На чтение: ≈ 17 мин.Исак ФРУМИН, заслуженный учитель Российской Федерации, научный руководитель Института образования НИУ ВШЭ: – Год назад в разных СМИ были панические ожидания радикального изменения образовательной политики. И, пожалуй, главное, что стало понятно по итогам этого года, – эти ожидания не оправдались.Министерство образования и науки РФ реализует образовательную политику президента, который заявил о своих приоритетах довольно внятно и в предвыборных статьях, и в майских указах 2012 года. Эти приоритеты были подтверждены Государственным советом в конце 2015 года, различными документами правительства. Поэтому мне кажется позитивным фактом, что новое руководство нашей отрасли развивает начатые большие программы и проекты на разных уровнях образования.
И эти проекты дают результат. Например, проект повышения международной конкурентоспособности российских университетов показывает очень хороший эффект – число наших университетов в высших рядах международных рейтингов растет. В сфере среднего профессионального образования есть тоже сильное оживление – достаточно посмотреть на развитие системы чемпионатов WorldSkills и созданных на его основе демонстрационных экзаменов. По сути дела, в таких проектах продолжается и усиливается линия на то, чтобы ориентировать систему образования на результаты. Не на правильность процесса, а на объективные показатели и конкурентоспособные результаты. Эта линия была задана в 2012 году. Она требует развития самостоятельности образовательных организаций, повышения их ответственности. Она требует новых образовательных технологий и компетенций учителей.Хорошая динамика наблюдалась в этом году у дополнительного образования. Там появились новые проекты, снимаются бюрократические барьеры, возникают площадки с новым содержанием. Деятельность детских технопарков задает совершенно новые стандарты качества дополнительного образования, вовлекает молодежь в работу с детьми в технологической сфере.Конечно, сильную позитивную динамику здесь задали и такие проекты, как кружки и олимпиада НТИ, развитие центра «Сириус» и т. д. В ряде крупных городов (например, в Москве) границы между дополнительным и основным школьным образованием начинают исчезать – фактически формируется целостная экосистема развития ребенка, в которой находится место и инициативе школьников, и потребностям семьи, и государственным интересам.В ряде случаев, однако, видно, что идущие проекты не остановлены, но и не получили сильного развития. Например, важнейший проект, направленный на поддержку школ, работающих в сложных социальных условиях, оказался на периферии общественных и профессиональных дискуссий. Он получает явно недостаточную поддержку и на федеральном, и на региональном уровнях. А ведь это направление является критически важным для социальной мобильности, для социальной устойчивости общества. Или проект по опорным вузам регионов. С одной стороны, он вроде бы не остановлен и расширяется. С другой стороны, он практически не обеспечен ресурсно на фоне резкого ослабления конкурентоспособности региональных вузов. И эта проблема становится с каждым годом острее.Формально продолжается и линия с поддержкой «низовых» инноваций в образовании, поддержкой творчества школ и учителей. Но она также явно ушла из зоны приоритетов. Виден явный перевес инициатив регулятора над инициативами снизу. Это проявляется, например, в том, что в конкурсе образовательных инноваций, который проводит НИУ ВШЭ вместе с «Рыбаков Фондом», снизилась доля инновационных предложений от школ, а конкурс «Школа навыков XXI века», проведенный нами совместно со Сбербанком, показал хоть и неплохой, но все же недостаточный отклик «снизу»: может, школы устали от указаний и у них нет времени на творчество? А ведь поддержка учительской и школьной инициативы – важнейшее условие самочувствия педагогов и самая сильная возможность их профессионального роста.На днях, например, утверждена дорожная карта системы учительского роста. Но и сейчас не очень понятно, как это важнейшее направление развития системы обеспечено ресурсами. Жаль также, что в этой дорожной карте не получил должного внимания вопрос о профессиональном развитии директорского корпуса, несмотря на убедительные доказательства ключевой роли образовательных лидеров и администраторов в улучшении школой образовательных результатов.