На чтение: ≈ 2 мин.Удивительно, как в наше время обращаются с «великим и могучим русским языком». Почему люди публичные, к примеру, так плохо знают русский язык? Они плохо в школе учились или их плохо учили? Я закончил Тобольскую школу №1 в 1948 году. В девятом классе литературу вела директор школы М.А. Тверина. Ее уроки литературы были для нас «театром одного актера». Мы сидели зачарованные и боялись пропустить хотя бы слово из ее рассказов о А.Фадееве, М.Шолохове, М.Горьком…
Она научила нас не только любить поэзию, но и чувствовать красоту литературного русского языка. И еще она вела у нас так называемый директорский час. Я думаю, это было ее изобретение: она старалась познакомить нас с творчеством великих художников, композиторов, чтобы, поступив в столичные вузы, мы не чувствовали себя «серыми» провинциалами.
Когда Марию Андреевну перевели в Тюмень, в самую «элитную» школу, к нам пришла В.М.Смирнова. Она оказалась достойной преемницей талантливого педагога.
С ее подачи я навсегда запомнил, что недопустимо в одной фразе соединять подлежащее с личным местоимением. Меня коробит, когда сегодня по радио или в телепередаче я слышу фразы вроде «Русский народ, он…» или «Сельское хозяйство, оно…». И так говорят высокопоставленные чиновники, а еще хуже – журналисты. Откуда такой почет личному местоимению? Неужели их не учили русскому языку?
Витольд ХОРОС, инженер, Чудово, Новгородская область
Выбор читателей
Комментарии