Помощник Президента России маршал авиации Евгений Шапошников Авиация – прекрасная судьба

Маршал авиации Евгений Иванович Шапошников – военный летчик высшей боевой квалификации, военачальник, последний министр обороны сверхдержавы – Советского Союза, главнокомандующий Объединенными Вооруженными Силами стран СНГ, секретарь Совета безопасности. Ныне – помощник Президента России.

– Евгений Иванович, с чем связано ваше назначение помощником Президента России? Что входит в круг ваших обязанностей?
– Первый Президент России, понимая важность для страны наукоемких и высокотехнологичных отраслей промышленности, которые в большей степени сконцентрированы в ракетно-космической и авиастроительной индустрии, счел необходимым пригласить меня на работу в качестве своего помощника именно по этим направлениям. Сегодня продолжаю трудиться вместе и с нынешним президентом страны Владимиром Владимировичем Путиным, который считает авиастроение несущей конструкцией развития всей отечественной экономики.
Занимаюсь разработкой стратегии развития отечественной авиации. А это широкий круг проблем. И важно ничего не упустить, поскольку авиация – это и наука, и разработка авиатехники, ее сертификация, производство, эксплуатация, ремонт, это и аэродромная сеть, управление воздушным движением, это и подготовка кадров, их социальная защищенность, это и безопасность полетов, наконец, и реструктуризация промышленности. Сегодня уже отработаны общие контуры программы – проведено большое количество исследований, совещаний, конференций с участием видных ученых, разработчиков, создателей авиационной техники, и тех, кто ее эксплуатирует, в том числе военных авиаторов. Много времени потребовала работа по структурной перестройке органов управления авиапромышленным комплексом. Принято много важных решений, и сегодня нужны реальные дела.
Еще одно направление моей работы – в комиссии Правительства России по военно-промышленным вопросам, членом которой я являюсь. Она решает широкий круг вопросов, связанных с военно-промышленным комплексом, оснащением наших Вооруженных Сил всем необходимым. Как вы знаете, разработаны и утверждены “Основы политики РФ в области развития оборонно-промышленного комплекса на период до 2010 и дальнейшую перспективу”, а 20 января этого года Президент России утвердил Государственную программу вооружения до 2010 года. Идет их реализация.
В моей работе есть и международный аспект. В последние годы мы занимаемся многими совместными проектами с нашими зарубежными партнерами в области авиации и космоса. В частности, это международная космическая станция, “Морской старт”, самолеты Ил-96МТ, МиГ-АТ, Як-130, А-ЗХХ, Ан-70, модернизация МиГ-29, которые имеются на вооружении некоторых стран Центральной и Восточной Европы, в том числе и участниц НАТО. Названные проекты находятся в поле зрения не только правительств стран-участниц, но и высшего политического руководства государств, часто являются темой переговоров на самом высоком уровне. Согласитесь, здесь необходимо держать руку на пульсе.
– Как вы оцениваете состояние армии и флота, ход их реформирования?
– Конечно же, я не равнодушен к тому, что происходит в наших Вооруженных Силах, каким образом и какими темпами они реформируются. По моей оценке, вектор реформирования Вооруженных Сил в целом положительный. В то же время тенденции методов ведения современных войн таковы, что в них существенно возрастает роль и значение авиационных и космических комплексов. И современные военные руководители из этого должны строить свою политику. Мне представляется, что финансирование Военно-воздушных сил, разведывательных и других информационных систем, в том числе авиационных и космических, должно быть приоритетным. Мы не можем со временем превратиться, извините за вольность, в могучего мужика с мощной ядерной дубиной в руках, но с завязанными глазами и закупоренными ушами. Этого допустить нельзя. Отрадно, что Президент России Владимир Владимирович Путин это хорошо видит и принимает необходимые меры по строительству сбалансированных Вооруженных Сил.
– В свое время вы командовали мощным объединением наших ВВС, подготовка которого уже в те годы кое в чем предвосхищала современные тенденции развития способов вооруженной борьбы. Расскажите об этом?
