Очередная цифровизация образования не удалась,

или Что делать дальше

На цифровизацию образования Россия тратит миллиарды. Если точнее, 79,8 миллиарда рублей на пять лет – с 2019 по 2024 год. Это и закупка компьютеров, и обеспечение школ Интернетом, и обучение педагогов. Но вот наступил карантин, и оказалось, что к дистанционному обучению не просто не готовы – буквально за одну неделю система образования превратилась в полнейший хаос. Педагоги не готовы использовать цифровые инструменты, детям не хватает устройств, системы виснут, а половина школьников считают, что наступили каникулы.

Почему переход на «дистанционку» застал всех врасплох? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно разобраться с вопросом более широким: что не так с попытками оцифровать российские школы?

Причина первая. Управленческие решения не имеют ничего общего с потребностями пользователей.

Цифровизация ради цифровизации – заведомо проигрышная стратегия. Закупка компьютеров в школы ради достижения показателя «количество школ с цифровым оборудованием» – хорошо, но мимо. KPI закрыли, а результата нет. Почему?

В cовременном бизнесе есть целое направление – сustomer development, которое занимается анализом болей и предпочтений потребителей, прежде чем перейти к разработке продукта. Логика предельно проста: человек скорее потратит деньги на то, что ему действительно пригодится. Поэтому перед тем, как открыть новое направление, запустить массовое производство или просто воплотить в жизнь идею гениального начальника, бизнес идет к покупателям и спрашивает: «Вам это нужно? А как вы будете это использовать? А что бы вы хотели изменить?»

Возвращаемся к нашим школам. Пользователи – это учителя, школьники, их родители. Именно они будут использовать новые технологии и прочие блага цифровизации. Но использовать будут только в том случае, если им это действительно нужно.

Например, многие учителя страдают от большого объема бумажной отчетности. Может ли здесь помочь «цифра»? Конечно – можно купить школе сервис для электронного документооборота и обучить всех сотрудников им пользоваться. Но вместо этого в школу привозят 50 ин­терактивных досок. Результат: учителя все так же загружены, доски используют с тем же функционалом, что и меловые, зато KPI закрыт – технологии в школу внедрены.

В России уже есть хороший пример того, как цифровизация решает реальные проблемы. Это портал «Гос­услуги». Прежде чем создавать электронный сервис, его разработчики проанализировали, какими услугами мы пользуемся чаще всего. И перенесли в онлайн именно их – оформление загранпаспорта, информация о штрафах, прием налоговой декларации. Это оказалось по-настоящему полезным и сократило время на поездки в центры оформления и стояние в очередях.

Причина вторая. Нельзя стричь всех под одну гребенку.

Россия – страна большая, и подход к реформам у нас масштабный, с размахом. Сработало в Москве – отлично, масштабируем на всех. Чем больше цифры – тем лучше.

Давайте для разминки заглянем в нацпроект «Образование» и посмотрим на один из KPI по цифровизации. Читаем: «внедрение современных цифровых технологий в образовательные программы 25% общеобразовательных организаций 75 субъектов Российской Федерации для как минимум 500 тысяч детей». Хорошие цифры, но что мы знаем об их начинке? О каких технологиях идет речь? О каких детях? Какие у этих детей особенности? Какие технологии каким детям подходят?

Одно и то же для всех не работает. Дети разные. Учителя разные. Регионы разные. У нас даже нет статистики, которая измеряла бы эти отличия. Например, никто не знает, сколько в регионе детей с трудностями в обучении. Мы можем посчитать победителей олимпиад, но ни один регион не может сказать, сколько у него детей в группе риска.

Основой любого нововведения должен быть точечный подход, работа с отдельными группами. Одни решения для лидирующих школ и совершенно другие – для неблагополучных. Одни дополнительные программы для отличников и олимпиадников и другие – для трудных учеников. Совершенно отдельные решения и технологии – для инклюзивного образования.

Причина третья. Мы учим педагогов без мотивации, а педагогам-энтузиастам не даем свободы и ресурсов.
Курсы повышения квалификации включают обучение учителей цифровым навыкам. Одна проблема: освоив новые инструменты, педагоги уходят с курсов и возвращаются к привычному преподаванию, которое никакой цифровизации не предполагает. Все оказывается насмарку.

Почему так происходит? Во-первых, бесполезно учить человека каким-либо навыкам, если у него нет потребности их использовать. Здесь мы возвращаемся к пункту 1 (учить нужно тому, что решит реально существующую проблему) и сразу же к пункту 2 (проблемы у всех разные). У педагога, как у любого нормального человека, появится мотивация освоить новый инструмент только в том случае, если он видит в этом практическую ценность и облегчение своей жизни.

