Не для вечности. От ярких провокаций к привычной беллетристике

Олег Зоберн. Автобиография Иисуса Христа. М. : Издательство «Э», 2017.

Издательство «Эксмо» (оно же издательство «Э») в последние годы стало активно издавать российскую прозу, причем отдает предпочтение тем авторам, от которых по тем или иным причинам отказались другие крупные издатели.Олег Зоберн – это писатель, от рукописей которого благонамеренный издатель постарается немедленно отказаться, выставив вперед ладони и заклиная «чур меня, чур!». Зоберн – мастер интеллектуальной провокации. Пару лет назад под псевдонимом Борис Лего он опубликовал сборник короткой прозы «Сумеречные рассказы», в которых представил самые дикие, невероятные и тошнотворные сюжеты, которые только смог выдумать. В итоге провокация оказалась успешной – книга получила главную награду литературной премии «НОС», которая как раз нередко награждает подобные еретические опыты. На этот раз Зоберн пошел дальше и написал ни много ни мало жизнеописание самого Иисуса Христа, рассказанное им самим. Это тоже эксперимент, попытка раздвинуть границы дозволенного в литературе. Конечно, такие книги пишутся не только эпатажа ради, но и представляют собой реализацию необычной (в данном случае уникальной) творческой задачи, которую писатель ставит перед собой. Не припомню, чтобы кто-то из отечественных авторов брался за такую цель. Безусловно, это не только беллетристика, скорее всего, сам Олег Зоберн прежде, чем приступить к книге, тщательно изучил тему – и евангельские тексты, и многочисленные апокрифы. Например, литературный критик Татьяна Набатникова высказала предположение, что источником вдохновения для Зоберна стало малоизвестное Евангелие от Варнавы.И как во всяком хорошем литературном произведении, Олег Зоберн ставит перед читателем непростые вопросы. Вы считаете, что религия должна быть главной общественной силой современности? А вот вам, отвечает Зоберн и подбрасывает такой, например, пассаж: «Многие начали день с молитвы. Евреи молились Богу только за то, что Он создал их евреями, римляне и эллины – богам, которые делали их счастливыми, а кое-кто, вероятно, в такое хорошее утро осуществил давно задуманный священный ритуал и оскопил себя во славу луноликой и рогатой Аштарот, чтобы иметь возможность не отвлекаться на любовные терзания тела и пить небесное молоко мудрости из ее сосцов».Вам интересны богословские споры? Так получайте же, вот что говорит о своих жизнеописаниях сам Христос (в данном случае не историческая фигура, а выдуманный персонаж): «Я смотрел на свою жизнь как на фрагменты текста, которые удалось очистить от всего мирского, – их можно было передвигать, дописывать и менять местами до тех пор, пока не будет создана совершеннейшая из судеб человека».Главный герой романа Зоберна ведет себя довольно необычно: он продает римским легионерам наркотики, сам постоянно пребывает под кайфом, совершенно наплевательски относится к своим пророческим и целительским способностям. Однако самое главное ждет вас в конце, и после нашумевшего романа Амоса Оза «Иуда», в котором Иуда представлен как один из главных героев христианства, неожиданное появление романа Олега Зоберна, нет сомнений, вызовет споры вокруг главного персонажа его книги, а также вокруг современного христианства, веры и прочих вечных тем. Книгу Олега Зоберна правильнее назвать не эпатажной, а полемической – в ней представлена сама по себе интересная версия самого знаменитого жизнеописания в истории человечества, и хорошо бы, чтобы писателю не пришлось выслушивать обвинения в кощунстве и оскорблении чувств верующих, а суждения были бы исключительно о литературных качествах его новой книги.Андрей Филимонов. Рецепты сотворения мира. М. : АСТ, 2017.Пару лет назад дебютная книга никому тогда не известного новосибирского писателя Андрея Филимонова «Головастик и другие святые» стала настоящей сенсацией. Она вошла в финальные списки нескольких престижных литературных премий, стала предметом всеобщего восхищения, а сам автор в одночасье стал звездой российской литературы. «Головастик и другие святые» представлял собой сборник коротких историй о жизни обитателей деревни Бездорожная Коровинского района (такой в самом деле есть на границе Томской области и Алтая). Истории в книге Филимонова и смешные, и страшные одновременно, «чудики» из рассказов Шукшина на рандеву с уродами из романов Сенчина. Такая деревенская психоделика, гибельный сибирский юмор. Кстати, сами сибиряки эти рассказы восприняли как юмористические. В самом-то деле, кто в сибирской деревне не жил, тот жизни не знает.И вот Андрей Филимонов на пике успеха своей дебютной книги выпускает «Рецепты сотворения мира», и шутки в сторону, господа читатели. Потому что здесь нет ни развеселого юмора «Головастика и других святых», это история двух поколений семьи самого писателя, рассказ о жизни его бабушек и дедушек. И это исключительно сильная, мудрая, зрелая, хорошая книга. Где сам Филимонов нет-нет да подпустит своего ядовитого юмора, но только для того, чтобы, читая, ты не погрузился окончательно в депрессию. Андрей Филимонов пишет о самых страшных вещах, через которые прошли его деды и бабки, и делает это спокойно, иронично, с потрясающей не то чтобы невозмутимостью, а я бы сказал, стойкостью. «Жалость к себе – страшный яд, хуже никотина», – объясняет он свое отношение к описываемым событиям, и ему веришь.