Народная дипломатия – дело тонкое

Студенты и молодежь стран СНГ – добрые послы общественной дипломатии

«Общественная дипломатия – вектор СНГ» – так называлась конференция, организованная Фондом исторической перспективы. За круг­лым столом Общественной палаты собрались представители МИД России, Исполнительного комитета СНГ, фонда развития международных связей «Добрососедство», ученые Института стран СНГ, МГУ имени М.В.Ломоносова, Института научно-общественной экспертизы.

– Манипуляция сознанием – один из важнейших инструментов политики. На Западе в это вкладываются огромные деньги, сопоставимые с затратами на вооружение, – открывая конференцию, сказала президент Фонда исторической перспективы, член Общественной палаты, доктор исторических наук Наталия Нарочницкая.

Тот же Китай, уточнила Наталия Алексеевна, вкладывает огромные деньги в народную дипломатию. Например, почти в каждом университете Франции есть отделения Института Конфуция. «Конфуцианцы французского розлива» не занимаются, что называется, лобовой пропагандой, а рассказывают в социальных сетях и на живых встречах о культуре своей страны, ее истории и перспективах. Подробно и доброжелательно отвечают на вопросы своей аудитории.

Так создается фоновое представление о стране.
– На этот фон нанизываются либо положительные, либо негативные информационные потоки, – подчеркнула Нарочницкая.

Создание необходимого фона (враждебного или дружественного) – одна из целей общественной дипломатии.
Об общественной дипломатии все чаще говорят как о важном инструменте внешней политики, который у России либо отсутствует, либо не работает. На самом деле общественная дипломатия – это инструмент долгосрочного действия. Он редко позволяет добиться всего и сразу в отдельной политической ситуации, но создает благоприятный климат для внешней политики в целом.

Даже среди политологов и ученых до сих пор существует путаница в понимании, что такое общественная дипломатия. Нет четкого единства определений. Стихийные дискуссии на конференции проиллюстрировали, что под общественной дипломатией понимаются порой совершенно разные вещи, что не позволяет выработать комплексную сбалансированную стратегию.

Путаница между терминами «публичная дипломатия» и «дипломатия общественная» сбивает прицел. Общественная дипломатия – понятие более широкое и вовсе не политическое. Общественная дипломатия – это, если хотите, душевный порыв. Неформальный контакт даже на бытовом уровне. Проявление конкретного, а не квасного патриотизма, гражданской активности в культурной, научной, социальной сферах. И обязательно не по заказу государства и без участия госструктур.

Публичная дипломатия, как правило, управляется и преследует конкретные политические цели стран-партнеров, общественная дипломатия продвигает культурно-гуманитарную тематику без явного вмешательства политики и политиков.

– Не так давно был в Таджикистане на встрече со студентами, посвященной борьбе с терроризмом, – поделился своей тревогой Герой России, президент благотворительного фонда помощи военнослужащим и участникам боевых действий «Солдаты XXI века против войн», первый заместитель секретаря Общественной палаты Вячеслав Бочаров. – Поразило, что на этой встрече не было ни одного представителя ветеранской организации, ребят, которые не на словах, а на деле занимались борьбой с терроризмом. Таджикским студентам рассказывали прописные научные истины. А почему бы не пригласить представителей «Вымпела» или «Альфы»?!

Справедливый укор героя Беслана повис в воздухе.

Сайт Россотрудничества анонсирует молодежный проект, посвященный 75‑летию Победы. Но, посетовал Бочаров, в нем нет точек соприкосновения, скажем, с Российской ассоциацией героев (РАГ). А между тем РАГ трижды приглашали в Израиль на встречи с ветеранами Второй мировой войны, с нашими бывшими соотечественниками, воевавшими на фронтах Великой Отечественной. Фронтовики пришли в военной форме, с наградами на груди. Было душевное застолье. 600 ветеранов пели советские песни.

– Вот пример народной дипломатии. А в Словакии, к сожалению, российское посольство не смогло организовать нам подобную встречу, – посетовал первый заместитель секретаря Общественной палаты.
Каждый из выступавших на конференции говорил о недочетах, допущенных в последнее время в общественной и публичной дипломатии. Было немало упреков в адрес Россотрудничества. Но это были скорее не обиды, а совместный поиск самых эффективных мер и решений, на которые стоит опираться в дальнейшем.
Справедливости ради уточним, что Россотрудничество, выполняя указ Президента России, не без успеха претворяют в жизнь программу «Новое поколение». В реализации этой программы с 2011 по 2019 год приняли участие более 7000 молодых представителей политических, общественных, научных и деловых кругов из 122 государств. О чем участникам конференции рассказал начальник Управления по реализацию молодежных программ и развитию публичной дипломатии Россотрудничества Виталий Солонецкий.

За последние 20 лет накопилось немало проблем в этой тонкой науке – народной дипломатии. Общественная палата пытается обобщить опыт, провести, так сказать, инвентаризацию задач, целей, вызовов в этой области.
Нельзя уповать и надеяться только на нефтегазовую трубу. Необходимо работать и с сознанием людей, как это целенаправленно делают наши западные оппоненты. Со студенческой молодежью, в частности.

Наталия Нарочницкая привела пример с нацистской Германией. Страну Шиллера и Гете, нацию с великой гуманистической литературой, с великими гуманистическими традициями за 10 лет превратили в одержимую нацию агрессоров.

– Нефтяная, газовая труба, конечно, сильный аргумент в политике, но точно не исчерпывает весь регистр, – поддержала мысль Нарочницкой заведующая кафедрой сравнительной политологии МГИМО МИД России, профессор-исследователь НИУ «Высшая школа экономики», доктор политических наук, президент Российской ассоциации политической науки, член Общественной палаты Оксана Гаман-Голутвина. – Не грех и нашему бизнесу расширить поддержку социально значимых проектов, совместных с государствами СНГ. Мы не столь богаты, чтобы иметь дешевую внешнюю политику.

