На чтение: ≈ 9 мин.15 августа одна из ярчайших звезд великолепной труппы Театра им. Маяковского Михаил Филиппов отмечает юбилей. Недоучившийся филолог, он оставил Университет, чтобы не изменить истинному призванию – актерской профессии. Принято считать, что учеба в МГУ подарила ему способность тонко ощущать природу слова, но сам исполнитель иронично замечает, что не был украшением факультета. Связь с литературной традицией – врожденный дар выдающегося артиста.
За что он особенно благодарен альма-матер – так это за встречу с участниками театральной студии «Наш дом» в стенах МГУ, возглавляемой Марком Розовским. Геннадий Хазанов, Александр Филиппенко, Семен Фарада вышли из этого эстрадного коллектива, ставшего предтечей развлекательного телевидения в его сегодняшнем формате. Здесь же сделал первые шаги в профессии и Филиппов.
В молодости он работал вместе с начинающим режиссером Михаилом Левитиным и его молодой командой – Ольгой Остроумовой, Иваном Дыховичным, Светланой Брагарник и многими другими – по Домам культуры и подвальным клубам. Энергия, азарт и актерская жадность зашкаливали: талантливая импровизированная труппа без конца репетировала самые разные яркие пьесы, но ничего не доводила до выпуска. Но процесс неостановимого творчества захлестывал и становился главнее результата.
А после окончания ГИТИСа Филиппов пришел в легендарный Театр им. Маяковского, возглавляемый не менее легендарным Андреем Гончаровым. «Какая-то будоражащая, таинственная есть у этого артиста «неконтактность», не притирается он к другим действующим лицам, будь он хоть брат, хоть муж, хоть отец по сюжету – все равно, он чуть в стороне, чуть «в особинке», чуть в себе», – говорил о Михаиле Ивановиче режиссер. Может быть, эта «особинка» и не устраивала худрука: иначе чем объяснить факт, что первая главная роль случилась у исполнителя в 45 лет – в восстановленной Татьяной Казаковой эфросовской постановке «Наполеон Первый», где он пронзительно сыграл неканонического императора, похожего на большого ребенка.
Его талант ценил Петр Фоменко, отмечавший гофмановскую мистическую природу дарования Филиппова. Роль профессора Кругосветлова в феерическом спектакле «Плоды просвещения» стала знаковой для артиста. Знаменитый пробег через зрительный зал актера, не прерывающего абсурдный псевдонаучный монолог, мягко пародировал манеру художественного руководителя Театра, эмоционально выкладывавшегося на репетициях. Впрочем, сам Гончаров хохотал в этом эпизоде громче всех.
Артист терпеливо ждал своего часа, играя даже самые маленькие роли виртуозно и убедительно. Приход Сергея Арцыбашева на пост худрука в 2002 году изменил расстановку сил: Филиппов становится ведущим артистом. В его актерской копилке тех лет – Дмитрий Карамазов, Кочкарев из гоголевской «Женитьбы», Тоби в драме Эдварда Олби «Шаткое равновесие». Но, несмотря на плотную занятость труппы в успешных у зрителей постановках, коллективу Театра (и не в последнюю очередь самому Михаилу Филиппову) не нравилось многое в репертуарной политике и художественном векторе главного режиссера. В 2011 во главе Маяковки становится Миндаугас Карбаускис, сумевший вновь вывести прославленную сцену на звездную орбиту и в полной мере использовать талант ее сильнейшего исполнителя.
Сегодня Михаил Иванович востребован на родной сцене, как никогда прежде. Он играет в 4 из 6 спектаклей, поставленных Карбаускисом в Театре им. Маяковского, причем все это главные роли. Также в его репертуаре остается блестяще решенный образ Кочкарева из постановки Арцыбашева, пятнадцатый сезон не сходящей с афиши. Азартный, темпераментный и в то же время лирический сводник, хлопочущий о свадьбе друга по непонятной для него самого прихоти, абсолютно органичен в роскошных дуэтах со Светланой Немоляевой и Игорем Костолевским.
В «Талантах и поклонниках» герой Михаила Филиппова – помещик Великатов. Это благородный и великодушный человек, действительно полюбивший и оценивший чистоту своей любимой – провинциальной актрисы Саши Негиной (Полина Лазарева). Богатый владелец «заводов, газет, пароходов» одинок: он не скучает, а тоскует. Его внезапные песенные выступления высвечивают щемящую грусть тонкой души. Он рачительный и неравнодушный хозяин, ему и вправду нравится матушка Александры, он внимателен, обходителен, ненавязчив и щедр. Словом, на месте Негиной в него влюбилась бы каждая.
Новая версия «Плодов просвещения», поставленная Миндаугасом Карбаускисом с посвящением учителю Петру Фоменко, выводит на первые роли молодых актеров, а признанным звездам предлагает роли скромнее. При своих остается только нестареющий Михаил Филиппов, по-прежнему играющий профессора Кругосветлова. Как и много лет назад, артист виртуозно обыгрывает труднопроизносимый квазинаучный монолог, стремительно перемещаясь по зрительному залу, возникая то в одной кулисе, то в другой. Режиссер делает реверанс выдающемуся прошлому театра и исполнителя, в одной из мизансцен обряжая артиста, характерным жестом закладывающего руку за борт сюртука, в почти наполеоновскую треуголку. Но тот и без этих трюков мастерски держит зрительское внимание.
Не самый удачный спектакль худрука Маяковки «Господин Пунтила и его слуга Матти» становится, тем не менее, бенефисом Михаила Филиппова, и бенефис этот блистателен. Артист бесподобен и убедителен в изображении своего персонажа. По сути, большой разницы между финским пьяницей и русским нет. Может, наш изобретательней, но Пунтила – словно бы из России по части приколов и юмора. То обручится сразу с четырьмя бабами, то закидает атташе (Евгений Парамонов) камнями, а то поставит друг на друга пустые ящики и скажет, что это гора.
Но еще больше юмора – на этот раз куда более тонкого – демонстрирует Михаил Иванович в удивительной интеллектуальной комедии «Кант» по пьесе Марюса Ивашкявичюса. Сюжет постановки причудлив и прост одновременно. Друзья-сотрапезники великого Канта, облаченные в парики и камзолы, обедают и говорят обо всем на свете: о неопадающих, несмотря на ноябрь, яблоках, о силе воли, о воздушном шаре братьев Монгольфьеров. Забавен даже тот факт, что Михаил Филиппов ну совершенно не похож на желчного сухого старика Иммануила. Благообразная мина и неспешная манера речи сводят его персонаж к некому образу философа вообще, гиганта мысли и отца-учителя. Философ этот жадноват и нелюдим, но уважает вкусный обед и хорошую шутку.
Но кого бы не играл артист, он всегда узнаваем – не благодаря актерским штампам, которых в багаже Михаила Ивановича нет и не было, а потому, что актер без меры талантлив и предан своей профессии, зрителю и сцене родной Маяковки.
Фото с сайта msbilet.ru
Выбор читателей
Комментарии