На чтение: ≈ 39 мин.Для непосвященных: «ширмаш» – это широкомасштабный эксперимент. Так народ окрестил модернизацию, которая на самом деле не что иное как эксперимент в различных сферах образования. Сведущие люди, правда, приписывают авторство в названии ректору Российской государственной академии переподготовки и повышения квалификации работников образования Эдуарду Михайловичу Никитину. Хотя сам он от этого открещивается. И зря: в слове «ширмаш» ведь ничего похожего нет на слово «ширмачок». Во всяком случае в академии все идет серьезно, основательно и продуманно. А как может быть иначе – на пути к истинной, глубинной модернизации детище Никитина становится поистине ключевым звеном, ибо академии поручено не только сопровождать широкомасштабные эксперименты, но и готовить к работе по-новому практически всех российских педагогов. Как же сама академия оценивает эту работу? Считает ли, что это по силам педагогам и ученым? Об этом и многом другом развернулась дискуссия в Российской академии повышения квалификации. Разговор, исходным импульсом которого стало нынешнее и грядущее внедрение в систему повышения квалификации различных форм дистанционного образования.
Виртуальное обретение себя
Мы часто говорим, что все уже решено, что дистанционное образование и система переподготовки работников образования давно идут рука об руку, что в этом смысле нет никаких проблем. Так ли это на самом деле?
Эдуард НИКИТИН, ректор Академии переподготовки и повышения квалификации работников образования:
– Я думаю, что дистанционное образование, пока что робко захватывающее систему переподготовки кадров, в недалеком будущем создаст для нас совершенно по-новому сформированное информационное поле. Придут новые предметы, новые специальности, новые способы общения. Это будет революция – перевод в систему дистанционного образования методического, дидактического и другого содержания, применение иных приемов и жанров обучения. В школах и в дошкольных учреждениях трудятся около 2,5 млн. педагогов, из них на базовом уровне компьютерной грамотности находятся лишь 5 процентов. Федерация Интернет Образования и 32 ее центра, 92 ИПК, 12 университетских центров, созданных еще Фондом Сороса, и академия в год могут обучать на уровне пользователей до 100 тысяч педагогов, то есть на эту работу потребуется очень много лет. Министр образования В. Филиппов предлагает решить эту проблему к 2005 году. Однако более реально создать некую критическую массу, которая позволит сказать: процесс овладения информационными технологиями пошел. В очном режиме такую массу тоже быстро не создашь, поэтому академия отрабатывает системную модель, основанную прежде всего на дистанционных формах обучения. Именно дистанционное образование позволит нам уйти от классического однообразия нашей системы, которое мешает в полной мере учитывать индивидуальные потребности учителей. Возможно, мы уйдем от существующей ныне обязаловки (72 часа обучения – удостоверение, 140 – свидетельство, 500 – диплом или сертификат), учитель будет постоянно находиться в Сети, постоянно повышать свою квалификацию. Все дело в том, что чиновникам нужны бумажки, а учителю – знания. Дистанционные формы смогут давать им эти знания быстро и в полном объеме. Мы – сторонники такого повышения квалификации и переподготовки, хотя отчетливо понимаем: это будет серьезным испытанием для всей системы, ей придется доказать, что она может на самом деле. Но это испытание, я убежден в этом, станет ренессансом нашей системы.
Тьютор. Коллега или поводырь?
Возможно ли в принципе дистанционное повышение квалификации? Не миф ли это, не очередная ли маниловщина? Хоть ректор Никитин и надеется на ренессанс системы переподготовки, возникает вопрос: а как все это может быть организовано, какие варианты возможны из тех, что предлагаются? Сегодня система гордится тем, что счет ее курсов идет на сотни, а в будущем пойдет до тысячи и больше. Но дистанционное образование может дать ей вообще бессчетное курсовое разнообразие. Система гордится своими лекторами и методистами, но дистанционному образованию, вероятно, совсем не будут нужны те классические лекторы, которые сегодня предъявляют аудитории чаще всего себя, а не какие-то системы. Вероятно, ему не будут нужны и чистые методисты, предъявляющие именно разнообразие систем. Так кто же будет нужен системе повышения квалификации, когда она в полном объеме воспримет и примет дистанционные формы переподготовки?
