Нужно ли снизить возраст уголовной ответственности до 12 лет?

Депутат Госдумы от «Единой России» Сергей Вострецов поддержал идею снижения возраста уголовной ответственности до 12 лет. «Я думаю, что в этом есть логика. Сегодня мы видим возросшее количество преступлений и жестокость в подростковой среде. Все равно система наказания создана не для того, чтобы наказать, а для профилактики. Но при снижении возраста уголовной ответственности школы должны детям четко разъяснять, что если вы считаете себя взрослыми и можете вести себя очень развязно, то знайте, что будете нести за это ответственность», – сказал депутат, добавив, что родители также должны отвечать за своих детей, в том числе за их воспитание. Мы поинтересовались у наших экспертов, как они относятся к этой инициативе.

Любовь ДУХАНИНА, заместитель председателя Комитета Государственной Думы РФ по образованию и науке, координатор проекта ОНФ «Равные возможности – детям»:
– Предложенная мера не является решением проблемы. Человек, окунувшийся в столь юном возрасте в реалии уголовно-исправительной системы, вряд ли сможет вернуться к нормальной жизни. Нужно искать другие способы, чтобы вырвать детей из среды, которая толкает их на преступления. Сегодня согласно Уголовному кодексу к уголовной ответственности может быть привлечено лицо, достигшее ко времени совершения преступления 16 лет. За отдельные преступления могут быть привлечены к уголовной ответственности также подростки 14 лет. В отношении несовершеннолетних предусмотрена возможность применения специального института – принудительных мер воспитательного воздействия. Они нацелены на исправление ребенка, совершившего преступление, обеспечение возможностей позитивной социализации и развитие положительных навыков и привычек. К ним относится передача под надзор родителей, лиц, их заменяющих, или специализированного государственного органа, к которому относится комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав. При освобождении от наказания подростки могут быть помещены в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа. К наказаниям относится также штраф, который по решению суда может взыскиваться с родителей или законных представителей. Необходимо расширять профилактические меры воспитательного воздействия, создавать системы выявления и психологической помощи подросткам, балансирующим на опасной грани. И, конечно, нужно формировать условия для помощи уже оступившимся детям, выстраивать систему их исправления и реабилитации.

Евгений БУНИМОВИЧ, поэт, педагог, правозащитник, депутат Московской городской Думы:
– Почему мы удивляемся жестокости в подростковой среде, если у нас общество находится в ожесточенном состоянии? Конечно, это отражается на подростках. Когда на телевизионных шоу обсуждают подростковую жестокость, чаще всего идет смакование деталей. Подростки становятся чуть ли не героями. Готовность к повторению нежелательного поведения у подростков гораздо выше, чем у взрослых людей. Я, находясь 10 лет в должности детского омбудсмена, много раз посещал СИЗО и другие учреждения ФСИН. В этой системе есть люди, которые пытаются что-то сделать хорошее, но в большинстве случаев помещение подростка в подобное учреждение будет способствовать только трансляции криминальных привычек. Процент рецидива высокий среди подростков. Есть страны, где такой процент гораздо ниже. Например, в Германии, где решают эти проблемы иначе. Не ограничениями, связанными с лишением свободы, не заключением за решетку, а создают специальные полицейские семьи, куда помещают подростка. Он, конечно, ограничен в правах, но он не в тюрьме. Там происходит воспитание и количество повторных преступлений меньше, чем у нас. Надо заниматься профилактикой, а не снижением возраста уголовной ответственности. Поиск простых решений, свойственный депутатам Госдумы, во имя собственно пиара, контрпродуктивен.

Кирилл КАРПЕНКО, педагог-психолог, Красноярск, Красноярский край:
– По Закону «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (от 24.06.1999 №120‑ФЗ) ребенок с 11 лет может быть помещен по постановлению судьи в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа на три года. В том числе ребенок с задержкой психического развития или с легкой степенью умственной отсталости. Эти спецучреждения подведомствены Минпросвещения. Это школы, но я не вижу сущностного отличия от тюрем: помещают туда принудительно, по решению суда; ребенок лишается свободы; в законе сказано, что сотрудники таких учреждений в исключительных случаях могут применять физическую силу к детям. Спец­школа – это суровое наказание. Также по 120‑ФЗ ребенок любого возраста может быть помещен по постановлению судьи в ЦВСНП – Центр временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей органов внутренних дел – на 30 дней. Поэтому инициатива депутата Вострецова мне кажется бессмысленной. Законов у нас достаточно. Проблема не в отсутствии законов, а в том, что они не работают. Законы не работают даже внутри образовательных организаций. Директора школ не обращаются в полицию по фактам насилия детей в школе, чтобы не портить статистику. Чем больше обращений в полицию, тем больше детей на учете, тем хуже показатели работы школы и ниже оценка деятельности директора. Иначе говоря, если директор всерьез начнет бороться с буллингом, его уволят. Чтобы дети чувствовали свою ответственность и вели себя культурно, нужно их хорошо воспитывать и хорошо наказывать. В России сегодня не делают ни того ни другого. Хорошо воспитывать – значит устанавливать правила для детей и развивать их коммуникативные навыки в школах. Можно позаимствовать у Рона Кларка его «55 правил» (смотрите «Учительскую газету» за 2018 год, №41 и 42). Хорошо наказывать – значит применять предусмотренные существующими законами меры борьбы с девиантным поведением детей и создать федеральную программу по борьбе с буллингом в школах. Можно позаимствовать опыт финнов, которые пресекают даже пассивные формы травли, например отказ одного ребенка играть с другим. Подробнее об этом написано в книге Тимоти Уокера «Финская система обучения».