– В 1987-1988 годах я командовал 16-й воздушной армией, которая входила в состав Группы советских войск в Германии. Главным, определяющим для нас были боевая готовность и боевая подготовка. 16-я воздушная была настоящей лабораторией авиационной службы Военно-воздушных сил. В армии насчитывалось до 1.500 самолетов и вертолетов, и все они летали, и довольно часто. Самый яркий момент – полковые взлеты. В считанные минуты в небо устремлялось 40 самолетов. Отрабатывали наиболее эффективные способы боевого применения. Значение совершенствования способов ведения боевых действий все более возрастает. Крайне важно, чтобы и сегодня наша армия была мобильной, боеспособной.
– Вы были последним министром обороны СССР, управляли четырехмиллионными Вооруженными Силами, причем в очень непростое время. В 1991-м, в начале 1992-го на базе советских Вооруженных Сил начали создаваться армии бывших республик Советского Союза. Что запомнилось особенно?
– Ко времени моего вступления в должность министра обороны СССР армия уже была поражена разрушительными тенденциями. Вспомните упразднение Организации Варшавского Договора, вывод наших войск из стран Восточной Европы, сомнительное применение Вооруженных Сил в Баку, Тбилиси, Вильнюсе при публичном дистанцировании от этого тогдашнего высшего политического руководства страны, никому не нужный ввод армейских соединений в Москву в августе 1991-го, суверенизация субъектов СССР с требованиями немедленно рассмотреть вопрос о статусе Вооруженных Сил, находящихся на их территориях… И все это в условиях провозглашенного политическим руководством страны тезиса о построении “обновленного демократического социализма с человеческим лицом и коммунистической перспективой”.
В этих условиях делал все для сохранения авторитета Вооруженных Сил, старался уберечь их от стихии, от втягивания в политические баталии, от сползания к гражданской войне. Выступал за стабильность, за единую армию. Считал, что если развод неминуем, то он должен пройти без “битья посуды”, цивилизованно.
В тот период по моей инициативе практически все военные формирования, находящиеся за пределами нашей страны, были переведены под юрисдикцию России – Западная и Северная группы войск, Прибалтийский и Закавказский военные округа, даже Черноморский флот (решение по нему впоследствии отменили). Большую работу мы проделали по перемещению тактического ядерного оружия на территорию России и совершенствованию системы управления стратегическими ядерными силами, которые размещались на территории четырех суверенных государств.
Все это наталкивалось на непонимание, двурушничество, даже сопротивление, противодействие, а порой и предательство со стороны отдельных представителей политической и военной элиты стран СНГ, в том числе и России. Думаю, это был один из наиболее сложных периодов в истории наших Вооруженных Сил, за исключением, быть может, войны. Но на войне все же проще. Там знаешь, кто враг и что с ним делать.
Тем не менее главные, в том числе и внезапно возникавшие неординарные, задачи были решены. Как это удалось? Уже не раз говорил, судить не мне.
– И все же, считаете ли, что на постах министра обороны СССР, главнокомандующего Объединенными Вооруженными Силами стран Содружества вы все сделали верно?
– Повторю, мне себя упрекнуть не в чем, хотя некоторые задачи можно было решить с лучшим качеством, поскольку пределов совершенствованию нет. Тот период моей деятельности описал в своей книге “Выбор”.
– Не рано ли взялись за мемуары?
– О моей деятельности обязательно кто-то напишет. Но достоверно ли? Я запечатлел события, участником которых был. Пусть книга будет одним из документов того времени. Если она попадется молодому читателю “Военного образования” и он ее прочитает, буду рад. В нее, к примеру, вошел эпизод, связанный с заседанием Совета глав государств Содружества 30 декабря 1991 года. На нем руководители многих государств поставили вопрос о разделе Вооруженных Сил бывшего СССР. Я выступил категорически против, объяснив свою позицию тем, что офицерский корпус такое скоропалительное и не совсем обдуманное решение не одобрит. После длительных и очень трудных переговоров натолкнулся на непонимание своей позиции и подал рапорт об отставке. Он приводится в книге. Другие военачальники или промолчали, или поддержали своих руководителей.
