Реформа Минобрнауки: причины и следствия. Событие недели

В соответствии со структурой федеральных органов исполнительной власти, утвержденной президентом, функции Минобрнауки России разделены между двумя новыми ведомствами – Министерством просвещения РФ и Министерством науки и высшего образования РФ, а Рособрнадзор и Росмолодежь теперь будут подчиняться напрямую правительству. О причинах и возможных последствиях реформы рассуждают наши эксперты.

Любовь ДУХАНИНА, заместитель председателя Комитета по образованию и науке Государственной Думы, член Центрального штаба ОНФ:- Считаю, что решение о новой структуре правительства принималось из соображений эффективности. Перед Министерством просвещения стоит амбициозная задача – вывести российское школьное образование в десятку лучших в мире. Для этого потребуется создать механизм обновления содержания образования на основе новейших достижений науки, кратно увеличить финансирование на создание новых мест в детских садах и школах, повысить качество и доступность образования для разных категорий учащихся, улучшить условия для обучения детей, проживающих в сельской местности.С другой стороны, необходимо повышать значимость российской науки в мировом сообществе, увеличивать ее долю в ВВП страны. И этот вопрос требует отдельного регулирования со стороны Министерства высшего образования и науки, которому президент поручил разработку прорывных технологий.Сейчас важно, чтобы не настала ситуация содержательного водораздела, но профессионализм глав новых министерств говорит о том, что они смогут находиться в тесном контакте. Это особенно важно в ситуации, когда вузы курируют профессиональные классы в школах, открывают техникумы и колледжи, а школьники реализуют совместные проекты с учеными и студентами.Если говорить об изменении подведомственности Рособрнадзора, то это может стать первым шагом к выстраиванию независимой, гибкой и прозрачной системы контроля качества образования. Президент еще в 2016 году на Форуме действий Общероссийского народного фронта в Йошкар-Оле отметил, что «не могут себя контролировать те, кто производит какие-то действия, то есть функции делания и контроля должны быть разделены». Новая структура правительства создает пространство для прорыва, обозначенного президентом.Татьяна КЛЯЧКО, директор Центра экономики непрерывного образования Института прикладных экономических исследований РАНХиГС, доктор экономических наук:- Сразу оговорюсь: министерства образования или министерства просвещения сливали или делили многократно. В 1996 году произошло слияние Министерства образования с Госкомвузом, на месте которых появилось Министерство общего и профессионального образования. Мин­образования просуществовало до 2004 года, когда к нему присоединили науку, изъяв ее из Министерства промышленности и науки. Тогда это слияние объяснялось необходимостью масштабного развития науки в российских вузах, а единство общего и профессионального образования – становлением системы непрерывного образования. Затем в рамках административной реформы появились два агентства – Рособразование и Роснаука, которые должны были вести оперативную деятельность и управлять имуществом подведомственных им организаций. Кроме того, была создана Федеральная служба по надзору в сфере образования – Рособрнадзор. Министерство образования и науки в этой конструкции должно было заниматься исключительно государственной политикой в сфере образования и ее нормативно-правовым регулированием. Но в 2010 году оба агентства тихо «скончались», а их весьма широкие функции были переданы Минобрнауки.В принципе Рособрнадзор с самого начала должен был быть независим от Минобрнауки, поскольку занимался оценкой результатов деятельности последнего, а также всей системы образования. Теперь, когда есть два образовательных ведомства, это тем более очевидно, странно было бы, если бы служба по надзору входила в какое-нибудь одно из них. Аналогично обстоит дело и с Росмолодежью, поскольку молодежь теперь «присутствует» и в Минпросе, и в Миннауки.Теперь о появлении двух министерств. С содержательной точки зрения, скорее всего, все останется примерно так, как было. Хотя вузовское сообщество будет оказывать, видимо, значительно большее воздействие на нового министра науки и высшего образования. Что касается экономической стороны дела, большая часть денег на то, что теперь названо просвещением, сосредоточена в регионах и муниципалитетах, поэтому экономически Минпрос будет достаточно слабым, что негативно может сказаться на государственной политике в этой сфере. Напротив, Министерство науки и высшего образования станет одним из весьма сильных в финансовом отношении министерств.