На чтение: ≈ 20 мин.4 апреля 2012 года великому режиссеру Андрею Тарковскому исполнилось бы 80 лет. Чем дальше идет время, тем серьезнее становится анализ его творчества, его философии, его жизни.
Творческое наследие Андрея Тарковского в кинематографе, опыт его понимания и теория кино как «запечатленного времени» заслуживают внимательного отношения, поскольку открывают новые перспективы в междисциплинарных исследованиях, в том числе в области исторического знания. Особую роль сыграли его картины в пробуждении национального самосознания русского народа в переломное время 1960-1980-х гг., на излете советской истории. Фильмы Тарковского восстанавливали исторические традиции в отечественной культуре, осуществляли преемственность и связь в ее развитии. Проблема национально-культурной идентичности личности, над решением которой сегодня работают специалисты самых разных направлений, получила свое художественное выражение в кинематографе нашего великого соотечественника. Значение его работ в современной жизни России постоянно возрастает, расширяется пространство их воздействия на многие сферы деятельности, напрямую и не составлявшие предмет профессиональных интересов выдающегося режиссера. В значительной степени это объясняется тем обстоятельством, что Андрей Тарковский сумел коснуться именно тех вопросов, которые и сегодня составляют основное содержание духовных и нравственных поисков человека в условиях углубляющегося кризиса современной цивилизации.Основное значение фильма «Зеркало» (да и всего кинематографа Тарковского) – это попытка художественными средствами восстановить историческую связь времен, вернуть человеку память, обратить его к своим истокам, к своему дому, к матери, к детству, к своей духовной сущности, к своей культуре и истории. В этой «обратной перспективе», в возвращении к самому себе, когда «все еще впереди и все возможно», человек находит внутреннюю свободу. Соединяя потоки непрерывности движения отечественной и мировой культуры, Тарковский в своей картине возвращает советскому человеку середины 1970-х годов возможность надежды и веры, закладывает основы будущего духовного возрождения (а вслед за тем и политического, если угодно), причем его осуществление становится не менее сложной задачей и для отдельного человека, и для страны в целом. Оказывается, что этот процесс определяется своим конкретно-историческим контекстом и его отношением с общим потоком времени, не осмыслив и не учтя который нельзя и обрести эту желанную политическую и гражданскую свободу.1932 год стал годом рождения режиссера, который в своем творчестве восстанавливал национальные и мировые культурные традиции в кинематографе, противостоящие идеологии не только тоталитарного общества, но и общества потребления современной цивилизации, с их пренебрежением к духовной стороне жизни человека, проблемам его внутреннего мира и нравственного выбора. Для советского кинематографа 1932 год стал во многом знаменательным годом. Из-за границы после длительной командировки в СССР возвращается С.Эйзенштейн, он становится заведующим кафедрой режиссуры ВГИКа – в 1961 году ее с отличием окончит Тарковский. А. Довженко в 1932 году снимает фильм «Иван», получивший в 1934-м приз МКФ в Венеции, через 28 лет (1962) его успех повторит молодой Андрей Тарковский, получивший своего «Золотого льва» за картину «Иваново детство».В разных документах Андрей Тарковский называл местом своего рождения то село Завражье, то город Юрьевец. Путаница, не свойственная Тарковскому, заставляет задуматься. Оба населенных пункта находятся друг напротив друга, через Волгу. Завражье на левом ее берегу, Юрьевец – на правом. До революции 1917 года и село Завражье, и город Юрьевец относились к Костромской губернии, особо почитаемой в царское время как колыбель дома Романовых. В 1932-1944 годы эти места входили в состав Ивановской промышленной области с центром в Иваново-Вознесенске – на родине первого совета, позднее административные границы прошли по Волге, Завражье отошло в Костромскую область, Юрьевец остался в Ивановской. Левый берег, костромской, – берег царский, старой дворянской стороны, правый берег – советский, новой страны трудящихся, своим рождением, своим творчеством Андрей Тарковский соединил оба эти берега, восстановил единство истории, культуры, связал пространство и время в единое целое. Н.Замятина в интересной публикации об образе родины в фильме «Зеркало» определяет ось Юрьевец – Завражье через оппозицию голодного города, из которого мать с сыном идут продавать фамильные сережки, его деревенскому антиподу Завражью (и хутору Игнатьево) – месту рождения и счастья. Исследовательница полагает, что внутри «пары» Юрьевец – Завражье Юрьевец несет отрицательную нагрузку, оценивает город как «место голода, откуда мать и сын выходят на унижение; место несчастья, испытания». Но в картине эпизод с серьгами и час испытания (и не только испытания!) происходят в обустроенном в бытовом отношении доме богатой докторши (в исполнении Л.