На чтение: ≈ 9 мин.Академики анализируют, школьники изучают, ирландский президент Мэри Робинсон ищет его мудрого совета, студенты-выпускники сочиняют о нем провокационные истории. Шеймас Хини – новый лауреат Нобелевской премии в области литературы. Сегодня он – профессор ораторского искусства и риторики в Гарвардском университете, а совсем недавно преподавал в Оксфорде поэзию. Его уникальный пример еще раз доказал, что два вроде бы несовместимых качества все-таки могут быть совместимы: можно одновременно писать утонченно-изысканно и стать популярным.
– Слова “Нобелевская премия” всегда казались мне каким-то магическим заклинанием, – говорит Шеймас с оттенком удивления. – Это совсем не то, что приходит в твою жизнь как-то иначе, нежели как чудо, как что-то нарушающее унылый ежедневный распорядок.
Когда пришло радостное известие, поэт находился в Греции, изучая древние руины и наслаждаясь компанией интересных людей. Это была своего рода поездка для упорядочивания мыслей, совершенствования разума. И в то время, когда крупнейшие национальные газеты и журналы посвящали не то чтобы колонки, а целые страницы своих выпусков теме присуждения Нобелевской премии Шеймасу Хини, грозя засыпать его с ног до головы хвалебными речами, он оставался в забывчивом неведении на острове Родос. Так было до тех пор, пока Шеймас, как обычно, не позвонил домой своему сыну в Дублин и не узнал, что получил новый статус в литературном мире. Вслед за Йейтсом, Шоу и Самуэлем Беккетом, четвертый Нобелевский лауреат с острова Ирландия, которым оказался Хини, был единственным из всех, кто чуть-чуть не верил в происходящее. Его сын Кристофер, сообщивший новость, сказал, что, как ему показалось, отец сначала подумал, что он над ним подшучивает.
Немного смущенный и где-то даже слегка напуганный размером неожиданно свалившейся премии в 1 миллион американских долларов поэт прилетел вскоре в Дублин, где его встречали с распростертыми обьятиями. Его принял премьер-министр Ирландии Джон Брутон, президент Мэри Робинсон и многие другие светила высокого общества. Мистер Брутон сказал: “Я оставляю другим оценивать ваши литературные качества, но для себя, так как я тоже служу делу миротворчества, я нахожу в ваших стихах силы и вдохновение. Ваша поэзия – это поэзия надежды, поэзия людей, ищущих истину”.
Конечно, не оставила поэта без внимания и пресса. Шеймас Хини несколько дней общался, отвечал на вопросы, записывал интервью. Ведь если ирландцы относятся к нему как к своему поэту, то и он обязан платить им тем же. Как сказал тогда Хини, премию эту он расценивает не только как оценку личных заслуг, но и как часть поощрения всего творческого движения.
– Я чувствую себя частью чего-то. Я всегда был не просто частью сообщества или страны, но частью в течении жизни ирландских писателей и ирландских художников. В последние 30 лет в театре, в музыке, в ирландском футболе, в кино, особенно в поэзии, я получал настоящее наслаждение от одного лишь чувства, что я являюсь маленькой молекулой большого целого.
Это чувство, что ты являешься частью окружающего тебя мира, – одно из главных в его поэзии. Хини снова и снова возвращается к образам богатства и плодородия, к образам родной земли, труда. Он – поэт-трудяга, вкапывающийся все глубже и глубже в прошлое.
Труд – тяжелый и упорный – приносит свои плоды. Его отец был фермером, мать работала на хлебопекарне, а он трудится пером. В его поэзии граничат сегодняшняя реальность, на которую легко отзываются сердца читателей, и инстинктивное ощущение старых времен, их вкус и запах. Шеймас богато и ярко передает в своих строчках ощущение прошлого. Он как будто оживляет его, снова приносит к жизни. И заставляет всех нас понять, кто мы такие на самом деле и откуда мы.
Шеймас Хини – самый старший из восьми детей. Многие члены его семьи до сих пор живут в окрестностях того места, где появился на свет Шеймас и они сами. Культура, в которой все воспитывались, была традиционной, в чем-то иногда националистической, но во многом плюралистичной. Но очевидно, что воспитание ни в чем не ограничило поэта.
– Я думаю, мне повезло еще с самого начала, что вокруг всегда было очень много разных людей, исповедующих совершенно противоположные точки зрения. В моем родном городке находились сразу две церкви – и католическая, и протестантская. Полно было там демобилизованных солдат, негров, и все эти люди постоянно приходили к нам в дом, и мне приходилось с ними тесно общаться, выслушивать их мнения, вникать в их взгляды и ход мыслей. Поэтому в моей голове всегда отчетливо присутствовало “чувство другого”, как это теперь модно называть. Эти “другие” научили меня понимать их и жить с ними.
Для Шеймаса Хини сейчас настала пора, когда нужно двигаться дальше, стремиться к новым целям, новым изменениям.
– Есть маленький момент в книге Джеймса Джойса “Портрет молодого художника”, которую каждый ирландский школьник узнает, лишь только ему напомнят, как Стивен Дедалус записывает свой адрес в учебнике по географии: “Стивен Дедалус, класс элементарных наук, колледж Клонгоувз Вуд, город Саллинз, графство Кильдайр, Ирландия, Европа, Мир, Вселенная”. Я бы хотел, чтобы все мы понимали, к чему мы стремимся с той же точностью, с которой понимает это Стивен.
В аромате земли и плодородия в стихах Хини улавливается его желание охватить и осознать, что случилось с ним за эти годы, стремление увеличить, раздвинуть границы существующих измерений, вовлечь их в себя. Он не стесняется предостерегать мир об опасности жадных и самолюбивых политиков, о захлестнувшем всех нас насилии. Он выбрал для себя путь борьбы, потому что чувствует боль своего собственного народа.
По поводу сегодняшней политической ситуации в мире Шеймас Хини говорит, что “изменилось практически все, все пронизано насилием. Я нахожу эти изменения даже в себе, пусть это не выражается в чем-то конкретном, но я ощущаю, как меняется сама моя жизнь”.
Но если наступит когда-нибудь вечный мир, то тогда, наверное, не будет больше нужды в литературных гениях, тогда Шеймасу Хини можно будет просто довольствоваться солнечным светом.
– Что я пытался сделать в течение трех или четырех последних лет, так это приучить себя проводить больше времени в тишине, в одиночестве, больше посвящать себя работе с тех пор, как мое преподавание в Оксфорде подошло к концу. Выкраивать время, выкраивать место, потому что времени остается все меньше и меньше.
По материалам журнала “Omnibus” подготовил Константин САВОСЬКИН
NB!
Выбор читателей
Комментарии