Не видимые миру награды. За полвека их у Лии Кузнецовой накопилось немало

– Нет, я, пожалуй, на такой подвиг не способна, – звонко рассмеялась в ответ симпатичная, озорная девушка. – Двадцать пять лет в школе! Да это же почти вся жизнь…

Какой же самонадеянной и категоричной в суждениях бывает юность! Скажи кто тогда этой веселой, бойкой хохотушке, что она не одну, а целых две жизни проведет в школе, ни за что бы не поверила тому предсказателю.

Жизнь первая

И все же учительницей москвичка Лия мечтала быть с детства. Такой, как ее первая обожаемая малышами Капитолина Ивановна. В своем дворе Лия быстро организовала детвору на учебу. Брала в руки букварь и нараспев копировала свою любимую учительницу: «Повторяйте, дети, за мной по слогам…» И дети повторяли. А у их озорной заводилы Лиички от волнения и радости щеки рдели ярким румянцем.

Кумиры, которых мы выбираем. Кумиры, которым мы подражаем. Для многих ребят предвоенных лет таковыми становились учителя. И москвичка Лия не была исключением.

Когда началась война, ей было десять лет. В родной школе – призывной пункт. Вой сирены. Надо брать тюфячок и идти в метро. Выходя из него, первым делом посмотреть, цел ли родной дом, все ли на месте. Потом эвакуация в Саранск. В 43-м – возвращение в Москву. Здравствуй, родная 434-я школа на Семеновской! Шили кисеты, вязали варежки для бойцов, отправляли посылки на фронт. Ждали победы. И вот он, долгожданный день! Радость: вернулся с фронта живым, невредимым отец. Горе: погиб дядя, весельчак, любимец всех родных. Но все-таки выстояли, победили. Долой печки-буржуйки, керосиновые лампы, темные занавески. Дали электричество – радость! Вместо картофельных грядок во дворе разбили клумбы – восторг! Наполнились школьные дворы ребячьими голосами – счастье! «Какой прекрасной становится Москва, – записывает в дневнике пятнадцатилетняя Лия. – Как я люблю свой родной город, ни за что не расстанусь с ним».

Потом была учеба в педагогическом институте имени Ленина. Директор родной школы тогда пошутила: «Ну вот, Лия, теперь не ты нас, а тебя будут копировать». Озорница Лия слыла в школе известной пересмешницей. Как никто, она умела передразнивать своих педагогов. «Это произведение – настоящий «шедеур», – произносила нараспев Лия, и все сразу узнавали чопорную учительницу литературы. Заводила всех школьных вечеров, душа художественной самодеятельности, Лия и помыслить не могла в то время о другой карьере. Ну хотя бы артистической, что весьма естественно кажется сегодня. Но не тогда, в сорок восьмом.

И после окончания вуза москвичка Лия поехала по распределению в уральский шахтерский городок. Вот там-то она и изумилась, что можно проработать в одной школе двадцать пять лет. Она выбыла, как ей казалось, из любимой столицы всего-то на три года. «Ехала на три года, а застряла на двадцать лет», – шутит она сегодня. Да еще как крепко застряла.

Когда Лия впервые зашла в свой класс, то испугалась. Захотелось выйти и закрыть за собой плотно дверь. За партами сидели взрослые люди, многие в погонах.

– Да здесь одни генералы, – мелькнула в голове мысль, – а я им про Курскую битву буду рассказывать.

Но отступать было некуда. Да и недаром любимой книгой в детстве у Лии была повесть о Суворове. Маленький тщедушный человек стал великим полководцем. Воспитал себя сам. Повлиял ли образ любимого героя на характер и поведение Лии, теперь уже Лии Ефимовны? Несомненно. Герои, которых мы выбираем в детстве, так или иначе помогают нам определить свое место в этой жизни. Все, что запало в душу, затронуло какие-то струны, не проходит бесследно. Даже простое: «А чем я хуже?» может помочь тебе в самый ответственный момент жизни.

И наша Лия Ефимовна не спасовала перед трудностями. Хотя «генералы» поначалу не щадили свою учительницу истории. Лия Ефимовна завела даже специальный блокнотик, куда записывала все трудные вопросы. Признавалась честно: «Сегодня я не готова ответить вам, подождите до следующего урока». А спрашивали учительницу истории обо всем. И о том, родственники ли генерал Ермолов и актриса Ермолова. (Нет, не родственники, выяснила, изучив биографии). И о том, кто из русских царей был композитором. (Оказывается, это Иван Грозный).

