Независимо от диагноза. Программа подстраивается под ребенка, а не наоборот

Для них много определений: «дети с проблемами в развитии», «дети с нарушением интеллекта», «аномальные дети». И все же опорным словом для педагогов специальной школы-интерната №37 Санкт-Петербурга является слово «дети». Ребенок с отклонениями физического и психического развития не виноват в том, что он таков. Как помочь ему не только выжить в постоянно меняющихся социально-экономических условиях, но и в меру возможностей развить его способности? По словам директора интерната заслуженного учителя России Зинаиды ПОЛЯКОВОЙ, все сорок лет своего существования школа пытается решить эту задачу. Сегодня в ней обучаются 253 ребенка.

Диагноз у наших ребят – дебильность, – поясняет заместитель директора по науке Евгения Гладких. – Основной контингент составляют дети с легкой степенью умственной отсталости. Увы, очень часто ей сопутствуют такие заболевания, как эпилепсия, шизофрения и т.д. В школе также есть четыре класса для детей со средней степенью умственной отсталости: 2-й «И», 5-й «И», 7-й «И», 9-й «И». Литер «И» означает «имбицилы».

– Эти ребята необучаемы?

– Напротив, мы их обучаем уже порядка десяти лет. Наши педагоги ездили в Германию за опытом, потом стали создавать свои программы. Они проходят обсуждение в кабинете коррекции развития Санкт-Петербургской академии последипломного педагогического образования, с тем чтобы вывести их на федеральный уровень. В чем их особенность? В том, что каждый учитель в зависимости от контингента имеет право скорректировать, изменить программу. То есть он может совершить выбор индивидуального маршрута из программы. Допустим, набралась группа из пяти человек, а для детей со средней степенью умственной отсталости наполняемость класса – до десяти человек, и она не тянет программу, разработанную для этого класса. Значит, учитель имеет право ее корректировать под конкретного ребенка.

Таким образом, если два ребенка сильных, адаптированных, а три слабых – то будет две программы на класс. Для одних и для других. Нужно также учитывать, что педагог работает в тесном сотрудничестве со службой сопровождения: психологами, социальными педагогами, логопедами. Логопеды у нас профессионалы. Они ведь занимаются не только речью, но и общим развитием.

– Прогрессируют ли имбицильные дети, обучаясь по индивидуальным программам?

– Очень заметно. Приходят как чистый лист. Бывает, что одна буква, слог проходятся в течение полугода. А потом многие овладевают чтением, счетом, решают простые задачи.

Если говорить о предметах, что введены в этих классах, то на чтение и письмо к положенным четырем часам мы добавили еще один час из факультативов. Также добавили часы на рисование, которое развивает восприятие. Для класса «Особый ребенок» существует программа «Мы рисуем мир». Часто через рисунок педагог познает особенности ребенка и корректирует его болезненное сознание.

Предмет «Окружающий мир» начинается с пятого класса. Детей водят в магазин, на почту, в сбербанк, кинотеатр и учат общению в новой для них среде.

«Азбука здоровья» рассказывает о гигиене. Кстати сказать, раньше интернатных групп для детей-имбицилов не существовало, а у нас есть и интернатная группа, и группа продленного дня. Наши педагоги учат этих детей элементарным трудовым и гигиеническим навыкам.

Как рассказала Зинаида Полякова, в прошлом году в школе были открыты 10-11-е классы. Эта новация не случайна.

– Дело в том, что, получив у нас определенные знания, сформировав определенные умения, дети считают себя взрослыми и способными начать самостоятельную жизнь. Но зачастую им это не удается. Я открыла старшие классы для того, чтобы помочь нашим детям в их сложном этапе взросления. Да, они умеют ремонтировать обувь, шить, готовить, столярничать, но для социальной адаптации этого недостаточно.

