Работа в команде – гарантия успеха. Олег ЛАПИЦКИЙ, начальник Департамента образования Амурской области

Благовещенск – единственный в стране областной центр, расположенный непосредственно на границе с соседним государством. Да и вообще близость Поднебесной и удаленность от промышленных районов России накладывает отпечаток как на экономику, так и на систему образования региона.

– Олег Иванович, вы на этой должности меньше года. Но ведь любой управленец, приходя на новое место, обычно представляет свою программу. Вы можете вкратце рассказать о ней?

– Разумеется, тем более что программа уже начала реализовываться. Проект назывался достаточно лаконично: «Качество, эффективность, компетентность» – три кита управления, на которых все и держится. В проекте я сделал акцент на создание региональной модели управления качеством образования на всех уровнях – от дошкольного до профессионального. Составной частью мониторинга качества образования является качество регионального компонента. Мы сейчас работаем над созданием этого компонента. В основной школе уже с этого учебного года вводятся предметы «География», «История» и «Экология» Амурской области. И нам нужно отслеживать, какое образование дается в каждой школе – и сельской, и городской. Еще один очень важный аспект связан с повышением качества подготовки и переподготовки учителей и руководителей образования. За это отвечает наш региональный институт повышения квалификации. И нужно сделать так, чтобы это учреждение не просто сообщало педагогам новые знания, вводило в проблематику новых педагогических технологий, а стало институтом развития учителя. Процесс должен быть непрерывным, начиная с момента его аттестации, когда педагог приходит и сдает квалификационный экзамен, затем когда он проявляет себя на мероприятиях различного уровня (городских, районных, областных конференциях, конкурсах), и заканчивая этапом, связанным с его повышением квалификации и переподготовкой, когда он сам определяет себе уровень квалификации. Раньше мы собирали учителей и директоров независимо от их компетенции и уровня подготовки в одну группу. А здесь предполагается создавать группы педагогов в зависимости от их профессиональных запросов и потребностей. Пару лет назад я защитил проект, финансируемый Фондом Сороса, который назывался «Современной школе – современного руководителя». Этот грант в 5000$ я получил в конкурсе проектов на лучшее взаимодействие педагогического университета и института повышения квалификации.

– Довольно перспективное направление.

– Его уникальность в том, что руководителей на учебу мы набирали по принципу команды. То есть директор школы приходил не один, а вместе с двумя-тремя своими заместителями. Эта схема позволила ему обрести единомышленников и помощников, которые были полностью «в теме». Ведь нередко бывает так, что руководитель, побывав на курсах, возвращается, окрыленный, но на месте ему приходится очень долго объяснять всем, чего он хочет и что ему нужно, а также убеждать всех в необходимости каких-то перемен. И далеко не всегда его заместители становились союзниками. Так вот, у нас на курсах диплом руководители защищали в виде проекта развития своего образовательного учреждения.

– Этот проект уже апробирован?

– Первый этап этого проекта уже реализуется, а весной мы выходим на второй уровень командной деятельности – собираемся проводить конкурс «Лидеры образования», где будут представлены различные проекты. И губернатор уже выделил грант за лучшую разработку.

– Повышение качества образования, как известно, далеко не всегда упирается только в недостаток средств – необходимы коренные изменения внутри самой системы.

– Да, но здесь есть еще одна важная проблема, касающаяся системы и критериев измерения этого качества. Потому что один измеряет верстами, другой – килограммами, третий – баррелями. У каждого учителя и руководителя существует разное понимание критериев качества образования. Поэтому мы сейчас работаем над тем, чтобы со следующего года у нас работал «Диагностико-мониторинговый центр», который занимался бы решением этой проблемы. Это позволит не только создать некие общие требования к системе образования на всех уровнях, но и более объективно подойти к оценке деятельности педагогов и руководителей.

– Что вы планируете изменить в единой линии от дошкольного до профессионального образования?

– Если говорить о дошкольном образовании, то здесь мы можем разрабатывать только какую-то единую региональную стратегию, касающуюся подготовки детей к школе (в том числе и тех, кто не посещает детские сады), здоровья детей. Вопросы финансирования, содержания деятельности и контроля отданы на откуп муниципалитетам.

