Они идут дорогою в бессмертье

У главного входа в керченскую среднюю школу №17 имени Героя Советского Союза Веры Белик – скульптура девушки в военной форме, с планшеткой на боку. Она делает шаг вперед, будто бесстрашно ступает в вечность. К памятнику Вере Белик теплым крымским вечером я подошла в сопровождении председателя Керченской городской организации профсоюза Степана Иванова. Здесь меня радушно встретили директор школы Александр Грибов, учитель истории и руководитель школьного музея боевой славы Ирина Косарева, ветераны педагогического труда и профсоюзного движения Валентина Смирнова и Виолетта Шарова.
С историей военной Керчи и родной школы меня начали знакомить здесь же, у входа в школу №17, стены которой помнят войну. Ирина Николаевна Косарева, кажется, знает об этом учебном заведении и родном городе буквально все.

Тюрьма и наблюдательный пункт

Школа №17 на улице Войкова открылась 12 сентября 1936 года, и горожане приветствовали это событие торжественным митингом. Работники школы считают, что в ней особенный дух и она молода, несмотря на почтенный возраст. Действительно, прогуливаясь по светлым, широким коридорам, трудно поверить, что здесь происходили трагические события, ставшие частью военной истории города.

В годы войны Керчь дважды попадала в руки фашистов. В ноябре 1941 года по улице Войкова в сторону паромной переправы сплошной рекой текли наши отступающие войска. В 17‑й школе оставили тяжелораненых. 16 ноября фашисты вошли в город и перестреляли раненых прямо в палатах. Школьный двор был уже изуродован воронками от снарядов, туда гитлеровцы и сбрасывали тела убитых.

Первая оккупация была недолгой. Город был освобожден в канун Нового года, 31 декабря, в результате Керченско-Феодосийской десантной операции.

16 мая 1942 года в ходе операции «Охота на дроф» гитлеровцы вновь захватывают Керчь. И опять по улице Войкова до самого Азовского моря потянулись наши отступающие войска.

Около 170 тысяч бойцов попали в плен. Брошена техника. Предприимчивые немцы все, что можно было собрать и починить, отправляли на завод имени Войкова, сгоняя туда людей для ремонтных работ. А потом отремонтированную советскую военную технику направляли на обороняющийся Севастополь.

Трагедия в школе повторилась – здесь были оставлены раненые, но при захвате города немцы их расстреляли.
Во время второй, более длительной оккупации Керчи школу №17 фашисты заняли под свои нужды. До сих пор в ее окрестностях находят артефакты 40‑х, а потом передают в школьный музей.

На первом этаже здания была конюшня. На втором-третьем этажах – тюрьма. А школьный двор был огорожен и опутан тремя рядами колючей проволоки.

На тот период это было самое высокое здание в районе, поэтому гитлеровцы устроили на кровле наблюдательный пункт, откуда хорошо был виден Аджимушкай. Там, в Аджимушкайских каменоломнях, находился наш подземный гарнизон, и немцы корректировали огонь по нему с кровли школы, а заодно наблюдали за таманским берегом.

Во второй половине 1943 года появилась надежда на освобождение города. В конце осени войска Северо-Кавказского фронта, Черноморского флота и Азовской военной флотилии при поддержке 4‑й воздушной армии начали Керченско-Эльтигенскую десантную операцию. Ее первичной целью было освобождение Керчи.
1 ноября отвлекающий десант 18‑й армии в восемь с лишним тысяч человек высадился у поселка Эльтиген. Его задачей было оттянуть на себя основные силы противника. Эльтиген называют Огненной землей – таким яростным огнем поливали нашу морскую пехоту враги.

А 3 ноября с северо-восточной стороны высадился десант 56‑й армии. Его войска смогли пробиться в Керчь. Войдя в город, десант освободил завод имени Вой­­кова, а 11 ноября и школу №17. Здесь некоторое время проходила линия фронта.

Освободить весь город тогда не получилось. Однако войска 56‑й армии несколько месяцев удерживали плацдарм на участке от Азовского моря до предместий Керчи.