Ирина ЧЕЧЕЛЬ, проректор академии по науке и международной деятельности:
– На дистанционное обучение мы просто обречены. Учителю ездить в Москву дорого, жизнь в столице ему не по карману, поэтому нужно учить его на расстоянии, не отрывая от профессиональной работы и семьи. Как это возможно? Дистанционно. Но тут возникает несколько проблем. Наш российский менталитет таков: лучше всего учиться очно, поскольку наивысший эффект достигается только при общении ученика и учителя «глаза в глаза». Поэтому в первую очередь нужно менять психологию педагогов. Менять, не отказываясь резко ни от чего: ни от очной формы, ни от бумажных носителей, ни от аудио- и видеокассет, ни от виртуального общения. И, может быть, поначалу нам после длинных курсов понадобятся какие-то очные сессии – необязательно в столице, вполне вероятно, это может происходить и в том городе, где удобнее собрать группу.
Психология педагога изменится не сразу, ему понадобится помощник, который будет его поддерживать в разных ситуациях обучения. Больше всего нам нужны сегодня хорошо подготовленные тьюторы – думаю, это могут быть сотрудники региональных ИПК, которые в состоянии справиться с такого рода деятельностью. Мы вывесим всю информацию на сайтах, например по организации эксперимента, по проектированию, по компетентностным подходам и т.д. Любой руководитель в региональном ИПК сможет легко получить все эти материалы. Учителю это сделать сложнее, вот тут и нужен тьютор из ИПК, который будет вести учителя. При этом знания не будут мультиплицироваться или трансформироваться – с помощью тьютора каждый педагог будет сам находить их и использовать. Естественно, что тьюторы должны быть системными методистами, профессиональными «поводырями» учителей, путешествующих по Сети в поисках каких-либо сайтов. Это очень важно, потому что порой педагог оказывается беспомощным в самых простых ситуациях. Например, вместе с компьютерами в сельские школы были поставлены 27 компакт-дисков. Казалось бы, все сделано, но на самом деле учителю нужны методические рекомендации для использования материалов этих дисков на уроках. Да, мы вывешиваем эти рекомендации на своих сайтах, но учителю нужно помочь их найти. Тьютор должен выбирать программы, предлагать их учителю и сопровождать его в процессе их освоения.
Нужен ли велосипед новым компьютерным технологиям?
Учитель привык иметь дело с листом бумаги, ручкой и книжкой, не говоря уже о доске и куске мела. Сегодня ему предлагают отказаться почти от всего привычного да еще надеяться на помощь некоего тьютора. А учителю это надо? И еще: сможет ли он овладеть тем, что ему пока не представляется архинеобходимым в ближайшие два-три года?
Константин УШАКОВ, заведующий кафедрой управления человеческими ресурсами академии:
– Я – пессимист, а потому не вижу никаких перспектив для широкого развития дистанционного образования в системе переподготовки в краткосрочной перспективе – в ближайшие 7-8 лет. Эра «дистанса» по-настоящему начнется тогда, когда уйдет поколение людей, для которых главный источник информации – книга, а не экран компьютера. Поэтому, я думаю, не надо тратить деньги на обучение всех – нужно учить молодых. Но что делать пока, если люди, которые занимаются дистанционным образованием (и образованием вообще), к которым я причисляю себя тоже, не в состоянии сегодня создавать содержание, адекватное компьютерным технологиям? Я думаю, нужно понять, что дистанционное образование в системе переподготовки – это не только компьютерные технологии. Мне кажется, что в силу определенных традиций наши люди еще долго будут использовать бумажные носители, даже разворачивая широким фронтом дистанционное образование.
Приведу пример. Мы в академии два года «обкатывали» проекты «дистанса» на бумажных носителях и убедились: по сравнению с электронными супертехнологиями у этого варианта есть единственный недостаток – долгая обратная связь. Почта идет долго, компьютер же дает быструю обратную связь. Но нельзя сбрасывать со счетов, что не у всех учителей есть компьютеры дома, не у всех есть возможность использовать технику в «присутственном месте». Пока суд да дело, нужно готовить дистанционные программы на носителях, доступных всем. Однако нужно учитывать, что перевод материала с бумажных носителей на электронные – безнадежное дело, тут нужны принципиально новые подходы. Обучая учителей компьютерным технологиям, мы должны использовать это время и на разработческую деятельность. Будет замечательно, если в результате учитель выработает у себя потребность в компьютерной поддержке его работы. Но хочу заметить: не надо изобретать велосипед. Дело не в нашем стремлении приобщиться к техническому прогрессу, а в тех тенденциях развития, которые есть во всем мире. Во всех странах, проходивших через экономические кризисы, в посткризисных ситуациях (это и США после депрессии, и послевоенные Великобритания и Германия) доминирующей формой образования всегда было заочное, дистанционное. Очное образование начинало доминировать только в условиях относительной экономической стабильности. Хотим мы этого или не хотим, но в будущем выиграет только тот, кто успеет сесть в дистанционный поезд. Если академия хочет оставаться ведущей организацией, она просто обязана делать ставку на дистанционные курсы. Очная форма нам понадобится только для «обкатывания» новых технологий, когда нужно видеть живую реакцию обучаемого и оценивать ее. Причем, как мне кажется, в рамках «дистанса» самыми эффективными программами станут краткосрочные. Обучение по ним будет опираться на внутреннее любопытство, на личностную мотивацию учителя.
