Работу управленцев оценивают не по лучшим, а по отстающим школам, и это надо иметь в виду

​Очередная встреча министра образования Москвы Исаака КАЛИНЫ с журналистами была на этот раз далеко не мирной и не благостной. Но в этом виноват сам министр – просил задавать самые острые вопросы, тревожащие общество. Ну журналисты и постарались.

– Как известно, закон о приеме первоклассников, принятый Мосгордумой, был опротестован прокуратурой. Что будет дальше?- Во-первых, для нас закон, принятый Мосгордумой, действует и будет действовать до тех пор, пока мы не получим полный текст решения суда,  отменяющего этот закон.  Поэтому  его обсуждение за рамками компетенций Департамента образования. Во-вторых,   Мосгордума намерена оспаривать это решение в Верховном суде, действия Думы  я не могу  комментировать. Отмечу, что  этот московский городской закон с внесенными в него  в мае 2010 года поправками не  особенно что-то менял в Федеральном законе «Об образовании», в котором четко написано: школа должна обеспечить возможность обучения всем детям, проживающим на определенной территории. – Но тут сразу  возникает вопрос: что такое определенная территория?- Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо  посмотреть три документа. Первый – СанПиН, где сказано, на каком расстоянии от своей родной школы может проживать   первоклассник. Второй – основы градостроительной политики Москвы, где четко и понятно записано: если строится микрорайон на 10 тысяч квартир, то для этих квартир строится столько-то школ и детских садов (к сожалению,  не всегда строились, но должны). Третий –  федеральный закон, который, как и закон Москвы, содержит  такой пункт:  муниципалитеты обязаны вести списки детей,  подлежащих обязательному обучению. Мы как-то забыли о том, что обучение в школе обязательно, по закону муниципалитет  не только ведет списки  детей, проживающих на его территории, но и занимается де-факто  обеспечением их прав на образование. Поэтому у нас есть нормы, и, конечно же, школы  обязаны в первый класс принимать детей, проживающих  в непосредственной (СанПиНовской) близости от школы. – Означает ли это, что дети закрепощены-закреплены за школой?- Не означает. Вот то, что школа закрепощена за детьми, можно сказать. Дети могут попасть на свободные места  и в те школы, близ которых они не проживают, если у семей есть такое желание. В Москве на 82 тысячи первоклассников более 87 тысяч мест, так что даже чисто теоретически мы имеем в первых классах более пяти тысяч  вакантных мест. Поэтому если есть какая-то объективная потребность (например, бабушка проживает возле школы), то возможность удовлетворить ее  имеется.- А что делать с братьями и  сестрами, которых теперь могут принять или не принять в школу, ведь прокуратура считает такой порядок нарушающим права остальных детей?- Во-первых, как правило, это совпадает с определением  «близлежащая территория», ведь братья и сестры живут чаще всего вместе, так что тут проблем быть не должно. Кстати, сразу скажу: что касается детей-сирот, то  не думаю, что   и тут  возникнут проблемы, ведь сироты тоже живут на определенной территории. То есть не один ребенок в Москве не останется без места в первом классе, скорее, места в первом классе в некоторых школах могут остаться без детей.- Что делать тем школам, которые не наберут к 1 сентября первые классы?- Если это школы в районах массовой застройки, то это проблема  не школы, а заселения. Если эта школа  находится в обжитом районе, то у нее одна задача  – работать там  и так предъявлять обществу свою работу, чтобы семьи вели своих детей в нее. Я повторяю: дети за школой не закреплены,  а школа за детьми закреплена.- Но тогда получится, что дети, проживающие в других районах,  никогда не попадут в престижную школу, так как свободных мест в ней не окажется. Закрепят ли когда-нибудь право директора отказывать в  приеме  тем или иным детям?- Как педагог, могу сказать, что возить ребенка  за тридевять районов по московским пробкам или в московском метро – значит не думать о его здоровье.  А теперь скажите мне,  на основе каких педагогических оснований директор   сможет отказать в приеме на обучение в государственной школе ребенку, который проживает рядом со школой?- Но ведь все мы хорошо знаем: несмотря на все запреты, школы, особенно престижные, проводят тестирование или проверку готовности ребенка к школе. Как быть в этом случае?- Очень просто: ребенок не обязан демонстрировать  директору какие-либо свою готовность к обучению в школе. Нет такой обязанности у ребенка, и никто не может на него  ее возложить. Надеюсь, что все же далеко не все  школы тестируют ребенка на входе.  То, что  какие-то школы помогают семье  заниматься развитием  своего ребенка, никак не должно быть связано, скажем так, с правом школы вести какой-то отбор. – Однако школы, в которые так стремятся большинство родителей, ночующих под  их стенами  перед 1 апреля, хотят  взять исключительно одаренных детей, а вовсе не тех, кто  проживает рядом, в близлежащих домах.