Пожалуй, единственным примером, где возникают существенные риски потери результатов поисков предыдущих 15 лет, является регулирование содержания школьного образования. Об этом свидетельствует появление нового варианта образовательных стандартов. Откровенно говоря, даже забавно видеть, на каких устаревших подходах он основан. Из каких архивов достают такие тексты… По сути, предлагается, во-первых, детально предписать учителям, что и как нужно преподавать, а во-вторых, в ответственности учителя снова фокус внимания сдвигается с формирования умений (применения знаний) на знания как таковые (по сути, на запоминание). Возникает риск, что рождавшаяся с большими сложностями система ответственности учителей и школ за результативность образования откатится к банальной и устаревшей командно-административной конструкции, в которой они просто выполняют написанную в центре программу.Да, мотивы такого разворота совершенно ясны – забота о единстве результатов, о сохранении культуры. Мне, например, до сих пор кажется очень важным, чтобы каждый школьник прочитал «Степь» Чехова или выучил «Пророк» Пушкина. Не случайно в бытность директором школы я предложил список 100 обязательных книг, которые должны прочесть выпускники нашей школы. Я понимаю этот мотив. Но с другой стороны, в современном сложном мире его уже невозможно реализовать приказами и жесткой стандартизацией преподавания. Нужны другие подходы: разворачивание общественных и профессиональных дискуссий, профессиональное развитие учителей, система экзаменов и поддержки мотивации и интереса школьников к культурному коду. Поэтому спор идет не о том, должны ли школьники знать родную литературу – это очевидно, сколько о том, как этого добиться – старым дедовским способом или опираясь на новые подходы и технологии. Спор этот, конечно, заслуживает серьезной и современной профессиональной экспертизы, вовлечения педагогов, а не двухнедельного (в июле) вывешивания столь важных изменений на сайте. При этом здесь важно отметить, что именно в качестве школьного образования за последние годы мы как страна добились существенных успехов. Выпускники нашей начальной школы читают лучше всех в мире – а ведь они учились по новым стандартам. Мы в 2015 году впервые перешли из аутсайдеров в группу успешных стран по развитию способности применять школьные знания в реальной ситуации. А ведь для этого потребовалась огромная работа и методистов, и учителей, и разработчиков ЕГЭ по переносу акцента в школе от «знать» на «уметь». И если вместо развития «нашей новой школы» мы начнем строить «нашу старую школу», то рискуем потерять уже завоеванные вершины.И, конечно, столь значимая перемена становится очередным потрясением для всей системы. Не только для учителей, но и для учеников, которые уже несколько лет учились по новым стандартам. В прошедшем году, к сожалению, на разных уровнях мы все чаще видели поиск решений в прошлом (что-нибудь «вернуть»), вместо того чтобы спокойно, на основании данных, с учетом международного опыта разбираться по существу и с новыми вызовами, и с новыми возможностями. Приведу очень простой пример. Президентом и правительством утверждена Стратегия научно-технологического развития России (кстати, это серьезная заслуга и нового, и прежнего составов Минобрнауки России). В феврале появляется поручение президента, в котором прямо говорится о необходимости корректировки «федеральных государственных образовательных стандартов общего образования и примерных основных общеобразовательных программ… в соответствии с… планом реализации Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации». Казалось бы, вот он – момент вовлечения учителей, преподавателей педагогических вузов в широкую дискуссию о роли учителя и школы в реализации этой стратегии. К сожалению, вместо этого мы обсуждаем какие-то вопросы из прошлого века – про базовый учебник, про мытье классов, про проверочные работы.