Окончательное освобождение города произошло весной 1944 года, когда Отдельная Приморская армия двинулась на Крым. С двух сторон наши войска перешли в наступление в районе Керчи и уже 11 апреля очистили город от гитлеровцев.

Отважная летчица

С 1963 года школа №17 носит имя своей выпускницы, Героя Советского Союза Веры Белик. Центральная экспозиция школьного музея посвящена Вере и летчицам 46‑го гвардейского Таманского Краснознаменного ордена Суворова ночного бомбардировочного авиационного полка, в котором она служила.

Не только в музейной экспозиции, но и на этажах школы можно увидеть ее портреты: открытое лицо, целеустремленный, твердый взгляд, гимнастерка с наградами. А на некоторых снимках она еще школьница, в окружении одноклассников.

По окончании школы Вера Белик успела отучиться два года в Московском педагогическом институте, готовилась стать учителем математики. Когда началась война, по призыву Героя Советского Союза Марины Расковой, инициатора создания женских авиаполков, Вера решила стать штурманом. Здесь пригодились ее знания: для штурмана главное – математика. Надо было рассчитать ночной полет так, чтобы не сбиться.

– Когда девушки только прибыли на фронт, военные окрестили их «Дунькин полк»: командира и комиссара полка звали Евдокиями. Командир полка Евдокия Бершанская, как мать, заботилась о своих летчицах. А когда полк получил звание гвардейского, они всем мужчинам утерли нос, – улыбается Ирина Косарева.

Главное назначение 46‑го авиаполка – ночные бомбардировки. 23 девушки полка стали Героями Советского Союза, 250 награждены орденами и медалями. За время службы летчицы совершили 23672 боевых вылета, сбросили на врага почти 3 миллиона килограммов бомбового груза. По неполным данным, они повредили 17 переправ, 9 железнодорожных эшелонов, две железнодорожные станции, 46 складов с боеприпасами. А также баржи, автомашины, прожектора, огневые точки… Немцы называли их ночными ведьмами, а наши воины окрестили ласточками.

С октября 1943 года 46‑й полк базировался на таманской стороне, у поселка Пересыпь. Оттуда девушки летали на Эльтиген, доставляя воду, продукты, боеприпасы, медикаменты. Так что Вера Белик участвовала в освобождении родного города.

К августу 1944 года она совершила 813 боевых вылетов. Погибла при освобождении Польши. В ночь на 25 августа самолет, в котором Вера Белик вместе с командиром экипажа Татьяной Макаровой возвращалась с боевого задания, был атакован и сбит истребителем противника. Вспыхнувший, как факел, У-2 рухнул на землю. Обгоревшие тела девушек удалось опознать только по наградам. Обе летчицы посмертно получили звание Героя Советского Союза.

По случаю принятия постановления кабинета министров УССР от 12 сентября 1963 года о присвоении 17‑й школе имени Героя Советского Союза Веры Белик прошла торжественная линейка, где почетными гостями были родители Веры и летчицы 46‑го полка.

А 12 сентября 1966 года перед школой был открыт памятник Вере Белик. Средства на него собирали все – сдавали металлолом, макулатуру, работали в колхозе. Помогли городские предприятия и летчицы 46‑го полка. Автором памятника стала Зоя Васильевна Рылеева, праправнучка декабриста.

Так Вера вернулась в свою школу. Теперь площадка около памятника – место главных школьных праздников. Здесь проходят линейки 1 сентября, вручение аттестатов зрелости.

Мы вошли в класс, где училась Вера Белик. В первом ряду «ее парта». Уже не та, что была тогда, в ее школьные годы, но именно на том месте, где она сидела. За этой партой сидят лучшие ученики, которых выбирают по итогам четверти. На Веру можно равняться и сегодня, в ее аттестате только одна оценка – отлично.

Глуховцы

В том же году, когда школе было присвоено имя Веры Белик, здесь появился отряд глуховцев.
Валентина Васильевна Смирнова, которая сейчас возглавляет Совет ветеранов педагогического труда Войковского района Керчи, тоже окончила 17‑ю школу и пришла работать сюда в 1961 году учителем начальных классов. Из трех переполненных классов отобрали учеников для нового класса «Г». В основном это были ребята из неполных семей. Учительница понимала, что детей нужно подтянуть и объединить.

