новые акценты. Беларусь-Россия-НАТО

Вступила в силу Индивидуальная программа партнерства (ИПП) Беларуси и НАТО на 2004-2005 гг. Как сообщил пресс-секретарь МИД РБ Андрей Савиных, проект ИПП подготовлен на основании предложений МИД, Министерства обороны, МЧС, Государственного комитета пограничных войск, Национальной академии наук Республики Беларусь. Акцент сделан на придании сотрудничеству с альянсом практической направленности с учетом изменений в национальном законодательстве, более активного сотрудничества стран – членов Организации Договора о коллективной безопасности с НАТО, а также расширения альянса. Политико-военный руководящий комитет НАТО, утверждая эту программу, признал ее одной из лучших среди стран – участников программы НАТО «Партнерство ради мира». Новые аспекты взаимоотношений братской республики с альянсом анализирует доктор исторических наук, профессор кафедры международных отношений Белорусского государственного университета Анатолий РОЗАНОВ.

В позиции Беларуси относительно НАТО появились новые моменты: корректировка линии в отношениях с этой организацией может приобрести реальные очертания, выйти за декларативные рамки. Обращает на себя внимание более сбалансированная тональность в освещении подходов НАТО к проблемам евроатлантической безопасности. Никаких резких заявлений в связи с состоявшимся 29 марта 2004 г. новым раундом расширения НАТО со стороны Беларуси не последовало.

Если официальный представитель МИД России выступил с заявлением, суть которого можно охарактеризовать как спокойно-негативное реагирование на расширение НАТО, а внешнеполитическое ведомство Украины открыто и недвусмысленно поддержало этот шаг, трактуя его как расширение «зоны стабильности» в Европе, то МИД Беларуси не откликнулся на это событие каким-то специальным заявлением.

Высказываются соображения, что у Беларуси и НАТО есть общие устремления в контексте европейской безопасности. Заместитель министра иностранных дел Республики Беларусь Александр Сычёв отметил, что «независимо от некоторых различий, главные цели как НАТО, так и Беларуси совпадают. Их сущность – создание всеобъемлющей и неделимой безопасности в Европе».

Беларусь придает особое значение участию в работе Совета евроатлантического партнерства (СЕАП) и реализации программы «Партнерство ради мира» (ПРМ). Она поддержала решения, которые направлены на усиление партнерства и предусматривают обязательства реагировать на возникающие угрозы и вызовы безопасности, используя новые механизмы, в том числе план действий партнерства по противодействию терроризму (PAP-T).

Беларусь сделала несколько конкретных предложений, направленных на расширение сотрудничества с альянсом: предоставление учебного полигона для гражданской обороны и спасательных команд, разработка регионального плана действий по расширению сотрудничества по вопросам пограничной безопасности, нелегальной миграции, транзита ядерных, химических и биологических веществ, контрабанды оружия, обеспечения безопасности атомных электростанций, стратегических трубопроводов и др.

Намечено участие белорусских военных в работе основных органов НАТО, совместных учениях, курсах, переговоры с представителями НАТО по широкому спектру вопросов.

Позиция Минобороны РБ формируется с учетом того, что отношения с альянсом могут строиться на трех уровнях. Беларусь сейчас находится на первом, базовом уровне и собирается перейти на второй. Он, как считается, требует от государств специально выделенных подразделений, которые должны быть оперативно совместимы с другими подразделениями НАТО. Третий уровень – вступление в альянс. Цель полномасштабной интеграции в НАТО Беларусь перед собой не ставит. Что касается решения об участии белорусского подразделения в миротворческих операциях под эгидой НАТО, то оно будет приниматься на уровне президента. Таким образом, Беларусь в военном плане стремится перейти к более продвинутой фазе контактов с НАТО в рамках ПРМ.

Уже более или менее ясно, что партнерство будет реформировано таким образом, чтобы дифференцировать его по трем группам государств: страны Центральной Азии и Кавказа; Балканы; нейтральные государства. Высказываются предположения, что фокус ПРМ после саммита НАТО и СЕАП в Стамбуле, намеченного на 28-29 июня 2004 г., сместится в сторону Центральной Азии и Кавказа ввиду очевидного повышения стратегической значимости этого региона (особенно в глазах нынешней администрации США) и относительного снижения стратегической ценности Европы в контексте глобальной стратегии Соединенных Штатов.

Если принять во внимание, что у России особые продвинутые отношения с НАТО, а у Украины – отличительное партнерство с альянсом, получается, что Беларусь, не имея специфического партнерства с НАТО, не вполне вписывается в перспективу магистрального развития ПРМ. Беларуси в этом случае предстоит предпринять какие-то внушительные шаги, чтобы выглядеть сколько-нибудь профилированно в рамках ПРМ. Потребуется, надо полагать, ускорение работы по подписанию с НАТО соглашения «О статусе сил» (SOFA – the Status of Forces Agreement), так как без него невозможно полноценно участвовать в проводимых по линии ПРМ военных мероприятиях.

Суть позиции России относительно НАТО изложена Президентом РФ В.В. Путиным на встрече с Генеральным секретарем НАТО Яапом де Хооп Схеффером 8 апреля 2004 г. в Москве. Президент подчеркнул, что российская сторона намерена все делать для того, чтобы отношения России и НАТО развивались в позитивном ключе. Напомнив об известном подходе Москвы к расширению НАТО, Путин вместе с тем сказал следующее: «Но все-таки есть и элементы, на которые мы должны обращать внимание, с которыми мы должны согласиться. Каждая страна имеет право выбрать тот вариант обеспечения своей безопасности, который считает наиболее эффективным. И второе, может быть, самое главное: мы надеемся на то, что расширение будет способствовать укреплению доверия в Европе, во всем мире, будет являться инструментом и компонентом укрепления мировой безопасности».

