Мы в благодарной памяти храним

В апреле-мае 2005 года окружная организация Профсоюза работников народного образования и науки провела конкурс на лучшую публикацию. В номинации «Очерк» лучшей была признана работа М.Земниекс. Майя Леонидовна сейчас на пенсии, а до этого преподавала русский язык и литературу в школе № 662. В своем очерке она рассказала о бывшем директоре школы № 662 Александре Алексеевиче Буданцеве, участнике Парада Победы в 1945 году, кавалере 2 орденов Славы, который прожил 82 года и умер в 2005 году. Мы решили, что нашим читателям будет интересно прочитать этот замечательный очерк о замечательном человеке.

Есть люди, встреча с которыми надолго определяет твою собственную судьбу, неизменно влияя на нее и весь ход твоей жизни.

Таким был для нас, учителей школы № 662, ее директор Александр Алексеевич Буданцев, мужественный и самоотверженный человек, проработавший в школе более полувека.

В последние годы жизни он почти не выходил из дома: пошаливало здоровье, болели старые раны. Но учителя, проработавшие с ним более двадцати лет, вспоминают его часто с уважением и благодарностью, особенно теперь, когда понимают, какое это счастье и удача, что рядом с ними трудился, волновался, неистовствовал, порой ругался и радовался такой удивительный человек, верный товарищ, наставник и друг.

До войны, не успев закончить педучилище, он был призван в армию. А тут война…

Солдат-окопник, прошедший с боями тысячи километров фронтовых дорог от Воронежа до Праги, кавалер 2 орденов Славы и Красной Звезды, участник Парада Победы на Красной площади в июне сорок пятого, трижды раненный, он всегда в своей памяти хранил и боль отступлений, и радость успехов, и гордость Победы.

Даже через тридцать лет после войны он признавался: «До сих пор снятся бои…»

А тогда, в сорок пятом, вернулся домой, закончил заочно пединститут и стал преподавать историю, которую так любил и знал отлично.

Ребята любили его уроки, слушали внимательно, спорили, задавали вопросы, верили рассказам очевидца, когда он говорил о самоотверженности солдат и офицеров, о трудностях тыла, о трагических потерях и о величии Победы. Его речь была лишена пафоса, выспренних слов, она была проста и понятна, брала за душу, находила отклик в сердцах учеников.

Вспоминается один из таких рассказов о трудностях послевоенного времени:

«Я расскажу вам, ребята, о горбушке хлеба…

Мы, учителя, приходили после уроков в учительскую и получали каждый на свой класс буханку хлеба и стакан сахара, строго делили батон на сорок две порции и посыпали его песком. Потом завязывали глаза старосте и спрашивали: кому этот кусок? Когда поделили и съели, один мальчик заплакал и попросил, чтобы ему дали горбушку.

«Почему горбушку?» – спросил я. «А ее можно дольше жевать!»

В классе было так тихо, словно за одним из столов сидел тот ученик и голодными глазами смотрел на руки учителя, которые в эту минуту почему-то дрожали, а у кого-то из ребят на глазах появились слезы…»

Все его уроки, беседы, выступления на педсоветах были тщательно подготовлены, продуманы, в них не было назидания и упреков, он четко определял цели и задачи, стоящие перед коллективом. Воспитание гражданской зрелости, готовности к труду и ответственности перед Родиной считал главной задачей учителя.

Александр Алексеевич всегда был по-военному строг и поблажек не давал никому. Он говорил, что директор школы – это «учитель учителей». И этот не видимый глазу и не предусмотренный в расписании «предмет» он вел в течение всего многотрудного дня.

Он очень любил свою школу, берег ее, приходил раньше всех и уходил затемно. Скромный в быту, всегда аккуратный и подтянутый, он лично встречал детей в вестибюле и проверял, в каком состоянии обувь: у него всегда были наготове крем и сапожная щетка.

Это вызывало улыбку, даже иногда непонимание, но он упорно утверждал таким образом, что «в человеке все должно быть прекрасно…».