Ирина ВОЛЫНЕЦ, председатель Национального родительского комитета:
– Давайте подумаем, откуда берется детская преступность. Она возникает из-за того, что дети ходят неприкаянными, предоставленными самим себе, когда у них нет еще жизненного опыта, когда не понимают элементарных вещей, зато есть высокий уровень энергии и отсутствие тормозов. И если рядом нет взрослых, которые могут направить в верное русло, ребенок идет по наклонной плоскости вниз. В рамках профилактики правонарушений лучше всего качественно увеличить поддержку неблагополучных семей, улучшить работу детских психологов в общеобразовательных организациях, создать масштабную, но при этом бесплатную инфраструктуру для детского развития. Нужна максимальная занятость детей во внеурочное время: кружки, бесплатные секции и классы, чтобы ребенок мог себя реализовать в любом направлении. Необходимо усилить программы работы с детьми, которые уже оказались в подростковых колониях, чтобы судьба их не была сломлена.

Геннадий САРАЕВ, уполномоченный по правам ребенка в Республике Карелия, детский психолог:
– Учреждения не готовы, системы ювенальной юстиции и судопроизводства нет, равно как и пенициарная система должна меняться для таких подсудимых. Учитывая тяжесть преступлений, подобная мера может быть только для преступлений против половой неприкосновенности и убийства. В США есть практика привлечения и десятилетних, но по их опыту это нерезультативно. Многие родители, которые не смогли себя в роли родителей реализовать, комиссия по делам несовершеннолетних и другие субъекты профилактики правонарушений получат возможность избавляться от сложных детей, отправляя их в места лишения свободы. Из обращений ко мне есть и такие: помогите устроить ребенка в кадетский корпус, суворовское училище и другие учреждения закрытого типа по причине конфликта с ребенком 10 лет и невозможностью его проживания в семье!

Дмитрий МИХАЙЛОВ, папа семиклассника, инженер, Великий Новгород:
– Возраст уголовной ответственности понижать нужно. Проблема назрела. Количество правонарушений среди подростков растет. Ложной романтикой криминального образа жизни в современных фильмах и книгах пользуются некоторые взрослые, которые привлекают ребят для совершения правонарушений и обещают при этом, что, мол, последствий не будет, возраст еще мал. Я бы предложил еще ввести большие штрафы для родителей. Если папа и мама будут знать, что к ним придут приставы и заберут их имущество в случае неуплаты штрафа, уверяю – родители сами найдут средства воздействия. Они научатся обращать внимание на то, где и с кем гуляет ребенок, не пахнет ли от него алкоголем и сигаретами, не употребляет ли он наркотики и откуда у него появляются деньги.

Александр П., учитель истории и обществознания, Воронеж:
– Давайте снизим возраст уголовной ответственности до 10 лет! И забудем о том, что дети живут в том мире, который создаем для них мы, взрослые. В помощь себе возьмем телевидение и Интернет, которые наполним насилием и «страшилками». Школьные учителя давно перестали быть авторитетом для подростков, родители тоже, поэтому воспитателями и друзьями наших детей становятся гаджеты и соцсети. Начинать надо с этого, это менять, а не сажать всех в тюрьму. В основе всегда остаются вопросы воспитания. Было время, когда сотрудники милиции организовывали для трудных подростков спортивные лагеря, воспитывали их собственным примером, и на это государство выделяло средства. Мальчишки в таких лагерях, в основном, кстати, палаточных, учились быть мужчинами, сильными и благородными. А сегодня ни палаток, ни шефства, и дети предоставлены самим себе. Считаю, нужно по-настоящему воспитывать детей, менять воспитательную политику, точнее создавать ее, потому что ее на данный момент нет. Иначе у нас будет тюремное государство с послушными гражданами-«зэками», а это мы уже проходили.