В книге приведены и другие примеры моей борьбы за Объединенные Вооруженные Силы, которые не знает широкая общественность. А молва, мягко говоря, не всегда объективна. Думается, время все расставит на свои места.
– Как авиатор-профессионал, считаете ли вы, что и сегодня Россия – великая авиационная держава?
– Твердо убежден вот в чем: России не быть великой державой без авиации. Об этом свидетельствует и история, и география. Авиация – это наши победы в войнах и военных конфликтах, а нашей стране довелось повоевать. Это полнокровная жизнь многих наших регионов. Это наши научно-технические открытия. Это наша гордость.
Посмотрите на Россию. Сколько у нас часовых поясов? А взгляните на ее дорожную, коммуникационную инфраструктуру. Ведь у нас за Уралом, как шутят остряки, полторы железные дороги, да и те по югу России. А как жить Якутии? Там пока эффективен только воздушный транспорт. Много, много у нас медвежьих углов, куда только самолетом можно долететь.
В этой связи вспоминается мысль, прекрасно сформулированная американцами и канадцами, у которых также есть северные территории, к примеру, Аляска у США, смахивающая на нашу Чукотку. Два километра (а это средняя длина аэродрома) автомобильной дороги никуда не приведут в тундре, а два километра взлетно-посадочной полосы выведут куда угодно. Без авиации нам не решить сложнейших задач. И хорошо, что намечается добротная перспектива в ее развитии.
– Но желание – одно, а реальности – другое…
– Да, реальности не совсем радуют, но опускать руки нельзя… Сегодня могу твердо заявить, что Президент России, наше правительство понимают роль и значение авиации, о чем говорят недавние преобразования в управлении авиационным комплексом. Как вы знаете, создано авиационно-космическое агентство – сильная структура, которой по силам распутать сложный клубок накопившихся проблем.
Мы не имеем права стоять на месте.
– Это смерти подобно?
– Каждодневно доказываю, что нужно постоянно совершенствовать авиапромышленность, иначе безнадежно отстанем. Хорошие уроки нам дала история. Что мы, к примеру, знаем о Японии? Это промышленно развитая страна. Там суперсовременная электроника. Завидуем их организации труда. Но вы что-нибудь слышали о японских самолетах? А ведь в Стране восходящего солнца была сильная авиация. Во вторую мировую японцы воевали на своих самолетах. После поражения их авиационная промышленность была уничтожена, и с тех пор они не могут создать ее. Подчеркну: хотят, но не могут.
За активизацию совершенствования авиации – современные реальности. Взглянем на военные операции “Буря в пустыне”, “Решительная сила”, на операцию в Афганистане… Основная тяжесть – на авиационно-космическом комплексе. Войны XXI века будут идти не по классическим законам. Это будут крупные очаги боевых действий с применением электронной разведки, высокоточного оружия, крылатых ракет, противоспутникового оружия и т.д. в воздухе, космосе, на земле и на море. И сегодня мы, специалисты, должны сделать все, чтобы не остаться в плену старых убеждений. Мы должны повернуться лицом к проблемам аэрокосмоса, гражданского воздушного флота, строительства современных Военно-воздушных сил, высокоточного авиационного оружия.
– Чем сегодня в этих областях мы можем гордиться?
– Это модификации многоцелевого самолета Су-30. Главное его достоинство – двигатели с изменяемым вектором тяги, позволяющие достигать фантастической маневренности. Это самолет с обратной стреловидностью – экспериментальный С-37 “Беркут”. Что еще? Модернизированный МиГ-29. А разве не поражают вертолеты – Ка-50 “Черная акула” (к слову, он успешно прошел испытание боями в Чечне), Ка-52 “Аллигатор”, Ка-62 “Касатка” и самолет гидроавиации – Бе-200? Назову еще модернизированные Ил-96, которые делают воронежцы, Ту-204 и Ту-214, Ту-334, Ил-103, Ил-114.