Он бережно относился к школьному имуществу, следил, чтобы мебель дольше служила, и при скромном оборудовании классов и коридоров они всегда сияли чистотой и ухоженностью.

Любил праздники. Главными считал два: первое сентября, когда приходят первоклассники, торжественные и важные от великой перемены в их жизни; и день прощания с выпускниками. «Рослые, красивые, нарядные, они уносят с собой частицу нашей жизни, нашего учительского сердца», – говорил он.

Особо следил за созданием музея Боевой славы. Многое сделал своими руками, а руки у него были золотые: умел рисовать, столярничать, слесарить и многое другое. Очень любил мастерить разные поделки из дерева.

А его старенький домик в деревне Горки светится и играет резными ажурными наличниками и дверями, встроенными шкафами. Вызывает восхищение вырезанные из дерева голова льва, а на самом верху постройки – петух и ворона. Да, так орудовать рубанком, топором или стамеской мог только настоящий мастер…

Небольшого роста, глаза с хитринкой, подвижный и энергичный, казалось, он одновременно был и в мастерских, и в холле, и в столовой, и в классах – везде успевал, все видел.

Его бывшие ученики, теперь сами уже родители, дедушки и бабушки, приводят своих малышей в школу, вспоминают свое детство и Александра Алексеевича, называют его самым любимым учителем.

Он ценил и уважал добросовестных и ответственных работников, их творческую активность, преданность делу, любовь к детям, но не прощал халатности, несобранности, лености.

Нередко учителя «плакали» от его требовательности, на их взгляд, несправедливой, но проходило время, и все понимали, что он прав. Вот почему многие учителя, по разным причинам переезжая в другие районы города, оставались работать в школе, чтобы не расставаться с Буданцевым.

Сам был скромным и воспитывал скромность в других, не терпел дешевых побрякушек и вызывающей одежды на девочках, говорил: «Юность прекрасна сама по себе, и украшать ее безделушками не просто грешно, но и преступно, если хотите…»

Его самоотверженный труд на ниве просвещения отмечен высокими правительственными наградами.

Но главной наградой он считал добрую память и любовь многих поколений его учеников, коллег и товарищей.

Когда силы и здоровье стали сдавать, он честно написал в заявлении об уходе: «Не считаю возможным исполнять обязанности директора, если не могу работать с полной отдачей сил».

Но уйдя из директоров, не сумел сразу расстаться со школой, несколько лет работал учителем истории, черчения, техническим работником.

Но, пожалуй, самая трагическая полоса жизни наступила для Александра Алексеевича тогда, когда рухнула великая держава и вера в то, что путь, по которому он шел всю жизнь, – путь истинного, патриотического служения Родине – оказался «ложным».

Горечь обиды затаилась в душе, когда его не пригласили на Парад Победы в честь ее 50-летия.

Он не понимал, где затерялся наградной лист о предоставлении ему третьего ордена Славы, посланный еще в 1944 году.

Его очень волновало, почему вещизм и стяжательство вошли в жизнь людей, заменив духовность и скромность; почему честность и порядочность заменили коррупция и жестокость, почему молодежь стремится не в космонавты и летчики, а ищет легкой наживы, идя на преступления и грабеж.

И уж совсем ему было непонятно, как можно переписывать историю страны, в которой так много славных страниц и так много людей, вписавших эти страницы.

Но время идет, и в нашей стране все меняется к лучшему. Будем надеяться, что высокие идеалы и духовные ценности снова будут востребованы и такие люди, каким был Александр Алексеевич, всегда будут образцом верности долгу, преданности Родине. И это будет почетно и обязательно.

Уходя на пенсию, Александр Алексеевич, прощаясь с коллективом, написал: «В течение многих лет я вместе с Вами верно и до конца служил делу, которому посвятил свою жизнь. Я выполнял свой долг как мог, как подсказывала мне моя совесть. Благодарю судьбу (если она есть) за то, что моими помощниками были Вы, мои дорогие друзья и коллеги! С уважением солдат и учитель Буданцев А.А.».