На новый лад?..

Проблема культурного кода – это не только наличие или отсутствие произведений Пушкина в программе ЕГЭ по литературе. Ее можно рассмотреть шире и прийти к неожиданным выводам.

Сейчас в обществе развернулась широкая дискуссия о программе ЕГЭ по литературе. Вернее, дискуссией это назвать сложно, потому что есть возмущенные граждане и отбивающееся от них Министерство просвещения. Логика последнего понятна: программа по литературе в школе содержит произведения и Александра Пушкина, и Николая Гоголя, и «Слово о полку Игореве», но их изу­ча­ют в средней школе. В программу же ЕГЭ включили то, что проходят в старшей: литературу второй половины XIX, ХХ и ХХI веков. Согласитесь, объем большой для подготовки. Но нельзя же исключать из итогового экзамена произведения всего курса по литературе в школе! К примеру, когда сдают биологию, зоология тоже входит в программу экзамена, а ведь ее изучают в шестом классе…

Впрочем, есть доводы совершенно странные, например: если исключить произведения из программы ЕГЭ, школьники вообще их не будут читать. А писатель Юрий Поляков высказался так: наш культурный код зиждется на Пушкине, и если его не изучать, то дети получатся культурно декодированные.

Давайте сначала разберемся, что такое культурный код. Екатерина Митягина, доктор социологических наук, профессор Вятского государственного университета, руководитель Комитета по решению социально значимых проблем Университетского консорциума исследователей больших данных, определяет его так: «Культурный код – коллективное бессознательное, предопределяющее наши поступки. Это «коллективное программирование» сознания, которое отличает членов одной группы или категории людей от другой. Компонентами культурного кода являются идентичность, ценности, традиции, знаки и символы».

Безусловно, отечественная литература является частью культурного кода. «Первостепенными составляющими являются смыслы, которые человек закладывает в восприятие того или иного произведения культуры, а также мотивы, интересы, ценности и типичные образы», – считает Екатерина Митягина.

Но меняется ли культурный код с течением времени? Как преподаватель семейной школы я столкнулась на уроке с неожиданной проблемой. Ученики первого и второго классов не могли рассказать по картинке народную русскую сказку «Волк и семеро козлят». И не потому, что не обладают необходимыми навыками устной речи, а потому, что не знакомы с этой сказкой. Лишь одна девочка пересказала мне, но не сказку, а мультфильм «Волк и семеро козлят на новый лад», снятый в 1975 году.

И тут я крепко задумалась… Эта народная русская сказка, вероятно, была частью культурного кода человека XIX века. Потом она попала в сборник Афанасьева, который возмутил общественность жестокостью фольклорных произведений. И их стали срочно адаптировать под нежные детские души. Так что в культурный код XX века сказка вошла уже в другом варианте. А представители моего поколения, конца ХХ века, уже получили культурный код из вышеназванного мультфильма, где основной мыслью является изменение личности искусством. А ведь это, по сути, детская иллюстрация к Достоевскому. Да, не пугайтесь! «Красота спасет мир» – это же вошло в культурный код в конце XIX века? Но для современных детей «Волк и семеро козлят» выпали из культурного кода. Старые советские мультфильмы они не смотрят, сказки тоже читают только современные. И налицо потеря типичных образов, а за ними и смыслов. Стоит ли об этом сожалеть? Думаю, нет. Потому что сейчас литература весьма интертекстуальна.

Интертекст присутствовал в произведениях всегда, но назывался литературной традицией. Данте кто водил по аду? Вергилий. А ведь это интертекст – отсылка к другому автору и другим произведениям. Можно ли читать Данте, не зная, кто такой Вергилий? Можно. Но мысль поэта не будет понята до конца. Так же и произведения многих современных авторов нельзя до конца понять, не обладая багажом русской классической литературы, да и мировой классики. В них тот самый культурный код, но завуалированный.

Поскольку сейчас старшеклассникам более интересна именно современная литература, учитель получает огромные возможности для акцента на интертексте из русской классики, к которой возникнет интерес при желании полностью понять автора-современника. ЕГЭ по литературе сдают будущие филологи, за их души бороться не надо, любовь к литературе уже есть. А вот тем подросткам, кто выбирает другие пути в жизни, эта «реклама» отечественной классики весьма необходима.

Давайте уберем из аргументации признание в собственном бессилии, мол, если не будет в программе экзамена, не будут читать. А культурный код как развивающаяся во времени система смыслов, которые человек закладывает в восприятие того или иного произведения культуры, а также мотивов, интересов, ценностей и типичных образов, будет присутствовать в литературе любого времени. И для исследователей – простор для изучения вариаций культурного кода разных поколений.

Иоанна КОВАЛЕВА