Письма в методическую кухню

Взгляд

А мышка все не бежит…

или Сказка об учебнике геометрии

Хотя в школе вроде бы свобода от бюрократически навязанных программ и учебников, фактически многое осталось по-старому. И даже учебники. Все тот же учебник А.В.Погорелова по геометрии вновь начинают учить семиклассники, а это значит – будут учиться по нему до конца. А ведь история эта длится уже так долго, что начало ее многие забыли.

реди нас мало осталось тех, кто учил геометрию по замечательным учебникам Киселева. Ветераны, одним словом. Эти люди в большинстве знали геометрию как короли, вгрызались в нее, как волки, не оставляя клока и тряпочки от самых страшных экзаменационных задач. Это были времена геометрического Гомера. Дань им отдали недавно, переиздав эти учебники. Их сейчас можно видеть на полках магазина. Нормальная реакция на них – “какой прекрасный слог” и “Боже, как это устарело”.

Потом началась революция Колмогорова. Первые несколько переизданий его учебников по геометрии создали предпосылки чернобыльской аварии – их невозможно было не только учить, но и понять. Долго терпеть это было невозможно, возник слабый, потом все более сильный ропот. Потом появились разгромные статьи, и, наконец…

Но прежде чем сказать, что произошло “наконец”, нужно упомянуть о двух великих математиках, одновременно существовавших в то время в СССР: об академиках А.Колмогорове и Л.Понтрягине. Как люди выдающегося ума, на голову превосходящие всех окружающих, они не могли обойтись без соперничества. Как пишет один из двух великих людей в своих воспоминаниях, он посетил второго и лично опроверг одну из доказанных им теорем. Понтрягин выступил в главном по тем временам журнале страны “Коммунист”, где обьявил на всю страну, что его соперник “завалил” школьное образование. Но опровергать легче, чем утверждать. Писать учебники по математике труднее, гораздо труднее, чем их критиковать.

Это был драматический момент в развитии школьной математики. Колмогоров с соавторами очень сильно переделал свои учебники, обьединил их под общую обложку, улучшил стиль изложения. Все стало понятно и ясно, как на ладони (недаром Колмогоров все-таки был великим человеком). Критика в журналах продолжалась, но только лишь потому, что доучивались в школах те, кто учился по учебникам старых изданий. Критика была направлена на старые издания, а пострадали новые. Не успели учителя легко вздохнуть, как пришла новая беда – новые учебники заменили улучшенные колмогоровские. Уже никто не смотрел, что они улучшенные. Школьную математику кромсали и кроили люди, вновь пришедшие на математический педагогический олимп. Автором нового учебника по геометрии был А.В.Погорелов.

Так в результате битвы двух гигантов победили не гномы, но уж точно – не гиганты. Колмогоров написал рецензию на учебник Погорелова. Это была небольшая сдержанная заметочка, но то, о чем в спокойном тоне там говорилось, через короткое время на своей собственной шкуре почувствовали все учителя нашей страны.

Оказалось, что детям в седьмом классе предстоит освоить такой обьем знаний, относящихся к основаниям геометрии, какой редко требуют от студентов-педагогов. Скажем, например, что, глядя на чертеж с изображенным треугольником АВС, ученик должен был привыкнуть, что треугольник АВС и треугольник ВСА – это две разные фигуры, так что вовсе не бессмысленным становится утверждение, что фигура не равна “самой себе”. Математик-профессионал часто встречается с такими конструкциями, но внедрять это в школу! И тем не менее это не только было, дорогой читатель, это есть!

Раскрываю учебник геометрии, взятый из портфеля моего сына (это тот же учебник А.В.Погорелова, переизданный дополнительным тиражом в рамках программы “Московский учебник”), и на стр.87 вновь читаю: “Треугольник АВС равен треугольнику ВАС по второму признаку равенства треугольников”. Поскольку в этом втором признаке речь идет о двух различных треугольниках, то отсюда вытекает, что треугольники АВС и ВСА различны. Издатели сообщают, что учебник А.В.Погорелова “занял призовое место на Всесоюзном конкурсе учебников по математике”. Это можно было бы сформулировать иначе: “Не занял первого места” – звучало бы точнее.

В русском фольклоре есть замечательная сказка – о курочке Рябе. О том, что снесла она золотое яичко. Но что разбить то яичко не смогли ни баба, ни дед. Так что использовать яичко было невозможно. Его положили на полку и стали им любоваться. Потом была мышка, потом были слезы, потом курочка снесла новое яичко, простое. Нам, ученикам, учителям и родителям, нужно простое яичко. К сожалению, мышка все не прибегает…

Евгений БЕЛЯКОВ

Давайте обсудим

Что такое “сифонофоры”?

