Процедуры и смыслы. Качество не измеряется эталонными образцами

На семинаре в журнале «Вопросы образования» (2010, №3) говорилось о том, что «сегодня образовательные учреждения любого уровня успешны в том случае, если им удается в силу разных причин осуществить селекцию. Вот как только ты достиг уровня известности, которая позволяет тебе селекцию контингента, ты становишься успешным. Селекция учеников или студентов автоматически означает селекцию преподавателей». При этом было подчеркнуто, что увеличивается разрыв между успешными школами и всеми остальными.

Давным-давно один из самых ярых защитников идей гуманизации и гуманитаризации образования, а ныне один из ведущих ученых в педагогике спросил меня, где я работаю. После того как я сказал, что в школе, он брезгливо мне ответил: «И охота вам учить кого не лень».Продолжая эту тему, я хотел бы обратить внимание на то, что существуют многие массовые профессии: учитель, врач, медицинская сестра, инженер, техник, агроном, офицер, экономист, юрист, высококвалифицированный рабочий, которые тоже должны получить качественное образование. Это необходимо по причинам экономическим, политическим, социальным, психологическим.И очевидно, что качество образования не может измеряться некими эталонными образцами, как, например, метр или килограмм. Качество образования – понятие многоуровневое. Но в любом случае оно должно быть качественным. Однако ставить одни школы в пример другим не всегда корректно и справедливо.И вот еще о чем необходимо сказать. В Москве (я сейчас пользуюсь официальной информацией) выделено 50 профильных школ и лицеев для особо одаренных детей, интересующихся конкретной наукой. Эти школы освобождены от необходимости набирать учеников прежде всего из своего микрорайона. Но есть ведь и такие «одаренные» дети, дар которых состоит в том, что они дети крупных чиновников или успешных бизнесменов. И если еще можно согласиться с созданием элитных школ для будущих Ломоносовых и Менделеевых, хотя лично меня эта идея не греет, то создание элитных в социальном плане школ было бы крайне нежелательно. И в этой связи нужно сказать об олимпиадах, участие в которых и особенно победы на которых определяют выбор элитных школ. Нельзя сравнивать и уж тем более определять награды для педагогических коллективов школы, где, скажем, математика изучается на профильном уровне со специально отобранными учениками и с большим количеством уроков, и обычные школы с обычной математикой. Гуманитарные школы или школы с филологическими классами, в которых опять же ученики отобраны и времени на изучение этих предметов куда больше, чем в обычной школе, с этими самыми обычными. Тут ведь дело не только в составе класса и количестве уроков. Здесь перед учителем стоят принципиально разные задачи. В гуманитарные классы и школы поступают те, кто уже пришел к литературе, а в обычной школе много таких, которых еще надо привести к литературе, что не всегда получается. И задача учителя здесь не менее, а, скорее, более важна для общества и для человека, чем олимпийские достижения, ибо речь здесь идет не об избранных, а обо всех. И труд учителя здесь более сложный и напряженный, чем работа в обычных классах с минимумом уроков в неделю. Поскольку я работал и в тех и в других классах, то знаю это очень хорошо.Перед соревнованиями боксеров, борцов, тяжелоатлетов их взвешивают. И никто не может выступать не в своей весовой категории. И мне бывает как-то неловко, когда учитель или директор математической школы с гордостью говорит об успехах своих учеников на ЕГЭ по математике. А как же иначе?За почти 33 года работы в той школе, где я сейчас преподаю, у меня были ученики, которые блестяще занимались литературой, но ни один из них по этой стезе не пошел. Они выбрали другой путь. Так вот за эти почти 33 года только однажды моя ученица дошла до городского тура олимпиады по литературе. Тем более что сейчас к заданиям по анализу прозы или поэзии стали добавлять вопросы по знанию специальных филологических понятий.