Первая «чеченская»

О «странной» войне, которая у генералов, офицеров и солдат создавала впечатление участия в абсурдном спектакле, фарсе, рассказывает одна из глав новой книги Александра Ляховского «Зачарованные свободой». Предлагаем вашему вниманию ее обзор.

В октябре-ноябре 1994 г. отряды оппозиции при поддержке российских спецслужб перешли к активным действиям. Общее руководство операцией осуществляли заместитель председателя Правительства РФ Николай Егоров, директор Федеральной службы контрразведкии (ФСК) РФ Сергей Степашин и начальник управления ФСК по Москве и Московской области Евгений Савостьянов.

15 октября 1994 г. отряды оппозиции легко вышли к президентскому дворцу в Грозном, практически взяв город, но руководство оппозиции (Умар Автурханов и Бислан Гантамиров) получило из Москвы приказ (по некоторым данным, от директора ФСК) оставить Грозный.

Оппозиция получила танки. Представители ФСК привлекли танкистов из частей Московского военного округа, заключив с каждым договор. Контрразведчики полагали, что противникам Дудаева будут противостоять лишь жители города и при виде танков они разбегутся. А в Грозном были боевики и наемники, о которых предупреждало Главное разведуправление Генштаба, но, видимо, межведомственные противоречия оказались сильнее здравого смысла.

26 – 27 ноября отряды оппозиции и 35 танков попытались войти в Грозный, но дудаевцы выбили их. Когда телевидение показывало горящие танки и раненых офицеров, в Минобороны молчали. После того, как наемники расстреляли многих взятых в плен танкистов, военное ведомство заявило, что действующих офицеров в Чечне нет, есть лишь уволенные в запас. Их уволили задним числом. Судьба большинства этих танкистов незавидна. Семьи убитых испытали унижения. От них отказались все – президент, правительство, военкоматы. О материальных компенсациях и речи не шло.

К концу 1994 г. дудаевский режим оказался в глубоком кризисе, на грани падения, не смог обеспечить себе поддержку чеченского народа. Дудаев стал заложником мафиозно-политических группировок. Неуклюжие действия ФСК привели к всплеску сепаратистских и националистических настроений, накалили обстановку. Режим Дудаева получил поддержку населения.

Военное вмешательство в Чечне требовало тщательной подготовки, но с ним поспешили. Почему? Ведь было очевидно, что противники Дудаева с опорой на Россию рано или поздно измотают дудаевцев и добьются победы над ним…

Возможно, российские власти спешили восстановить контроль над нефтепроводом Кизляр-Грозный-Новороссийск, чтобы участвовать в ряде крупнейших проектов? «Энергетическая хартия» гарантировала России приток иностранных инвестиций лишь при обеспечении стабильного транзита нефти. А Турция и консорциум западных компаний рассматривали и пути перекачки через другие страны.

По версии депутата Госдумы А. Митрофанова, высказанной в Московском центре Карнеги, советники внушили Ельцину мысль, что необходима «малая» война, чтобы помешать чеченским группировкам, не относящимся к правящей элите, занять главенствующее положение в российском бизнесе в ходе предстоявшей денежной приватизации самых «лакомых» отраслей промышленности. Если эта версия верна, в основе решения были интересы олигархов, на которые опирался клан президента (так называемая семья), и черномырдинского окружения.

29 ноября 1994 г. Совет Безопасности (СБ) обсудил ситуацию в Чечне. Министр обороны П.С. Грачев убеждал, что проблему нужно и можно решить политическими методами. Но некоторые влиятельные члены СБ (Виктор Черномырдин, Иван Рыбкин, Николай Егоров) были против. Ельцин приказал в недельный срок разработать план военной операции в Чечне.

Политики, как и при принятии решения на ввод советских войск в Афганистан, вновь проигнорировали мнение военных.

И что? Кто-нибудь из них взял на себя ответственность за это и понес наказание? Нет. Они остались неподсудны. Всю вину опять свалили на армию, находившуюся из-за недостаточного финансирования в убогом состоянии.

Первоначально операцию намечали завершить через 3 недели. По мнению генерал-лейтенанта Льва Рохлина, разработанный Генштабом план операции стал фактически планом гибели войск, авантюрой, в которой погибли сотни людей.

Дудаев безуспешно пытался связаться с Ельциным, дозвонившись до руководителя службы безопасности президента Александра Коржакова, отчаянно просил мира, давал понять, что пойдет на самые, казалось бы, неприемлемые уступки. Коржаков, руководитель Главного управления охраны М. Барсуков и первый вице-премьер О. Сосковец просили президента не торопиться с вводом войск, встретиться с Дудаевым. Но Ельцин был непреклонен.

Перед началом ввода войск Ельцин созвал Совет безопасности. Грачев доложил план операции. В тот же день кто-то из участников совещания детально ознакомил с ним руководство Чечни. Об этом узнали спецслужбы, но операцию отложили лишь на неделю, не изменив ее план.