В 60‑х школам и отрядам начали присуждать имена Героев Советского Союза. Класс Валентины Васильевны тоже решил взять имя героя, многие хотели, чтобы это был моряк. Вместе выбрали Дмитрия Андреевича Глухова, командира 1‑го дивизиона сторожевых катеров, участника Эльтигенского десанта.

Валентина Васильевна вместе с учениками написала письмо адмиралу Филиппу Октябрьскому в Севастополь с просьбой содействовать в присвоении классному отряду имени героя. Тот дал положительный ответ, и начался сбор документов. Хотя многие дети были из неполных семей, все мамы согласились сшить им морскую форму. Третьему «Г» шили форму не где-нибудь, а в военном ателье.

У ребят появилось много интересных занятий: они побывали на подводной лодке, где служил сын Дмитрия Андреевича Глухова, съездили в грузинский город Поти, где похоронен герой, и провели целых 10 дней на военном корабле.

Потом глуховцы узнали, где живет вдова героя – Евдокия, и решили ее навестить. Учительница с ребятами отправились в Севастополь в гости к вдове. Оказалось, она ютилась в ветхом домишке вместе со слепой сестрой мужа. «Непорядок», – решили дети и отправились в военкомат. А там начали выяснять, почему родственники героя живут в таких плохих условиях. В результате семье выделили квартиру в Севастополе на Большой Морской улице.

У класса появились два вожатых на общественных началах – моряки корабля береговой охраны. Класс по успеваемости был слабым. Валентина Васильевна договорилась, чтобы двоечникам на корабль путь был закрыт. Капитан лично стал проверять дневники и отчитывать неуспевающих. Это заставило ребят подтянуться.
На корабле, где глуховцы бывали раз в неделю, ребят кормили сытными ужинами, устраивали для них шахматные турниры.

Бывшим глуховцам уже далеко за 60, но они до сих пор дружны, созваниваются и встречаются со своей учительницей.

Тайны Аджимушкайских катакомб

Изучение Аджимушкайских катакомб – отдельная страница истории школы. Катакомбы и по сей день – опасное место, здесь можно заблудиться и остаться навсегда. Настоятельно рекомендуется спускаться в них только с экскурсоводом и ни в коем случае не сходить с маршрута.

В далеком 1966 году ученик школы №17, девятиклассник Валерий Лукьянченко со своим другом Сергеем Воробьевым после уроков пошли в каменоломни, захватив веревки, спички, фонари. И спустившись в катакомбы, наткнулись на каменную кладку, не характерную для естественных разработок камня.

Позже при исследовании места стало понятно – кладка была сделана после того, как 26 мая 1942 года фашисты начали травить газами наш подземный гарнизон, где в тяжелейших условиях находилось до 30 тысяч военных и гражданских. 26 мая при первой газовой атаке погибло более 10 тысяч человек. Потом люди начали ставить перегородки из камня, конопатить их мхом, тряпками. Эти убежища сооружали в дальних штольнях, но не всегда и они спасали.

Так вот Валера Лукьянченко и Сережа Воробьев нашли такое газоубежище и начали разбирать камни. Посветив фонариками, они увидели небольшое помещение. За сколоченным из досок столом сидели четыре мумии, еще одна находилась на деревянном топчане. А на столе лежала командирская сумка и какая-то тетрадь. Конечно, об Аджимушкайских каменоломнях знали, но не было никаких списков людей, которые там находились, и серьезных исследований территории. Все, кто сражался в Аджимушкае, считались без вести пропавшими.

Ребята забрали тетрадку, другие документы и принесли в школу. Их находка стала сенсацией и дала импульс большой поисковой работе.

Виолетта Шарова сегодня возглавляет совет ветеранов школы, а в 60‑е была пионервожатой. Девушке доверили переписать тетрадку, и она до сих пор помнит, как копировала ее дрожащей рукой, с трудом разбирая почерк.
В тетради оказались не только имена, фамилии, но главное – довоенные адреса 171 человека.

