Мы помним Вас!

– Я любила свою первую учительницу, помню ее до сих пор, хотя чувство мое не было взаимным. Но дети созданы так, что оценка мира у них очень светлая…

Нина Садур, драматург:

… В старших классах я, к сожалению, потеряла интерес к учебе. Развивалась самостоятельно, но особенно меня увлекала литература, хотя я также сильно увлекалась биологией и ботаникой, хотела стать энтомологом. Куда больше мне повезло с наставниками в Литературном институте, там мне нравились буквально все мои преподаватели. У моей дочки Кати учителя были замечательные, мы до сих пор их помним. В 73-й школе с углубленным изучением французского у нее была учительница Анна Михайловна, в детстве она попала в Бухенвальд, спаслась просто чудом. У дочки никогда не было интереса к алгебре, но эта женщина была таким гением, что Катерина стала пятерочницей. Повезло ей и с учительницей французского – юной Ниной Алексеевной, ребята звали ее нежно Алекса. Красивая девчонка, как она чудно давала французский! Я могу с восторгом говорить и об учителях моей внучки Аглаи. Она учится в 1513-й гимназии с углубленным изучением немецкого. Там все учителя как на подбор. Учительница русского языка Елена Анатольевна прекрасно дает свой предмет. Эта молодая хрупкая учительница несет на себе такой груз!

Но в какой нищете живут наши учителя! Они настоящие подвижники. Это же надо так любить свою работу, чтобы не остервениться, живя на такие копейки! Я смотрю на учителей своей внучки и думаю – дай Бог, чтобы они и дальше были такими. Накануне профессионального праздника педагогов я бы хотела сказать всем учителям – любите наших детей, а мы будем любить вас.

Эдуард Асадов, поэт:

– Я прекрасно помню свою первую учительницу, ее звали Евгения Ивановна. К литературному творчеству в какой-то степени меня подтолкнула учительница русского языка и литературы, когда я учился в 10-м классе. Мои родители были школьными учителями – мама Лидия Ивановна и отец Аркадий Григорьевич. Я хорошо помню, как мама вечером садилась проверять тетради, – она работала в начальных классах – закрывала лампу шарфиком, чтобы свет падал только на стол и никому не мешал. Яркий след в моей душе оставили и другие педагоги. Учительница истории Анна Моисеевна Хейфиц в 38-й московской школе удивительно интересно, ярко вела уроки. Ходила между рядами и, не торопясь, говорила. Не надо даже было конспектировать, все очень хорошо и легко запоминалось. Помню очень интересного и умного математика Семена Васильевича Мелешкова. Был он очень строгим, и хотя я не испытывал особой любви к математике, всегда понимал все, что он говорит.

Я с большой благодарностью и большой нежностью посылаю привет всем учителям, где бы они ни были – от Бреста до Сахалина. В День учителя я хотел бы всем педагогам преподнести большой и яркий букет цветов. Сказать им спасибо за всех их учеников, за их высокий, светлый и красивый труд.

P.S.

Мы от всей души поздравляем Эдуарда Аркадьевича с 80-летним юбилеем, который он отметил 7 сентября. Желаем поэту новых книг, новых стихов и, конечно же, здоровья. Кстати, в этом году у Эдуарда Асадова в издательстве «Граница» вышло Полное собрание сочинений в шести томах.

Александр КОРЖЕНКОВ, актер:

– Школу я помню только по друзьям, по лицам. По учебе – абсолютная «дыра». Может, правду мне говорили: «Сашка, ты лентяй, ты не учишься»! Я много занимался спортом. Всяким – хоккеем, футболом, лыжами, легкой атлетикой. Участвовал во всех школьных соревнованиях, в «Зарнице». Общественные мероприятия без меня не обходились. Я даже в какой-то год был председателем совета отряда в связи с этой общественной деятельностью. Участвовал в драматическом кружке, в танцевальном коллективе, во всех чтецких конкурсах. Выигрывал. На литературе спасался только тем, что выходил и читал стихотворение. А оценки у меня были – пять, два, потом три и снова пять… У меня не было осознанного понимания, зачем нужно учиться. Ведь об этом можно много-много говорить, и в то же время ничего конкретного не сказать. Я не учился, может быть, потому, что рано решил: буду актером. Вспомнить что-то конкретное и яркое не могу. Списывал, но ведь это все делают. Выезжал на каких-то уловках, но тут тоже ничего удивительного.