Цена компьютерного пессимизма – 22 тонны бумаги почтой из Москвы в регионы и обратно
В регионах идет широкомасштабный эксперимент по повышению качества среднего образования. В академии создан центр сопровождения этого эксперимента. Регионам предложили считать эту работу своей и предъявить на местном уровне любые собственные новации. И тут выяснилось, что могут регионы немного. В результате региональные руководители ИПК стали все чаще говорить: пусть Москва нам все определит, пусть она задаст нам параметры эксперимента, мониторинга и прочего. Вот Москва, а точнее, академия, и посылает задания. Чаще всего – по почте. Каждую весну в конвертах в регионы отправляются 22 тонны бумаги (вес конвертов не учтен!). Что и говорить – вес впечатляет!
Ирина КОЛЕСНИЧЕНКО, проректор, директор центра сопровождения эксперимента:
– Дело в том, что собственно дистанционное образование не только удовлетворяет многообразные, а подчас уникальные образовательные потребности педагогов. Оно формирует какую-то новую информационную культуру, отношения, которые можно установить только с помощью новых информационных технологий. Когда начался процесс модернизации, когда мы создали наш центр, сразу возникла настоятельная потребность дистанционного общения с регионами. Невозможно разорительно гонять на бумажных носителях всю информацию по эксперименту. Да, пока еще тонны бумаги по почте транспортируются из Москвы в регионы, но уже идет общение через сайты, по электронной почте. И регионы начинают учиться новому общению. Если люди не поймут, не оценят, что дает им новый способ связи, «дистанс» никому не будет интересен, он не придет к педагогам. Сегодня в эксперименте участвуют 76 регионов, 1734 школы, более 100 тысяч учащихся, 10 региональных центров, которые сопровождают экспериментальную деятельность. Какова скорость новой связи? Недавно мы проводили семинар и за полтора дня сумели собрать 63 участника, 13 не приехали, потому что в их регионах нет четко отлаженной обратной связи. Мы предлагали объединить всю технику регионов для задач модернизации под эгидой местных ИПК. Чиновники не захотели, не смогли подняться до осмысления того, как нужно эффективнее использовать вложенные деньги. Вместо этого тратим деньги на почтовые расходы, хотя уже назрела необходимость создания по всей России единой инфраструктуры, которая умножит наши силы. В прошлом году академия собирала и обучала по специальности «Администратор сайта» сотрудников и директоров региональных центров, но, видимо, нужно еще обучить и начальников региональных управлений образования, чтобы они оценили возможности компьютерной связи, дистанционных форм образования. Например, Псковский региональный центр не имеет проплаченного телефона, не может выйти на связь с коллегами как положено. Поэтому он передает свои материалы в Москву, академия размещает их на своем сайте, и регионы могут пользоваться этими материалами. Это полезно всем. Но, с другой стороны, мы столкнулись с удивительным явлением. Когда хотели сделать «региональные карманы», оказалось, что даже в крупных регионах «секретят» местное законодательство, руководители считают изданные ими законы и нормативные акты своей собственностью, зарабатывают деньги на их тиражировании, часто невозможно найти то, по чему регионы работают. Система сопротивляется, налицо корпоративность, конфликт интересов чиновников, которые скрывают многую информацию от педагогов. А между тем законы РФ предусматривают открытость системы для всех, в том числе и для родителей. Дистанционные формы чиновников пугают, потому что все (в том числе и родители) будут знать всё. Кстати, на наш академический сайт родители уже выходят: они пытаются, например, выяснить, почему их дети в начальной школе учатся по такой модели, а не по другой, хотя та им нравится больше. Так что дистанционные формы повышения квалификации могут быть использованы также для пап и мам учащихся.
