Про эксцентриков и неудачников. Удачи 38 ММКФ

«А я вообще не живу жизнью. Жить жизнью грустно. Дом — работа, работа — могила. Я живу в заповедном мире моих снов. А жизнь… Что жизнь? Фактически жизнь — только окошко, в которое я время от времени выглядываю», – сказал когда-то Бананан в легендарной соловьевской «Ассе». 38-й Московский Международный кинофестиваль открывался новой картиной Сергея Соловьева «Ке-ды», главный герой которой – молодой парень Саша по кличке «Джаггер» – по сути, новое воплощение Бананана, также живущего в мире своих снов и творящих собственную реальность.

«Ке-ды» – это удача. Сергей Соловьев снял обаятельное, честное, умное, немного меланхоличное, красивое кино. Герои картины – продолжатели тех странных, но невероятно симпатичных персонажей, которыми были населены его «Черная роза – эмблема печали, красная роза – эмблема любви», «Дом под звездным небом». Это люди, которые, несмотря на абсурд происходящего в реальности, пытаются сохранить себя и личный мир, а также стараются прибиться к своим, ведь вместе гораздо легче переживать непонятное и ужасное. Мир фильма «Ке-ды» населяют маргинальные персонажи, которые в итоге-то, на поверку и оказываются более нормальными, чем остальные, только считающие себя нормальными.

Многих первых зрителей картины возмутили параллели с классикой советского кино (в частности, с картиной «Летят журавли»), которые проводятся в этой картине. Соловьева даже пытаются обвинить – о, ужас! – в спекуляции и неуважении к классике. Между тем, все с точностью наоборот. В «Ке-дах» режиссер просто признается в настоящей искренней любви к великому наследию отечественного кинематографа, но делает это без ложного пафоса, не как на официальном заседании, посвященному Году российского кино, а искренне, со своими фирменными, соловьевскими киноштучками, всеми теми очаровательными приемами, которые всегда отличали его киностиль.

Фильм открытия невольно задал тон практически всему фестивалю. И так уж получается, что многие герои фестивальных картин бегут от суровой и скучной повседневности, создают свои мифы, верят им, следуют избранному пути, и их вполне можно назвать счастливыми.

Герои французской конкурсной ленты «Мари и неудачники» (режиссер Себастяьн Бетбедер), запутались в себе и в своих жизнях настолько, что им ничего не остается, как сойтись вместе и дальше уже продолжать безумствовать вместе. Мари, девушка без определенной профессии, подрабатывающая моделью. Писатель Антуан, превращающий все происходящие с ним и его окружением события в эпизоды своего романа. Журналист Симеон, оставшийся без работы, мающийся от безделья и нереализованных желаний. Его друг Оскар, страдающий лунатизмом и мечтающий написать грустную танцевальную музыку. Поодиночке они бы явно чувствовали себя неуютно. Но режиссер, видимо, любит и жалеет своих персонажей, поэтому каждый в итоге получает свое. Волею судьбы оказавшись на острове в Бретани, все они наконец-то обретают долгожданное: Мари и Симеон друг друга, Антуан – вдохновение и стимул завершить начатую повесть, Оскар – знакомство со знаменитым музыкантом Космо и признание своей собственной музыки. Именно под его грустный, но быстрый танец и танцуют в финале картины все участники этой истории. Может быть, теперь они перестанут считать себя неудачниками.

Счастье в музыке находят герои и другой конкурсной ленты – польского фильма «Эксцентрики» (режиссер Януш Маевский). Действие происходит в провинциальном городке послевоенной Польши. Жизнь тут достаточно уныла, царят социалистические порядки, и местным жителям, которые не могут противостоять новым реалиям остается только смириться и приспосабливаться. И вот сюда из Англии возвращается музыкант Фабиан. Красивый, солнечный, талантливый человек, он вносит в одуряющую скуку и безнадегу сонного города заметное оживление. Фабиан собирает джазовый коллектив из таких же, как он сам, фанатиков джаза, среди которых и добродушный полицейский, и местный врач. И вместе со своей «джаз-бандой» выступает на различных площадках городка, имея ошеломительный успех. Тем более, что на вокале у них две прекрасные женщины – загадочная красотка Модеста (разумеется, у главного героя с ней роман) и сестра Фабиана, стоматолог Ванда, которая, кстати, благодаря музыке излечивается от страшной болезни. По сути дела «Эксцентрики» – это такая милая, красивая, немного старомодная вариация «Мы из джаза» по-польски. В какой-то момент отсылающая и к гоголевскому «Ревизору». Фабиана, оказывается, принимали не за того, кем он является. Думали, что он важная шишка из Англии, потому и давали ему «зеленый свет» на все выступления. А когда выяснилось, что он обычный польский парень, просто ему повезло заработать денег за границей и выиграть в казино роскошный красный Бентли, интерес к нему пропал. Так же, как и интерес к его музыке. Концертировать с группой ему запрещают. Но финал «Эксцентриков» идентичен финалу «Мы из джаза». Друзья-музыканты не унывают и продолжают играть свой джаз, в этом смысл их жизни.

В чем был смысл жизни знаменитого итальянского режиссера Пьера Паоло Пазолини – сейчас сказать сложно. В творчестве, в мучительных поисках правды и справедливости, в опасной игре со смертью, постоянном существовании на острие ножа?! В конкурсной итальянской картине «Козни» рассказывается очередная версия гибели Пазолини. Режиссер фильма Давид Гриеко был знаком с героем своей картины, дружил с ним, и для него докопаться до истины, понять, кто же в итоге стоит за этим чудовищным преступлением, практически дело чести. «Смерть Пазолини – одно из самых очевидных политических преступлений в Италии, – отметил Гриеко. – Как журналист он узнал очень много фактов о политических преступлениях послевоенных лет. Он взялся за собственное расследование, и ему удалось собрать многие детали пазла воедино». Отдельно хочется отметить исполнителя главной роли в картине. Это итальянский певец и актер Массимо Раньери, поражающий удивительным внешним сходством со своим персонажем. Он, кстати, встретился с ним однажды в жизни и сам Пазолини сказал ему: «Мы с вами действительно похожи». Но дело, конечно, не только и не столько во внешней сходстве. Довольно скупыми средствами актеру удалось передать мощь личности Пазолини, скрытые в нем силу и боль.   Массимо Раньери признался, что эта роль стала одной из самых сложных за всю его карьеру. «Это герой с такой глубокой внутренней красотой! Когда ты играешь Пьера Паоло Пазолини, ты не можешь играть как актер, ты можешь быть только самим Пьером Пазолини, интерпретировать его идеи», – сказал Раньери. А режиссер Давид Гриеко признался, что недавно получил награду, которая для него важнее «Оскара». Три недели назад парламент Италии   учредил комиссию для повторного расследования смерти Пазолини.

Фото с сайта ММКФ