Министр обороны встретился с Дудаевым, убеждал его принять требования Москвы, но Дудаев отказался, сказав Грачеву: если примет их, не доедет до Грозного.

Президент издавал указы, обращения, правительство – постановления, но они не решили проблему.

11 декабря 1994 г. войска начали выдвижение, затратив на подготовку чуть больше недели. Они были фактически небоеспособны, недостаточно укомплектованы, плохо обучены, не готовы к выполнению боевых задач.

У Дудаева в боеспособных формированиях было 20 – 30 тысяч хорошо вооруженных и обученных боевиков, многие из которых имели опыт боев в Афганистане, Карабахе и Абхазии, около 6 тысяч наемников из Прибалтики, Таджикистана, Украины и других стран, более 130 единиц бронетанковой техники, около 200 артсистем, включая 18 реактивных установок «Град». В целом Дудаев вооружил и организовал более 60 тысяч боевиков.

Пропагандистский аппарат Дудаева развернул антироссийскую кампанию с призывами к «священной» войне («газавату»). Они нашли отклик у многих чеченцев, которые верили, что будут воевать за правое дело, свободу и независимость своей малой родины.

Войска встретили сопротивление населения, а приказа на применение оружия не было. Политики трусливо молчали, генералы не спешили отдавать его. Пользуясь этим, женщины и дети останавливали машины, боевики разоружали солдат и уводили в рабство.

Командный пункт Объединенной группировки войск размещался в Моздоке (Северная Осетия). Руководство должен был возглавить командующий войсками Северо-Кавказского военного округа (СКВО) генерал-полковник А.Н. Митюхин, но он растерялся, саботировал выполнение приказа министра обороны, отказался подписывать директивы с задачами на боевые действия в Чечне. Вскоре, сказавшись больным, убыл в Ростов и был отстранен от управления войсками.

Министр обороны Грачев взял руководство на себя, назначил своим заместителем представителя Главного оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанта А.В. Квашнина. Позже он стал командующим войсками Северо-Кавказского военного округа, в последующем – начальником Генштаба.

17 – 20 декабря войска, неся потери, выдвинулись в исходные районы. Только командиру

8-го армейского корпуса генерал-лейтенанту Л.Я. Рохлину удалось провести подчиненных без потерь.

Российские «демократы» стали на защиту режима Дудаева. Антиармейские злопыхатели, которые разваливали армию и правоохранительные органы, ограничивали их финансирование, иезуитски, злорадно «возмущались» неудовлетворительными подготовкой, оснащенностью и неудачными действиями войск. Некоторые беспринципные «правозащитники» и депутаты, не реагировавшие ранее на геноцид русского населения Чечни и развал армии, зачастили к Дудаеву, уговаривали солдат и офицеров сдаваться в плен чеченцам, склоняли к измене, нарушению присяги. На телеэкранах и в газетах началась антиармейская истерия.

Грозный блокировали к 26 декабря, южное направление было открыто для выхода жителей и отрядов, готовых сдать оружие. Планировали войти в город четырьмя группировками численностью 5 тысяч человек. А боевиков в городе было почти в 3 раза больше, по данным разведки – от 10 до 15 тысяч, 2,5 тысячи иностранных наемников. Но для успеха требовалось, как минимум, четырехкратное превосходство атакующих.

С утра 31 декабря войска 3 дня пытались овладеть Грозным, но только сводный отряд генерал-лейтенанта Рохлина захватил плацдарм в центре. 9 января, когда наметился перелом в боях, войска были готовы к штурму здания совмина республики, по указанию из Москвы объявили перемирие.

Прекращение огня в такой ключевой момент – безрассудство или предательство своей армии. После «перемирия» с 13 января начался штурм здания совмина ЧР, тяжелые бои с большими потерями шли почти неделю.

Ценой мужества и героизма солдат и офицеров войска к 6 февраля полностью установили контроль в Грозном. К концу февраля остатки отрядов Дудаева были окружены, но 16 – 19 февраля вновь последовало прекращение огня.

24 марта блестяще завершилась операция по овладению Аргуном и Мескет-Юртом. С апреля 1995 г. после успешных операций в Гудермесе, Шали, Ведено и других районах дудаевцы, потеряв основную часть тяжелого вооружения, техники и живой силы, не могли оказывать серьезного сопротивления. Оставалось полностью разгромить их и приступить к восстановлению мирной жизни.

Но 21 апреля председатель Правительства России В.С. Черномырдин заявил о готовности к переговорам без предварительных условий.

26 апреля Ельцин издал Указ о моратории на применение вооруженной силы. Ввели одностороннее перемирие с 28 апреля по 12 мая. Боевики нарушали его свыше 170 раз (более 10 в день), убивали военных и лояльных к российским властям чеченцев.

