Московский учитель сегодня и завтра

​Не ошибусь, если скажу, что стратегия развития московского образования до 2025 года (вернее, проект стратегии) стала одним из главных предметов обсуждения в столичном педагогическом сообществе.

На первый взгляд может показаться, что разговор идет об абстрактном будущем. Дескать, да, это будет, но не с нами и не про нас. Но на самом деле это разговор практически о завтрашнем дне, ведь до 2025 года осталось всего ничего – 7 лет. Поэтому оставаться вне диалога о стратегии и оставить ее создание на откуп команды разработчиков, пожалуй, недальновидно. Сейчас время советовать, делать замечания, спорить и приходить к общему решению. Эти замечания очень важны, потому что воплощение стратегии в первую очередь ляжет на плечи московского учителя, а работать в школах будущего будут нынешние педагоги.Но каков учитель дня сегодняшнего и что от него хотят завтра? Каким он сам себя видит? Обо всем по порядку.СегодняВ конце 2017 года мы провели опрос «Московский учитель. Точки роста», в котором участвовали педагоги и иные работники пятидесяти одной школы Москвы – всего 1985 человек. Как показало исследование, столичный учитель удовлетворен работой и любит свою школу. Сюда его привели желание учить и любовь к детям. Но, конечно, немаловажными для него остаются бытовые и социальные удобства работы в школе.Более половины респондентов (53,5%) считают свою работу престижной, а 84,4% определили свой социальный статус как средний или высокий. Это говорит о том, что московские учителя оценивают все, что для них сейчас делают. Оцениваются и уровень зарплаты, и стабильность работы, и многие другие вещи. Для сравнения: в 2005 году средняя зарплата учителя в Москве составляла 6176 рублей, в 2017 году – уже 75844 рубля.Естественно, в опросе мы поинтересовались отношением педагогов к изменениям, которые происходили в системе образования, начиная с 2013 года. Выяснилось, что учителя Москвы приняли большую часть нововведений. Однако есть и те изменения, которые вызывают некоторое сомнение. Наиболее значимые среди них – это объединение школ, рейтингование, введение инклюзивного образования, тестирование педагогов. По сути, это самые сложные изменения, с которыми столкнулись наши образовательные организации.Затем мы попытались проследить, влияет ли отношение к метаморфозам в системе образования на усложнение работы учителя. В целом сложилась позитивная картина, но в образовательных организациях, которые занимают разные позиции в городском рейтинге, и отвечали по-разному. Так, школы, входящие в Топ-100, положительно оценивают изменения, которые с ними произошли. Школы, находящиеся в промежутке от 101‑го по 297‑е место, проявили очень интересную позицию: по мнению их работников, нововведения повлияли на них несильно, и результаты организации повысились незначительно (а кто-то говорит, что они даже понизились). По сравнению с ними большую благосклонность в оценке нововведений проявляют школы, которые занимают места ниже 297‑го.Как это объяснить? Мы попытались представить, отчего это происходит, и сделали предположение, что школы, которые занимают первые места рейтинга, во многом сами определяли произошедшие изменения, работают в новых условиях дольше остальных и поэтому более спокойно справляются со всеми вызовами, которые перед ними ставят. Школы, находящиеся ниже 297‑го места, стремятся укрепить себя и достигнуть более высокого положения, поэтому на них нововведения влияют более положительно, чем на школы, которые занимают от 101‑го до 297‑го места. А для средней группы, вероятно, характерны самоуспокоенность, желание сохранить свой статус и не рваться дальше. Это любопытный момент, и, пожалуй, каждая школа может объяснить его по-своему.ЗавтраА как же московский учитель смотрит на будущее системы образования и как в ней видит себя? На этот вопрос нам помогли ответить материалы другого опроса МГО профсоюза, который был размещен на нашем сайте. Основная часть респондентов присоединилась к нему в апреле 2018 года, а в общей сложности в нем приняли участие 1688 человек. Вопросы были сформулированы с оглядкой на Стратегию-2025, и, конечно же, нас интересовало, как учителя относятся к ее разработке. Респонденты выбирали из готовых ответов.Разумеется, большая часть педагогов о проекте стратегии знают. Кто-то слышал о нем от коллег и знакомых, кто-то следит за обсуждением директоров-разработчиков (отмечу, что на момент, когда создавался опросник, еще не проходили педагогические советы по обсуждению стратегии).При этом, как показал опрос, только 32,2% учителей либо уже участвуют, либо хотят участвовать в разработке стратегии. Отстраненную позицию занимают 63,8% опрошенных, ссылаясь на то, что этим вопросом должны заниматься профессионалы. Хотя кто эти профессионалы, как не сами учителя? Участие педагога важно, ведь, если он останется в стороне, стратегия будет учитывать лишь мнение разработчиков. Сам учитель может повлиять на то, каким он будет, какие условия и какую оплату труда он будет иметь.Следующий блок вопросов касался приоритетных подходов к разработке Стратегии-2025. Один из них – это «ПОТОК». Ученику хотят предложить самостоятельно выбирать свой образовательный маршрут. Около 40% опрошенных нами педагогов выразили положительное отношение к этому предложению. Тем не менее 51,6% отнеслись к нему с опаской. Большинство респондентов считают, что образование должно оставаться фундаментальным, дающим разносторонние знания, которые могут пригодиться человеку в жизни.