Необходимо не предвзято, а объективно оценивать процесс трансформации НАТО. Постепенно пересматриваются стратегические наработки и оперативные планы альянса, существенно сокращается численность вооруженных сил. Отдельные страны НАТО сократили свои вооружения намного глубже, чем того требовали условия Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). В ядерной стратегии НАТО в известном смысле ослаблена опора на тактическое ядерное оружие. Можно прийти к заключению, что концепция «гибкого реагирования» с ее низким порогом применения ядерных средств осталась в прошлом.

За последние 10 лет НАТО сократила свои обычные вооружения на 17 тысяч единиц. При этом, как сообщается, появятся так называемые опорные пункты быстрого развертывания в Центральной и Юго-Восточной Европе, прежде всего в Польше, Румынии и Болгарии. Говорится о некоей «новой философии» базирования американских сил за рубежом. Суть ее в том, что будет закрыто определенное количество крупных многофункциональных военных баз времен «холодной войны» и создана сеть из более компактных аванпостов, расположенных ближе к потенциальным горячим точкам на Ближнем Востоке и в странах АТР.

В последнее время в рамках альянса первостепенное внимание уделяется становлению сил реагирования (СР) НАТО (NATO Response Force). Это направление – важнейший элемент трансформации НАТО, способный существенно изменить характер использования альянса в качестве военного инструмента. Сейчас численность СР НАТО – около 9 тысяч военнослужащих. Они выделены 14 странами – членами НАТО, включая Францию, которая, не являясь членом военной организации альянса, тем не менее считает необходимым участвовать в формировании СР НАТО. К 2006 г. эти силы будут насчитывать примерно 21 тысячу военнослужащих.

Наиболее крупные воинские контингенты выделяют Германия, Франция и Соединенные Штаты. Вместе с тем единого мнения по применению СР НАТО пока нет. США, к примеру, настаивают, чтобы они участвовали в урегулировании кризисов и в операциях, подобных афганской и иракской. Некоторые страны альянса считают, что сферу применения СР НАТО следует ограничить борьбой с конкретными проявлениями терроризма, освобождением заложников, а также выполнением миссий в рамках миротворческих и гуманитарных операций. Наибольшая полемика идет об участии СР в превентивных военных действиях, предусмотренных военной доктриной США.

Развивается сотрудничество Россия и НАТО, заметна тенденция к его углублению, особенно в таких сферах, как противодействие международному терроризму и нестратегическая ПРО. В апреле 2004 г., находясь в США, министр обороны РФ Сергей Иванов сообщил, что Россия и НАТО разрабатывают документ о текущих и будущих террористических угрозах России и государствам – членам НАТО.

В плане согласования внешнеполитических позиций Беларуси и России (в соответствии с документами, принятыми на совместных коллегиях МИД двух стран) проблематика европейской безопасности и НАТО присутствует. Подходы Беларуси и России к расширению НАТО весьма близки, хотя не идентичны.

Для России сотрудничество с НАТО важно в глобальном и региональном аспектах, с точки зрения учета потенциала России как мирового военного игрока и центра силы. Не исключено, что именно НАТО, а не ОБСЕ, в конце концов станет той организацией, через которую будет осуществляться наиболее заметное воздействие России на формирование военно-политического измерения европейской безопасности. Военный компонент Европейского союза в этом смысле не столь привлекателен как по причине его неубедительности, так и потому, что там нет структур, подобных Совету Россия-НАТО, где РФ хотя бы формально имеет статус такой же, как у остальных государств-участников.

Для Беларуси же сотрудничество с НАТО представляет интерес скорее в тактическом ключе, в контексте реализации поставленной Президентом РБ задачи нормализации и углубления отношений с европейскими институтами и США.

К сожалению, в странах НАТО нередко ставится под вопрос искренность намерений белорусского руководства в сфере взаимодействия с НАТО. Формулируется мнение о том, что надо «осторожно» воспринимать шаги дипломатов Беларуси по развитию конструктивных отношений с НАТО, поскольку такие действия могут быть в любой момент дезавуированы на высшем политическом уровне резкими высказываниями а адрес альянса. Кроме того, утверждается, что обращенные НАТО белорусские инициативы надо рассматривать как попытку расширить область для маневрирования по отношению к России. Высказывается сомнение по поводу возможности существенного прогресса в сотрудничестве Беларуси и НАТО, а также точка зрения, что даже динамизация отношений Россия-НАТО способна оказать лишь ограниченное воздействие на перспективы углубления связей Беларуси с НАТО. Главная причина, которую называют в этой связи, – политическая: «несовместимость» модели государственного устройства Беларуси с демократическими стандартами стран – членов НАТО.

Несомненно, соображения, продиктованные стремлением упрочить безопасность в Европе, а также осознанием объективного места РБ в структуре европейской безопасности, должны взять верх над субъективными оценками характера политических процессов в Беларуси. Она вполне способна внести существенный вклад в европейскую безопасность, в том числе конструктивно взаимодействуя с НАТО.

Подготовил к печати Сигитас СПАНГЕЛИС