Тарковской, жены режиссера), расположенном на заволжском берегу. Именно здесь показано столкновение духовного и материального в человеке, а сын (герой фильма Алексей) в этот момент переживает необычную встречу со своей судьбой, с собой в будущем, буквально преображаясь на наших глазах в своем зеркальном отражении. В реальной биографии семьи Тарковских оба берега существуют не столько в противопоставлении, но и в своей взаимной обусловленности, связи и единстве. Образы детства, хранящиеся в памяти, остаются в нашей душе навсегда, составляя то самое сокровенное, самое ценное, что определяет основу человеческой личности, ее индивидуальность, уникальность внутреннего мира, его структуру и глубину. Потом эти образы сопровождают нас всю жизнь, всплывают перед нами как напоминание о светлой поре нашего безгрешного существования, о рае, в котором мы уже когда-то побывали с надеждой вернуться туда еще раз и обрести утраченное. Возвращение, если оно в принципе и возможно, происходит в творчестве, в сфере искусства. Отец Павел Флоренский, тоже, кстати, имевший завражские корни, полагал, что искусство передает зрителю чувство жизни как «откровение подлинно иной реальности, которую, раз узнав от художника, мы далее знаем уже сами по себе, ибо видим ее теперь уже своими глазами». С этим феноменом мы сталкиваемся всякий раз, когда просматриваем фильмы Тарковского. Всякий раз открывая что-то новое для себя. Его картины живут своей особой жизнью, в своем особом художественном пространстве и времени, устремляясь в вечность благодаря и нашему восприятию. Пространство-время художественного произведения перетекает в пространство-время души, находит свое продолжение во внутреннем мире человека, становится неотъемлемой частью его личности.В «Зеркале» Тарковский нарушает прямую логику последовательного изложения событий, предложив иконичную структуру организации пространства-времени картины, основанной на обратной перспективе. Линейное построение не способно передать многомерность и многозначность прошедших событий и их последующее существование в потоке авторского сознания. Стремясь его визуализировать, режиссер использует сновидения своего героя, благодаря чему на экране возникают эта многомерность и глубина.Художественное творчество Андрея Тарковского ярко персоналистично и религиозно одновременно. Человек и его внутренний мир всегда в центре внимания режиссера. В этом, безусловно, прослеживается глубинная связь с русской культурной и духовной традицией, и прежде всего с творчеством Ф.Достоевского. Но не только с ним. Так или иначе, художественный мир Тарковского буквально пронизан токами национальной и мировой культуры, ее гуманистическими идеалами. В своем первом полнометражном фильме «Иваново детство» (1962) режиссер реализует идею о человеке как абсолютной ценности бытия, придающей смысл существованию всему миру. В то же время возникает устойчивая ассоциация с мыслью Достоевского об утрате гармонии, если она основана на «слезе ребенка». Уже в этой картине появляется очень важная для всего творчества Тарковского тема сиротства и невозможности возвращения к родному берегу, в дом детства. Трагедия войны не только лишает ребенка семьи, мира и счастья бытия, но и глубоко уродует его душу, обретаемую им только в его снах, в полете в вечность. В «Андрее Рублеве» (1966-1971) Тарковский говорит о месте человека в мире, о его творческом предназначении, о сохранении и передаче этого высшего дара людям и миру. В «Зеркале» (1974), считающемся самым исповедальным фильмом Андрея Тарковского, процесс воспоминаний героя, его осмысления жизни на пороге своего ухода из нее показан в контексте и собственной биографии, и истории страны. Тарковский воссоздает внутренний мир человека, процесс его духовного развития от детства к зрелости и, наоборот, в обратную перспективу. В фильме он показывает подвижность индивидуальной памяти и ее различных пластов и образов, одновременное присутствие в ней близких и бесконечно родных людей, его семьи, друзей и знакомых, связанных общими переживаниями, общими токами национальной и мировой культуры и истории.Сама драматургия фильма, жизнь его героев, их поступки, слова, жесты заставляют нас открывать новые смыслы, значения, ценности, погружаться в обратную перспективу «Зеркала». Например, совсем недавно на 37-й минуте фильма в эпизоде с испанцами я поймал себя на мысли, что на мгновение появляющийся в кадре человек своим ликом подобен Христу. Увидеть в ближнем своем, в любом человеке образ и подобие Божии – разве не в этом высокое предназначение искусства? Совершенно неожиданным стало возвращение к теме родины, утраченной и обретенной, в той же сцене с испанцами – когда на вопрос Натальи, жены Алексея (роль М.