Каждый класс получил по нескольку адресов, и дети с учителями отослали по ним письма. На конверте значилось: «Человек, вскрой и отзовись». Хотя Сталина уже не было в живых, многие помнили его установку: без вести пропавших нет, есть предатели. Письма школьников говорили – человек не в плену, он сражался и погиб в каменоломнях Аджимушкая.

Позже в школе состоялась встреча, на которую пригласили выживших в катакомбах – их остались единицы – и родственников погибших.

– Никогда не забуду эту встречу. Я плакала, потому что видела живую историю перед собой. Многие говорили спасибо за то, что мы восстановили добрые имена чьих-то односельчан, родственников. Сразу начали их именами называть школы, улицы, – вспоминает Виолетта Шарова.

Так ученики школы №17 стали первыми, кто начал возрождать историю героических защитников Аджимушкая.

Место притяжения

Школьный музей боевой славы – место притяжения для учеников и учителей. Все школьники приходят сюда, начиная с первого класса. В завершение экскурсии директор музея, учитель истории Ирина Косарева произносит заветные слова: «А сейчас, ребята, вы можете все посмотреть, взять в руки, но с одним условием – положить все на место».

Нужно видеть, что тут начинается: дети берут ружья, пистолеты, надевают каски, пытаются поднять противотанковое ружье. Первоклашки, еще не выучившие имя и отчество директора музея, спрашивают наперебой: «Тетя, а что это, а это что?».

Я успела ознакомиться только с частью экспозиций, посвященных Вере Белик, 46‑му полку и катакомбам Аджимушкая, хотя ими музейные коллекции не ограничиваются. Есть еще выставка образцов оружия.
Представлены история школы, судьбы ее выпускников и учителей – участников войны. По словам Ирины Косаревой, множество материалов и артефактов нуждаются в подробном изучении и ждут своего места в экспозиционных витринах.

С момента своего открытия музей не прекращал свою деятельность. Даже в самые непростые для школьных музеев 90‑е годы удалось сохранить музей боевой славы, традиции и знамя школы, на котором два почетных знака ЦК ДОСААФ СССР. Торжественные линейки здесь начинаются с выноса знамени школы:
– Ни в одной школе города нет знамени, а у нас есть, – подчеркивает директор Александр Николаевич Грибов. – Нам говорили, что это анахронизм, но мы сохранили знамя. Пусть оно потрепано временем, но это наше школьное историческое знамя. На линейках дети равняются на него.

Альтруисты тоже нуждаются в помощи

Ирина Косарева в завершении нашей беседы поделилась тем, что беспокоит ее как члена профессионального союза. В Крыму, как правило, педагоги получают оплату за руководство музеем, как за один час кружковой работы. А требования к школьным музеям сегодня почти такие же, как и к государственным.

По ее мнению, назрела необходимость в масштабах страны предусмотреть ставки руководителей школьных музеев:
– Школьные музеи держатся на энтузиазме их руководителей. Если мы хотим поднять патриотическое воспитание на должный уровень, музеям необходимо оказать поддержку со стороны государства.

Работа в школе №17 по сохранению памяти о героях Великой Отечественной войны продолжается. Ежегодно проводится конкурс знатоков истории Керчи, в котором участвует вся школа с 1‑го по 11‑й классы. Победители отправляются на экскурсию по памятным местам керченской земли.

За создание альманаха «Они летят дорогою в бессмертье», посвященного летчицам 46‑го гвардейского полка, музей в 2016 году был награжден Золотой медалью Всероссийского конкурса «Патриот России».

Вторая такая же медаль вручена за проект «Патриоты Керчи, Крыма – патриоты России». В нем полностью представлена работа школы по патриотическому воспитанию.

При его подготовке Ирине Николаевне было интересно посмотреть, как оформляют проекты другие школы. Во многих работах она находила такую фразу: «К сожалению, в последнее время патриотическому воспитанию в нашей стране не уделяется должного внимания».

Это настолько задело руководителя музея, что во вступительной части к своему проекту она написала: «Надо отметить, что проблемы патриотического воспитания в нашей школе никогда не уходили на задний план. Они всегда занимали главное место в работе школы».

Наталья ВОРОНИНА