Главным своим учителем считаю Олега Павловича Табакова. Я поступил к нему на экспериментальный заочный курс с вечерним обучением при ГИТИСе. Помимо того, что это, конечно, уникальная и разносторонняя личность, он потрясающий учитель жизни. Когда-то его формулировка: «Вы не сможете зарабатывать себе на жизнь этой профессией», с которой он отчислял студентов с курса, шокировала меня. Но чем дальше «погружался» я в жизнь, тем более и более понимал, что это такое. Сколько безработных, сколько людей поменяли профессию, сколько вообще закончили жизнь не так, как они представляли! Смотрю фильм «Баллада о солдате». Молодой-молодой Ивашов. А как он умер, будучи народным артистом? Он работал грузчиком… Как многие актеры уходили – известнейшие, не говоря уж о тех, которых мы не знаем… Критерии таланта сегодня зыбки. Людей, настолько одаренных, что они «проходят» на всех, – единицы. Никулин, Леонов, Евстигнеев…

В Табакове хочу отметить особое, фантастическое чутье людей, реальности, сегодняшнего дня, минуты. В нем есть то, что ведет меня по жизни. Я все время ощущаю его в своей жизни. Первым чувством, когда я поступил к Табакову, было, конечно, благоговение. Оно и сейчас осталось. Я и сейчас не перестал благоговеть при встречах, например, с Ульяновым. Для меня он всегда был легендой, человеком из другой жизни. Я снимался в фильме Сергея Урсуляка «Сочинение ко Дню победы», и со мной играли актеры из того поколения – покойный Олег Ефремов, Тихонов и Ульянов. Все равно при общении с кем-то из них остается ощущение некой данности, которая тебе недоступна. Общаешься и понимаешь, что все равно не перейдешь некую грань, не попадешь в их мир. Вот и с Олегом Павловичем то же самое. У меня колоссальное уважение к нему и ощущение загадки. У него стоит учиться целенаправленности и устремленности, несмотря на противоречивые мнения о нем. Сейчас в мою жизнь серьезно вошла Светлана Сергеевна Дружинина. Она тоже является для меня в каком-то смысле учителем, хотя, конечно, сама этого не знает. Она – человек безудержно деятельный. Это фантастика! Она создала в Великом Новгороде фестиваль, стала его президентом. Успевает невероятно много, хотя сейчас у нее начался второй этап съемок фильма, для чего нужно подключать массу людей. То, как она работает на площадке, как ведет себя в жизни – она во всем личность и в этом смысле мой учитель, пример для меня. Она даже молодых всех подталкивает и ведет за собой…

Накануне праздника всем учителям хотелось бы пожелать, конечно, здоровья, терпения и разумного компромисса. Нельзя сегодня в лоб идти, следовать каким-то истинам и законам впрямую. Нужна колоссальная личностная дипломатия. Нынче, кажется, и со взрослыми-то невозможно жить, а с детьми тем более. Они так все чувствуют! Должно быть равное общение, не принижение, а именно на равных. Дети уже рано ориентируются в жизни, хотят говорить полноценно, полновесно. Только не знают, как.

Михаил ГАСПАРОВ, ученый-литературовед, академик РАН:

– Мне из моих учителей больше всего запомнился Марк Соломонович Либерман, преподававший литературу в двенадцатой замоскворецкой школе. Маленький, кругленький, пылкий. Он и еще в какой-то соседней школе учительствовал, но ее номера я уж не помню… Первое знакомство с ним произошло, конечно, на уроке. Был это 1949-й или 1950 год… Он задал учить наизусть всему классу отрывок из «Слова о полку Игореве». Естественно, его, может быть полушутя, кто-то тотчас спросил: «Учить по древнерусскому тексту или по переводу?». Он ответил так, что даже последние двоечники выполнили его задание. А ответил очень просто: «У кого никакого художественного чувства нет, пусть учит по переводу. Снижать отметку не буду». Приблизительно так… Преподавал он на высоком уровне. Не как обычно, пол-урока – объяснение, другие пол-урока – опрос. Он чередовал опросы и то, что прямо называл «лекциями». Это и в самом деле были настоящие лекции. И я тем более могу подчеркнуть это сейчас, пройдя определенный путь в науке: он был учитель-профессионал. Возможно, и без него я стал бы профессионально заниматься литературой, но он мне помог еще в том раннем возрасте организовать себя.