Готовилась поначалу к урокам Лия Ефимовна, как к сражению. «А чем я хуже Суворова? – подбадривала она себя, пусть маленькая, но зато упорная. – И прав полководец, все победы начинаются с победы над самим собою. Над нерешительностью, слабостью, жалостью к себе. Все, что выпадает в жизни человеку, – все ему во благо», – к такому убеждению Лия Ефимовна пришла именно в тот уральский период жизни. Теперь-то он ей кажется самым счастливым. А как же! После первого года работы в вечерней школе Красноуральска несколько учеников признались ей в вечной любви… И правда, они остались друзьями на всю жизнь.

Потом будет приглашение на работу в горком комсомола («Нет, это не мое!»), на работу завучем в другой школе («Согласна! Справлюсь! Где наша не пропадала!»). Педагогическая карьера складывалась удачно. Да и разве могло быть иначе? Опытный директор школы, посетив несколько уроков новоиспеченного педагога, сразу обнадежил: «Толк будет из тебя, только ни при каких обстоятельствах не уходи из школы». Будто предвидел, что будут соблазнять артистичную, обаятельную москвичку другими заманчивыми предложениями.

У молодой учительницы было немало претендентов на ее руку и сердце. И против одного предложения Лия не устояла. Согласилась стать женой выпускника юридического института. Родились сыновья: Георгий и Сергей. Воспитывали их молодые родители без дедушек-бабушек. А на работу в школу молодая мама выходила почти сразу после декретного отпуска. Благо были хорошие ясли, детский сад.

Так пролетели двадцать лет жизни на Урале. Потом адвокат Валентин Кузнецов получил место в подмосковном Волоколамске. Семья дружно «паковала чемоданы». Провожать Лию Ефимовну пришли ее первые ученики из вечерней незабываемой школы.

– Вы уж простите нас за те вопросы. Мы ведь их специально выискивали, – пробасил высокий мужчина.

– Да что там, – рассмеялась Лия Ефимовна. – Я вам, наоборот, благодарна. Вот везу с собой тот блокнотик с вопросами-ответами. Авось пригодится…

Нет, не пригодился блокнотик Лии Ефимовне. В Волоколамске за партами сидели вовсе «не генералы в погонах». И проверять на сообразительность и стойкость учительницу истории никто не собирался. Тем более за все годы работы в школе артистичная, обаятельная учительница сумела накопить немалый педагогический багаж. А из него можно черпать и черпать. Знакомство с новым классом происходило чаще так.

– Запомните, дети, как меня зовут. У меня очень простое имя. Не Леокадия или Лидия. А просто Лия Ефимовна… Запомнили?

Еще бы не запомнить!

Жизнь вторая

…В августе этого года Лия Ефимовна отметила пятидесятилетний юбилей своей педагогической работы. В канун Дня учителя 2 октября ей исполняется 73 года. И она по-прежнему работает! Да, да, учителем истории. В Волоколамской школе-интернате. Полувековой юбилей Лия Ефимовна отметила… разочарованием. Нет, коллеги по работе, директор школы, мудрая, чуткая Надежда Петровна Богданова поздравили, вручили цветы, открытку, подарок. Но ни у представителей городского уровня, ни тем более областного ни времени, ни слов, чтобы поздравить рядового учителя, не нашлось.

Да, так оно: нет у Лии Ефимовны ни высоких званий, ни почетных наград. Но разве пятьдесят лет честного, добросовестного труда ничего не стоят сегодня? Разве много у нас таких педагогов, служивших верой и правдой своему делу, не думающих в свое время ни о каких почестях? Разве не заслужили они добрых слов? Ведь благодарность нужна не только им, но и всем живущим с ними рядом.

И я очень признательна одному из бывших учеников Кузнецовой, который обратился к нам в редакцию. «Разе это справедливо? – спросил он. – Разве нельзя хоть как-то порадовать старую учительницу?»

– Конечно, можно, – ответила я тогда бывшему ученику Кузнецовой. И набрала номер телефона квартиры Кузнецовых в Волоколамске.

