Русский след на Луне Проект высадки космонавтов на Луну американцы позаимствовали у нашего соотечественника

Несколько лет назад на пустыре недалеко от станицы Крыловской Краснодарского края появилась “летающая тарелка”.
Эта “тарелка”- музей первооткрывателя космической трассы на Луну Юрия Кондратюка. Забыты на Родине его космические проекты, использованные американцами, игнорируются разработки ветряных электростанций, с успехом применяемые на том же предусмотрительном Западе сегодня.
Только в американской прессе мы прочитали: “Полет космического корабля “Аполлон” на Луну был выполнен по схеме, которую предложил Юрий Кондратюк. Инженер Джон Хуболт, который возглавлял группу специалистов, что работала в НАСА и готовила проект высадки людей на Луну, свою идею занял у русского автора Юрия Кондратюка, который до мельчайших подробностей теоретически обосновал этот вариант в книге, изданной в 1929 году”.
Правда, в родном Отечестве, как это часто у нас бывает, гениальным проектом тогда никто не заинтересовался. А сам автор всю свою недолгую жизнь прожил под чужой фамилией в постоянном страхе разоблачения.

До недавнего времени история жизни этого человека была сплошной загадкой. И только теперь стали появляться документы – энтузиасты и поклонники гениального человека сумели приоткрыть занавес над тайной его судьбы.
Энциклопедия и другие источники утверждают, что родился Юрий Васильевич Кондратюк в 1887 году в Полтаве. А из записи в домовой книге оказывается, что год его рождения – 1900, а место – город Луцк бывшей Волынской губернии. Время и обстоятельства гибели вообще долго не могли установить. Версии появлялись одна фантастичнее другой: служил у Деникина командиром пулеметного взвода, в Отечественную защищал Москву и погиб в бою… Нет, в войну не погиб, а попал в плен, работал в Пенемюнде, где рассчитывал Вернеру фон Брауну оптимальные траектории для “оружия возмездия” – ФАУ-1 и ФАУ-2. После войны его сослали на Колыму, где он погиб в 1952 году… Слухи росли, множились…
Так кто же он такой – безвестный пророк и самородок земли русской Александр Иванович Шаргей? Что вынудило его и жить, и умереть, и войти в бессмертие под чужим именем?
В годы учебы в гимназии Александр прочитал ничем не примечательный фантастический роман Келлермана “Тоннель”. И всерьез задумался над тем, как добраться до звезд.
Никому ничего не объясняя, он самостоятельно изучает высшую математику, физику, астрономию, химию. Самозабвенно чертит, проектирует. В 1924 году он пишет Циолковскому: “Над вопросами межпланетных сообщений я работаю уже 12 лет с 16-летнего возраста, с тех пор, когда я определил возможность вылета с Земли. Достижение этого стало целью моей жизни”.
Но реальная, а не фантастическая машина времени начала свой разбег, ломая планы, теории жизни… Шел 1916 год. Только два с половиной месяца после окончания гимназии побыл юный исследователь студентом механического отделения Петроградского политехнического института. А потом – мобилизация, школа прапорщиков и… бессонные ночи над чертежами. До отправки на фронт он торопился исполнить задуманное. Через четыре месяца, в марте 1917 года, первый труд о межпланетных путешествиях был готов.
В ста страницах рукописи – расчеты способов отправки ракеты с реактивным двигателем в космос, конструкции двигателя и корабля. Здесь же – исследования траектории полета на Луну и другие планеты Солнечной системы.
И дальше: “Когда мы израсходуем некоторую часть активного вещества, мы бросаем и тот сосуд, в котором он был. Поэтому лучше, а может быть, и необходимо держать весь запас активного вещества не в одном сосуде, а в нескольких, прогрессивно уменьшающихся”. А ведь это уже идея многоступенчатых ракет. Циолковский заговорит о них лишь тринадцать лет спустя в работе “Космические ракетные поезда”.
Труд сдан на хранение Елене Петровне, мачехе, и… замелькал калейдоскоп самых неожиданных и непредвиденных событий. Фронт, вскоре всеобщая мобилизация; по дороге домой – новая мобилизация в белую армию, побег. Наконец, полтора года относительно спокойной работы в Киеве, куда переехала мачеха с сестрой Ниной.