В какой момент учитель перестает быть слушателем и превращается в дистантника?
Повышение квалификации в очной форме, «глаза в глаза», для учителя привычно. Он так привык работать со своими учениками. Он и уроки коллег хочет посещать лично. Но если для этого нет возможности, если никто не дает на это денег из бюджета, а собственных средств «кот наплакал», неужели так и оставаться педагогу необученным? Нет, он на это не согласен, иначе ему, не повысившему квалификацию, не дадут при аттестации заслуженную категорию, а в кармане станет еще меньше зарплатных денег. Так что хочешь не хочешь, можешь не можешь, а учиться придется. Но как? Дистантно? А это каким образом?
Надежда ДЕРСКОВА, проректор академии по учебной работе:
– Дело в том, что сегодня серьезно меняются акценты в системе повышения квалификации. Содержание перестает быть его основой, преподаватели ИПК уже должны быть не просто носителями специального содержания и специальных технологий, но и людьми, которые работают в ином режиме. Дистанционное образование сведет на нет слово «слушатель», учитель поменяет свой статус – он будет «дистантником», участником виртуального диалога, собеседником, сотрудником. Раньше система повышения квалификации заполняла лакуны, ликвидировала недостаток информации (которая, как известно, очень быстро устаревает). Но все строилось на той установке, что «период полураспада» знаний составляет примерно пять лет, и именно поэтому каждый учитель должен периодически переподготавливаться. Теперь же все меняется. По многим специальностям, особенно наукоемким, этот «период полураспада», после которого знания требуют кардинального обновления, сокращается до полугода-года. Это значит, что закон, регулировавший пятилетнюю системность повышения квалификации, уже устарел и норму надо менять. Этого никто не хочет, потому что такая смена приведет к многим серьезным финансовым, экономическим, методическим и иным последствиям. Но менять все же требуется: учитель не желает ждать пять лет, у него есть вопросы, он стремится получать на них ответы, нужную информацию постоянно и даже сиюминутно. Несколько лет назад, когда академия только-только компьютеризировалась, а в регионах учителя и ИПК компьютеров еще не видели, мы довольно успешно вели работу с использованием очно-дистанционной формы. Готовили материалы, передавали их с помощью цифрового канала ТВ раз в две недели из Москвы в регион, где их получали с помощью специального приемного устройства. В управлении образования стоял один компьютер, с которого методисты снимали информацию, распечатывали ее на единственном принтере и рассылали слушателям. Те знакомились с материалами, отвечали на поставленные вопросы, делали задания. Когда в условный день мы приезжали и работали с группой слушателей, она была полностью готова к образовательному процессу. Мы отчитывали 6-часовые лекции, и дальше все шло снова через ТВ. То есть шло самостоятельное повышение квалификации при некоторой поддержке из Москвы, с использованием дистанционных технологий и, главное, был методист, который поддерживал обратную связь, обеспечивал и стимулировал учебу. Тот, кого мы сегодня называем тьютором, или сетевым методистом.
Великолепная семерка – основа для будущего ренессанса самого совершенного «дистанса»
Роль компьютерщиков, специалистов в области высоких технологий, перестает быть загадочной и магической. Между тем именно они позволяют «железу» быть не просто пишущей машинкой, а устройством, обогащающим, помогающим реализовать самую смелую информационную, обучающую идею. Даже идею повышения квалификации, какой бы сложной она ни была – с помощью дистанционных форм.
Александр МАКАРОВ, директор координационного информационного центра академии:
– Семь центров, которые открыты в Хабаровской, Алтайской, Красноярской и других областях России, оснащены техникой, могут помочь войти в телекоммуникационные сети, создавать свой учебно-образовательный продукт, реализовывать технологии и обучать педагогов информационно-коммуникативным технологиям. Для начала регионам были переданы 17 программ трех уровней: первый позволяет работать на компьютере, второй – включаться в сеть, третий – использовать компьютерные технологии в профессиональной деятельности. С каждым регионом подписан договор, по которому администрация выделяла помещения, оборудование, проплачивала «трафик». Каждый центр реализует свою программу, а координирует их работу наш информационный центр, где есть сетевые методисты и можно убедиться, насколько все это необходимо при реализации самых различных вариантов дистанционного образования.
Презентации бывают разные. Но в педагогике – всегда творческие
Учителям трудно рассказывать о своих находках – им мешает скромность. Дистанционное повышение квалификации эту скромность убирает – тебя не видно, зато ты можешь интересно представить то, что делаешь, чего достиг.
