От смены учредителя мало что изменится

Мы продолжаем публикацию материалов, связанных с инициативой президента РАН Александра Сергеева о поддержке лучших школ России и переводе их из муниципального в региональное подчинение (см. «УГ» от 29 января 2019 года).

Глава РАН Александр Сергеев считает, что при существующей системе (при подчинении образовательных организаций муниципалитетам и соответственно приеме детей с микроучастков) учителя не имеют возможности сконцентрироваться на работе с одаренными детьми. Даже если у педагогов есть такое желание, даже если опыт и квалификация позволяют им готовить олимпиадников, они просто вынуждены равняться на среднестатистического школьника. В результате в университеты приходят недостаточно мотивированные и плохо подготовленные выпускники, а в академические и исследовательские институты нет притока молодых ученых.
Чтобы исправить ситуацию, Александр Сергеев предложил Владимиру Путину изменить статус лучших российских школ, чтобы они «максимально эффективно готовили детей к университету и дальше в науку». По его словам, подавляющее большинство лицеев и гимназий, которые входят во все рейтинги, сейчас находится в муниципальном ведении, и интересные программы им удается реализовывать далеко не всегда. В итоге учителя работают на «неоптимизированный контингент». Глава РАН считает, что ведущие школы могут и должны стать «базовыми для науки». «Такие школы должны появиться как минимум в 30 регионах страны», – сказал он на встрече с президентом.
Александр Сергеев знает, о чем говорит. До своего избрания главой Академии наук он много лет трудился в Институте прикладной физики РАН в Нижнем Новгороде (с 2012 года был заместителем директора института по науке, а с 2015 по 2017 год – директором), кадры для которого с 70‑х годов прошлого века готовила нижегородская физико-математическая школа №40 (с 1990 года – лицей №40). Лучшие научные сотрудники ИПФ РАН и других нижегородских НИИ и университетов вели спецкурсы в старших классах. До сих пор лицей №40 считается подшефным ИПФ РАН, хотя, как и другие образовательные организации областного центра, подчиняется муниципалитету и соответствующим требованиям, в том числе ведет прием в первый класс из числа детей, имеющих прописку на микроучастке. Это формально. На практике же в одну из лучших школ Нижнего (не единственную, разумеется, но старейшую из физико-математических) мечтают отдать детей очень многие. Для этого кто-то покупает временную прописку в близлежащих домах, а кто-то ищет протекцию на «самом верху». Какой руководитель осмелится не устроить ребенка в первый класс по прямому указанию учредителя? То есть школа (лицей) как была, так и остается элитной. Только элитной не по интеллектуальному уровню, как раньше, во времена, когда создавалась ее слава, а по финансово-имущественному признаку и по степени близости к власти. Уверена, что точно так же дело обстоит в любой престижной, так называемой рейтинговой, школе и в Нижнем, и в любом другом регионе. И не важно, в чьем ведении будет такая школа впредь. Возможность обойти требования для «особой категории» горожан останется всегда. Это если говорить корректно. А если называть вещи своими именами, то при любом учредителе сохранится возможность коррупционной составляющей. Ведь в Нижнем Новгороде и сейчас есть образовательное учреждение, состоящее в ведении региона, – это Центр одаренных детей, набор в который осуществляет Министерство образования Нижегородской области. То есть работа с одаренными детьми как бы ведется. Но эти «одаренные», в число которых ежегодно попадают дети и родственники чиновников районных администраций, почему-то не считаются резервом для науки. Хотя единицы выпускников ЦОД, получив высшее образование, все-таки попадают в НИИ, но о целенаправленной мотивации учащихся и подготовке будущих научных кадров речь не идет. Цель обучения в ЦОД другая, и она известна многим: бесплатная (без репетиторов) подготовка к ЕГЭ, поступление в лучшие столичные вузы и потом такое желанное, такое вожделенное трудоустройство в госкорпорации. О таком будущем для потомства мечтают большинство представителей муниципальной знати, ищущей возможность устройства своих детей в ЦОД. Разумеется, троечника туда не возьмут. Но хорошиста – легко. Тем более что нарисовать высокие оценки в школе труда не составляет. Странно, что президент РАН не подумал об этом. Или подумал и нашел действенные способы коррупции избежать? Хорошо бы, если бы учителя узнали о них.
