Ничему не удивляться

Родители играют большую роль в жизни любой школы. «Кого из родителей мы знаем, кто поможет с транспортом, билетами на представление, покупкой оборудования?» – спрашивала директор на педсовете в нашей школе. Родители входят в совет школы, в каждой параллели есть родительский комитет, активные и пассивные взрослые.

Как и небольшая часть моих коллег, в школе я оказалась сразу в двух ипостасях – учителя и родителя. Так меня воспринимала наша традиционная школьная триада – ученики, родители, учителя. Иногда, если кто-то из родителей видел меня только в качестве педагога, приходилось выслушивать нелегкие и нелепые высказывания. Давно знакомый мне отец шестиклассника, живущий по соседству, вечером после родительского собрания шел рядом и настойчиво добивался: «Ну почему бы всем учителям не оставаться после уроков в школе, помогать нашим детям делать домашку, вообще следить за ними?» Я вежливо озвучила свою зарплату, нагрузку, напомнила, что у меня семья, дети. Спросила, какое участие он принимает в жизни собственных сына и дочери. Молчание. Потом замечание: «Ну с тобой-то репетиторов брать не нужно, а с другими предметами завал! На кого рассчитана школьная программа, если ученики сами не могут справиться?!»

В моей педагогической семье часто повторяли простую истину. Мы, учителя, ложимся спать и просыпаемся с мыслью об учениках. И нужно следить, чтобы эти заботы, переживания за учащихся не перевешивали собственную жизнь. Умение соблюдать баланс возникает с годами. Если помнить, что мы обязаны учить всех, стараться найти божью искру, пробудить интерес к предмету в каждом ребенке независимо от способностей, плоды не заставят себя ждать. Замечательно, когда родители или просто ответственные взрослые работают в одной упряжке с вами. А если нет? Требуется соблюдать осторожность, лучше перестраховаться, чем причинить вред ребенку.

Обычно достаточно одной встречи, иногда единственной фразы, чтобы понять позицию родителей и решить, каким образом мы будем себя вести. Спрашивают: «Ну как там мои обезьяны, что-то смыслят?» Или такое: «Вы знаете, что мой ребенок самый тупой в школе?» Тут все ясно. Когда проходишь мимо детских садиков, слышно, как на детей кричат родители и воспитатели. Подрастая, ребята отвечают взрослым тем же… Примеров, как говорится, несть числа.

Неадекватное поведение старшеклассницы стало мгновенно понятно после краткого общения с отцом. «Ты мне звони, если что не так, я ее дома сразу головой от стенку – и порядок!» – откровенничал мужчина. Конечно, я ему никогда не звонила. Осторожно работала с девочкой. Известно, что достаточно поддержки одного взрослого, чтобы ребенок почувствовал себя увереннее. Нет ничего плохого в том, чтобы помогать тем, у кого все в порядке, кроме отношений в семье. Часто бывало, что кого-то из одноклассников разного возраста мои собственные дети приводили после школы к нам домой, чтобы я их накормила, выслушала. Иногда мы делились одеждой. Старшеклассница, одетая весьма легко в морозы, надела мой толстый свитер и, сияя, повторяла: «Тепло! Тепло!» Так и ходила в нем потом до мая.

Богатая дама в роскошной шубе, вошедшая в кабинет после шести уроков, раздраженно поведала: «Дочь стала совсем невозможной, мы решили отправить ее в школу для особо трудных подростков, там колючая проволока вокруг территории и часовые по углам! А она раскричалась, что мы ничего не понимаем, только вы видите в ней человека!» Сначала я онемела. Девушка, по моему мнению, была очень талантливая, прекрасно занималась на моих уроках, я готовила ее к выступлению на конференции. Убедила мать никуда не отсылать непослушную дочку, поговорила с ученицей, предложила подумать о том, что можно и на серебряную медаль выйти. Через два года она окончила школу с медалью, без проблем поступила в вуз. По окончании уехала.

Есть родители, которые никогда не приходят на собрания. Особенно их отсутствие ощутимо в период подготовки к выпускным вечерам. Тут сразу отмечу для несведущих современную специфику. Выпускные, а следовательно, организация, сбор денег с родителей начинаются с детского сада. Затем начальная, средняя и старшая школа. Оканчивая «началку», мы без проблем собирались с родительским комитетом, решали, что, где и когда. В средней школе ряды заинтересованных взрослых редели. Финальные выпускные вечера мы делали вдвоем-втроем. Накрывали столы, нарезали пироги, вручали подарки учителям, следили за детьми, впервые в жизни пробовавшими шампанское. Останавливали на входе посторонних: если выпускной вечер проводится в школе, бывшие ученики приходят поесть и выпить «на халяву». Проверяли, чтобы к ночи подростки расходились по домам не поодиночке, провожали, если нужно.