Алла СИДЕНКО, заведующая кафедрой экспериментальных форм образования:
– Бесполезно обучать новым технологиям одного учителя, нужно обучать коллектив. Но коллектив никогда сразу весь не сорвется с места и не приедет в Москву. Значит, тут может помочь только дистанционное обучение. Мы провели экспериментально два курса: «Метод проектов как условие развития исследовательских компетенций учащихся» и «Педагогическая мастерская». Задачи были такие: повысить квалификацию учителя вообще и в экспериментальной деятельности в частности. Каждый из педагогов получил задание, взаимодействовал с преподавателем-тьютором, который поддерживал подопечных. Связь осуществлялась по электронной почте, поскольку регионы были выбраны дальние – Якутия, Чукотка и так далее. Учителя разрабатывали свои программы-презентации, писали интересные статьи, выходили на самые разные уровни продуктивной деятельности. Для академии это была сложная работа: учителя не только изучали теорию, но и показывали, как применяют ее на практике, как они работают с детьми и как работают сами дети. Преподаватели академии давали советы, рекомендации, оценивали их деятельность. Теоретический материал был разбит на содержательные модули, материалы шли по электронным адресам – за весь период обучения порядка 100 страниц. Учителя находились в разных условиях: у кого-то были персональные компьютеры, кто-то работал на школьных, кто-то обращался за помощью в роно. Где-то все получалось хорошо, где-то учителя мыкались в поисках выхода в сеть. Результаты работы учителя присылали на компакт-дисках, потому что ими был наработан довольно объемный материал, содержащий много цветных иллюстраций. Мы оцениваем результаты такой работы очень высоко: педагог повышал квалификацию, не будучи пассивным слушателем, а сочетая теорию с практикой и применяя знания в конкретной работе со своими детьми.
Методика, попавшая в Сеть, или Трудна ты роль сетевого методиста
Его называют по-разному – сетевым методистом, тьютором. Но дело не в названии, а в той роли, которую играет этот человек, для педагога почти всегда невидимый, но реально присутствующий в виртуальном пространстве. Не теряющийся сам и не дающий потеряться педагогу.
Елена ЛУТЦЕВА, ученый секретарь академии:
– Кто такой сетевой методист? Профессионал в своей области. Но я не стала бы утверждать, что у него должна быть только технологическая подготовка. Например, сейчас у нас работают программисты, создающие дистанционные программы. Однако даже самый прекрасный программист не создаст сам ни одной нормальной дистанционной программы без носителя содержания – предметника. В результате возникает серьезное напряжение. С одной стороны, специалист в предметной области не может владеть достаточно профессионально компьютерными технологиями, с другой – профессионал в области компьютерных технологий не владеет достаточно глубоко содержанием предмета. Им очень трудно работать вместе, но они обречены на эту совместную деятельность и находят, как правило, возможности для такого сотрудничества. Мне видится выход еще и в том, чтобы преподаватель-предметник, имея специальное профессиональное образование, все же одновременно овладел еще и определенным уровнем компьютерных технологий. Думаю, для преподавателя системы повышения квалификации это необходимо, но как это сделать? И в состоянии ли педагог выполнить это требование? Убеждена, что все зависит персонально от каждого человека, от его способности, возможностей, его желания и психологического настроя. Заставить тут никого нельзя. Но тот преподаватель системы, который не выполнит этого условия, неминуемо окажется на обочине, потому что не сможет на современном уровне работать с учителями. Однако нормировать этот процесс, наверное, не стоит, надо просто прописать, каким должно быть постоянное присутствие учителя и педагога в сети при диалоге. Да, это потребует больше денег, чем теперь, потому что постоянный диалог можно вести только в режиме дистанционного образования, и тут появляются существенные затраты. Но если у системы повышения квалификации будет интернет, другие возможности, то чем она должна заниматься в этих условиях сама по себе? Я думаю, принципиально иной деятельностью, нежели сейчас. Мы должны будем учить преподавателей системы ИПК приемам работы с этой информацией, способам ее поиска и взаимодействия с ней. Тогда можно будет использовать полученную информацию для решения конкретных профессиональных проблем, отпадет необходимость в других специалистах-предметниках. Словом, появится человек, который будет информационно грамотным, спокойно разбирающимся в информационном потоке, сортирующим информацию, получающим заявки от педагогов и способным вывести их на источник той информации, которая их интересует. При этом тьютору (или сетевому методисту), как утверждают те, кто пытается технологически решать проблемы дистанционного образования, совершенно необязательно быть самому предметником (в отличие от тех, кто делает программы для обучения) – он дескать, должен быть в первую очередь технологом. Я с этим не согласна: на самом деле, если тьютор по базовому образованию не предметник (не математик, не филолог, не физик и т.д.), то он не сможет профессионально отобрать ту информацию, которая нужна учителю, не сможет помочь ему профессионально, грамотно в его работе.