Но лазейка для коррупции лишь один момент. Второй, гораздо более существенный, состоит в том, что склонность и способность к науке проявляются в подростках не сразу. Классу к 9‑му в основном учителя могут выделить среди своих учеников тех, кому интересен научный эксперимент. И это далеко не всегда те, кто с первого класса учился на «отлично». Известно множество случаев, когда наукой увлекались и достигали в ней больших успехов бывшие троечники – дети, для которых школьная отметка не служила достаточной мотивацией для успешной учебы. Не случайно в физматшколы набирали раньше не первоклас­сников, а старшеклассников, твердо знающих, чем они хотят заниматься в жизни. Ведь и 40‑я школа создавалась в свое время для учащихся старших классов, профилизация других подобных школ долгое время сохранялась для старшеклассников. То есть в первый класс брали многих, но все, кто не тянул сложную программу, сами отсеивались постепенно. Зато был приток заинтересованных детей из других городских школ. Коррупции не было. Все знали, что учиться в физматшколе трудно и потянут ее далеко не все.
Я не сомневаюсь, что инициатива президента РАН продиктована самыми благими намерениями и что идеальным прообразом для крупного ученого служат времена, когда в физматшколы шли только те, кто хотел учиться, кого не пугали трудности. Но прошлое не вернуть, и нужно искать другие способы пополнения научных кадров.
С этой точки зрения гораздо более привлекательным является вариант, когда Центр одаренных детей становится региональным учреждением системы дополнительного образования. Такие центры особым образом финансируются, но являются доступными для каждого одаренного школьника независимо от того, в какой семье ему посчастливилось родиться и жить. К слову, именно такой центр много лет весьма успешно работает с одаренными детьми в Кировской области (показателем эффективности может служить факт, что кировские школьники почти ежегодно берут призовые места на всероссийских олимпиадах), несколько лет назад аналогичная структура создана в Калининградской области, и она тоже весьма успешно себя зарекомендовала. То есть положительный опыт есть, и, на мой взгляд, его нужно поддерживать и внедрять в других регионах. А не возвращаться туда, куда невозможно в силу особенностей нашего менталитета вернуться. Странно, что президент РАН об этом не подумал.
Кстати, и критика инициативы последовала от самых разных людей, тем или иным образом связанных с образованием.
По мнению депутата Государственной Думы от Республики Карелия Эмилии Слабуновой, педагога, много лет возглавлявшего лицей №1 в Петрозаводске, возможность сконцентрироваться на работе с одаренными детьми определяется не тем, кто является учредителем, а условиями, которые для этого создаются. «Нет никаких гарантий, что лицей, сменив подчинение и став не муниципальным, а государственным, станет центром для одаренных детей. Более того, есть опасность, что он станет элитарным образовательным учреждением для избранных, причем не по показателям способностей. Увеличиваются риски появления коррупционной составляющей при формировании состава учащихся. Набор детей в школу определяется правилами приема, которые разрабатывает каждый муниципалитет. Для лицеев и гимназий закрепленной территорией для приема детей должен быть не близлежащий микрорайон, а территория всего муниципального образования, то есть весь город. Тогда и у родителей, и у детей будет возможность выбора среди лицеев и гимназий в соответствии со склонностями, потребностями, интересами ребенка и особенностями этих учреждений независимо от места проживания.
Кроме того, правила приема должны определить и порядок отбора учащихся: будут ли это результаты текущей успеваемости, тесты, портфолио достижений или все вместе взятое. Только конкуренция учреждений, а не создание закрытых структур по неясным критериям обеспечит разнообразие реализуемых образовательных программ, педагогических концепций и реальную доступность таких условий для мотивированных и одаренных детей. Самое главное – это должна быть интересная педагогическая концепция, открытая, активная и насыщенная образовательная среда, хорошие материально-технические условия, атмосфера свободы и творчества, высококвалифицированный педагогический коллектив, демократичный уклад школьной жизни. Развивать или поддерживать одаренность в закрытой элитарной структуре неправильно и невозможно».
Преподаватели Высшей школы экономики из Нижнего Новгорода тоже не считают инициативу полезной для подрастающего поколения. «Есть большая опасность, что обычные школы окажутся вовсе заброшенными, – считают они. – Обычные школы могут не получать даже того, что имеют сейчас. Дети раскрываются в разном возрасте, и развивать надо всех, и денег давать всем». «Умных учить нетрудно, вот с трудными трудно, и таким надо помогать не меньше. Предложенное по меньшей мере спорно. А уж в нашем исполнении все это может оказаться лишь красивыми словами» – это мнение ученого-радиофизика, бывшего коллеги Александра Сергеева.
Не могу не привести и мнение учителя обычной школы в глубинке: «Большинство учителей так и будут работать со среднестатистическими учениками. И более того, чем дальше, тем больше им придется работать в инклюзивной среде. С детьми, имеющими явные отклонения, неблагополучных родителей и проживающими в семьях, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. О таких нужно думать, таким помогать».