- А что такое одаренный ребенок шести лет? Кто может это сказать? В шесть лет проверять ребенка на одаренность  – значит проверять результат внимания к ребенку его родителей.  Мы же  тут  вторгаемся в тонкую материю: дети, которые проявляют результаты в шесть лет, и люди, которые становятся потом очень эффективными учеными, специалистами, – это далеко не совпадающие множества. Поэтому невозможно отбирать в первый класс детей по каким-либо их качествам. Другое дело –  в восьмом-девятом классах, когда дети  начинают проявлять интерес к тем или иным сферам. Но и тут не должно быть селекции,  должна быть возможность объединять детей в классы, школы по интересам к математике,  литературе,  биологии, истории. – Что будет со школами, которые в этом году не наберут первые классы? Их закроют?- Ни в коем случае. Никто никого закрывать не будет, но школа, которая не набрала первый класс или не добрала детей в этот класс, должна хорошо задуматься над тем, как вести работу, для того чтобы  их набрать или добрать. Если она имеет такую программу действий, которая выведет ее в конкурентоспособную по сравнению с соседней школой, то замечательно: один год потратят на реализацию этой программы,  но станут   наравне   со своими коллегами. Если школа понимает, что собственных сил у нее на это нет,  то коллективу нужно будет принимать решения, которые могут быть самыми разными. Это может быть замена руководства или каких-то специалистов в этой школе, это может быть помощь другой школы, у которой деятельность складывается более успешно. Причем помощь и сотрудничество с другой школой тоже могут быть в  разных формах. Например, педагоги и администраторы из одной школы смогут пойти учиться у коллег более успешной школы, может быть создано какое-то неформальное или формальное объединение школ. Но это решение  должно быть принято самим педагогическим коллективом и директором. – Тем не менее одну школу в этом году вы закрыли за то, что она не прошла аккредитацию. Как сложилась ее судьба?- Уточню: мы эту школу не закрыли, она еще в сентябре не подтвердила свой статус  при прохождении плановой аккредитации, у нее закончилась старая аккредитация, и она не получила новую. Я  недавно был в этой школе с приятной миссией –  вручил грамоты и благодарственные письма Департамента образования тем учителям, которые во время аккредитационных процедур, несмотря  на  то что школа не смогла их пройти, показали очень хорошие результаты, тем самым доказав, что сильный учитель остается сильным даже в отсутствие сильного управления учреждением. Мы встретились с учителями, родителями, учениками, никто из них уже не вспоминает  о произошедшем, они уже живут одним коллективом с той школой, с которой  их соединили, участвуют вместе в каких-то спортивных соревнованиях единой командой. Это уже нормальное образовательное учреждение.- Так быстро наладились дела?- Мы все недооцениваем роль управления. Сменилось управление на более эффективное в школе, и люди охотно приняли новые правила игры.- Исаак Иосифович, скажите честно, не было ли все произошедшее с этой школой большим спектаклем, тем необходимым для вас показательным примером, чтобы продемонстрировать, что не так хороши столичные школы, как все об этом думают? – Раз так, расскажу все, как было. Во-первых, школа не прошла аккредитационные процедуры в сентябре-октябре 2010 года, когда никакого Калины в Департаменте образования еще не было. Все результаты зафиксированы в октябре 2010 года,  в ноябре должно было состояться заседание аккредитационной коллегии. В  Москве все почему-то к этому очень спокойно относились, никто не бил тревогу, школу не сняли с аккредитации, не просили перенести  заседание коллегии. На мой вопрос, что будет, мне отвечали так: «Мы бы на заседании коллегии школу поругали и аккредитовали». А результаты внешнего  контроля за предыдущие три года были стабильно низкими  – в 2007, 2008, 2009 годах  результаты были примерно на уровне  тех же 30-40 процентов, которые ученики этой школы показали в сентябре-октябре 2010 года.  Но мы сформировали новый  состав аккредитационной коллегии, из которой вывели практически  всех чиновников и ввели в ее состав людей, у которых нет конфликта интересов. Материалы о школе поступают в коллегию, аккредитовать школу при таких показателях – нарушить все установленные правила. Поэтому члены коллегии отказались это делать, на первом заседании коллегии мы  предложили руководству округа принять меры. Я сказал: «Не хочу,  чтобы новый состав коллегии начинал с отказа в аккредитации. Давайте проведем еще раз контрольную проверку!» На это начальник Западного окружного управления образования   Валентина Бадил мне сказала: «Это абсолютно бесполезно, мы давно шли к  кардинальному решению по объединению этой школы с более сильной!»  