С собственными детьми я прошла три раза через три выпускные в школе. И конечно, ежегодно участвовала в подготовке и проведении всех мероприятий как учитель. Мне домой звонили ревностные родители, которые до того не проявляли никакого интереса к своим чадам. Зачем? Напомнить: хоть я и учитель, но должна внести деньги как родитель. Я и так это знала. Знала и то, что обычно учителей приглашают на вечера и денег с них не берут. Но не спорила. Есть такой неписаный закон жизни: кто больше всех шумит, зачастую меньше всех делает. И другой: я не так шагну – отзовется на моих детях.

Весна, четвертая четверть, особый период в жизни школы. У всех классов это окончание учебного года, у трех параллелей выпуск из соответствующего звена обучения. Учителя перегружены работой еще больше, чем обычно. Кажется, все взрослые должны осознавать, что настало время итоговых контрольных и аттестаций, экзаменов. Коллеги предупредили меня на первом году работы, что пойдут «ходоки». Обычно это мамы: «Мой сын/дочь влюбился, я понимаю, прогуляли, не написали контрольные, но вы поставьте хорошую оценку!» Таких у меня было, может быть, два случая за 12 лет, но знаю, что почти все учителя с чем-то таким сталкиваются. Увы, только за влюбленность отличную оценку не поставишь. В том же классе есть другие парочки, которые успешно занимаются, помогают друг другу. Они и получают заслуженные «отлично». Поставить оценку просто так, за прогулы «по уважительной причине», не могу. Репутация педагога складывается быстро. На первом году работы мне предложили «любую сумму» за репетиторство, за повышенные оценки, я отказалась. Объяснила, что индивидуальный подход обеспечен каждому школьнику на моих уроках, репетиторов не требуется. Нужно посещать уроки и работать. Всех учеников обучила простой истине. Когда слышала реакцию на отличную оценку одноклассника: «Вот повезло!», всегда поправляла: «Не повезло, а наработал». Встречая бывших учеников, взрослых людей, часто слышу от них напоминание, говорят, очень полезный был жизненный урок.

Это вылилось в интересное явление. Мне стали приводить тех, от кого все учителя отказались. В первый раз я не сразу поняла, что происходит. Завуч вызвала меня в коридор прямо на уроке, я вышла, увидела плачущую маму. Автоматически отметила: не моя, у меня родители не плачут. Завуч кратко объяснила суть дела. Учительница в параллельной группе выгнала с урока подростка, обидевшего ее дочь, и отказалась брать его обратно. «Или вы возьмете его к себе, или его исключат из школы!» – сказала завуч. Я сразу согласилась. Апрель, предпоследний год, разве можно его выгонять? Мои ученики с удовольствием рассказали мне подробности. Девушка несколько лет издевалась над парнем, обзывала, он терпел-терпел, да и стукнул ее учебником. Завуч попросила зайти после уроков, торжествующе предъявила журнал: «Теперь вам придется находить время для дополнительных занятий, исправлять его оценки!» В каждой клеточке журнала учительница выставила ему двойки по предмету. Я извлекла инструкцию. Во-первых, учитель не обязан учитывать оценки, выставленные другим, пусть даже заменявшим, учителем. Во-вторых, впавшая в ярость женщина не обратила внимания на вложенную в журнал справку и наставила двойки даже в те клеточки, когда ребенок болел. Согласно инструкции в тех числах, когда ученик болел, не может быть никаких оценок. На другой день в моей группе сидел еще один мальчик, вел себя очень тихо, прятался в углу, молчал. Я его не трогала, но после урока задержала и объяснила насчет двоек. Он ожил. Итоговую контрольную написал на «хорошо». Завуч создала специальную комиссию, перепроверили – все хорошо. И да, через год в его аттестате не было ни одной тройки. Он перестал бояться, избавился от унижений и реализовал свой потенциал. Главное, наверное, вовремя поддержать.

Нина КОПТЮГ, кандидат филологических наук, Новосибирск