Ирина АБАНКИНА, директор Института развития образования НИУ ВШЭ, кандидат экономических наук:- Реформа Министерства образования и науки РФ оказалась одной из самых радикальных: ведомство оказалось разделено на два, из него выведены отдельные службы. Это, безусловно, оправданно и несет ряд позитивных моментов. Нужно развести задачи достижений глобальной конкурентоспособности высшего образования, развития науки и высоких технологий, а также успешной реализации программы «5‑100» и позиционирования наших вузов в международных рейтингах с теми задачами, которые должны по определению остаться в ведении Министерства просвещения. Конечно, может быть, это не самое лучшее название, но, по крайней мере, оно четко определяет то, чем будет заниматься ведомство. Здесь основной акцент будет сделан на раннем развитии ребенка, практически с самого рождения, на создании возможностей получения образования буквально для каждого независимо от состояния его здоровья и социально-экономического статуса. Перед новым министерством также будет поставлена задача по цифровизации школ как составная часть программы цифровизации экономики.Что вызывает вопросы и настороженность: это риски, которые могут проявиться в зависимости от того, как именно будет разделен функционал министерств. Речь в первую очередь о рисках разрыва линии профессионального самоопределения и профессионального образования. Прежде было сделано много шагов, для того чтобы создать серьезные предпосылки для ранней профориентации школьников, в том числе через дополнительное образование. Каким образом теперь будут решаться эти вопросы, если все они, с одной стороны, останутся за Министерством просвещения, но, с другой стороны, будут требовать внимания Министерства науки и высшего образования?И хотелось бы поставить еще один вопрос: что будет с педагогическими вузами? К кому они перейдут в подчинение? Конечно, очевидна их тесная связь с Министерством просвещения, и тогда они логично могли бы остаться в его подчинении как ведомственные, как это, скажем, происходит с вузами Минкультуры или Минздрава России. Или они как высшие учебные заведения автоматически перейдут в ведение Министерства науки и высшего образования? Этот вопрос не так прост. Игорь РЕМОРЕНКО, ректор Московского городского педагогического университета:- Вопросы молодежной политики, высшей школы, общего образования и оценки качества теперь полностью регулируются разными ведомствами. Я думаю, это произошло потому, что правительству так и не удалось найти сильную работоспособную команду, имеющую потенциал деятельности по всем этим направлениям. Единственный в истории пример – Министерство А.А.Фурсенко. Сейчас, очевидно, никто не способен решать такие задачи в комплексе. Я не исключаю, что со временем ситуация будет исправлена и Министерство образования и науки появится снова.Всеволод ЛУХОВИЦКИЙ, преподаватель русского языка школы «Интеллектуал», сопредседатель профсоюза «Учитель»:- Чем вызвано разделение Минобрнауки, я не знаю. С одной стороны, это вроде бы здравая мысль, поскольку наука не совсем образование, а значит, развивать их надо по-разному. С другой стороны, это, может быть, обусловлено желанием развивать именно науку и вузы, а к школам относиться по остаточному принципу, потому что они не так интересны.Очевидно, что статус Минпроса стал ниже статуса Минобрнауки. Вроде бы понятно, что «просвещение» несет в себе куда более глубокий смысл и содержание, нежели просто «образование», но это только в теории. На практике же, боюсь, мы получим ведомство с крайне ограниченным функционалом. Госпожа Васильева не раз жаловалась на то, что она многое хотела бы изменить, но у нее связаны руки действующим законодательством. Вот только изменится ли что-либо после этой реформы? Не думаю, ведь у министра было без малого два года на реализацию задуманного, однако много сказано и очень мало сделано. Можно ли ожидать, что теперь новый министр просвещения продемонстрирует кипучую энергию, начнет активно отстаивать позицию своего ведомства, не на словах, а на деле защищать положение российских учителей? Сомневаюсь. Потому что очень хорошо чем-то руководить, но ни за что не отвечать.Вячеслав МИНАКОВ, директор школы №1, Воронеж:- В разделении Минобрнауки на два министерства ничего нового нет. До начала девяностых годов у нас были Министерство просвещения и Государственный комитет по науке и высшему образованию. Потом, когда ломалось все советское, решили, что эта схема не годится, и объединили все в одно – от детского сада до академии наук. На мой взгляд, сегодняшнее разделение справедливо. Большой плюс и то, что в Министерстве просвещения оставили уровень среднего профессионального образования. Что касается Рособрнадзора, то контролирующая организация должна быть выше и стоять над теми структурами, которые контролирует. Если говорить о Росмолодежи, не знаю, насколько оправданны обособление этой структуры и ее подчинение напрямую правительству. Могу сказать одно: теперь школы будут получать задания из двух инстанций. Несмотря на это, мы как работали, так и будем работать.