Как вас теперь идентифицировать?
Повышение квалификации в классическом понимании этого процесса построено так, что преподаватель видит перед собой конкретного слушателя, оценивает его работу и не сомневается, что тот сам ее выполнил. А как быть, если встречи происходят в виртуальном пространстве, как убедиться, что именно Иванов, а не Сидоров, выполнил то или иное задание?
Алексей СЕМИБРАТОВ, заведующий кафедрой информационных технологий академии:
– Все проблемы «дистанта» порождены высшей школой, которая понаоткрывала тысячи филиалов, породила двойную бухгалтерию (студент имеет две зачетки – в Москве и в филиале). А все почему? Потому, что для дистанционной формы до сих пор нет нормативной базы. Как идентифицировать слушателя, ставшего дистантником, как засчитывать ему объем курсов, если он учится постоянно, а не от случая к случаю? Как нормировать работу преподавателя, с оплатой работы которого до того все было ясно? Теперь ведь преподаватель должен не только излагать в интернете теорию, он должен будет много часов сидеть у компьютера и отвечать на вопросы слушателей. Кто это будет учитывать, фиксировать, оплачивать? На все эти вопросы пока нет ответов. Сегодня каждый из 7 центров в регионах может вести обучение дистанционно, очно-заочно, с бумажными и электронными носителями, по «кейс-технологиям». Учитель, не желающий учиться в этом центре, может перейти в другой. Если у него есть выход в сеть, он может получить материалы из другого региона через академию, поскольку есть общая сеть между центрами. Нам было бы интересно, если бы каждый регион создавал свои программы в определенном направлении. Например, Хабаровск – для начального обучения, Ставрополь – для математиков и так далее. Потом можно было бы обмениваться материалами и тем самым увеличить общий образовательный ресурс страны. Но тут важна идея корпоративной экспертизы, когда вместе мы можем сказать: этот материал можно взять для всех, а этот – нельзя. Каждый регион сейчас работает сам по себе, никаких авторитетов нет, делай что хочешь. Для дистанционного образования очень важна экспертиза, и, думаю, она появится в самом ближайшем времени. Помимо курсовой, мы создали систему посткурсовой поддержки – она помогает оказывать помощь тем людям, что уже прошли курсовое обучение по математике, физике или по любому другому предмету, но нуждаются в знаниях по педагогике, психологии и другим наукам. Опять-таки тут много вопросов: как зачислять, как учитывать слушателей, как оплачивать работу тех, кто будет отвечать на их вопросы. Пока мы установили такой порядок: человек обращается в Сеть, заполняет анкету (администратор решает, зачислять его или нет), потом с ним начинается работа. Министерство образования РФ готово оплачивать повышение квалификации учителей, врачей, работников культуры и так далее. 80 процентов педагогов мы обучим за федеральные деньги, но кто и как оплатит работу с представителями других профессий?
Возможны муниципальные варианты
Оплата повышения квалификации – вопрос не только федерального бюджета. Это в какой-то мере и вопрос межбюджетных отношений.
Эдуард НИКИТИН:
– Если финансовый ресурс будет замыкаться только на федеральный уровень, никакого дистанционного образования в том виде, в каком нужно, не появится. И если сегодня дело только в оплате переобучения учителя, то завтра дело будет не только в этом, а в создании на муниципальном уровне доступных точек, которые дадут возможность выхода в Сети. Молодой учитель может пойти в интернет-кафе или в интернет-центр, но солидный учитель в летах, а таких у нас пока большинство, постесняется там появиться. Поэтому речь идет о создании муниципального компьютерного сервиса – такой инфраструктуры, которая обеспечила бы любому педагогу нормальный доступ к информации. Вот тогда дистанционное обучение и повышение квалификации станут реальностью. Тогда мы сможем говорить о повышении качества обучения на любом уровне системы образования.
Полосы подготовила
Выбор читателей
Комментарии