Что касается основного образования, то здесь акценты будут сделаны на достоверности получения информации о качестве образования из каждой школы. Это нужно для того, чтобы принимать грамотные управленческие решения, чтобы мы точно знали, какой уровень образования задается в той или иной системе, и могли на нее каким-то образом влиять – оказать методическую помощь, усилить контроль, поработать с учителями и руководителями и так далее. Естественно, мы собираемся продолжать серьезную работу над профилизацией образования. И делаем ставку на городские школы, потому что в нынешней социальной, демографической и экономической ситуации на селе вряд ли можно создать нормальные условия для работы более чем одного профиля.

– Олег Иванович, а как проходит у вас реструктуризации сети образовательных учреждений?

– Здесь у нас выстроена четкая управленческая линия. Мы идем по пути создания социокультурных центров на селе. Это позволит объединить усилия органов местной власти, учреждений культуры и спорта вокруг школы, привлечь к решению проблем образования и воспитания социальных партнеров, родителей, власть.

– Повышение качества образования неразрывно связано с компьютеризацией и информатизацией…

– В ряде районов у нас есть успешный опыт создания единой информационной среды. Но поскольку наша область аграрная, то на селе это сделать довольно проблематично. Если компьютеры есть во всех школах, это еще не значит, что проблема компьютеризации решена. Теперь нам нужно сделать так, чтобы каждая школа имела доступ в интернет, работала с электронной почтой, могла пользоваться единой служебной базой данных. Многое еще предстоит сделать и в плане создания сайтов учебных заведений – ИПКРО, вузов, департамента, школ. Есть интересный проект – установить 32 приемо-передающие тарелки спутниковой связи с быстрым доступом в интернет. И это сегодня уже реально, поскольку фактически оборудование уже есть, его только необходимо вывезти из столицы. Но вопрос с установкой пока еще не решен.

– Амурская область до последнего времени была в числе тех, кто не принимал участия в эксперименте по ЕГЭ? Это какая-то особая стратегия или тактика?

– Действительно, мы лишь сейчас решились подключиться к эксперименту. У нас было время посмотреть со стороны, изучить чужой опыт, взвесить и принять для себя решение. И мы пришли к выводу, что уже пора, надо пробовать. Ведь уже в 2008 году все образовательные системы страны будут обязаны перейти на эту форму сдачи экзамена. Но мы настаиваем на той позиции, чтобы у наших учеников был выбор – либо ЕГЭ, либо традиционно в своей школе.

– А учреждения высшего и среднего профессионального образования разве согласятся с этим?

– У нас в регионе 5 вузов и 4 филиала. Нужно сказать, что все они, кроме Медицинской академии и Дальневосточного аграрного университета, принимают результаты централизованного тестирования в зачет вступительных экзаменов. И до сих пор нет единого мнения о том, нужно ли вводить единые правила игры для всех вузов.

– Насколько остро стоит в области кадровая проблема, и как ее решают?

– Ежегодно к началу учебного года в области, в основном в сельских школах, не хватает порядка 500 педагогов. Как правило, это учителя физики, химии, иностранных языков. Одна из главных проблем – старение кадров. По городу в школах работает около 15% пенсионеров, в области – 42%. Как мы решаем эту проблему? Уже 5 лет мы работаем по целевому набору абитуриентов в педагогический университет, который 50% мест предоставляет именно под контрактников. Направляют туда обычно тех выпускников, которые закончили педагогические классы и лицеи, то есть имеющих рекомендации и склонность к педагогической деятельности. Обучение по целевому набору сегодня стоит 10 800 рублей за весь период, то есть сравнительно немного. Причем лишь сельским школьникам мы оплачиваем всю сумму полностью – из областного бюджета по целевой программе «Педагогические кадры», городские же учатся целиком за свой счет. Пока еще предстоит отработать механизм взаимодействия с выпускниками, поскольку нередки случаи, когда они предпочитают по окончании вуза выплатить эти 10 800 рублей и не пойти в школу. Но сейчас это выглядит так: на пятом курсе студент едет на практику в школу, где, как предполагается, будет работать в дальнейшем. Муниципальные власти к тому времени уже готовят для него жилплощадь, а также показывают школу. И параллельно рассказывают ему о предоставляемых благах – о подъемных (в 5 из 27 районов эта сумма составляет до 5 окладов), доплатах из местного бюджета и так далее.

– А каков вообще конкурс в педвуз по области?

– Это зависит от факультета, но в среднем – около 4 человек на место.

– В связи с особенностями расположения области и близостью границы какие специальности здесь особенно востребованы?