Нельзя, правда, считать усиление архаики исключительно результатом последнего года. Здесь ключевая «заслуга» не у политиков, а у некоторых громких экспертов, застрявших в своих компетенциях лет на сорок. Они и дают советы по поводу базового учебника, возвращения к специалитету в высшем образовании и прочие. Дискуссия по поводу инноваций в образовании идет давно, и она естественным образом усилилась в момент смены руководства. Значительная часть профессионального сообщества раздражена нововведениями, нужность которых не всегда очевидна. Ностальгирующие эксперты подлили масла в огонь. Совершенно согласен с теми, кто считает, что системе образования надо отдохнуть от реформ. Но от новых вызовов не укрыться в прошлом. Перед образовательным ведомством в любой стране стоит очень сложная задача поиска баланса: с одной стороны, быть локомотивом развития, с другой стороны, не отчуждать от задач развития педагогов.И не могу не сказать о двух проблемах, которые достались новому руководству министерства. Они были острыми уже год назад и практически не продвинулись к сегодняшнему дню.Первая связана с цифровой трансформацией образования. К сожалению, в 2012 году соответствующего указа не появилось. Вся эта проблематика, по сути, оказалась на периферии политического внимания. Там она до сих пор и оставалась. Сейчас она «падает» на систему образования из программы правительства «Цифровая экономика». Придется догонять. Очень жаль потерянного времени.Вторая, более сложная проблема – недофинансирование образования. Запретом употребления слова «услуга» и переводом школ из муниципалитетов в регионы зарплату не сделаешь конкурентоспособной. Понимаю, что экономическая ситуация не способствует решению этой проблемы, но не видно, чтобы она была в центре дискуссий об образовательной политике.Надеюсь, что в следующем учебном году по обоим направлениям будет достигнут прогресс.Прямая речьАвгуст 2016 г. Отвечая на вопрос журналиста о том, как она рассматривает свое назначение, министр образования и науки РФ Ольга Васильева отметила: «Как долженствование. В русском языке слово «долженствование» – это необходимость того, что должно свершиться. Это одно значение. А другое значение, более философское, – необходимость чего-то, вытекающего из нравственного закона».Июнь 2017 г. В ходе беседы с участниками федерального этапа Всероссийского конкурса «Учитель года России»-2017 Ольга Васильева заявила: «Надо вам ответить честно, как на духу: я никогда не собиралась быть министром. Я сама историк. И очень хороший. Я более 25 лет этим занимаюсь. Я много писала. Может быть, это не совсем корректно, но я могу сказать, что горжусь тем, что сделала в этой области. Кандидатская диссертация «Советское государство и патриотическая деятельность Русской православной церкви в годы Великой Отечественной войны», которую я защитила в 1990 году, была первой в своем роде на тот момент… Потом в силу разных причин я ушла из Российской академии народного хозяйства и государственной службы. Меня долго уговаривали перейти на госслужбу в правительство. В конце концов я согласилась, хотя это было непростое решение для педагога и ученого. Уже после я осознанно перешла в Администрацию Президента РФ на должность заместителя начальника Управления Президента РФ по общественным проектам. И затем так получилось, что я стала министром».Июнь 2017 г. Отвечая на вопрос журналистов «По чему учить будем?», Ольга Васильева сказала: «Думаю, что для каждого из нас школьный учебник стал первым путеводителем по дороге знаний и осознания всего огромного многообразия, окружающего маленького человека. Речь здесь идет о социализации детей в культуре. Здесь важны оба понятия – и социализация, и культура. Следует специально подчеркнуть: речь идет о родной культуре – той, в которой ребенок родился и живет, которая его окружает, никакой иной для него до поры до времени просто не существует. Культура определяет происходящее по ее нормам (традициям) общение ребенка со сверстниками, со взрослыми, с окружающим его миром, выстраивает отношения с природой, людьми, с самим собой. А системность в этот процесс привносит учебник. Он упорядочивает, обобщает взгляд на вещи, описывает, объясняет, фиксирует. Рисует запоминающиеся навсегда образы природы, народа, Родины. Хотите узнать, как гражданин той или иной страны видит себя и других, – откройте учебники, по которым он учился в школе».
Выбор читателей
Комментарии