Работа – искать

Омская общественная организация «Поисково-спасательный отряд «Доброспас-Омск» – это 50 добровольцев, которые в любое время суток выезжают на поиски потерявшихся детей, не жалея ни собственных средств, ни денег.

Поисково-спасательный отряд «Доброспас-Омск» создан почти случайно в мае 2011 года, как говорит его основатель Марианна Зырянова. Почти, потому что ничего случайного не бывает. Как-то Марианна Зырянова решила узнать о судьбе маленькой омички, бесследно пропавшей в 2009 году. Наткнулась на сайт «Поиск пропавших детей» и ужаснулась: каждый год в России пропадают больше 15 тысяч малышей и подростков. В Омской области, как оказалось, не было волонтеров, помогающих полиции в поисках. Было принято решение создать в Омске свой поисковой отряд при поддержке уже действующих отрядов из других городов.

– Нет ничего страшнее, чем потерять ребенка, – считает Марианна. – Не знаешь, что с ним, ничем не можешь помочь, хоть вой от бессилия. Я разговаривала с матерями пропавших детей, они ищут до последнего, надежда остается и через два, и через 20 лет.

Опыта было мало, знаний тоже, поэтому для начала вместе с двумя товарищами стали распространять информацию по Сети и расклеивать листовки. Постепенно к троим «зачинщикам» добавлялись омичи, желающие помочь, и часто это были родные и друзья тех, кого нашли волонтеры. Уже в 2012 году «Доброспас-Омск» подписал соглашение с МВД о передаче информации друг другу. И никому другому. Отряд не комментирует личность потерявшегося и обстоятельства, при которых его нашли, обнародует только те сведения, которые необходимы для поиска. Хотя основная задача «Доброспаса» – поиск детей, спасатели-волонтеры не отказываются искать и взрослых. И если всем понятно, что поиск детей – дело благородное, то взрослых приходится искать разных, и далеко не всегда приятных.

– Мы не судьи, – говорит Марианна. – Наша работа – искать, а люди – всегда люди.

Костяк отряда «Доброспас» составляют 10 аттестованных спасателей разного пола – практически профессионалов, несмотря на то что профессии у них разные: менеджер, продавец-консультант, химик, водитель, строитель. Марианна работает в транспортной компании.

– Сейчас я в декретном отпуске, поэтому мне проще, чем другим, отправиться на поиск, – рассказывает она. – Чаще поиски случаются в ночь: пока родственники сами поищут, пока заявят, пока к нам обратятся. Меня поддерживает семья, это очень важно. Правда, муж все время удивляет вопросом: «Когда вернешься?» Пора привыкнуть, что я могу вернуться через полчаса, а могу – через сутки. Увы, не так часто родные поддерживают поисковиков, и их можно понять, дело наше трудное, нервное и небезопасное.
Но и по-другому мы жить уже не умеем. Мы можем то, что не могут другие, как отсидеться дома? У нас даже есть неофициальный девиз: «Кто, если не я?». Волонтерство – дело добровольное, бывает, что кто-то занят, не может сейчас, у всех дела, семья, работа. Но ни разу не случалось, чтобы кто-то не явился на поиски ребенка.

Стрелки в помощь

В начале января «Доброспас» открыл первую в Омске Школу волонтеров, где начали готовить координаторов, поисковиков, картографов, пилотов для беспилотников, информаторов и «просветителей». Каждый из новеньких должен знать, что делать для четкого и слаженного поиска. То, что для опытных поисковиков – азбука, для новичков – китайская грамота. Как объясняет Марианна, пропавшие по большей части ведут себя типично. Считается, что взрослые адекватные люди способны выйти из леса самостоятельно рано или поздно. Причем мужчинам это сделать легче, они хорошо ориентируются на местности. Но важно, чтобы не было поздно. Обычно дальше пяти квадратных километров от входа в лес люди не удаляются. Тем более те, у которых не так много сил. Но бывают исключения. Например, этим летом, несмотря на массовые поиски, не удалось найти старушку из Саргатского района. При этом ее платок был обнаружен на месте лежанки в 13 километрах от села, хотя, по рассказам очевидцев, передвигалась она с трудом. Люди, решающие совершить суицид подальше от чужих взглядов, тем не менее не забираются дальше полукилометра от дороги или своей машины. Малыши боятся чужих людей, прячутся, откликаясь только на голос матери. Искать их можно только сплошным прочесом или с собаками, иначе заметить трудно. Трехлетний Коля Бархатов, который два года назад провел 48 часов в тайге Большереченского района, отозвался как раз на женский голос, хотя была сделана и аудиозапись мамы. Дети постарше перенимают взрослое поведение – стараются идти на свет: солнечную опушку, дорогу, просеку.

Лето 2020‑го оказалось особенно обильным на грибы и, соответственно, на потерявшихся, поисковикам поступало по три-четыре вызова в день. Чтобы помочь омичам, «Доброспас-Омск» присоединился к проекту «Стрелки», который придумали спасатели Ленинградской области. В лесах стали устанавливать стрелки, на которых пишутся направление и расстояние до ближайшего населенного пункта, а также номер, имеющий географические координаты. Человек может выйти с помощью стрелки сам либо позвонить на 112, сообщив ее номер. Такие указатели «Доброспас-Омск» уже установил в поселке Дачном. На очереди окрестности Подгородки и Крутой Горки. Причем делают волонтеры эти указатели собственными руками и за свой счет.

