На чтение: ≈ 16 мин.Что на самом деле стоит за информатизацией российского образования, какие глобальные задачи предстоит решить стране вслед за этим? Наш собеседник – проректор Государственного университета – Высшая школа экономики Андрей ЯКОВЛЕВ.
– Андрей Александрович, вы – один из разработчиков программы “Электронная Россия”, которую утвердило Правительство РФ. Просматривается некая связь между глобальным проектом информатизации образования и не менее глобальной программой, которой придается исключительное значение. Это не простое совпадение?
– Разумеется, нет, хотя сразу скажу, что “Электронная Россия” отнюдь не программа информатизации. Это нечто большее, речь идет о создании, распространении и использовании информации, информационных и коммуникационных технологий, о подготовке не только специалистов нового класса в этой области, но и массовых пользователей. Возможно, поэтому предпрограммой для “Электронной России” и стала программа информатизации системы образования. “Электронная Россия” задумана как программа заведомо более широкая.
Что это значит? Если XX век был веком машин, материального производства, то сегодня мир входит в новую стадию развития и материальное производство резко уменьшает свою роль в структуре валового продукта. Зато одновременно возрастает роль сферы высокоинтеллектуальных услуг и высоких технологий.
Что происходит с материальным производством в той же Германии? Раньше там были, например, текстильные районы, теперь там стоят заброшенные фабрики. Материальное производство оттуда вытеснено и находится в Восточной Азии или где-то еще.
– Что же там осталось?
– Остались конструкторские и модельные бюро, которые проектируют модели на компьютерах, пересылают разработанное в Китай, Вьетнам или куда-то еще. Причем модельеры могут с тем же успехом жить в Германии или Италии. Любая технология успешна сегодня, когда есть соответствующая информационная технология.
– Иными словами, был бы образованный человек, и все в стране будет?
– Ситуация такова, что сегодня развитие технологии в мире уже не зависит от рамок отдельной страны, от конкретных производств. В свое время считалось, что менеджер должен обладать специальными отраслевыми знаниями. Например, в металлургии лучший менеджер был инженер-металлург. Сегодня все не так, менеджер становится фигурой универсальной, успешным может нынче стать менеджер-металлург и в фармацевтической сфере. Человек становится независимым от материальных знаний и факторов.
– Не случайно японцы несколько десятков лет назад могли поставить управляющим на текстильную фабрику выпускника вуза? Они глядели вперед, в век информационных технологий?
– Наверное, тут скорее “принцип незамыленности глаза”. Япония отчасти проиграла в том, что постоянно заимствовала успешные технологии, импортировала их, а не разрабатывала и не создала базу в виде человеческого капитала, способного продуцировать технологии для новых товаров. Не случайно в 90-е годы Япония отстала от США и европейских стран, которые вкладывали значительные средства в развитие образования, в фундаментальные исследования.
– А что же тогда будет с Россией, если нынче на мировом рынке такой расклад?
– Мы не можем и не скоро сможем, наверное, состязаться с США и другими странами на том поле, которое ими уже давно и успешно освоено. Например, поставлять отечественные компьютеры на мировой рынок. Но мы способны производить программный продукт, который в несколько раз дороже, чем “железо”. Наши программисты ценятся во всем мире, кто-то из них уехал, кто-то остался в России, но работает на западные фирмы. Если переориентировать их и наладить продажу программ, разрабатываемых в России, за границей, то это принесет немалые средства в бюджет, обеспечит успешное развитие многих других сфер экономики. Нам нужен прорыв на мировой рынок, и “Электронная Россия” в состоянии помочь в этом, потому что это не просто программа – это особая идеология. Нам не нужно думать о том, чтобы “догнать-перегнать”, нам нужно идти своим путем, делая свои шаги. Нам нужно определить приоритеты: понять, какие отрасли у нас уже сейчас могут работать на мировой рынок, и их не нужно поддерживать, какие отрасли нам нужны для обеспечения стратегической безопасности, какие отрасли уже умерли, какие имеют потенциал и будут развиваться, если снять все барьеры и табу. Кстати, некоторые либералы-экономисты были против господдержки, но когда они стали министрами, то поняли, что без какой-то осмысленной структурной госпомощи ничего в развитии экономики не получится. Прорыв в новую экономику может осуществить только человек с мозгами, не материальный фактор, как раньше, а человеческий фактор становится основным и решающим. Если мы хотим прорваться на мировой рынок, нам нужны суперобразованные люди. И продуманные действия, шаги.
– Давайте наконец о них и поговорим.
– Шагов должно быть четыре. Первый – расчистка нормативного поля, ибо есть множество административных барьеров, мешающих российским организациям и фирмам выходить не только на мировой, но даже на отечественный рынок. Известна история: в Переславле-Залесском горожане сами создали малобюджетную гражданскую компьютерную сеть для обмена информацией и попытались подключить ее к магистральным каналам связи с выходом в интернет. Так вот технический проект стоил 16000 долларов, а согласования – 50.000 долларов. Крупные зарубежные фирмы, поставляющие в Россию свои программы, в том числе образовательные, тратят солидные деньги для защиты своих интеллектуальных прав. Российские фирмы, которые делают лучшие программы, денег на защиту своих интеллектуальных прав не имеют вообще, а законов, препятствующих нарушению их прав, в нашей стране практически нет. В результате легальный бизнес становится неэффективным. Скажем, кто и как защищает права разработчиков школьных, вузовских, региональных программ? Этот вопрос сегодня чрезвычайно актуальный. “Электронная Россия”, кстати, помогает анализировать и эффективность расходования средств в сфере информатизации. Например, у нас в стране есть две национальные системы национальной идентификации: налоговая (ИНН) и пенсионная. Зачем нам две системы? Гораздо рациональнее было бы иметь одну универсальную программу. Если посмотрим по сторонам, увидим много таких примеров, и это при нехватке средств в стране.