В январе мы все-таки провели еще одну проверку, результаты были практически теми же, решение  коллегией было принято о неаккредитации школы, она была объединена с другой. Изменилось только одно: на одну ставку директора в Москве стало меньше.- И на одного толкового начальника окружного методического центра. Вы уволили Светлану Миляеву, которая била тревогу,  предлагала директору принять меры, все время  говорила управлению и Бадил,  что школа работает плохо.- Во-первых, никого я не увольнял – у меня нет таких полномочий,  решение в округе принимает начальник окружного управления образования. Во-вторых, человек ценен не тем, что хочет сделать, а тем, что он сделал. Светлана Юрьевна хотела помочь, но в результате вышло то, что вышло. Если подведомственное округу образовательное учреждение оказалось в такой ситуации, то тогда зачем округ? Выдающиеся школы существовали, существуют и будут существовать независимо от органов управления образованием. Наша задача – обеспечение гарантированного общедоступного качества образования. Хотим мы или не хотим, но зачет в нашей управленческой работе, как в армейском кроссе, – по пришедшему последним. В городе может быть 500 выдающихся школ, но если есть хотя бы одна, где ребенок не может получить нормальное образование, то  это вина органов управления образованием. О нас, чиновниках, нужно судить не по школам Менделевича и Ямбурга, Рачевского и Казарновского, а по  отсутствию школ, которые не могут дать качественное  образование. Нет таких школ, значит, работаем хорошо. – Российскую систему образования в последние годы упрекают в том, что она-де широко копирует зарубежные модели. – Копировать зарубежные модели невозможно по одной причине: они все настолько разные, что копировать нельзя. Этот  тезис, действительно появившийся в последние годы у противников модернизации образования, довольно странный. Если   кто-то так считает, то  должен  сказать: «Вы копируете опыт такой-то страны!» Хотя хорошо известно, что даже школы внутри той или иной страны очень разные.- Однако вы не будете отрицать того, что реформы  образования в России  и, скажем, в бывших республиках Советского Союза  идут  практически один к одному. И проблемы, которые возникают с демографией, у них такие же. Но например, в Латвии с уменьшением детей возрастет норматив финансирования. А что будет делать в такой ситуации Москва?- У нас есть сегодня проблема нехватки мест для дошкольников. Поэтому школа, у которой есть свободные площади, имеет великолепную возможность, проведя необходимые санитарно-гигиенические мероприятия, набрать к себе дошкольников, которые дальше, наверное, станут ее первоклассниками. – А деньги таким школам на переоборудование, ремонт, приобретение мебели дадите?- Конечно. Сейчас в новом законе о бюджете будут  предусмотрены дополнительные средства на перепрофилирование  школьных помещений для открытия дошкольных отделений. Если это будут дети старших дошкольных групп, то вообще  школе в условиях волновых изменений демографии важно иметь школьно-дошкольный  блок, чтобы при увеличении доли дошкольников в нем увеличивали количество мест для них, при увеличении числа первоклассников – увеличивали количество мест для них. Тогда школа превращалась бы в разноуровневый комплекс, может быть, имеющий на своей территории еще и учреждение дополнительного образования,  и многие проблемы были бы решены.​- Исаак Иосифович, не секрет, что сегодня Москва переполнена слухами, которые циркулируют в педагогическом и родительском сообществах, создавая определенную социальную напряженность. Например, в детских садах время от времени появляется информация о том, что в следующем году воспитатели будут заниматься исключительно присмотром за детьми, их кормлением и прогулками. За все занятия с детьми – рисование, пение, танцы, физкультура – родители якобы будут платить немалые средства. Что тут правда, а что ложь, и не провокация ли это, предпринимаемая для того, чтобы дестабилизировать обстановку в детских садах? – Думаю, что и ложь, и провокация. Бюджет ни одного дошкольного учреждения ни в 2011 году по сравнению с 2010-м, ни в 2012 году по сравнению с 2011-м не только не уменьшается, а увеличивается. Могу сказать, что он увеличивается медленнее, чем нам всем того хотелось бы, но ни в одном учреждении уменьшения бюджета нет. Поэтому никаких финансовых оснований для какого-либо сокращения бюджетных услуг ни у одного ДОУ просто не имеется. Стремление создать в родительской среде искусственный платежеспособный спрос не более чем провоцирование родителей. В этой ситуации нужно одно: если такие разговоры в ДОУ в самом деле происходят, если это не фантазия или фантастическая интерпретация каких-то разговоров, то нам нужно знать номера таких учреждений. Подобные провокации в интересах нашего общего дела должны пресекаться, так как они создают коррупционную среду в