О чем еще мечталось при открытии старших классов? О том, что, обучаясь у нас, ребята будут учиться еще и на базах профессиональных училищ. Там они углубленно занимались бы трудовой подготовкой. Такой, которую не могут дать наши мастерские, хотя их семь: две швейные, сапожная, столярная, две картонажно-переплетные и мастерская художественного творчества. Обучение на базе профучилища – это шаг к получению производственных навыков. Кроме того, ребята привыкали бы к требованиям этого учебного заведения и в результате поступали бы туда по окончании старших классов. К сожалению, подобный союз не сложился из-за неувязок с финансированием. Однако мы не опустили руки и начали сотрудничать с учебно-производственным комбинатом №1. Так как комбинат многопрофильный, детей здесь обучают работе на компьютере, керамике, живописи, массажу и т.д. После годового обучения на УПК у нынешнего 11-го класса результат налицо: ребята заметно повзрослели.

– Программа 10-11-х классов претерпела какие-то изменения?

– Да, мы немного изменили базовый план, – говорит Евгения Гладких. – В 10-м классе добавили по часу на математику и русский язык. Почему? Математика необходима, так как тесно связана с различными расчетами, а без русского языка нашим детям нельзя: 85 процентов из них страдают нарушениями письма. Мы постарались ввести больше делового письма, чтобы при выходе из школы ребята могли правильно разбираться в документах, писать заявления и т.д. Еще мы ввели черчение в обоих классах и сократили на два часа трудовое обучение. Вместо 16 часов у старшеклассников оно составляет 14.

Более подробно об обучении в УПК №1 рассказывает заместитель директора интерната по учебной работе Ольга Орлова:

– Здесь мы продолжаем учить детей по нашему основному профилю: швейное и столярное дело. Помимо этого они обучаются на элитарных курсах: массажа, компьютерного дела, косметологии, кулинарии. На занятия отводится два дня в неделю по восемь часов основного профиля и по два часа профиля по выбору. Причем ограничений нет. Мы стараемся, чтобы ребята попробовали себя во всем, а не придерживались только основного профиля.

– Что дает им подобное обучение?

– Прежде всего наши дети общаются на равных с обычными школьниками. Первое, что сделали ребята из сегодняшнего одиннадцатого класса, будучи в десятом и впервые побывав на комбинате, это прибежали к Зинаиде Борисовне и рассказали, как их хорошо приняли, какое новое оборудование, как интересно общаться со сверстниками. Кроме того, обучение вне стен школы – это ступенька для перехода в профучилище и последовательной адаптации к жизни в обществе. Закончив одиннадцатый класс, многие ребята пойдут в ПУ и будут там учиться два года. Что касается профессиональных навыков наших детей, то они намного выше, чем у обычных школьников. Ведь в массовой школе нет такого количества трудовых часов, что у нас. Все преподаватели комбината и профессиональных училищ отмечают высокий уровень трудовой подготовки наших ребят. Сегодня мы работаем над тем, чтобы они имели возможность получать в стенах комбината разряд по своему профилю. Они бы шли в ПУ с разрядом и там бы готовились непосредственно на предприятии. Трудовая подготовка в старших классах – новшество для нас, но эффект мы уже ощутили. К примеру, после года обучения на базе комбината наш Артем Архипов в конкурсе «Лучший по профессии» в номинации «столярное дело» занял четвертое место.

– Каким элитарным курсам отдали предпочтение дети?

– Если говорить о двенадцати учениках 11-го класса, то массаж выбрали четыре человека и абсолютно вся группа занимается компьютерным делом и кулинарией.

Первый блин, как показало время, у школы-интерната получился не комом. За два года профильной подготовки в старшей школе аномальные дети становятся настоящими мастерами и полноправными членами общества. Мало того, благодаря врожденному трудолюбию и ответственности они создают настоящие материальные и духовные шедевры, о чем свидетельствуют музыкальный салон школы, костюмерная и музей детского творчества. В перспективе, как надеется Зинаида Борисовна, ей все-таки удастся создать на базах ПУ специальные классы годовой предподготовки, по окончании которых дети смогут поступить в выбранное профучилище.