Никакие кадры. Что мешает нам совершить «большой скачок»?

В последние годы педагогическая наука бьется над двумя проблемами: определением содержания образования и созданием модели выпускника школы. Это, конечно, здорово, нужно знать, чему будут учить ребенка и каким он должен стать в результате этой учебы. Но, наверное, стоит задаться и вопросом: «Кто будет все это делать?».

Чтобы наша школа успешно выполняла свое предназначение, необходимы соответствующие педкадры, четко выраженная, проводимая в течение десятилетий кадровая политика. Но есть ли она, эта политика?

Кадровый состав современной российской школы можно условно разделить на две группы: администрация (директор и его заместители) и учителя. Что же они представляют собой на сегодняшний день?

Роль директора в школе трудно переоценить. Он капитан школьного корабля, и от того, куда он скомандует повернуть штурвал, зависит, в какой порт придет корабль. Кто и как попадает сегодня в директора, сказать сложно, механизм этот таинственен и совершенно не изучен, но практика показывает, что в процентном соотношении директорский корпус состоит из 10% настоящих творцов, 10% случайных людей и 80% аккуратных исполнителей. Таким образом, если здесь и существует некая кадровая политика, то она направлена на отбор послушного, исполнительного и желательно лично преданного «верхам» директора.

С завучами ситуация и того хуже. Из кого формируется корпус «школьных полковников»? Уговорить хорошего учителя пойти работать завучем занятие почти безнадежное. Ставка по ЕТС практически одинаковая, но учитель может взять 36 часов нагрузки (две ставки), плюс факультативы, кружки, кабинет, классное руководство, тетради… У завуча обычно – голая ставка, реже полторы и 12 разрешенных официально часов. Кроме того, его рабочий день далеко не заканчивается с окончанием уроков, как у учителя, а скорее только начинается.

Но в любом случае вся школьная администрация вышла из учителей и имеет высшее педобразование. Какова же кадровая политика государства по отношению к учителям?

Может быть, существует какая-нибудь осмысленная политика отбора в пединституты? Никакой. Процесс поступления туда ничем не отличается от аналогичного процесса в любом другом гражданском вузе. Необходимо просто успешно сдать экзамены по учебным предметам и набрать проходной балл. Мне приходится достаточно часто сталкиваться со студентами педвузов, и на мой традиционный вопрос: «Многие ли у вас собираются работать в школе?» следует не менее традиционный ответ: «Практически никто».

Если это и есть результат осмысленной политики, то ее цель – окончательное разрушение школы и, как следствие, дегенерация интеллектуальных возможностей российского народа. И итогом «никакой» кадровой политики могут быть только одни кадры – «никакие».

Наши сегодняшние школьные труженики – учителя-предметники, учителя начальных классов, воспитатели ГПД – примерно на 90% женщины, причем подавляющему большинству из них за 30, когда основная область интересов женщины-учителя лежит далеко за стенами школы, в области собственной семьи. Такой педагог стоит перед дилеммой: или отдать все силы и время школе, оставшись при этом без семьи, либо семья важнее. Выбор для большинства однозначен.

Наверное, многие в этом месте воскликнут: «Какая кадровая политика! Будет нормальное финансирование, будут и нормальные кадры». Позвольте в этом усомниться. Деньги, безусловно, важнейший фактор, без них вообще ничего не будет, но и сами по себе они ничего не решают, истратить их можно на что угодно, все зависит от того, кому эти деньги даны. Я не раз задавал себе вопрос: «А если бы сегодня увеличили финансирование школ в 10-15 раз, произошел бы завтра качественный скачок в образовании?» И с горечью был вынужден себе отвечать: «Нет! Ни завтра, ни послезавтра».

Сегодняшние школьные педагогические кадры в своей массе преобразований не хотят и проводить их в жизнь не станут. Все чаще родители приходят в школу, чтобы выразить свое недовольство школой, ее расписанием, уровнем или методами преподавания. Привычные отговорки о маленькой зарплате и отсутствии кадров перестают действовать. «Это ваши проблемы», – отвечают родители. И они правы.

Потребитель платит деньги за товар, а не за объяснения, почему этот товар такого безобразного качества. Школы существуют не на абстрактные «государственные средства», а на деньги, взятые в виде налогов с этих самых родителей, и их право требовать качественной работы. В обществе начинает нарастать глухое раздражение по отношению к тем, кого оно кормит, но от которых не может добиться качественной работы.