– Лия Ефимовна, хочу приехать к вам в гости, – сразу огорошила я хозяйку.

– Из «Учительской газеты»? Ко мне? – раздался в трубке удивительно молодой голос. – Когда? Завтра? Да я не успею пирогов напечь!

Попробуйте после такого не поехать. Обожаю женщин, пекущих для встречи пироги. Есть в них настоящее, домашнее из тех хороших, давних времен.

– Вы уж извините меня за такое, – обвела руками вокруг приятная миловидная женщина. – Ремонта в квартире давно не было. Не обессудьте.

– Ну что вы, Лия Ефимовна. Я же не квартиру приехала смотреть. Я к вам приехала, – не сразу нашлась я.

– Да чем моя личность-то примечательна, – заскромничала хозяйка. – Мойте-ка лучше руки и за стол к пирогам.

…О многом мы тогда успели поговорить с доброй хозяйкой. Восхитилась я не только пышными пирогами. Увидела на стенах расписные доски. Это творения рук Лии Ефимовны. Освоила технику росписи несколько лет назад (открылся еще один талант). Вязанием, вышиванием, шитьем она увлекалась смолоду. Удивительной красоты рукоделия держала я в руках.

– Так вам на выставку надо бы, – сказала я.

– Да нет, это я для своей любимой внучки приданое готовлю, – ответила Лия Ефимовна. – И еще мне не бывает скучно одной. Всегда найдется занятие по душе. Все мечтаю, вот когда не буду работать, то столько сделаю…

В свои семьдесят с хвостиком учительница не может бросить работу. Почему? Ответ прост. На одну пенсию не проживешь. Оплата за квартиру «съедает» девятьсот рублей ежемесячно. Вместе с пенсией доход таков, что надо жить на 100 рублей в день. Это и продукты и одежда-обувь и мыло-шампуни, порошки и прочее. А еще детям-внукам помочь хочется.

– Я за лето ни одной клубнички, ни одной черешенки позволить себе не смогла, – неожиданно вырывается у моей собеседницы. И тут же она машет руками.

– Ой, вы только не пишите про это! Не хочу я выглядеть несчастной. Чего же я разжаловалась на жизнь?

Нет, Лия Ефимовна, дорогая наша учительница с полувековым стажем работы, вы жалкой не выглядите. Ни в чьих глазах. Но кто вас сможет упрекнуть в таком естественном желании хоть под старость лет перестать выгадывать, что и где купить подешевле? Разве не заслужили вы, как и многие другие наши педагоги, достойной, уважаемой всеми старости и отдыха!

Но если у вас, работающего учителя, прошел незамеченный чиновниками юбилей, то что говорить об учителях на пенсии. Теперь понятно, почему вы не бросаете еще одну вовсе неоплачиваемую работу. Ведь быть председателем совета ветеранов в школе – это большая нагрузка. А в вашей тетради по месяцам на весь год расписаны все дни рождения 26 ветеранов. И каждому из них вы пытаетесь устроить хоть раз в году маленький праздник. Науку одиночества и долготерпения вы познали сполна. Переехав в Волоколамск, потеряли здесь мужа. Два долгих года служил в Афганистане младший сын. Вернулся. Мать была ему и психотерапевтом, и врачом, и другом. Выходила. Растет замечательная внучка – всеобщая любимица. И ей нужна бабушкина любовь. Та настоящая, которая долго терпит, все покрывает, все прощает, на все лучшее надеется.

И в этой маленькой женщине любви хватает на всех: на сыновей, внучку и детей школы-интерната. С этого года Лия Ефимовна собирается вести кружок вязания для малышей. А как же, они, как котята, льнут: «Научите и нас!» «Попробую, рассуждает она. – Пока силы есть, надо трудиться».

– Нет, вы не думайте, что я обижена на городское начальство, – уверяла меня на прощание хозяйка гостеприимного дома. – Ну забыли, и ладно. Вы же видели письма, открытки моих учеников. Я их храню как самую высокую награду. Согласитесь, не в каждой профессии есть такая высокая награда, как память учеников.

Согласна, не в каждой. Но ведь и самые высокие начальники – они ведь тоже чьи-то ученики. Только помнят ли они сами об этом?

Волоколамск, Московская область