Тереховой), обращенный Луисе, вернется ли она в Испанию, та отвечает, что это невозможно, что ее «муж русский и дети русские». Испанка – мать русских детей – остается в России. Другими словами место человека в мире определяется не только его личным выбором, но обусловлено множеством связей и отношений не только с вечностью, но и культурой, и историей непосредственно.Родина не исчезает полностью, но за годы меняется и становится другой. Меняется и сам человек. Что можно противопоставить этому опустошающему человека бегу времени? Ему нужно зеркало, нужен сам человек, его память как зеркало истории и культуры. Проблема индивидуальной памяти и идентичности личности человека, подробно исследуемая режиссером в «Солярисе» (1972), получает свое дальнейшее разрешение в «Зеркале» через освоение историко-культурного пространства России и сохранение связи с ним.Центральный эпизод фильма – чтение Игнатом письма Пушкина к Чаадаеву (1836). Этот эпизод заменил собой сцену битвы на Куликовом поле, которую Тарковский собирался снять еще в «Андрее Рублеве», а затем планировал поставить ее в «Зеркале». По разным причинам от нее пришлось отказаться. Показателен кадр, на котором изображено тающее пятно на поверхности стола, след от только что убранного предмета. Кадр завершает эпизод чтения Игнатом письма, и происходит удивительная встреча личности ребенка с отечественной историей и культурой, воссоединение разных эпох. На наших глазах также соединяются в общее целое человек, история, культура, сжимаясь сначала до одной точки и вдруг, внезапно, расширяясь до глобального масштаба. В этот момент мы убеждаемся, что мгновения человеческого бытия и события истории находятся в неразрывном единстве, что у них один пульс, одна кровеносная система, одно сердце и одно сознание.В одном из интервью, данных режиссером уже в эмиграции польским журналистам (1985), Андрей Тарковский так определил значение фильма в своем творчестве и судьбе: «Зеркало» доказало мне существование связи между мною как режиссером, как художником и народом, ради которого я работал… Для меня очень важна моя связь с классической русской культурой, которая, конечно же, имела и имеет до сих пор продолжение в России. Я был одним из тех, кто пытался, может быть бессознательно, осуществить эту связь между прошлым России и ее будущим. Для меня отсутствие этой связи было бы просто роковым. Я бы не смог существовать. Потому что художник всегда связывает прошлое с будущим, он не живет мгновением. Он медиум, он как бы проводник прошлого ради будущего». Своим фильмом он не только восстанавливал прервавшуюся связь времен, но показывал, что наше прошлое, наша личная и общечеловеческая история создает, сохраняет и толкует нас. Но нас толкует и будущее, и мы начинаем видеть смысл настоящего в потоке времени.Идея «ваяния из времени» наиболее последовательно представлена в «Зеркале». Тарковский полагал, что образ времени в фильме не может быть простым соединением кадров, или, как считал С.Эйзенштейн, создается методом «монтажа аттракционов». Волны времени рождаются в результате взаимодействия различного по своему ритму подбору кадров. Известный режиссер Ю.Мамин, слушавший мастера на Высших режиссерских курсах, вспоминал, как Тарковский объяснял некоторые приемы своего искусства. «Его интересовали уникальные состояния: если пожар, то во время дождя; при сильном напряжении действия движения должно быть мало; и, наоборот, если взять высокий темп, то внутреннее напряжение необязательно. То есть темп и ритм должны быть по возможности в конфликте друг с другом». В «Зеркале» разные пласты времени наплывают друг на друга. История страны, представленная документальной хроникой, и время жизни героя на экране, в том числе его сны, постоянно меняются, тем самым достигается особый пульсирующий ритм фильма.У Тарковского время относительно и разнообразно, открыто и герметично. Оно и дискретно, и непрерывно, проистекает сразу в нескольких направлениях и на многих уровнях, и во многих измерениях. Время разрывается на разные отрезки и объединено общим духовным пространством человека, способного к жизни одновременно в различных временных измерениях. Ни в одной другой картине режиссера не существует столь напряженных отношений между временем истории, вечностью и временем личностным, временем существования человека.Годы жизни Андрея Арсеньевича Тарковского (1932-1986) совпали со временем исторических переходов в нашей стране. В момент его рождения лозунг «Время, вперед!» определили характер и стиль сталинской модернизации. В конце жизни противоречивые образы зрелого социализма, застой, ускорение и перестройка сменяли друг друга в преддверии новой надвигающейся эпохи. На этом историческом фоне существенным и значимым был поворот, который осуществил режиссер в своем творчестве и в своей судьбе, – поворот к духовному возрождению человека, к его высшей сущности, не сводимой к какой-либо идеологической или обывательской формуле.Алексей ЛУБКОВ, проректор МИОО
Выбор читателей
Комментарии