– Не все понимают, что никакого материального вознаграждения мы за свою работу не получаем, обычно еще и тратимся: сами покупаем бензин, к примеру, это основная статья расходов, ездить приходится по всей области, – объясняет Марианна. – Но и моральное вознаграждение случается не всегда: кто-то говорит спасибо, а кто-то остается недоволен нашей работой, причем независимо от результата.

Количество волонтеров в «Доброспасе» резко возросло после удачных поисков Коли Бархатова. Но маленькие дети теряются редко, тем более в лесу. В городе чаще. Увы, порой это происходит из-за невнимательности или безалаберности взрослых. Самый первый тяжелый поиск для «Доброспаса» случился в 2013 году, когда волонтеры вместе со 150 полицейскими разыскивали полуторагодовалую Лизу. Ее мать, как выяснилось позже, рано утром вместе с маленькой дочкой севшая в страшное такси, была в тяжелом состоянии, потому рассказать ничего не могла. Она выжила, а Лизу нашли убитой. Обычно на криминальные случаи волонтеров не приглашают, но не всегда полиция заранее знает, случайность это или преступление.

Лучший поиск тот, которого нет

Вопреки распространенному мнению, теряются не только дети из проблемных семей. В августе 2020 года в Омске трехлетняя девочка, стоило бабушке отвлечься на несколько минут, выбралась со двора и, пока та ее искала поблизости, упала в выгребную яму за 300 метров от дома.

– Больше всего меня поразило, что прохожие видели, как маленькая девочка идет вдоль дороги, было как минимум два свидетеля, – говорит Марианна. – И ни один не подошел, не спросил, что случилось. Если я вижу растерянного ребенка на улице, подхожу всегда. Ведь это несложно – поговорить, дать свой телефон, чтобы ребенок позвонил маме, дождаться вместе с ним родителей. Это может предотвратить беду.

Не всегда взрослые могут трезво оценить опасность для ребенка. Особенно привычные, обыденные для них вещи, такие, например, как уличный сортир, открытый люк и даже туалет в собственном дворе. Между тем около 20 процентов россиян не имеют доступа к центральной канализации, а в выгребных ямах тонут не только дети. Главная же ошибка взрослых, по мнению Марианны, в том, что они поздно обращаются за помощью, сначала пытаясь искать самостоятельно. А ведь в случае потери ребенка дорога каждая минута.

– Не нужно ждать, что ребенок вернется сам, часами биться, обзванивая морги и больницы, – объясняет Марианна. – Если вы поняли, что он пропал, не вернулся вовремя, не дошел туда, куда собирался, немедленно обращайтесь в полицию и к волонтерам. Лучше перестраховаться, чем опоздать. Полиция ищет, и ищет хорошо. Мы ей в помощь, у нее не всегда хватает сил. И мы можем быстрее, нам не нужно оформлять никаких бумаг: одни собрались и поехали, другие делают рассылку через свои группы. В прошлом году, например, к нам поступило 199 обращений, и ненайденными остались лишь два человека.

Группа профилактики «Доброспаса» регулярно выступает в школах перед детьми и родителями. Потому лучший поиск, как считают волонтеры, тот, который не состоялся. Они объясняют мамам и папам, казалось бы, простые вещи: что малышей до пяти лет вообще нельзя выпускать из вида, а за теми, кто старше, нужно ненавязчиво следить, не мешая самостоятельности. Главное – разговаривать с ребенком, объяснять, как себя вести в разных ситуациях: не пугать, но доносить алгоритмы поведения. Для большинства родителей объяснения волонтеров становятся откровением. К сожалению, многие из них ориентируются на то, как воспитывали их, – не шуметь и слушаться взрослых. Однажды, например, волонтеры провели урок в младших классах, все объяснили, и, казалось бы, дети все поняли. А на следующий день решили проверить: к группе ребят подошел незнакомый человек, велев идти за ним. И они послушались.

– Лучший способ профилактики у детей постарше – вовлечение молодежи в поисковые мероприятия, – считает Марианна. – Недавно провели тренировку в полевых условиях для 45 школьников 6‑11‑х классов поселка Таврического. Дети учились работать в штабе, вести поиск пропавшего человека по группам, эвакуировать пострадавшего.

Конечно, далеко не все, кто побывал на таких учениях и даже отучился в Школе волонтеров, останутся в «Доброспасе». Многие отсеются после первого же поиска, потому что реальность совсем не похожа на фантазии. Новенькие еще не представляют, какая психологическая и физическая нагрузка их ждет. Рекордом «Доброспаса» был путь в 36 километров по буеракам. При этом поисковики никогда не знают, к чему придут, далеко не всегда людей находят живыми. Но учения и Школа волонтеров, по словам Марианны, в первую очередь нужны для повышения общей грамотности по безопасному поведению. Ведь даже тот, кто не сможет или не захочет остаться в отряде, все равно понесет знания дальше.

Марианна мечтает о моментальной системе оповещения, которая уже работает в некоторых странах. Правоохранительные органы присылают гражданам сообщения с приметами потерявшихся детей, показывают их на всех экранах, и каждый житель вдруг становится не просто прохожим, а человеком, который может спасти другого…

Наталья ЯКОВЛЕВА, Омск