Итог – вторая рукопись с многозначительным названием: “Тем, кто будет читать, чтобы строить”. Мысль его парит все выше и выше, и кажется, нет предела ее смелому провидческому полету. “Чем каждый раз залетать на Землю, выгоднее иметь базы с малым потенциалом движения (например, на спутниках Луны или на самой Луне). На этих базах необходимо сохранить запасы активного вещества (энергии, горючего), приборы, инструменты, продукты”. Здесь и совсем новое: использование солнечной энергии с помощью легких, разворачиваемых в космосе зеркал как для межпланетного корабля, так и для земных нужд. Например, для беспроволочного телеграфа. Но и этой работе суждено было увидеть свет только в 1964 году.
Судьба вновь жестоко вернула молодого пророка к реальности. Осень 1919 года. Киев захватили деникинцы. После объявленной ими поголовной мобилизации Александр снова оказался под белым флагом. Единственным выходом и на этот раз стал побег: на станции Бобринская, недалеко от города Смела, он укрылся у родителей своего друга Бориса Арабажина, который в последние часы перед бегством заболел тифом и спастись уже не смог.
Вскоре пришла советская власть, а с ней – невольное ожидание возмездия. Прошлое царского прапорщика, дважды служившего у белых, надежд не оставляло. И Елена Петровна настояла: ради любимой работы, ради любимой сестры – принять другую фамилию. Она выпросила у своего знакомого документы недавно умершего младшего брата. Так Александр Шаргей стал Юрием Васильевичем Кондратюком.
Тайну его имени мачеха унесла с собой в могилу, строго-настрого приказав и дочери молчать.
И только в 1977 году, после настоятельных просьб развеять “фантастическую биографию” Кондратюка, его сестра Нина Игнатьевна Шаргей сказала правду.
Новая жизнь с новой фамилией началась в 1925 году на Кубани в станице Крыловской. Здесь он получает должность механика на элеваторе.
В это время Кондратюк о себе заботится мало: идет интенсивная работа над третьим вариантом рукописи “О межпланетных путешествиях”. Закончив, он наконец отсылает ее в Москву на рецензию известному ученому-механику В.П.Ветчинкину.
“Отзыв прямо ошеломил меня своей высокой оценкой”, – напишет позже Кондратюк. Ошеломило и предложение работать в группе по изучению реактивного движения, которой руководил С.П.Королев. Кажется, наконец начали сбываться его давние мечты. Кондратюк приезжает в Москву, осматривает лаборатории и… от предложения работать здесь вежливо отказывается. Видимо, вдруг вспоминает, с какой тщательностью проверяют здесь анкету каждого новичка.
Идея, которой занялся Кондратюк в последние годы жизни, сегодня многим кажется такой же безумной, как когда-то казались неосуществимыми полеты в космос. Но опыт уже убедил: насмешки над Кондратюком слишком дорого обходятся отечественной науке. Так, может, все-таки стоит прислушаться?
В мае 1932 года Кондратюк победил в конкурсе на лучший проект ветряной электрической станции в Крыму. Поддержанный Орджоникидзе, он в 1934-1938 годах руководит разработкой Крымской ВЭС.
В рабочем виде это оказалась 165-метровая башня в виде легкой бетонной трубы диаметром в шесть с половиной метров. В нижней части она заканчивалась пластинчатым металлическим утоньшением – поршнем, имеющим диаметр четыре с половиной метра. Поршень мыслилось поместить в фундамент-подпятник, заполненный вискозином с канифолью, чтобы башня свободно вращалась вокруг своей оси и лопасти всегда ловили ветер. Предполагаемая мощность станции – 12 тысяч киловатт.
Но главным препятствием строительства оказался нередкий довод: “Ни в США, ни в Европе, нигде в мире таких сооружений не строили”. Итак, дело рискованное. А рисковать мы не любим.
Когда началась война, Юрий Васильевич ушел добровольцем на фронт с ополчением Киевского района Москвы. Он погиб в 1942 году у поселка Засецкий Калужской области. Так получилось, что два русских гения, проложивших всему человечеству дорогу в космос, спят вечным сном совсем рядом…
Говорят, ничто не уходит в небытие. Но вот парадокс: нам с вами пока не нужны дешевые и безвредные электростанции Кондратюка. За границей уже возводятся ветроэлектростанции на 4 тысячи киловатт. А американцы со свойственной им основательностью подключили к разработкам по использованию ветряной энергии НАСА. По-прежнему нет пророка в своем Отечестве. И, видимо, совсем скоро “новую Америку” ветряных электростанций вновь откроют не там, где жили их изобретатели.

Любовь ВИКТОРОВА