знаете, часть детей из социально не защищенных семей мы ставим на льготное (читай бесплатное) питание. И это прекрасно, это обязательно должно сохраняться. Представим, такой ребенок заболел. Спрашивается, куда девать его порцию? Любой прохожий, находящийся в здравом уме, вам ответит: “Отдайте его порцию другому ребенку”. Наивный! По чьему-то распоряжению эта несчастная порция должна быть уничтожена (аутодафе?), по поводу чего должен быть составлен специальный акт. Шизофрения? Любая проверка питания сверяет число выданных в этот день порций и число присутствовавших в этот день льготников по журналам. И если эти числа не сойдутся… “Удержать из зарплаты!” В общем, много проще отсутствие этих детей в журналах не отмечать совсем. Так что, если вы захотите узнать, кто был в этот день в школе, а кто нет, журналу особенно не доверяйте.

Прохождение программы. Ну это даже не смешно. То, что в действительности изучалось на уроке, имеет такое же отношение к записанной в журнале теме, “как клятва к простому “да”. Причины тут все те же. Журнал – это документ, и темы уроков должны быть записаны точно так же, как в другом документе: государственной программе или тематическом планировании, утвержденном администрацией. “Что ты делаешь на уроке, дело твое, – учили меня когда-то, – но журнал ты должен заполнять так, как положено!” Кем положено? Зачем?

“Журнал – это способ воздействия на ученика”, – скажет вам любой мало-мальски опытный учитель. За “пятерку в журнал” многие ученики горы свернут, но отнюдь не в плане учебы. Вот и появляются пятерки за оформленный стенд, изготовленное наглядное пособие, принесенный из дома горшок с цветком. А сколько в журнале двоек “за поведение”?! Кстати, почему на протяжении десятилетий слово “кондуит” (т.е. дисциплинарный журнал) произносилось как ругательное, мне совершенно непонятно. Лев Кассиль не критиковал кондуит как средство воспитания, скорее, наоборот, подчеркивал, насколько они в детстве боялись быть туда записанными. Почему бы нам в школах не завести дисциплинарный журнал, куда взбешенный учитель мог бы записать все, что он думает о поведении конкретного ученика, а завуч или директор по этим записям уже принимали бы меры. По-моему, не так глупо было это устроено в дореволюционных гимназиях. Только, ради Бога, не нужно придавать этому журналу статус документа, а то получится “как всегда”.

Итак, что же такое журнал и кому он нужен? Попробуем дать определение: “Классный журнал – это самодостаточный документ, необходимый для того, чтобы учителя умели его правильно и аккуратно заполнять”. А если серьезно, то как дневник (что и обозначает слово “журнал” в переводе с французского), в который можно откровенно, не таясь, писать практически все, он очень бы даже пригодился. Но дневник, имеющий статус финансового документа, – это даже не парадокс, это химера.

В свое время был популярен такой анекдот:

Н.С.Хрущев выступает перед колхозниками. Хрущев: “…так что, дорогие товарищи, можно сказать, что сейчас наша страна одной ногой еще стоит в социализме, а другой уже в коммунизме!”

Из зала: “Никита Сергеевич, а долго нам еще так врастопырку-то стоять?”

Вот так и наш школьный символ, журнал, стоит себе врастопырку. И был бы дневником, да не дает статус финансового документа, и был бы документом, да не дает постоянное стремление сделать его дневником. Одно мучение да головная боль.

А так уж ли он необходим, этот журнал? Почему-то вузы великолепно обходятся без них. А если их отменить вовсе, что, школы развалятся? Ну это вряд ли. Как документ – это пришелец из давно минувшей эпохи ЧК – ОГПУ – КГБ, как ежедневник еще мог бы принести пользу, но ему уже давно изобретена замена в виде компьютера и соответствующего программного обеспечения, куда можно великолепно заносить и оценки, и пропуски, и многое другое. Остается надеяться, что скоро журнал займет свое достойное место в музее истории школы рядом со счетами, арифмометром “Феликс”, октябрятской звездочкой и многим другим, что вызывает в нас ностальгические чувства, но возвращаться к чему мы категорически не хотим.

Василий ВАШКОВ,

зам. директора по учебно-воспитательной работе школы

N 1004

Москва