Когда войска контролировали примерно 80% территории Чечни, командование планировало завершить разгром боевиков, политики настояли на приостановке активных действий и переговорах. Они начались в двадцатых числах мая 1995 г.

Это была «странная» война. У генералов, офицеров и солдат складывалось впечатление, что они участвуют в абсурдном спектакле, фарсе. Войска несколько раз полностью окружали боевиков, четырежды в кольце оказывался Дудаев, но когда боевики попадали в критическое положение, российские власти давали команду приостановить боевые действия и начать переговоры. Их вели В. Черномырдин, В. Михайлов, А. Вольский, В. Зорин, А. Романов, С. Степашин и другие.

Анализ несуразных указаний «сверху» свидетельствует о некой закономерности, предполагающей преступный умысел. Например, операция проводилась так, что нефтяной комплекс Чечни оставался невредимым. Стало очевидным, что в правящей верхушке России есть политики, правозащитники (защитники террористов) и бизнесмены, поддерживающие «неформальные» отношения с режимом Дудаева, интересы которого они лоббировали в Москве. В их числе называли Черномырдина, Березовского, Рыбкина, Ковалева, Явлинского, Старовойтову, Борового и других.

Официальные цели военного вмешательства противоречили необъявленным, тайным целям российской верхушки, превращая армию в заложницу политики. Героизм солдат не смог компенсировать предательство в верхах, отсутствие вразумительной стратегии.

Террористы с помощью российских СМИ и «заказных» журналистов эффективно вели информационное противоборство и, по сути, выиграли его. Захват заложников превратился в выгодный бизнес. Главным орудием чеченских сепаратистов стал террор. Он нес угрозу всем гражданам России. Крупные террористические акции боевиков в Буденновске, Гудермесе, Кизляре, Грозном стали неожиданностями для командования войск.

Показательно, что Басаев напал на Буденновск сразу после принятия решения о прокладке через этот город обводного нефтепровода из Азербайджана, а Салман Радуев на Кизляр – после решения проложить трубопровод через него в обход Чечни.

В дни трагедии в Буденновске руководство России продемонстрировало низкую компетентность и безволие, по требованию террористов ввело мораторий на боевые действия и приступило к переговорам.

15 декабря на контролируемой войсками территории прошли выборы главы республики. Им стал Доку Завгаев.

С начала 1996 г. федеральный центр предпринял значимые усилия по восстановлению мирной жизни в Чечне, а боевики продолжали вооруженную борьбу, диверсии и теракты.

21 апреля в ходе спецоперации ФСБ ракетой, наведенной на сигнал спутникового телефона, был убит Дудаев. Руководство чеченскими вооруженными формированиями перешло к Масхадову, и.о. президента самопровозглашенной Ичкерии стал Яндарбиев.

27 мая 1996 г. в Москве президент Ельцин, премьер-министр Черномырдин и другие встретились с Яндарбиевым и сопровождавшими его лицами. Черномырдин и Яндарбиев подписали протокол о прекращении боевых действий в Чечне с 1 июня. В Назрани шли переговоры министра по делам национальностей Михайлова и Масхадова, подписали протокол. Но эти договоренности боевики повсеместно нарушали.

6 августа боевики вошли в Грозный. До сих пор нет вразумительного ответа на вопросы: почему руководство России не реагировало на сведения разведки о готовящемся захвате Грозного, наоборот, делало все возможное, чтобы он состоялся? Почему из города накануне убрали армейские части и подразделения? Почему бездействовал прибывший 5 августа в Грозный командующий войсками СКВО генерал-полковник А.В. Квашнин? Почему из города для операции в селе Алхан-Юрт вывели более 1500 сотрудников и военнослужащих МВД, выдвижение которых началось в 6.30, когда боевики уже входили в город?

Когда оставшиеся в Грозном федеральные силы истекали кровью, секретарь Совета безопасности Александр Лебедь начал переговоры с Масхадовым.

К середине августа, когда, по сути, решалась судьба всей чеченской кампании, войска добились перелома в Грозном, взяли в кольцо главные силы Масхадова, в Чечне вновь появился секретарь Совета безопасности Лебедь, наделенный полномочиями представителя Президента РФ в республике. Он заявил, что ситуацию в Грозном надо разрешать только путем переговоров, отменил приказ о его штурме. У многих тогда сложилось впечатление об инспирировании захвата города влиятельными лицами российской политики и бизнеса, сговоре с сепаратистами. По поручению Ельцина Лебедь продолжил переговоры с Масхадовым и подписал документ на крайне невыгодных, позорных для России условиях.

31 августа 1996 г. в Хасавюрте Лебедь и Масхадов подписали соглашения о принципах определения основ взаимоотношений между РФ и ЧР и совместное заявление о прекращении военных действий. Эти и последующие шаги узаконили власть бандитов в Чечне, были унизительной для России капитуляцией.

Продолжение следует