– Те, которые связаны с туризмом и сервисом, причем по этим специальностям ребят готовят как в вузах, так и в ряде колледжей. В педагогическом университете есть специальности непедагогического профиля – например, информатик-переводчик в сфере деловой коммуникации. Китайский язык, который у нас очень востребован, сейчас преподают в нашем педагогическом и классическом университетах. Но если специалисты могут устроиться переводчиками в фирмы, то преподавать китайский язык сейчас мало кто хочет. И в результате в области есть лишь две школы, в которых он изучается как дисциплина. Для пограничной области, как считает общественность, это очень мало. Ведь налаживание связей с Китаем невозможно без нормального общения. Но если китайцы к нам приезжают пусть и со слабым, но все же с некоторым знанием языка, то мы пока мало что можем предложить им в ответ.

– Что же мешает изменить ситуацию?

– Во-первых, нам нужно иметь не две, а хотя бы 8 школ, где преподается китайский язык. Во-вторых, необходимо всеми силами (доплатой, социальным пакетом, жильем) заинтересовать учителей-китаеведов работать в этих школах. Сегодня пока мы еще детально этим не занимались.

– С «той стороны» в этом смысле вам помогают?

– Вы знаете, они в этом плане даже активнее нас. Китайцы настояли на том, чтобы в нашем университете была открыта кафедра русского языка как иностранного. Ежегодно у нас обучаются порядка 70 студентов из Китая в качестве учителей русского языка, литературы и других предметов. Да и вообще в наши вузы регулярно поступает довольно много иностранных студентов. И нам выгодно это как в экономическом плане (они учатся за деньги), так и с точки зрения дальнейшего перспективного сотрудничества с выпускниками. Наши студенты тоже учатся в китайских вузах, многие проходят за границей стажировку. Но надо сказать, что по нашим меркам учеба в Китае стоит очень дорого. Тем не менее сейчас на Дальнем Востоке многие в одиночку или целыми научными коллективами занимаются исследованиями в плане сравнительного анализа двух педагогических систем. Это необходимо для выработки каких-либо рекомендаций по их дальнейшему сосуществованию и развитию. На самом деле очень важно понять, что ценного мы можем взять из опыта соседей и чем с ними поделиться. Что касается профессионального образования, то, по мнению экспертов, наши вузы дают более фундаментальное и качественное образование по специальности. И наши профессионалы – экономисты, энергетики, специалисты технического профиля – работают и в Пекине, и в Харбине, и в Хэйхэ.

– Учитывая то, что область аграрная, но сельское хозяйство в загоне, а промышленность дышит на ладан, кого и для чего готовит система НПО?

– Надо сказать, что наша система НПО от перемен последних 10 лет пострадала меньше всего. И мы вынуждены были сократить только одно училище из 27, да и то лишь потому, что оно не выдержало конкуренции. Сохраняя училища, мы старались предоставить молодежи учебные места, чтобы она могла получить бесплатное профессиональное образование, быстрее включиться в производство и активную общественную жизнь. Надо сказать, что наша система НПО становится более гибкой и реагирует на рынок труда. Можно только порадоваться, увидев, как быстро руководители училищ реагируют на конъюнктуру рынка, меняя специальности, обновляя базу, чтобы готовить именно тех специалистов, которые будут востребованы. Иногда, конечно, идет погоня за модными профессиями. Например, сейчас в области очень много барменов, поваров, кондитеров, которым трудно найти работу.

– А что с ними делают? Как в области решается проблема перепрофилирования специалистов?

– Здесь идет работа через биржу труда. Но это довольно неприятная ситуация – получается, мы опять на государственные средства переучиваем специалиста, получившего образование бесплатно. Чтобы этого не происходило, нужно с самого начала готовить только тех, кто востребован и хочет учиться и работать. Сейчас стоит задача создать региональную модель подготовки специалистов. И несмотря на то, что все вузы области находятся в федеральном подчинении, тем не менее они согласовывают с нами заказ на подготовку специалистов.

– Олег Иванович, едут ли к вам студенты из других регионов? И работаете ли вы в тесном контакте с другими вузами страны?

– К сожалению, подобного опыта очень мало. Да, нужно делать систему образования области более открытой для сотрудничества. Высшая школа активно сотрудничает с другими дальневосточными вузами в плане обмена, проведения мероприятий и конференций регионального и международного уровня. А вот что касается НПО и средней школы, то тут контакты только завязываются. Так, в 2005 году областная администрация заключила договор с Якутией, Хабаровским краем и Еврейской автономной областью в плане сотрудничества в области образования.