Александр БЕЛЯВСКИЙ, актер:

– Вообще-то я учился в разных школах. Но, пожалуй, больше всего мне запомнилась учительница английского языка в 468-й школе в Товарищеском переулке. Ее звали Ольга Евгеньевна. Она была очень строгой: за урок успевала опросить большую часть класса, только так ставила двойки. Мы этому удивлялись – остальные – ну максимум пять человек спросят, а она очень много успевала и много требовала. У нее трудно было получить хорошую оценку. Хорошо помню один анекдотический случай: у нас был двоечник Ануров, который на вопрос, что такое this, отвечал, что это такая машина – «ЗИС». И вот поскольку мы были комсомольцы, то решили взять его «на буксир», как это тогда называлось, позаниматься с ним. Мы остались после уроков, сделали с ним все домашнее задание.

И вот на следующем уроке Ольга Евгеньевна его вызвала и он все блестяще рассказал. Она удивилась и спросила: «А словарь вы ведете?» – она требовала вести русско-английский словарик, он ответил: «Да» и показал ей словарик. Тогда она попросила показать домашнее задание, он показал. Потом она спросила тетрадь для классных работ, и опять все в порядке. Напоследок она спрашивает: «Ну а где твой дневник?». И тут он говорит: «А вот дневник я сегодня забыл дома». И Ольга Евгеньевна торжествующе говорит: «Двойка вам, Ануров, двойка». Я у нее, кстати, тоже из троек не вылезал, как и большинство класса. Но зато когда я поступил в институт и меня преподаватель проверила на знание английского языка, меня освободили от занятий. Мне сказали: вам нечего на них будет делать, потому что я бегло читал и переводил благодаря Ольге Евгеньевне.

Александр ЛАЗАРЕВ-старший, актер:

– Я учился в обычной ленинградской школе № 30 на Васильевском спуске. Время было голодное, послевоенное – 1945-1955-й годы. Но сейчас, конечно, своих школьных учителей вспоминаешь очень тепло, в каком-то радужном ореоле. Например, свою первую учительницу Марью Александровну Саввичеву. Она вообще была нам первые четыре года как матушка, тем более что и жила со мной в одном доме. А потом появилась у меня еще одна любимая учительница – Антонина Михайловна Серкова. Это была замечательная старорежимная дама, полная, крупная. Она приходилась родственницей адмиралу Макарову, герою русско-японской войны. Я ее очень любил, и она меня тоже. Она преподавала литературу и привила мне к ней любовь. Тем более что я по складу ума гуманитарий и точные науки мне не давались. Антонина Михайловна все время вызывала меня читать стихи, прозу, и мне это нравилось. Как видите, я поступил потом в Школу-студию при МХАТ.

Олег АНОФРИЕВ, актер:

– Я учился в 69-й московской школе рядом со Смоленской площадью, где, кстати, учился и Булат Окуджава. Особенно мне запомнился учитель литературы. Он пришел к нам в 1949 году и, когда представлялся, сказал: «Меня зовут так же, как только что созданное государство». А звали его Израиль Михайлович Шенкман. Он был молодой, подвижный, худощавый, ухаживал за старшеклассницами – у него было даже несколько романов. Это нам страшно нравилось, потому что он был нормальным современным человеком. Он вызвал во мне большой интерес к русскому языку и литературе, потому что по-своему как-то подавал их. Я до сих пор вспоминаю его с благодарностью: я был жутким лентяем, и он нашел способ, как с моей ленью бороться. Однажды он поручил мне написать реферат о литературном персонаже – кажется, Базарове, задев таким образом во мне честолюбивые черточки. Благодаря ему я получил на экзаменах твердую четверку.

Дмитрий ДЮЖЕВ, актер:

– Вы знаете, одно время я мечтал стать учителем. Я тогда учился в классе пятом в городе Камышине. Моя учительница начальных классов, у которой довольно часто что-то случалось дома, просила меня заменить ее. Она отпрашивала меня с уроков и представляла меня своим ученикам: «Это Дмитрий Петрович, прошу любить и жаловать». Я им ставил отметки, что-то рассказывал. Мне это так нравилось, что я сам подходил к ней и напрашивался ее подменить. Она говорила: «Хорошо, Димочка, в следующий раз». Кстати, мой друг детства Володя Ткачев стал педагогом, причем учителем года в Астрахани.