Итак, первый фактор, определяющий качество работы школы, учителя, ученика, – это, если так можно выразиться, весовая категория. Здесь чем больше этот вес, тем выше результат. Нельзя не сказать еще и вот о чем. По данным Министерства внутренних дел, социологических исследований, да и по нашим учительским наблюдениям, расходы на поступление в вуз в последние годы увеличивались. Курсы по ЕГЭ, репетиторы стали повсеместными, что, если говорить откровенно, не делает чести школе. Но здесь все определяется возможностями кошелька родителей. Так что и это нужно включить как одну из составляющих в «весовую» характеристику контингента учащихся. Итак, первый фактор, определяющий качество работы и качество знаний выпускников, – это состав учащихся.Второй – это качество работы учителей. Но что такое качество работы учителя, качество учебных успехов ученика? Я не слышал на эту тему ни одного внятного ответа. Ни арифметикой оценок в журнале, ни арифметикой итогов экзаменов – они измерены не могут быть, хотя и эти показатели должны быть использованы. Я попробую на одном примере, естественно, из литературы, показать, что значат результаты и качество в достижениях ученика, за которыми, конечно, стоит и качество работы учителя. Возьмем как модель одну учебную тему – «Путь исканий Андрея Болконского». Не важно, что это: вопрос, на который ученик должен ответить на уроке, вопрос экзаменационного билета, тема экзаменационного сочинения, тема шестичасового сочинения по итогам десятого класса, часть С в ЕГЭ по литературе. Это модель. Если так можно выразиться, тот первоэлемент знания по литературе, который в «Капитале» Маркса назывался товаром. Мы рассмотрим характеристики товара – знания – на школьном рынке.Здесь возможны три варианта. Вариант первый: ученик романа Толстого не читал, в лучшем случае тонкую брошюру «Война и мир за 30 минут». Но и в учебнике, и в пособиях для сдающих, и в сборниках «золотых» и «самых лучших сочинений», и в Интернете ответ на этот вопрос с необходимыми цитатами из романа есть. Наш ученик выучил по этим источникам тему. Результат налицо, при нашем арифметическом подходе к оценке работы ученика он может получить не только «четыре», но и «пять». Качество, естественно, нулевое. Вариант второй. Роман прочитан. Может быть, даже не полностью, но все-таки прочитан. Что касается учителя, то он на роман накладывает итоговый разбор этой темы, то есть делает на уроке то, что потом ученик найдет в учебнике, где тоже дается уже готовый ответ. В этом случае можно уже говорить и о результате, и об определенном качестве знания. Но это «качество» по большому счету все-таки не очень качественное.И наконец, третий вариант. Ученик прочитал роман. А потом под руководством учителя он идет к постижению романа, вдумываясь в определенные страницы, сравнивая их с другими страницами этого же романа или с произведениями другого писателя. То есть он вчитывается в слово писателя, со-размышляя и со-переживая. Покажу на конкретных примерах три из таких своеобразных задач по литературе.Мы закончили первый том «Войны и мира», еще раз говорю о том, что первый том (тогда он назывался по-другому) и роман Достоевского «Преступление и наказание» печатались в одних и тех же номерах журнала «Русский вестник». И в первом томе романа Толстого, и в романе Достоевского звучит наполеоновская тема. И мы уже говорили о том, кем является Наполеон для Раскольникова и кем для Толстого. Но в конце первого тома романа Толстого и романа Достоевского и Раскольников, и Болконский терпят крах своих наполеоновских притязаний. Можно говорить не только об Аустерлице Болконского, но и об Аустерлице Раскольникова. Но чем же они отличаются друг от друга? Ответ вроде бы прост, но приходится трудно к нему идти. Раскольников мучается и страдает потому, что так и не смог стать Наполеоном. «Ведь те люди не так сделаны». «Те» – это «высший разряд». Стало быть, настоящего «властелина», громящего Тулон, делающего резню в Париже, забывающего армию в Египте, загубившего полмиллиона людей в московском походе, совесть бы не мучила, потому что ему «все разрешается». А он, Раскольников, «переступить-то не переступил, на этой стороне остался». Выходит, он не «властелин», а «тварь дрожащая».