Петр ПОЛОЖЕВЕЦ: Первые сто строк

​Только ленивый не ругает наши показатели в PISA. С каждым циклом мы скатываемся все ниже и ниже. Теперь мы почти замыкаем список участников.Зато мало кто знает, что в ходе Международного сравнительного исследования качества граждановедческого образования (ISSC) наши восьмиклассники продемонстрировали поразительные результаты. Мы оказались в середине списка из тридцати восьми стран. Средний балл, полученный за выполнение большинства заданий, выше среднего по исследованию. И это притом что учебники по обществознанию далеки от идеала, постоянно подвергаются критике, как и программы и стандарты по этому предмету.

Не собираюсь детально анализировать причины, позволившие получить нам хорошие результаты (на фоне других исследований, за исключением PIRLS, где наши выпускники начальной школы показали вместе с Финляндией и Сингапуром лучшие умения по чтению, это в самом деле высокое достижение). Скажу лишь о том, с чем однозначно согласились  эксперты в области гражданского образования, получив результаты этого исследования.Умение анализировать сложные социальные процессы, формулировать свою точку зрения, аргументировать позицию, сравнивать разные подходы к решению социально-экономических проблем появилось у детей не благодаря существующим официальным программам и учебникам, а вопреки им. Эти, как теперь принято говорить, компетенции помогли выработать  школьникам дополнительные проекты и программы, которые были запущены в стране более пятнадцати лет назад. Эксперты сходятся в том, что гражданственность подрастающего поколения формируется благодаря трем китам – проектам «Я – гражданин России», «Активная школа» и олимпиаде по граждановедческим дисциплинам для учеников средней и старшей школы. Первые два проекта реализуются практически во всех субъектах Российской Федерации. Их активно поддерживает Министерство образования и науки, несмотря на то что идея неродная. Для проекта «Я – гражданин России» за основу взяли концепцию, разработанную в Центре гражданского образования в калифорнийском городке Калабасасе под руководством дипломированного философа Чарльза Квигли. Ученикам и учителям этот проект нравится: они с интересом ищут конкретную проблему, касающуюся их школы, улицы, деревни или города, и предлагают властям, начиная от директора школы и заканчивая мэром города, пути ее решения. За эти годы ребятишками было придумано много проектов, и большинство из них реализовано. Социальный, образовательный и воспитательный эффекты этой деятельности огромны. Но самое важное то, что ребята видят, что к их мнению прислушиваются взрослые, что они могут влиять на принимаемые властью решения, что чиновники существуют для того, чтобы решать возникающие проблемы. Это как раз и формирует высокий индекс «ожиданий будущей общественно-политической активности» нынешних школьников. Всероссийская открытая олимпиада, просуществовав более десяти лет, стала жертвой борьбы с американским влиянием. Это был совершенно новый тип олимпиады. Участвовали в ней школьники трех возрастных групп, с пятого по одиннадцатый класс. На первом этапе, заочном, ребята должны были ответить на вопросы пяти блоков, касающиеся не только школьной программы. Главное было продемонстрировать свое умение сравнивать, анализировать и обобщать, казалось бы, разрозненные факты. Помощь учителя не возбранялась. Наоборот, поощрялась. Учитель выступал в этом проекте ведущим, наставником, тьютором. На очный тур в Москву приглашались победители в каждой группе вместе со своими педагогами. Пока ребята выполняли письменные задания и беседовали с членами жюри, для учителей велись семинары по новым методикам и технологиям обучения и воспитания. Десятки признанных экспертов разрабатывали задания, проверяли работы, общались с детьми во время олимпиады. Первую олимпиаду провели на грант, полученный от Американского фонда в поддержку демократии. Следующие проводили, привлекая еще и средства Совета Европы, Американской федерации учителей, Центральной избирательной комиссии. Никто никогда из тех, кто давал деньги на эту олимпиаду, ни во что не вмешивался – ни в содержание заданий, ни в формирование экспертных групп и жюри, ни в подведение итогов. Никто никогда не запрашивал никаких баз данных.Пять лет назад Министерство образования и науки вдруг решило взять под свое крыло олимпиаду. Объяснили тем, что негоже образовательные проекты вести на западные деньги. Мол, мы и сами можем справиться. Объявили конкурс. Как всегда, с опозданием. С избыточным количеством отчетной документации. На следующий год конкурс на проведение олимпиады не объявили. То ли потому, что объем финансирования по ней был слишком маленьким, то ли потому, что никто из чиновников не стоял за этим проектом. (Как сказал мне однажды высокопоставленный представитель Минобрнауки, если я вижу за бумагой конкретного чиновника, я даю ей ход, если нет – откладываю в сторону.) Или потому, что организаторы олимпиады больше не подавали заявки на гранты в «антироссийские» западные фонды… Как бы там ни было, в регионах олимпиады по образу и подобию всероссийской остались. Они продолжают учить детей мыслить независимо. Результаты ISSC это подтвердили….Рушить всегда легче, чем строить.