И то правда. Всегда ли мы понимали и понимаем, что постсоветское пространство является ключевым в геополитике и геоэкономике России?

По словам Оксаны Гаман-Голутвиной, отношение к России на постсоветском пространстве претерпело серьезные изменения. Трудно переоценить негативные последствия убежденности многих российских политиков в том, что соседи по СНГ никуда не денутся. Признаемся, было отношение к бывшим советским республикам и к их народам как к младшим братьям. Чего лукавить, было. А у кое-кого сохранилось до сих пор. Мол, куда им, братьям меньшим, деваться?!

Пока мы по инерции пребывали в благодушных иллюзиях, постсоветское пространство превратилось в место геополитической и геоэкономической конкуренции. Крупные геополитические игроки мирового уровня развернули здесь сверхактивную деятельность.

– В российских СМИ часто звучит обвинительный уклон – ну как же так? Это же наше пространство! И вдруг мы сталкиваемся с такой активностью?! – задала риторический вопрос Гаман-Голутвина. И сама на него ответила: – Каждая страна реализует свои интересы. И нет смысла обижаться на то, что кто-то разворачивает на постсоветском пространстве свое влияние. Можно только обратить эти упреки к самим себе, что это мы недостаточно активны.

Тем не менее Россия еще сохраняет свои конкурентные преимущества на этом пространстве благодаря общему историческому прошлому со странами СНГ, опыту культурного общения, опыту общих побед и пережитого…
Россия, наконец, до сих пор гарант безопасности ряда государств ближнего зарубежья, эксклюзивный поставщик энергоресурсов. К нам едут миллионы рабочих из Таджикистана, Узбекистана, Казахстана… Российский рынок труда, как это принято считать, «поглощает избыточные демографические ресурсы соседей, что снижает остроту социальных противоречий в этих странах».

Парадокс лишь в том, что не всегда эти очевидные исторические преимущества России конвертируются в политические выгоды для нее.

Публичная и народная дипломатия тесно связана с понятием «мягкая сила». Это, по словам ученых, концепция, набор идей, призванных содействовать достижению внешнеполитических целей государства через создание его привлекательного образа. Так вот, общественная и публичная дипломатия – это система, через которую реализуются основные направления работы в области мягкой силы.

Гаман-Голутвина обратила внимание на то, что в России до сих пор (спустя 20 лет!) нет единого центра по изучению пространства СНГ. Во многих академических институтах есть структуры, занимающиеся проблемами СНГ (как в МГИМО, например), но нет общего координирующего центра.

– Сколько было написано о том, что нужно привлекать на учебу перспективные кадры из СНГ, что нужно разрабатывать совместные программы в области науки, культуры, СМИ и других гуманитарных областей. За последнее время было сделано многое, но намного меньше того, что необходимо для восполнения пробелов прошлого, когда тематика СНГ вообще ушла с повестки целого ряда политических субъектов, – с сожалением констатировала Гаман-Голутвина.

В Германии, например, несколько десятков тысяч фондов по различным направлениям реализуют интересы немецкого государства. Россия и здесь очень отстает.

Необходимо ориентироваться не только на так называемую политическую и культурную элиту стран СНГ, но и на другие аудитории постсоветских государств. На самые широкие слои населения постсоветского пространства.

Уходит поколение, которое было социализировано в рамках общего пространства, общего советского государства. Приходят новые поколения, которые в лучшем случае что-то слышали хорошее о советском прошлом, а скорее всего, были адресатом массированных кампаний по дискредитации общего человеческого прошлого. И с этим выводом профессора Гаман-Голутвиной трудно не согласиться.

Уникальность исторической и геополитической ситуации и в том, что формирование СНГ и современной России шло (и идет) параллельно, одновременно. В случае с СНГ национальное государство формировалось у народов, не имевших своего государства в долгосрочном прошлом. На эту особенность обратил внимание генеральный директор Института региональных проблем, кандидат политических наук Дмитрий Журавлев.
В результате возникла противоречивая ситуация. С одной стороны, единая экономика, общие экономические цепочки. С другой – формируется национальный суверенитет, что является абсолютной ценностью для любого государства. Суверенитет страны, а не титульной нации, уточнил Журавлев. В народной дипломатии возникает некое единство, и в то же время известное опасение: «А не вернет ли нас Россия обратно, в свой состав?» Эти страхи касаются не только националистов.

– Ценность суверенитета слишком велика, – подчеркнул Дмитрий Анатольевич. – Условия работы с этими государствами гораздо сложнее, тоньше, чем со странами дальнего зарубежья. Посмотрите, с какой легкостью навязали свои идеи националисты на Украине! И в Белоруссии этот вопрос стоит очень остро. Не надо себя обманывать. У каждого народа свой миф.

Мы должны предложить свою формулу культурного взаимодействия – единство как сумма свое­образия. Выработать эту формулу более чем трудно.

Еще живо наше советское, имперско-снобистское «Вы от нас никуда не денетесь!».
Отказаться от этой иллюзии трудно, но необходимо.

Конференция «Общественная дипломатия – вектор СНГ» поставила много острых вопросов, ответит на которые время. Ясно одно: интеграционные инициативы России поддержат только в том случае, если авторитет нашей страны среди граждан постсоветского пространства будет безупречен.

– Ни одна нация, ни один человек не застрахован от грехопадения. Задержать от грехопадения призвана умная интеллектуальная политика. Задача общественной дипломатии – создание благоприятного фона для важных общественных инициатив, – завершая конференцию, подчеркнула президент Фонда исторической перспективы Наталия Нарочницкая.

Арсений РЫКОВ