Первые сто строк. Петр ПОЛОЖЕВЕЦ, Главный редактор «УГ»

В конце прошлой недели всех взбудоражила неожиданная новость. Заканчивая формировать московское правительство, Лужков отправил в отставку руководителя Департамента образования Любовь Петровну Кезину. Честно говоря, этой отставки лично я не ждал. Система образования столицы развивается как никогда динамично. Объявлены новые проекты. Решены многие проблемы, с которыми сталкивалось московское образование на протяжении многих лет.

Любовь Петровна для меня была не просто руководителем московского Департамента образования. Хорошим наставником. Я часто обращался к ней за советами, как поступить в той или иной ситуации. Мне всегда была интересна ее позиция в отношении федеральных реформ. Я благодарен ей за то, что она поддержала мою идею выпуска московской учительской газеты «УГ-Москва», хотя я честно ее предупредил, что будем публиковать не только положительный опыт, но и рассматривать проблемы, критиковать чиновников. Мне нравились ее элегантность, умение следить за собой. Но однажды меня больше всего поразила ее способность мгновенно отключаться от личной боли, если речь шла о рабочих делах. Давным-давно я вел передачу «До и после уроков» на радио «Говорит Москва». Пригласили на прямой эфир Кезину. Она приехала за полчаса до начала. Я только вернулся из отпуска и не знал еще всех последних новостей. «Как вы?» Она мне сказала: «Знаешь, у меня страшное несчастье – внук купался и сломал позвоночник». У меня мурашки побежали по спине. Она рассказала мне, как это случилось, что уже сделали и что собираются делать, какой прогноз. Я видел, как ей безумно тяжко, я просто физически чувствовал ту боль, что наполнила всю ее, и с ужасом ждал начала эфира. «Пойдем?» – «Пойдем…» И мы вошли в студию. Такого эфира у меня не было ни до, ни после этой передачи. Очень много звонков, точные аргументированные ответы и желание помочь каждому, кто просил о помощи.

С уходом Кезиной в истории российского образования завершилась целая эпоха. Как только ее не называли: и «красный директор», и автократ, и жесткий руководитель, но никто не сомневался в том, что Кезина – высший профессионал своего дела, не только авторитетный управленец, сумевший выстроить эффективно работающую систему, но и знающий то дело, которым ей приходилось заниматься все эти годы – московскую систему образования. Только сильный человек мог продержаться столько лет на этом посту. Управлять московским образованием не каждому под силу. Директора московских школ всегда себя считали привилегированной кастой в образовательной среде страны: они были самодостаточны; их мало интересовал чужой опыт; школы, хотя и не финансировались на все сто процентов, но жили на порядок лучше, чем в других регионах. Что ни директор – целая история, программа или эксперимент. Каждый – личность. Такими управлять трудно. Но Кезиной удавалось это. Она же, вначале поверив, что московское образование «самое лучшее», сама и разрушила этот миф, сказав однажды: надо стремиться быть самыми лучшими во всем, надо учиться у регионов, где много есть такого, что надо было бы перенять. Именно она стала инициатором творческих образовательных контактов с регионами и бывшими советскими республиками. Московская система образования первой в стране перешла на планирование на основе программно-целевого метода. В Москве одними из первых забеспокоились, что такое качественное образование в изменившихся условиях? Кезина решила проблему педагогических кадров, создав Московский городской педагогический университет.

У нее десятки разнообразных наград – правительственных и ведомственных, она лауреат многих премий, член различных комиссий и советов. К ее словам внимательно прислушивались не только министры образования России, но и президенты, и председатели российского правительства. Она не раз встречалась с Борисом Ельциным и Владимиром Путиным. Ей несколько раз, особенно в непростые девяностые годы, предлагали министерское кресло. Она всегда отказывалась, не хотела оставлять московское образование. Она чувствовала себя директором одной огромной школы, которая только-только нащупала четкие ориентиры. Она как никто другой знала, что системных результатов от новшеств в образовании приходится ждать долго.

Я неоднократно бывал вместе с Любовью Петровной на различных совещаниях, «круглых столах», конференциях, рабочих группах, где она представляла столицу. Часто дискуссия принципиально менялась именно после ее выступлений, так же как и заготовленные заранее решения.

Все, кто с ней работал, знают: Кезина – трудоголик. Она вникала во все проблемы, которые касались системы образования, в такие мелочи и детали, без которых, как руководитель такого ранга, она вполне могла обойтись. Давала себя знать старая закваска: глубоко разбираться в том, чем ты занимаешься, чтобы всегда иметь свое мнение по любой проблеме, по любому решению, предлагаемому коллегами или заместителями. Она прочитывала все документы, которые приносили ей на подпись, – и не по диагонали, а вникая в суть написанного. Многие ее боялись. Ее жесткости и напора. Но без этих качеств вряд ли она сумела бы выстоять все эти годы и создать такую мощную образовательную систему. С годами она научилась прислушиваться к другому – отличному от ее личной позиции – мнению и соглашаться с ним, принимать его, если ей приводили достаточно доказательств преимущества другой позиции. Она всегда держала слово: перед правительством Москвы, перед своими коллегами, перед подчиненными. Иногда она бралась за неподъемные вещи, за нереализуемые проекты – и они осуществлялись.

…Если человек выстроил правильно функционирующую систему, то с его уходом она будет так же эффективно работать, как и при нем. Главное – не начинать разрушать выстроенное, а стараться сохранить то, что уже приносит результаты. Виноградную лозу легко вырубить, но пока новая вырастет, могут и забыть, какое вино производили в этой долине…

…Любовь Петровну Кезину назначили советником московского мэра.