– Каким же должен быть тогда второй шаг?
– Этот шаг мы, разработчики, называем для себя термином “Электронное Правительство”. Это вовсе не значит, что речь идет об оснащении этого исполнительного органа. Просто гражданин должен знать, что и как делает верховная власть. Для этого надо создать специальный сайт, где была бы размещена вся несекретная информация из правительства и Госдумы. Но самое главное тут – обратная связь, а не компьютеризация бумагооборота в верховной власти. Нам очень важно, чтобы идеологически и практически была обеспечена база для взаимодействия различных органов власти с гражданами, учреждениями, предприятиями в налоговой, таможенной, банковской и иных сферах. Предположим, житель села Иваньково должен иметь возможность прийти в свой совет и там по Сети задать вопрос, на который ему обязательно ответит любой чиновник, представляющий правительственный кабинет.
– Это что, сказка, которая когда-нибудь может стать былью?
– Нет, это реальные планы создания основы для будущей Всероссийской информационной и коммуникационной сети. Кстати, что такое компьютеризация школ, как не шаг к созданию такой сети?
– Когда в школу ставят компьютер – это понятно. Как понятно и то, что оплачивает компьютер государство и регион. А вот кто протянет кабель, кто создаст сеть, инфраструктуру и многое другое, необходимое для связи гражданина из Иваньково с тем же премьером Касьяновым?
– Сетей, кстати, проложено уже много. Этим занимается множество организаций (Транстелеком, Ростелеком и т.д.). Надо разобраться, что к чему и где. И третий шаг – найти способ объединить все эти сети. Москва, похоже, поняла это раньше всех – тут реализуют проект “Последняя миля”, цель которого замкнуть в единую городскую сеть и учреждения, и организации, и фирмы, и частных пользователей. После этого количество активных пользователей интернета увеличится (сегодня их 4%) и возникнет некая инфраструктура – электронная торговля, распространение различной информации и т.д. В образовании сосредоточится наибольшее число пользователей, поэтому мы ради чистоты эксперимента образовательную сеть пока некоторым образом обособили, тем более что там особое финансирование. Компьютеризация образования – дело обязательное, заставить всех остальных пользоваться интернетом по доброй воле трудно. Но ориентироваться нужно на заинтересованных людей.
– А деньги откуда возьмут эти заинтересованные?
– Предполагается, что материально программа будет реализована на деньги федерального, регионального, городского, районного, сельского и других бюджетов.
Предположим, в регионе разработано несколько проектов подключения к компьютерной сети. Из них нужно по конкурсу выбрать лучший, договориться с местной компьютерной фирмой, которая может решить эту проблему технически, найти для реализации проекта свои деньги и обратиться в дирекцию программы “Электронная Россия”. Для всех принцип один: вложил свои деньги, получишь их и от государства. Во всяком случае можешь получить. Халявы не будет ни для кого.
– И, наконец, четвертый шаг – это…
– Это подготовка специалистов, которые будут способны работать в сфере внедрения “мягких технологий”, изготавливать программный продукт на мировом уровне, использовать новые технологии для создания новой экономики. И тут важная роль – роль образования. Мешает ведь что? То, что компьютер используют чаще всего как простую пишущую машинку. Нам надо психологически настроить чиновников, ученых, инженеров, педагогов на то, чтобы они относились к компьютеру как к источнику большого объема необходимой информации.
– А теперь представим себе, что председатель сельсовета все осознал и говорит: ребята, я трачу деньги на компьютеризацию, и мне еще дадут столько же денег из других бюджетов. Что ему скажут односельчане, легко угадать: “Ты с ума сошел, зачем нам интернет, для каких таких высоких технологий?”
– Председателю должен тут помочь директор школы, который расскажет, что деньги на компьютеры – не выброшенные деньги, что дети смогут делать то-то и то-то, а потом и вы сможете это и это. Должна быть смена мотиваций. Если в советское время центр толкал всех куда-то и на что-то, то сегодня люди должны сами делать выбор.
– А разве сейчас не центр толкает регионы на компьютеризацию?
– Пока да, но уже есть некое движение снизу, прибавляются мотивы и интересы снизу, и регионы смогут скоро в мотивации даже обойти центр в построении общероссийской сети, состоящей из множества малых региональных, районных и городских сетей, которая поможет в будущем совсем по-иному развивать экономику.
– Каков итоговый эффект от реализации “Электронной России”?
– Будет создана широкая информационная сеть, а это значит, что удастся снизить тарифы для пользователей на 40-50 процентов, сделать пользование этой сетью общедоступным. Это значит, учиться, лечиться, консультироваться по самым разным вопросам, делать покупки, получать любую информацию смогут в десять раз больше граждан, чем ныне. Кроме того, должен вырасти рынок информационно-компьютерных технологий: экспорт программных продуктов будет увеличиваться на 15-20 процентов ежегодно и составит к 2005 году более 2 млрд. долларов. К 2010 году объем рынка возрастет в 5-6 раз.
Наконец, резко увеличатся темпы подготовки специалистов по информационным технологиям (к 2005 году их выпуск возрастет до 100 тысяч человек), и, по нашим оценкам, им всем найдутся рабочие места. Мы перестанем оказывать “благотворительную помощь” всему миру и будем использовать мозги наших одаренных программистов на благо России.
Виктория МОЛОДЦОВА
Выбор читателей
Комментарии