В прошлом году состоялся МАКС-2001. Международный авиакосмический салон в Жуковском стал своеобразным подведением итогов вековой даты со дня рождения авиации. Нам сегодня есть что показать россиянам, миру, есть чем гордиться. Только нужно помнить, что многое из выставленного – это по-прежнему задел Советского Союза. А потому следует крепко думать и действовать c решительностью Петра Великого, чтобы и в нынешнем XXI веке мы тоже были на высоте.
– Когда сами последний раз садились за штурвал самолета?
– В 1992-м, когда был главнокомандующим Объединенными Вооруженными Силами СНГ. Полетал на французском “Мираже”. В апреле 1992-го на аэродроме Дижон.
Признаюсь, мне снятся полеты. Ничего красивее в жизни не знаю, чем картина группового пилотажа. А какое наслаждение смотреть на землю с высоты, из кабины самолета! Но полет в Дижоне и был последним. Меня недавно приглашали полетать на Су-27 (здоровье позволяет), но отказался. Ну, слетаю, напишут журналисты. И что из этого?
К тому же самолет – “ревнивое существо”, нужно заниматься только им или не заниматься совсем. За многие десятилетия создана многосторонняя методическая подготовка летчика. Он должен пройти предварительную подготовку, предполетную, отдохнуть хорошо, пройти медицинский контроль… Если летчик чем-то пренебрегает, самолет ему не прощает этого. Пилоты шутят: уделил сегодня больше внимания кому-то, чем самолету, он отомстит тебе…
– В устах профессионала это звучит особенно весомо. Ведь вы свыше 40 лет отдали службе в Вооруженных Силах, из них 30 – небу, налетали больше 3000 часов на истребителях. И ни одной предпосылки к летному происшествию…
– Это говорит о надежности нашей техники. И о том, что я не изменял самолету. Последняя моя боевая машина – МиГ-23 с изменяемой геометрией крыла. Уже в должности командира дивизии жизнь стала понемногу отдалять от самолета, “заедала” текущая командирская работа. Но опыт и критическая самооценка сослужили хорошую службу.
Меня по-прежнему тянет в воздух. Не потерял ни задора, ни романтики. Думаю, поднимусь в небо вновь, когда времени свободного побольше будет. Но главное для меня сегодня – способствовать развитию авиации.
– Нашим юным читателям будет интересно узнать: как вы пришли в авиацию?
– Когда оканчивал школу, мне хотелось носить форму моряка, а по духу – хотелось летать. Повезло – поступил в училище, которое готовило морских летчиков. Потом, правда, его преобразовали, и оно стало готовить пилотов для ВВС. Не пришлось носить морскую форму, но мечта – летать – свершилась. И сегодня многие мальчишки мечтают о небе. Кто-то хотел бы создавать самолеты. Видели бы вы, какие мне проекты приносят сегодня энтузиасты! Поддержка будет. А это и есть будущее авиации.
– Верите в сегодняшнюю молодежь?
– А как иначе? Рад, что в последнее время мы опять в полный голос заговорили о любви к Отечеству, о приумножении его славы, благополучии и процветании. В это важнейшее государственное дело обязательно внесут свой вклад те, кто мечтает надеть военную форму. Просто здорово, что и сегодня многие мальчишки поступают во вновь созданные кадетские корпуса, мечтают о службе Отечеству. Ну а тем читателям “Военного образования”, кто восторженно глядит в небо, могу сказать: авиация – прекрасная судьба! У нашей авиации славное прошлое и, уверен, прекрасное будущее. Оно зависит от вас – будущие пилоты, инженеры, конструкторы XXI века.

Беседу вел Анатолий ДОКУЧАЕВ