Прошло сто лет. Всегда ли в жизни есть место подвигам?

Стихотворение это было написано в 1961 году, в ту же историческую эпоху, когда я впервые читал сочинения о подвиге, не зная тогда, что мне предстоит их читать еще более тридцати лет.

Прошло двадцать семь лет. И вот я уже учу детей тех, кто тогда размышлял о подвиге. И в сентябре 1993 года, закончив уроки, посвященные романтическим произведениям Горького, я задаю этот же самый вопрос ученикам трех своих выпускных классов. В тот день в школе было 56 человек. А ровно через год, опять же после уроков о романтических произведениях Горького, по моей просьбе эту же работу проведут еще в пяти школах. Таким образом, вместе с сочинениями моих собственных учеников у меня оказалось 193 сочинения.Авторы 153 из них (79%) сказали, что в жизни всегда есть место подвигам. Для большинства писавших характерно высокое представление о подвиге. Подвиг – это «поступок, требующий от человека предельного напряжения сил, связанный с преодолением трудностей», это «героический, самоотверженный поступок, совершенный в трудных условиях». Очень многие писали, что подвиг по своей внутренней сути бескорыстен.Писали о Великой Отечественной войне (эта тема преобладала), о пожарных (после подвига на войне на первом месте), пограничниках, милиционерах…Шесть человек (3%) сказали, что «пройти жизнь от начала до конца, живя честно, всегда быть верным своим убеждениям, не труся» тоже подвиг. «Я считаю, что в наше время жить, оставаясь человеком, не изменить своей собственной совести, уже подвиг». «Лично мне кажется, что жить в нашем безумном мире и не опуститься – тоже подвиг».Вместе с тем 37 человек – 19% от всех и 24% от тех, кто сказал, что в жизни всегда есть место подвигам, то есть примерно каждый четвертый, опустили планку предельно низко. «У нас подвиги совершаются ежедневно. Даже самая малость кажется нам подвигом». «Тот же ребенок, который посадил дерево, он уже совершил подвиг». «Вообще, если смотреть шире, добросовестно относящийся к своей работе, по сути, уже совершил подвиг». «Совершить подвиг можно, сделав что-то, от чего окружающим станет лучше». «Это может быть и помощь больному, немощному старику». «Например, когда ты идешь по улице и видишь слепого человека, которому нужно перейти через улицу. Ведь можно же подойти и помочь ему. Пусть никто не обратит внимания, но это будет пусть маленький, но подвиг». Три человека назвали подвигом благотворительность коммерсантов.20 человек (10%) отметили при этом, что подвиги сегодня совершаются гораздо реже, чем раньше, а 20 (тоже 10%) – что они вообще невозможны сегодня. Причем аргументируют это совершенно иначе, чем двадцать семь и двадцать восемь лет назад. Каковы же аргументы этих 20% писавших?«Их становится все меньше и меньше в том обществе, которое живет и действует по принципу «каждый за себя, каждый только для себя. А именно к этому идет тенденция в нашем обществе». «Людей, способных на подвиг, становится с каждым днем все меньше. Место для подвигов есть и будет. Желания совершить подвиг практически не осталось. И это плохо. Люди становятся холоднее друг к другу». «В наши дни опасно идти к людям с открытой душой, могут растоптать». «Подвиг совершить сегодня трудно, потому что, когда людям тяжело, друзья бегут в кусты». «Сейчас почти не совершают подвигов. Молодые сейчас просто не в состоянии совершить подвиг. И люди в наше время озлобленные, отравленные. Им совершенно нет дела до других. Мне кажется, что, если девушку будут затаскивать в машину, никто не шелохнется. Я очень боюсь ходить одна по улице, потому что если со мной случится что-нибудь неприятное, то никто меня не спасет». «Все мечтают лишь о собственном благополучии. Сейчас людям не нужны высокие идеи, им нужны деньги, много денег». «Сейчас люди заняты своими проблемами. Все в основном думают о себе, и уж становится не до подвига».Как бы споря с такими взглядами и настроениями, другие, наоборот, считают, что даже сегодня «люди у нас не бесчувственны, они еще способны сострадать чужому горю» и, хотя «сегодня у нас в стране тяжелая обстановка, многие едва-едва сводят концы с концами, кругом вечно недовольные лица, но все же я уверен, что не все опустились, остались еще настоящие люди, которые способны на подвиг». «Не все еще у нас покупается и продается. Есть еще место для подвига». «И все-таки есть люди, неравнодушные к своему народу, они способны переживать так же глубоко несчастье ближнего, как и свое собственное».Еще и еще раз напомню, что здесь, как и всюду, слово «сегодня» относится ко времени, когда были написаны цитируемые сочинения.А потом я проводил эти сочинения в конце девяностых, до начала нового века и нового тысячелетия. Скажу об основных тенденциях.По сравнению с первым сочинением повысилось число тех, кто уверен, что не всегда есть место подвигам. Тогда таких было 2%, в 1993‑м – 21%, в 1995‑м – 27%, в 1997‑м – 18%.В той или иной мере со снижением планки подвига мне пришлось встречаться у каждого третьего. Старушка, которую переводили через улицу, не покидала сочинения все это время. А может быть, те, кто считает, что сегодня (сегодня – тогда) честное выполнение своих обязанностей или элементарная вежливость поднялись на высоту подвига, действительно в этом убеждены?Но не только те, кто считает, что сегодня (то есть вчера) места подвигам вообще нет, но и те, кто считает, что место подвигам есть, убеждены при этом, что их стало значительно меньше, чем раньше. В 1993 году так думали 10% авторов сочинений, в 1996‑м – 18%, а в 2000‑м – 34% .