На чтение: ≈ 9 мин.28 июля тихо и незаметно прошел 115-летний юбилей Бориса Шергина, хранителя и собирателя устных рассказов, былин и преданий Русского Севера. Торжества по случаю дня его рождения прошли только на родине, в Архангельске. Центральные газеты и телеканалы не придали значения этому событию. А жаль: трудно найти человека, внесшего больший вклад в сохранение живого русского слова.
С другой стороны, факт «публичного забвения» большого Мастера неудивителен. Шергин совершенно не заботился о своей прижизненной и посмертной славе и вообще был человеком на редкость для пишущей братии скромным. Кстати, и к писателям себя не относил, не любил, когда другие его так называли. Считал себя собирателем, артистом, рассказчиком. Свои произведения готовил как устные рассказы и только через много лет их записал. И слава богу – иначе бы они до нас не дошли или дошли лишь опосредованно, через творчество других авторов. Благодарными учениками Шергина были Александр Солженицын, Василий Белов, Юрий Коваль, Борис Можаев, Виктор Астафьев и многие другие.
К счастью для нас, шергинское слово звучит и сегодня. В «чистом виде» его устные рассказы известны широкому кругу россиян благодаря… неподражаемому таланту Евгения Леонова и отечественной мультипликации.
Спросите любого прохожего, знает ли он мультфильмы про летучий корабль, мистера Проньку и волшебное кольцо, «пинжак с карманами» и «змею Скоропею»? В ответ наверняка услышите: «Конечно!» Потом поинтересуйтесь у того же собеседника, говорит ли ему о чем-нибудь имя Бориса Шергина? Чаще всего в ответ человек только пожмет плечами. Я спрашивала людей самых разных возрастов, образования и профессий. Даже среди моих уважаемых коллег-филологов встречались те, кто ни разу не то что не читал произведений Шергина, но даже не слышал это имя. И неудивительно: на филфаках его не изучают, в современную школьную программу включено только одно произведение – рассказ «Миша Ласкин» (его предлагают читать в таком нежном возрасте, когда фамилий авторов не запоминают).
Попробуйте найти книги Шергина на полках современных книжных магазинов. Ничего не получится. Одна знакомая, пользующаяся моими рекомендациями при подборе круга чтения, попыталась. Имея достаточно свободного времени, она обошла все самые «продвинутые» книжные лавки нашего отнюдь не маленького и далеко не заштатного города, и лишь в одном магазине ей повезло. На вопрос об интересующем ее авторе продавец-консультант, интеллигентная женщина предпенсионного возраста, просветлев лицом, сказала: «О, Шергин! Это мой земляк! Я тоже из Архангельска и очень его люблю. Но сейчас книги Шергина не переиздаются. Вы ничего не найдете в магазинах. Ищите на книжных развалах у букинистов. В библиотеке, наверное, еще что-то осталось. Обязательно прочитайте – получите огромное удовольствие».
Так моя подруга и сделала. И хоть поиски были нелегкими, результат того стоил. В сказках и рассказах Шергина есть нечто такое, чего при всем желании не найдешь у других, даже самых модных и известных авторов. Об этом интуитивно догадывается каждый, кто слушает или читает рассказы Шергина, но сформулировать эту особенность могут немногие. Обычно читателя (слушателя) охватывает сначала удивление, потом чувство восторга и благодарности. За что? За то, что шергинские истории, сохранившие магию живой разговорной речи, пленяя своей простотой и искренностью, без труда переносят человека в мир добрых людей и чистых помыслов. Из этого мира не хочется уходить – в нем отдыхает и веселится душа. Она, видно, оттуда родом, где «солнце пресветлое», «мать-земля благоцветущая», «весна благоуханная» и «лазори тихие». Человеку уютно там, где «смотрят ласково», обращаются друг к другу уважительным «государи», здороваются «в охапочку», где «старый мореходец сказками да песнями душу питает». В мире Шергина нет даже смерти – вместо нее «ожидание архангеловой трубы». А какие слова находит автор, говоря о дружбе и любви! Лучше, точнее, кажется, и выразить эти чувства нельзя. В рассказе Шергина «Митина любовь» бабушка утешает героя: «Настоящая любовь не потеряется… Ежели она женщина стоющая, дак ты у ейного сердца прижат…»
Чудо, которое своим словом творит Шергин, – не обман, не сон золотой – это возвращение человека к самому себе, к своему детству – времени, когда мир полон доброты, радости, а ребенок – доверия ко всему сущему.
Шергину удалось на всю жизнь сохранить детское (в смысле чистое, незамутненное) видение мира. Вот, например, как он рисует белые ночи Архангельска: «В летние месяцы, как время придет на полночь, солнце сядет на море, точно утка, а не закатится, только снимет с себя венец, и небо загорится жемчужными облаками. И вся красота отобразится в водах. Тогда ветры перестанут, и вода задумается. Настанет в море великая тишина. А солнце, смежив на минуту глаза, снова пойдет своим путем…»
Удивительно ли, что как окунающийся в святой источник становится чище, так читающий Шергина меняется на глазах – хотя бы на время становится мягче, добрее, отзывчивее.
В его проникнутых добрым юмором историях нет упоминаний о великих битвах, военачальниках и тиранах. Герои Шергина – трудолюбивые и талантливые простые русские люди: художники-ремесленники, поморы-корабельщики, преданные своему делу и дружбе, их дети, мечтающие о морях и дальних странствиях, ласковые учителя-наставники, торговцы-промысловики, верные данному слову. Особенно же Шергину симпатичны веселые неунывающие старики, которые «песнями да баснями, гудками да волынками, присказками-сказками, радостью-весельем от старости отманиваются и людей от смерти-тоски отымают».
Об этих персонажах Шергина стоит сказать особо, поскольку сам автор относился к ним с огромной теплотой, благодарностью и уважением.
Сын штурмана, не раз зимовавшего на Новой Земле, Шергин, как никто другой, знал, что самородки, владеющие даром слова (их ласково называли «баюнки»), не только помогали поморам пережить суровые зимы, но часто спасали от лютой смерти: «Из-за мастеров-сказителей артельные старосты плахами березовыми бились, дрались, боем отбивали, отымом отымали друг у друга». Ведь в самый трудный час «ежели не на корабле, дак на песне доехать до желанного берега» можно.
В последние десятилетия мы все (и педагоги-словесники не исключение) забыли о целительных свойствах русской речи, о чистом и добром слове, которое легко ложится на душу, радует сердце и согревает человека в тяжкие минуты жизни. Об этой чудесной способности родного языка хорошо знали поморы – жители берегов Белого моря, Двины, Пинеги, Онеги, оттого их сказки так сердечны и светлы. Это «священное знание» старался передать нам Борис Шергин. Не совершаем ли мы ошибки, самоуверенно отказываясь от сохраненного бесценного сокровища?
Нижний Новгород
Выбор читателей
Комментарии