Реквием по «маленькому человеку». «История одного назначения» Авдотьи Смирновой: август 1866-го года в России еще не закончился

190-летие Льва Николаевича Толстого отечественный кинематограф встречает премьерой биографической картины «История одного назначения». В основе фильма – реальный эпизод из жизни графа, описанный Павлом Басинским в книге «Святой против Льва». Режиссер Авдотья Смирнова с ловкостью фокусника превратила крошечную главу «Спасти рядового Шабунина» в полноценное историческое полотно, на просторах которого нашлось место и социально-психологической драме, и высокой трагедии, и роману воспитания, и «мысли семейной», и, уж конечно, «мысли народной». Многоголосье это звучит мощно, оглушительно и настолько современно, что, можно подумать, будто август 1866-го года, куда переносят нас авторы, длится по сей день.

К такому Толстому еще привыкнуть надо: ни тебе босых ног, ни крестьянской рубахи навыпуск, ни белоснежной бороды лопатой. То есть борода есть – но небольшая, жизнерадостно курчавая, без единого седого волоска. Льву Николаевичу всего 38. Он пишет «Войну мир» (только-только ампутировал ногу Анатолю Курагину), подчас ловя в воздухе реплики и образы, которые позже станут хрестоматийными. Он разводит экзотических японских свиней и мечтает приумножить свое состояние. До поворота к нестяжательству и опрощению покамест плыть и плыть. Он вспыльчив (однако, по сравнению с теми воспоминаниями, что оставили современники молодого Толстого, экранный Лев Николаевич спокоен, как удав). При этом отходчив. Умеет признавать свои ошибки. И, как ни сложно в это поверить, глядя на портреты и фотографии писателя, вообще невероятно обаятелен. Судя по всему, актер Евгений Харитонов, сумев сохранить всю внутреннюю силу и противоречивость своего героя, сыграл его по-человечески куда более симпатичным, чем тот был в реальности. Но это одна из немногих художественных «вольностей», которую позволили себе авторы. В остальном они правдивы до мелочей, до цвета железнодорожных багажных квитанций, которые, как удалось выяснить, в те времена были не белые, не зеленые, не красные, а фиолетовые! Фиолетовые – и точка!

Возвращаясь к себе в имение, Толстой знакомится в поезде с молодым поручиком Григорием Колокольцевым. Алексей Смирнов, гибкий, как марионетка, с гуттаперчевым, подвижным лицом, играет совсем еще мальчишку, похожего на веселого и задиристого щенка. Enfant terrible и непутевый отпрыск высокородного генерала, он едет к новому месту службы – в пехотный полк, расквартированный неподалеку от Ясной Поляны. Впрочем, повеса он только с виду. На деле мечты у поручика самые благородные и невероятно прогрессивные – стать для солдат добрым отцом-командиром, обучить их грамоте, чтобы во вверенном ему войске воцарилась равенство, братство и взаимоуважение. А главное – доказать суровому родителю, что он, Григорий, вовсе не кутила и не светский хлыщ, но настоящий воин, человек долга и чести, славный продолжатель знатного и увенчанного воинскими лаврами рода. Надо ли говорить, что все либеральные «прожекты» юного реформатора с треском проваливаются, разбиваясь один за другим о пресловутый «быт» – вековую черствость, мздоимство и карьеризм одних и дремучее, равнодушное невежество других? Перемены не нужны ни верхам, ни низам, и любые попытки Колокольцева привить ростки цивилизации к древу армейской повседневности оказываются в итоге нелепыми, неуместными и практически всегда оборачиваются катастрофой. Как говорил герой другого замечательного нашего фильма: осчастливить против желания нельзя!

Всеми невзгодами Григорий делится со своим новым другом – графом Толстым. А у того своих забот по горло: Софья Андреевна (яркая и точная Ирина Горбачева) хочет любви, внимания и денег. Ей нет дела до «судьбы русского народа» – ее больше волнует, что у сына зубы режутся, съестные припасы стремительно заканчиваются, а муж, вместо того, чтобы писать роман, то есть зарабатывать, «доброхотствует», решает чужие проблемы и занимается вещами, никакого отношения к его собственной семье не имеющими. Брат Льва Николаевича – Николай Николаевич – в последний момент разрывает помолвку с младшей сестрой Софьи Андреевны – Татьяной. Та в рыданиях принимает мышьяк. Остается жива, но поднимает дом на дыбы. А тут Колокольцев с новой бедой: доведенный до отчаяния писарь Шабунин, которого сослуживцы травят, будто собаки дикого зверя, в беспамятстве поднимает руку на капитана Яцевича, командира роты, педанта и «сухаря», заледеневшего в своей аристократической шляхетской спеси. Впереди военно-полевой суд. Приговор очевиден. Расстрел неминуем. Если только граф Толстой не возьмется защищать несчастного…

Реквием по «маленькому человеку» – одна из самых знаменитых «мелодий» русской культуры. И галерея образов, созданных лучшими умами (от Пушкина и Гоголя дальше со всеми остановками), необозрима, но будет пополняться вновь и вновь. И никогда не переполнится. До тех пор, во всяком случае, пока интересы бездушной государственной машины ставятся выше интересов личности – отдельно взятой, пусть ничем особым и не примечательной, но уникальной, потому как неповторимой. Строго говоря, бедолага Шабунин с евангельскими глазами актера Филиппа Гуревича, конечно, кругом виноват: спаиваемый и избиваемый фельдфебелем, он регулярно подделывает счетные книги, другими словами, ворует, хоть и не для себя, горькую солдатскую копейку. Но не это его губит. Воровство ему, возможно, и простили бы. Высекли, отправили в арестантские роты, но оставили в живых. А вот неуважение к власти – это святотатство! И оно не прощается… Как и милосердие. Доброта и человеческое отношение к ближнему в наших широтах подобны стыдной болезни. А потому молчи, скрывайся и таи… Самый, пожалуй, трагический персонаж картины – прапорщик Стасюлевич в исполнении пронзительного питерца Сергея Уманова – однажды уже поплатился за свою доброту и был разжалован. Но урок не усвоил. Его пример – другим наука… А значит, реквием звучит и по нему. Да и по самому поручику Колокольцеву, прекраснодушному слабаку, не сумевшему остаться человеком в нечеловеческих обстоятельствах. А что же Лев Николаевич? Уж его-то точно «маленьким человеком» не назовешь! Однако это история и его задела. Мы не увидим этого в кадре, но можем прочитать в письме настоящего, не киношного Толстого: «… случай этот имел на всю мою жизнь гораздо более влияния, чем все кажущиеся более важными события жизни: потеря или поправление состояния, успехи или неуспехи в литературе, даже потеря близких людей». Пройдет всего 15 лет, и в 1881 году он напишет письмо императору Александру III с просьбой о помиловании убийц его отца, Александра II… И до конца дней смертная казнь останется для Толстого чем-то «невозможным, выдуманным, одним из тех поступков, в совершение которого отказываешься верить»…

В картине Авдотьи Смирновой реквием этот обретает конкретную музыкальную форму. Ее автор – Василий Вакуленко, он же Баста, популярный современный рэпер, во многом благодаря которому, молодой зритель сможет почувствовать, что XIX век – это очень близко, практически рядом, и проблемы его, и сложности мы все еще несем в себе.

Фото: ruskino.ru