Аргументы те же. «В наше хладнокровное время, когда рассудок управляет человеком, какие могут быть подвиги?» «Людям сейчас не до подвигов. Все озабочены своими проблемами. Их не волнуют проблемы других. Но если их не волнуют проблемы других, то ради кого они будут совершать подвиги?» «В наше время всюду присутствует корысть. А там, где есть корысть, места подвигам нет». «Особенно в наше время, когда человек перед тем, как что-то сделать для другого, сначала подумает: «А какая будет выгода от этого мне?»В 1996 году лишь в двенадцати сочинениях (а это 3%) было написано о подвигах, совершенных во имя науки. При этом преобладал Джордано Бруно. В 1993 году этой темы не касался никто. В 1995‑м один человек, но подошел он к ней неожиданно: «Наши ученые, которые за ничтожную зарплату продолжают свою научную деятельность и не уезжают за границу, совершают подвиг». В 1998 году лишь один человек, сославшись на роман Дудинцева «Белые одежды», написал о подвиге генетиков.В 1996 году лишь в шести работах (это 1,5%) старшеклассники писали о подвиге отстаивающих свои гражданские убеждения. В 1993 году трое сказали в этой связи о Сахарове. В 1995 году опять один человек, обратившись к этой теме, написал о подвиге «говорить правду, что делают многие журналисты, подвергая себя риску». Судя по сочинениям, проведенным на протяжении тридцати лет, складывается впечатление, что такой проблемы для старшеклассников вообще не существует.Что касается темы подвига, о которой писали сочинения школьники, то о ней лучше всего написал человек, имя которого мы меньше всего связываем с темой подвига. В 1888 году Антон Павлович Чехов написал и напечатал некролог памяти Н.М.Пржевальского. М.П.Чехова опубликовала эту статью после смерти брата среди забытых и вновь найденных его произведений. Статья была не озаглавлена и не подписана. Мария Павловна дала ей заглавие «Люди подвига». Процитирую ее.«…Подвижники нужны, как солнце. Составляя самый поэтический и жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и облагораживают. Их личности – это живые документы, указывающие обществу, что, кроме людей, ведущих спор об оптимизме и пессимизме, пишущих от скуки неважные повести, ненужные проекты и дешевые диссертации, развратничающих во имя отрицания жизни, лгущих ради куска хлеба, кроме скептиков, мистиков, психопатов, иезуитов, философов, либералов и консерваторов есть еще люди иного порядка, люди подвига, веры и ясно осознанной цели. Если положительные типы, создаваемые литературой, составляют ценный воспитательный материал, то те же самые типы, даваемые самой жизнью, стоят вне всякой цены».Сегодня слова эти звучат с необыкновенной силой. И хорошо, что это понимают и наши ученики. «На земле без подвигов воцарится куцая и бескрылая жизнь». «Жизнь без подвигов была бы просто серой и безрадостной, но и вообще прекратила бы быть жизнью».«Если считать, что наша жизнь построена из «кирпичиков», то подвиги являются частью клеящего материала. И именно подвиги укрепляют нашу жизнь». «Нам нужен этот идеал героизма». «Самоотверженные люди вдохновляют нас на что-то лучшее».И вместе с тем с горечью: «В нашей стране героем становится адвокат, выигравший дело своего клиента, который отравил людей некачественной водкой, или удачливый бизнесмен, который сбил пешехода и откупился от милиции».Прочитав более чем за тридцать лет сотни сочинений наших учеников о подвиге, я не мог не думать о том, как я сам отвечаю на поставленный ученикам вопрос. Здесь нужен исторический подход к этой проблеме.Вся советская идеология – следовательно, искусство и литература, как и вообще вся система воспитания, были построены на поэтизации подвига: «Если страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой». Слова из песни «Я на подвиг тебя провожала» могли бы стать эпиграфом к огромному корпусу произведений советской литературы. Школьники писали сочинения на темы «Подвиг коммунистов в коллективизации по роману Михаила Шолохова «Поднятая целина», «Ты на подвиг зовешь, комсомольский билет» и многие, многие подобные им.В общем, «смело мы в бой пойдем за власть советов и как один умрем в борьбе за это». И в голову не приходило, зачем ЭТО, если в борьбе за него все умрем. И все чаще и чаще подлинно высокое упрощалось, примитивизировалось, о чем мы с вами хорошо знаем по тем сочинениям, о которых я уже рассказал. И это не могло не вызвать отвержения у людей думающих и близко к сердцу принимающих боли родной страны.«В героической советской стране, – цитирую роман Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», – передовые идеи и машины всегда ценились дороже человеческой жизни. Если советский человек, погибая, выручал технику из полымя, из ямы, из воды, предотвращал крушение на железной дороге – о нем слагались стихи, распевались песни, снимались фильмы. А ежели, спасая технику, человек погибал – его карточку печатали в газетах, заставляли детей, но лучше отца и мать, высказываться в том духе, что их сын или дочь для того и росли, чтобы везде и всюду проявить героизм, мужеством своим и жизнью укреплять могущество советской индустрии. Героя и в кино так показывали: отвалилось колесо – без колес едет, провалился мост – он по сваям шпарит, да еще с песней: «Как один человек, весь советский народ…»В этом контексте становится понятной и фраза из повести Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки»: «Я согласен жить на Земле целую вечность, если бы прежде мне показали уголок, где не всегда есть место подвигу».