Во-вторых, даже если учитель энтузиаст и активно ищет способы внедрить в свои уроки технологии, он сталкивается с тем, что в школе нужных ему инструментов просто-напросто нет. Как правило, сервисы для обучения предлагают «оптовую» закупку – если школа покупает подписку для всех классов, стоимость существенно снижается.

Проблема в том, что российские школы де-факто лишены возможности самостоятельно добывать цифровые инструменты. Когда происходит массовое внедрение технологий, директоров не спрашивают, что им нужно. А нужны им вещи совершенно разные – кому-то цифровая лаборатория, кому-то система ЛМС, а кому-то подписка на Adobe. Бюджета на покупку по своему усмотрению тоже никто не выделяет.

Есть лазейка – по закону, школы могут платить за сервисы из своего дополнительного бюджета.
Дополнительный бюджет – это заработанные деньги. Директору нужно стать еще и бизнесменом: организовать платные кружки, сдать в аренду спортзал по выходным. Кто заработал на цифровизацию – тот ее и получает.
Что делать?

Предыдущая часть довольно пессимистична, но все не так плохо. Кризис – лучшее время для перемен. Именно сейчас, после вынужденного перехода на дистант, учителя, родители, школьники приблизились к новой реальности со всеми ее ужасами и преимуществами. Именно сейчас в срочном порядке перепридумываются школьные программы и пересматриваются программы финансирования. И именно сейчас нужно учесть простой алгоритм, который позволит с самого начала направить усилия в нужную сторону:

1. Выявите боли.
Опросите директоров, учителей, учеников, родителей. Узнайте их проблемы. Выявите самые популярные. Проведите фокус-группы, чтобы докопаться до их сути, узнать все подробности.
Обязательно фиксируйте, из какой школы какая проблема. Смотрите на контекст. Эта школа в городе или селе? Физматлицей или типовая районная школа? Какой в этой школе процент неуспешных детей? Ищите связи.

2. Приоритезируйте.
Работать со всеми проблемами одновременно невозможно, поэтому выберите одну, на которой вы сосредоточитесь и сделаете это эффективно. Решайте эту проблему только в тех школах, в которых она есть. Если проблему заявили городские успешные школы, предлагайте решение школам такой же категории, а не всем подряд.

3. Договоритесь, что будет считаться решением.
На берегу нужно определить, как вы будете измерять решение проблемы. Какой метрикой? Показатели должны быть четкими и измеримыми, но, что еще важнее, они должны отображать суть.
«В 50% школ региона провели Интернет» – это четкий и измеримый показатель, но что он говорит нам о качестве образования? Ровным счетом ничего.

4. Поймите, нужны ли для решения проблемы цифровые инструменты.
Вполне вероятно, что проблема, которую вы выберете как главную, решается без цифровых инструментов.
Отлично – возможно, это обойдется дешевле.

Если «цифра» все же необходима, разберитесь, какой именно инструмент снимет вашу боль.

5. Внедрите решение и измерьте результат.

Только измерив результат, вы сможете понять, было ли решение эффективным. Если нет – почему? Соберите экспертов, проанализируйте ошибки, найдите способ их не допустить.

6. Вернитесь на шаг 2 и повторите.

В вашем списке осталось много проблем – выберите следующую и приступайте.
Кому конкретно мы адресуем этот подход? Всем. Алгоритм «выявляем боль – находим решение – измеряем результат» должен пронизывать все уровни управления образованием.

Директору школы нужно узнать боли своих педагогов прежде, чем выбирать и оплачивать программы повышения квалификации. А прежде чем в очередной раз принимать решение об участии в программе сетевого взаимодействия, стоит ответить на вопрос: какими были результаты в прошлый раз? Как это помогает школе развиваться?

Управленцам университета стоит выявить запрос студентов, перед тем как менять образовательную программу и приглашать новых преподавателей. Анализ программ, с которых чаще всего уходят студенты, поможет найти проблему и снизить отсев. Анализ траекторий выпускников позволит понять, с какими работодателями эффективнее всего сотрудничать, а с какими не стоит.

То же самое на уровне крупного муниципалитета или региона. Управленцам нужно удерживать людей в регионе, повышать уровень образования и удовлетворенность этим образованием. Если до принятия решений не выявить конкретные боли, не выбрать из них самые распространенные и не продумать, какой результат считается эффективным и как его измерить, усилия и ресурсы могут быть потрачены впустую.

Теперь о национальных проектах. По умолчанию они не могут быть слишком подробными. Но даже на федеральном уровне можно избежать массовизации решений. Например, дать регионам свободу в определении своих проблем и распоряжении средствами на их решение. Эту свободу можно дать и самим пользователям. Отличный пример персонализированного национального проекта – программа цифровых сертификатов, позволяющая людям бесплатно обучиться навыкам, которые нужны государству.

Алиса БЕЗМАН и Наталья ЧЕБОТАРЬ, управляющие партнеры исследовательского бюро Edutainme