дошкольных учреждениях. Платные занятия в ДОУ были, есть и могут быть дальше за пределами бюджетных услуг. Но объем бюджетных услуг не может сократиться, потому что увеличивается бюджет. – Что нынче входит в состав бюджетных услуг? – Есть несколько примерных программ дошкольного образования. В разных программах все структурируется по-разному. Дошкольное учреждение должно у себя на сайте выставить программу, по которой оно работает, и перечень всех видов услуг, оказываемых в рамках бюджета. – Как при этом должно быть составлено штатное расписание? – Я не буду никому отвечать на вопрос: «Какая программа реализуется в детском саду №2999», не знаю, слава богу, и в этом есть многообразие программ дошкольного образования. Скажу сразу: в программе нет должностей, там есть виды деятельности, которые ДОУ организуют с детьми, но все, что положено в программе данного учреждения, в штатном расписании будет. Что касается мифических выводов за штат музыкального работника или инструктора по физкультуре, то в любой программе дошкольного образования есть музыкальные, физкультурные и иные занятия, я не знаю такой программы, в которой этих занятий не было бы. Следовательно, такие специалисты нужны сейчас, будут они нужны и завтра. – С этим никто не спорит, но люди, распускающие слухи, говорят так: нечем будет платить этим специалистам, поэтому если родители сбросятся, то таких специалистов детский сад пригласит для занятий с детьми. – На это я отвечаю: деньги есть и будут. Функционал же воспитателя включает обязанность не только кормить детей, устраивать для них прогулки, но и проводить различные развивающие занятия. Поскольку программы разные, для их реализации в каждом детском саду нужны разные специалисты, поэтому ДОУ само решает, каких педагогов оно привлекает в пределах имеющегося у него фонда оплаты труда. Фонд оплаты труда в дошкольных учреждениях (впрочем, как и в школах), как и их бюджет, в 2011 году больше, чем в 2010-м, в 2012 году будет больше, чем в 2011-м. Он растет, а рост фонда оплаты труда гарантирует неснижение количества специалистов, которых ДОУ могут привлечь к работе с детьми. – Почему, на ваш взгляд, возникают такие слухи, кто в них заинтересован? – Не знаю, но вспоминаю, как в начале 2000-х годов были ректоры, которые очень не хотели проводить бюджетный набор, он им мешал зарабатывать внебюджетные деньги. Не исключаю, что в этих слухах есть нечто похожее. Каждое дошкольное образовательное учреждение имеет свою смету расходов, поэтому эта смета должна быть вывешена на его сайте, чтобы родители с ней ознакомились. Когда родителям говорят, что денег будет меньше или совсем не будет, грамотные родители должны взять сметы ДОУ прошлого и нынешнего годов, сравнить их и сделать выводы. Если смета стала меньше, то родители вправе предъявить претензии учредителю детского сада – окружному управлению образования или Департаменту образования с вопросом: «Почему это произошло, почему нашим детям снизили финансирование?» Но такого нет ни в одном учреждении. Родители смогут убедиться, что финансирование возрастает, тогда они вправе спросить тех, кто их запугивает, почему они должны будут платить за то, за что раньше не платили? – Есть волнения и относительно того, не увеличится ли резко количество детей в группе ДОУ в связи с тем, что поставлена задача ликвидации очередности в детские сады? – Количество детей в группах определяется СанПиНами, на ребенка в младших группах норма 2,5, в старших – 2 квадратных метра, но не более 25 детей в группах дошкольного возраста и 20 детей в группах раннего возраста. – Родителей еще крайне нервируют слухи о том, что в детских садах не будет ни столовых, ни музыкальных, ни спортивных залов. Правда ли, что и занятия, и питание будут происходить исключительно в спальных помещениях? – Все помещения, которые были предусмотрены по проекту ДОУ для тех или других целей, останутся, сохраняя свое предназначение. Спортзал, музыкальный зал, групповая ячейка для детей, а не методкабинет или музей дошкольного образования. – Много волнений по поводу электронной записи в детские сады. Предположим, семья стоит в очереди, вчера очередь уже подошла, и они были первыми, а сегодня утром увидели, что стали 31-ми по очереди, так как впереди них появились тридцать фамилий, которых раньше не было. Кто следит за очередью, к кому обращаться, кому жаловаться в таких случаях? – В таких случаях нужно сначала обращаться в окружное управление образования, в крайнем случае в Департамент образования, где есть Мария Михайловна Цапенко, которая, когда мне кто-то жалуется, в течение получаса представляет абсолютно четкую информацию о том, что и почему произошло. Но могу сказать, что появление в очереди каких-то фамилий, возможно, связано с тем, что в соответствии с федеральными законами есть льготные категории семей, чьи дети имеют право на внеочередное предоставление мест в детских садах.