нститут с первого курса ошарашивает студентов огромным количеством научных терминов и замысловатых выражений. Уловить что-либо общее в массе совершенно незнакомых слов так же трудно, как и попытаться самостоятельно перевести их на русский язык.

Чтобы решить эту проблему для себя, я стал засиживаться в библиотеке за учебниками и словарями латинского языка, выписывать, переводить, систематизировать слова, отыскивать их исконные значения.

Скоро, однако, пришлось охладить свой пыл. Дело уперлось в древнегреческий язык. Спросите любого студента, нужен ли этот язык на биологических, химических, географических факультетах, и, скорее всего, среднестатистический студент покрутит у виска.

Между тем все гораздо проще и сложнее одновременно. Даже если ввести преподавание латыни на естественных факультетах, проблемы восприятия научных терминов вряд ли отпадут сами собой. Самым веским аргументом в пользу этой точки зрения является факт, что из всех слов научной лексики процент производных от древнегреческого языка будет больше, чем соответственно от латинского. Выходит, нужно параллельно изучать еще и древнегреческий.

Однако овладение древними языками сопряжено с определенными трудностями: крайне бедная материальная база для закупки словарей, отсутствие преподавателей, ориентированных на конкретную аудиторию. Но следует задать вопрос: а нужен ли студенту-педагогу, будущему естественнику, сам язык во всем его обьеме? Стоит ли знакомить людей с латинскими и греческими текстами, если по роду своей работы им не придется с ними сталкиваться никогда? Зачем вообще масса сведений о языке, если, как правило, в научных текстах термин является самостоятельным словом или словосочетанием?

Есть определенный минимум знаний по научным принципам терминологии, который должен знать любой образованный человек, но не потому, что должен и все тут, а поскольку эти знания универсальны и повсеместны.

Вернемся к древнегреческому языку. Знакомство с ним необходимо для установления четкой связи между произношением древним и современным, для работы со словарем и хотя бы затем, что на его основе была создана кириллица. А сколько примеров использования букв этого алфавита для обозначения каких-либо постоянных или переменных!

“Параллельное изучение языков всегда приветствовалось, но особенно плодотворным может стать этот подход при изучении научной терминологии”. Эта банальная мысль показалась мне нитью Ариадны на пути из лабиринта сотен тысяч разрозненных понятий. Первое, что пришло в голову, – создать словарь наиболее применимых латино-греческих параллелей для удобства запоминания. Стремление облегчить поиск нужного варианта заставило дополнить его вариантами написания синонимов, омонимов и исторических разночтений. Ведь это логично – обьединить такие слова, как “фистула”, “тубус”, “канюля”, “сипункулиды”, “сифонофоры”, “гидравлика”, “сирингомиелия” общим понятием “труба, трубка”, затем дать обоснование названия и поместить в одной статье.

Если подсчитать общее количество латино-греческих терминов, которые встречаются в учебниках по основным и побочным дисциплинам, получится огромная масса, с которой ученикам самим почти наверняка не справиться, не переварить и не осознать самостоятельно. Их нужно ознакомить с общими подходами к анализу и синтезу слова.

За шесть лет ведения данного курса в Московском педагогическом университете мною собран большой материал по теоретической и практической работе с терминами. Предлагаю программу курса “Основы латино-греческой терминологии” на обсуждение заинтересованных этим вопросом читателей “Учительской газеты”:

1. Определение целей и мотивов курса. Правила работы с информацией, ее классификация и поиск. Основы запоминания, способы развития памяти.

2. История образования и развития латинского и греческого алфавитов, их взаимосвязь с другими графическими системами. Происхождение славянской письменности. Особенности новогреческого произношения.

3. Основы морфологии латинского и древнегреческого языков. Имена существительные, прилагательные. Глаголы, числительные, местоимения. Их формы и основы.

4. Словообразование. Латинские и греческие приставки, суффиксы, окончания. Правила словосложения. Транскрипция, транслиттерация, калькирование. Фонды терминоэлементов.

5. Мифология Древней Греции и Рима. Мифологические персонажи, встречающиеся в названиях различных обьектов и явлений. Упрощенное генеалогическое древо богов и героев.

6. Происхождение названий растений, животных, грибов, бактерий.

7. Геолого-географическая терминология. Названия минералов, горных пород, природных явлений.

8. Астрономическая терминология. Названия созвездий, небесных тел. Экскурс в астрологию, хиромантию, нумерологию.

9. Химическая терминология, происхождение названий химических элементов, их соединений, веществ.

10. Биологическая и медицинская терминология. Названия частей тела, процессов. Принципы фармацевтической номенклатуры. Терминология полового воспитания.

11. Ономастика и топонимика. Происхождение имен и связь с их носителями.

12. Православно-католическая терминология. Религиозные понятия, церковные термины.

