Один глаз серый. Другой – зеленый. Один – серьезный. Другой – насмешничает. Худые пальцы тарабанят по тюремному столу. Он смотрит на меня вызывающе: “Да! Украл! Есть хотелось! Я в школе в обморок падал от запаха бутербродов с колбасой и кока-колы…” Артем отворачивается к стене. Пальцы замерли лишь на миг, а потом начали снова выбивать только ему понятную дробь. Теперь я знаю о нем почти все. С семьей ему не повезло: родители – алкаши. Артемом и его младшим братом занималась бабка. Кормила, поила, в школу снаряжала и твердила ему все время: учись, может, и спасешься. Он ненавидел свой дом – пустой, неухоженный, мать и отец – вечно пьяные, дерущиеся, по углам “добро”, подобранное на мусорках и свалках. Однажды вечером он чертил что-то в своем углу и услышал, как бабка кричит: “Не дам! Это пацанам!”. Она нажарила им картошки, купив килограмм на последние гроши перед пенсией, а пьяному отцу требовалась закуска. Бабка тянула сковороду на себя, отец – на себя. Он выдернул ее и как фокусник, перебросив с одной руки на другую, высыпал горячую картошку на голову бабке. Артем схватил кухонный нож и кинулся на отца. Бабка рванулась между ними: “Не надо, Тема”, – только успела прошептать и медленно сползла на пол. “Давно пора, совсем протухла”, – процедил сквозь зубы отец и, пошатываясь, вышел из кухни. Артем бросился на колени: как же так, он даже не прикоснулся к ней ножом? Вызвал “скорую”. “Сердечный приступ”, – сказали. Сделали укол. С тех пор бабка стала сдавать, а через год умерла, на Рождество. Артем был в одиннадцатом классе. После уроков он таскал ящики в соседнем магазине, собирал мусор в контейнеры, мыл полы в подвале, потом, купив еды в палатке и накормив младшего брата, уткнувшись в подушку, мечтал, как поступит в военное училище, наестся досыта, будет ходить в форме, а Лешку сдаст в детдом. Весной магазин разорился, и Артем потерял работу. До последнего звонка в школе оставалось три месяца. Перебивался кое-как с воды на хлеб. Младшему кое-что перепадало от оставшейся закуски родителей: недогрызенный селедочный хвост или половинка соленого огурца. Наступил апрель. Стало совсем плохо. Он не мог уснуть. У него кружилась голова, а перед глазами маячила жареная курица на вертеле. Он видел, как капельки жира вспыхивают, падая на раскаленную решетку, и протягивал руку, чтобы обжечься и убедиться: курица вот тут, рядом с ним, но рука упиралась в стену. Ему показалось, что он начинает сходить с ума от голода. Он поднялся, натянул старый ватник и вышел на улицу. Посмотрел налево – пусто. Направо – знакомый ночной ларек, где иногда помогал продавщицам. “Привет! Ящики вытащишь?” – “Вытащу”. Уходя, прихватил коробку “Вискаса” – кошачьего корма. Есть смерть как хотелось. Вернулся. На кухне снова буянили. Кто-то чужой. “Ни хрена я вам не дам! Я принес – сам и выпью! Заботчики!!! Да я сам с ним договорюсь. И денег дам”. Он не мог слушать этот пьяный бессмысленный бред и прошмыгнул в свой угол, готовясь открыть консервы. На кухне кричали, спорили, потом стихло – разливали бутылку. Скрипнула дверь, вошел чужой. Уличный фонарь освещал комнату. Артем узнал чужого – владелец местных ларьков. Тот посмотрел в один угол – там спал Артем. В другой – там Лешка. Подошел к младшему и стал раздеваться. Артем вскинулся, как пружина, колченогим стулом хватил пришедшего по голове…

Автор: Сетевое издание UG.RU

На чтение: ≈ 1 мин.

Читайте «УГ» в:

Образование UG.RU

Премии от 2 млн до 500 тыс. рублей на реализацию проектов получат 200 родкомитетов из 78 регионов России

Образование UG.RU

Современные профессии в школьное время: как обучать востребованных в будущем специалистов

Комментарии

Отменить ответ

Для добавления комментария вы должны быть авторизированы.

Вы можете зарегистрироваться на сайте с помощью социальных сетей ВК и Одноклассники