Некоторые школы взялись за решение проблемы дальней перспективы кадрового обеспечения. Для этого создавались специальные классы, в которые отбирались дети, проявившие способности к педагогической работе. Затем эти учебные заведения занялись налаживанием контактов с педвузами, в которых тоже были люди, разделяющие беспокойство по поводу кадрового обеспечения школ. Возникла и стала развиваться система «школа – вуз», в рамках которой преподаватели института готовили своих будущих абитуриентов к вступительным экзаменам. А институты начали аккредитовывать некоторые школы, выпускники которых получили право сдавать единый экзамен, являющийся и выпускным в школе, и вступительным в вуз. По сути, школы и вузы сформировали, отработали и принялись осуществлять важнейший элемент кадровой политики: перспективное кадровое обеспечение. Конечно, заниматься этим должны были центральные государственные органы, но у них, видимо, были более важные дела. Кажется, сформировалась прекрасная система, требующая поддержки на государственном уровне, но… Снова вместо осмысленной, целенаправленной кадровой политики нам пытаются навязать формализм: набрал нужное количество баллов по химии – получится из тебя педагог, набрал на половину балла меньше – не получится.

Для нормального развития ребенка он должен постоянно иметь перед глазами образцы мужского и женского поведения. Именно основываясь на этих образцах, он впоследствии выработает свое собственное поведение. Меня всегда поражает тоскливый вопрос женщин-педагогов: «Где они, настоящие мужчины?» Да ведь вы же сами уничтожаете их как явление, требуя от мальчиков и юношей абсолютно нехарактерного для них женоподобного поведения! Ситуация, когда все педагоги в школе женщины, уже давно воспринимается как норма, а появление мужчины порой вызывает даже определенные опасения со стороны родителей, смутно догадывающихся, что нормальный мужчина в школу не пойдет.

А ведь чего кажется проще, дайте мужчинам на время работы в школе отсрочку от призыва в армию, и они пойдут и в пединституты, и в школу гораздо охотнее, а отработав в ней 6 лет после института, скорее всего не станут менять профессию.

Необходима программа привлечения и закрепления в школах молодежи. Ситуация уже сегодня чрезвычайно опасная, если ничего не изменится, то через 10 лет она станет катастрофической. Школа просто поголовно выйдет на пенсию.

Молодежь можно привлечь и закрепить только жильем. Это могли бы быть выделяемые местными властями небольшие однокомнатные квартиры, которые ни при каких условиях не могут перейти в собственность и предоставляются только на время работы в школе. Подобная практика, скоординированная с программой предоставления муниципального жилья нуждающимся, может быть, дала бы результаты.

Нуждается в упрощении и единая тарифная сетка. Пришедший в школу молодой специалист начинает с 8-го разряда! Наличие для учителя семи разрядов оплаты его труда (с 8-го по 14-й), отличающихся по уровню оплаты друг от друга примерно на сто рублей, – это, конечно же, нонсенс. Вполне достаточно трех категорий, должных иметь принципиально разный уровень оплаты труда.

Способствовать профессиональному росту учителей была призвана система аттестации педагогических кадров, но в существующем варианте она вызывает лишь раздражение. Различия в оплате между категориями крайне невыразительны, а нервотрепка приличная. По сути дела, вся аттестация сводится к оформлению бумаг. Только к заявлению прилагается более десяти листов и копий документов. Но проводящий аттестацию эксперт потребует еще и еще: чем увесистее папка с бумагами, тем вернее пройдет аттестация. Кстати, для представления на правительственную награду (например, орден) требуется лишь две странички текста, не более. Но самое поразительное, что эту аттестацию нужно проходить каждые пять лет! Причем всю процедуру снова!

…Самое забавное, что весь возможный «позитив», о котором я пишу, в России уже был – сто лет назад.

И учителя-мужчины, которым призыв в армию мог почудиться только в горячечном бреду, и казенные квартиры, оплачиваемые государством, и нормальные системы аттестации, и педагогический класс женской гимназии, руководимый выдающимся педагогом К.В.Ельницким, «Программу по педагогике» для которого разработал К.Д.Ушинский, и 12-часовая недельная нагрузка, и невысокая, но человеческая зарплата, позволяющая содержать жену, детей и прислугу, и многое другое.

Видимо, кадровая политика для императора была не пустым звуком…

Василий ВАШКОВ, завуч средней школы №1004, Москва