Программа весьма примерная, темы переплетаются друг с другом очень тесно, а их последовательность изложения зависит от контингента присутствующих, равно как и обьемы каждой из тем.

Практика преподавания латинского языка с некоторыми элементами греческой терминологии для студентов-биологов и почвоведов существует (Калашникова В.Н., 1977; Филиппович З.М., 1978; Иванова Л.С., 1990 и др.). Очень интересен и гармоничен историко-культурологический подход в учебнике латинского языка Подосинова А.В. и Щавелевой Н.И. Но одно ничуть не исключает другого, а является примером разноуровневой и разнофункциональной подготовки.

Хотелось бы услышать мнение всех заинтересовавшихся этим вопросом, узнать об их опыте в данной области и предложить сотрудничество. Отзывы направляйте по адресу: Московская область, г.Солнечногорск-5, а/я 36, индекс 141500. Вадиму МЕЛЕШКО.

Реплика

Обманули!

олько что институт национальных проблем образования выпустил пособие для учителя А.М.Мансуровой – факультативный курс “Современная литература малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока”. В нем на 12-й странице я с удивлением обнаружил касающиеся моей скромной персоны строчки: “…часть списка рекомендуемой литературы и библиографии в подразделе “Советуем прочитать” представлена В.В.Огрызко…”

Но проблема в том, что я ничего А.М.Мансуровой для данного пособия не предоставлял и не давал разрешения на использование своих материалов.

Страницей раньше в этом же пособии упоминается изданная институтом учебная хрестоматия для учащихся 10-11-х классов “Современная литература народов Севера и Дальнего Востока”, и утверждается, будто я являюсь автором нескольких разделов. Но это неправда.

А теперь поясню историю вопроса. Хрестоматия – плановая тема в институте в 1992-1994 годах. Выступая на заседании лаборатории, я говорил о том, что хрестоматия в том виде, в каком я получил рукопись, не состоялась. Она отражает вчерашний день национальных литератур Севера. В ней не представлено творчество Г.Кэптукэ, Т.Молдановой, А.Неркаги и других писателей, чьи книги пользуются у северян огромной популярностью. После чего Мансурова и коллектив лаборатории предложили мне дополнить рукопись новыми произведениями. Я согласился потому, что в свое время двенадцать лет посвятил обследованию всех крупнейших библиотек Севера, государственных и частных архивов и музеев. Составил библиографический справочник “Писатели народов Севера” обьемом 40 печатных листов, куда вошло свыше двухсот персоналий!

Что получилось в итоге? Когда я увидел верстку хрестоматии, то схватился за голову. Насколько сильно были изуродованы мои материалы и как много было допущено фактических ошибок! Лишь после моего письменного обращения к директору института национальных проблем образования М.Н.Кузьмину некоторые ошибки удалось исправить. Но сколько еще осталось!

Вот несколько примеров. В первую часть хрестоматии неведомыми мне путями попал список двуязычных словарей (Мансурова потом перепечатала его в своем пособии для учителя). С огромным удивлением я встретил в этом списке книгу С.Н.Стебницкого “Очерки по языку и фольклору коряков” (Спб., 1994). Я не знаю, раскрывала ли Мансурова когда-либо книгу Стебницкого, но там нет никаких словарей!

Всего в списке двуязычных словарей я насчитал тринадцать подобных казусов! В то же время многие действительно двуязычные словари в список почему-то не попали.

Безграмотным получился и лингвострановедческий словарь. В примечании к словарю утверждается, что “здесь даются толкования слов языков северных народов, а также слов русских, носящих местный, региональный или малоупотребительный характер” (Хрестоматия, ч.1, с. 229). Но вот на 231-й странице я встречаю в словаре толкование слова “Духовник”. Это что – региональное словечко? Или вот обьяснение слова “ламуты” – “старое русское и чукотское название звенов” (с. 234). Да нет же – так в течение нескольких столетий называли сами себя эвены! Больше того, почти вся эвенская интеллигенция и многие этнографы сегодня настаивают на том, чтобы им вернули прежнее название “ламуты”. Так же, как и ороки требуют, чтобы их народ называли “ульта”. Или вот таймень вдруг обьявлен “сибирским лососем” (с. 240). Хотя таймень водится также в бассейне Дуная, кроме того, его можно встретить во многих реках от верховьев Волги до Амура. Таких ляпсусов я насчитал в словаре больше тридцати!

Но, несмотря на мои письменные протесты, хрестоматия с многочисленными ошибками увидела свет. Вместо так необходимого школам Севера учебного пособия вышла откровенная халтура. Честно говоря, мне стыдно за то, что я указан одним из ее составителей.

Вячеслав ОГРЫЗКО,

старший научный сотрудник Института национальных проблем образования, член Союза писателей России, лауреат литературной премии правительства Республики Саха (Якутия) и Союза писателей России за 1995 год