В Дедуровку я поехала ради встречи с народным учителем Николаем Климентьевичем Калугиным – он был директором школы 50 лет. Самому ему уже 78, пять лет назад он покинул директорский кабинет. Правда, заслуженно “отдыхает” Калугин в приличном кабинете старой школы, отданной под краеведческий музей, какой не в каждом городе сыщешь.
ак началась перестройка и развалился колхоз, школу настигла первая беда: не на что стало содержать лагерь “Соловьиный дол”, который играл в трудовом воспитании школьников первостепенную роль. Ныне школа пытается его восстановить. Говоря о перестройке, каждый в Оренбургской области извиняется, словно произнес крепкое ненормативное словцо, или припоминает: “Эта, как ее…” Так вот, с наступлением “этой, как ее…” все изменилось в Дедуровке. “Село идет к развалу, – считает Калугин. – Все, рассуждая, что делать с землей, кому и как быть на ней хозяином, не знают ответа”.
“Ослабевает и профессиональная подготовка в школе, – выдал следующий тезис Николай Климентьевич. – Сравните…” На пожелтевшем за 20 лет графике работы ученической бригады видно, что она за страду обрабатывала более трех тысяч гектаров полей. Даже мысленным взором это пространство не окинешь – уходит за горизонт. За смену каждое звено из трех человек засевало по 24-26 гектаров колхозного поля. В школе было 100 га своей земли, которая использовалась для селекции новых сортов.
Учебная производственная бригада, как это ни парадоксально, была для колхозников примером, поскольку школьники достигали более высокой урожайности зерновых. Серьезные, прижимистые мужики из правления разработали поощрительную систему для молодых хлеборобов. Благодаря ей проблема закрепления кадров на селе была решена.
Сегодня правопреемником колхоза стало ЗАО. Выпускники, видно, по инерции, а может, от осознания своей ненужности в городе, туда не рвутся, надеются осесть в хозяйстве. В прошлом году половина из 32 выпускников получила удостоверения трактористов-машинистов, но осталась не у дел. У них достаточно сельских умений, чтобы упорным трудом обеспечить себе безбедную жизнь, но работы нет. В ЗАО деньги не платят, жилье надо строить на свои. При этом многие считают, что реформы не сломили Дедуровку. Хозяйство держит полторы тысячи голов скота, обрабатывает около пяти тысяч гектаров пахоты. Но исправной техники, как и материальной заинтересованности, не стало – потому обученные на трактористов мальчики в селе оказываются лишними.
Абсолютно все традиции школа сохранила и в последние годы приумножила. Педагоги поняли, что на старом, даже раззолоченном, опыте далеко не уедешь – условия жизни изменились. “Мы считаем, что без сильной школы спасти Россию невозможно, ибо живем в деревенской стране. Чем сильней школа, тем крепче село”, – говорит нынешний директор Наталья Баженова. Вариант, как ей выжить, один. Если бы школе, как любому фермеру, была оказана дотационная помощь на ремонт изношенной техники, на приобретение семян и горючего, она выделилась бы в свое фермерское хозяйство и не проиграла бы.
Наталья Ивановна обмолвилась, что сельские ребята овладевают компьютерной грамотностью, но все равно почему-то никто их в городе не ждет.
– Вообще-то, если откровенно, однажды я увидела, что остановился профессиональный рост учителей, – кается Наталья Ивановна. – И мы спохватились. Теперь переходим в новое качество. Все учителя осваивают компьютер. Школа стала опорной для ОИПКРО. Учителей обучают технологиям управления качеством образования на всех уровнях. Так что они, единственные в области, будут иметь сертификаты на право работать в двенадцатилетней школе.
Составной частью процесса обучения стало дополнительное образование. В сорока с лишним кружках и секциях ведутся профессиональная подготовка, физическое и эстетическое воспитание детворы. Это в сельской-то школе! А спортивная база – какой и в городе нет: целый подземный спортивный городок с плавательным бассейном. Здесь работают по системе дополнительных уроков физкультуры: пять – в начальной школе, четыре – в среднем звене и три – в старшем. Дети заняты по специальной обязательной программе плюс легкая атлетика, настольный теннис. Не оттого ли по допризывной подготовке дедуровские ребята в районе считаются лучшими, на учете в милиции не состоят.
А еще здесь вот уж сорок лет работает школа продленного дня. Именно школа, а не группа, потому все 300 детей от мала до велика после занятий не разбегаются по домам (вот зачем трехразовое питание). Они страдают не бездельем, а нехваткой времени. Родители, когда им намекнули, что ШПД может закрыться, запаниковали: как так – четыре поколения села с великой пользой выросли под ее опекой. Выходит, в Дедуровской сельской школе есть все, чтобы дети смогли реализовать свои способности и склонности. Они работают на школьных полях, которые по-прежнему составляют 100 га. Им дается разноплановое дополнительное образование непосредственно в школе.
Итак, школа сельских деток учит и кормит, дополнительно дает им компьютерное, физическое и эстетическое образование, чтоб они, будучи конкурентоспособными, могли себя реализовать в большом мире. Но этот мир для большинства из них, увы, сужается до границ собственного огорода. Другой работы в селе нет или почти нет, а в городе свои рабочие руки девать некуда. Выпускники из школы, как с обрыва, – в никуда.
Вот отчего спивается село!
Наталья Баженова, как и многие другие директора российских сельских школ, думает свою тяжкую думу о малоперспективном будущем своих воспитанников: “Из-за нищеты и разрухи в сельском хозяйстве люди потеряли жизненные ориентиры. Нам, педагогам, становится невыносимо внушать ученикам оптимизм, призывать строить свое будущее, а оно не просматривается, даже для умных и одаренных детей, не желающих покидать родную Дедуровку”.
Мне понятна боль директора, которая со своими коллегами вопреки обстоятельствам и безрадостным для села прогнозам пытается развить детей личностно, научить стойкости и умению противостоять трудностям, что ожидают их за порогом их прекрасной школы.
Галина СЮНЬКОВА
Фото автора
Оренбургская область
Комментарии