Размышляя о «РОСТе» (оценивании результатов ученика из разных источников, позволяющем учесть разносторонние детские таланты), треть респондентов ответили, что должна применяться единая система оценивания, и с этим трудно не согласиться. 22,3% педагогов положительно оценили это предложение, поскольку зачет результатов ребенка в кружках, секциях и на олимпиадах даст ему больше свободного времени. Часть учителей (21,7%) отметили, что портфолио учеников собираются и сейчас, однако пока их не учитывают.Третья позиция, которая изложена в проекте стратегии, – это «Урбошкола», то есть особая образовательная среда для учащихся, объединяющая все образовательные ресурсы города. В основном к ней отнеслись положительно, но треть респондентов отметили, что не все дети мотивированы на учебу, поэтому, внедряя «Урбо­школу», мы можем потерять новое поколение. Но так ли это? «Потеряем» ли мы поколение, если дети будут учиться в разных коллективах, и не только в своей школе? Думаю, педагогам следовало ответить все же иначе. Новые условия создаются как раз для того, чтобы увлечь детей учебой, а задача учителя заключается в том, чтобы найти новые формы работы со школьниками и повысить их мотивацию к обучению.Также в своем опросе мы не могли обойти стороной некоторые позиции, связанные с условиями труда педагога, – это прежде всего аттестация и оплата труда.Спрашивая об аттестации, мы хотели понять, что думают учителя: нужно или не нужно ее проводить. Главный ответ, который мы получили, заключается в том, что результаты учеников – это не всегда результаты педагога, поэтому и оценивать по ним несправедливо. Нашлись приверженцы и других мнений. Одни посчитали, что учитель и без аттестации может определять свои дефициты, а затем самостоятельно их ликвидировать. Другие ответили, что уход от аттестации в ее нынешней форме (а разработчики Стратегии-2025 предлагают составлять профессиональный портрет учителя автоматически, на основе цифровых данных) высвободит им и администрациям школ немало времени. Третьи несколько обиженно отметили, что опять в основу оценки педагога закладываются цифровые данные, а творчество педагога никому не нужно.Отвечая на вопрос об оплате труда, педагоги не поддержали предложение снизить базовую часть и сделать упор на стимулирование, и это закономерно. Часть учителей (37,8%) считает необходимым вернуться к тарифной сетке. А другая (47%) – поддерживает действующую систему с опорой на ученико-час и стимулирующие выплаты.Таков результат второго опроса.2025 годА теперь представим, что наступил 2025 год – год, когда стратегия должна быть полностью внедрена. Что к этому моменту произойдет с учителем? Вернемся к нашему первому опросу и посмотрим.Сейчас более половины опрошенных педагогов считают, что им не нужны компетенции, связанные с проектными технологиями (так думают 54%) и обменом опытом с коллегами (53%). Не нужны, по их словам, и новые педагогические технологии (46%), не обязательна внеклассная воспитательная работа (46%), развивающая деятельность учителя (41%), активное взаимодействие с родителями (39%). И это не просто ответы учителей – это их потенциальные дефициты, которые, как они полагают, можно самостоятельно обнаружить и восполнить. Между тем перечисленные компетенции и функции заложены в новой роли учителя, которую ему предлагает Стратегия-2025.Навыки, о которых мы с вами говорим, – это навыки XXI века, и они обязательно должны находиться «на кончиках пальцев» каждого учителя. К сожалению, этого наш опрос не показал.Педагог должен быть готов к овладению так называемыми soft skills (навыками непредметного содержания), к которым относятся и способность к коммуникации, и умение защищать свои интересы, и непрерывная потребность в новых знаниях и умениях. Помимо этого он не сможет обойтись без способности адаптироваться к изменениям и профессиональной гибкости.Эти же soft skills имеют отношение к деятельности профсоюза, который и в адаптации, и в защите, и в коммуникации, и в развитии должен педагогу помогать.Постановка вопросов и поиск ответовНо что же нужно, чтобы учитель к 2025 году изменился и эти перемены не были для него болезненными? Для этого необходимо найти ответы на несколько важных вопросов.Первый вопрос касается педагогического образования. Какие образовательные программы должны появиться в педагогических вузах? Кто, как и когда будет проводить профессиональную переподготовку учителей?А если мы говорим о том, что роль учителя будет меняться, то каков будет его новый функционал? Как он будет отражен в трудовом договоре, какими документами он будет регламентироваться? Ведь никакую стратегию нельзя претворить в жизнь без введения новых нормативных актов.Следует обратить внимание и на вопросы нормирования труда. Сейчас учитель получает высокую зарплату, но за что он ее получает? Какой должна быть организация учебно-воспитательного процесса, учитывая те предложения, которые включает в себя проект Стратегии-2025? И какими должны быть требования к учителю при новой заработной плате?Также важно определить функции классного руководителя. Может быть, учитывая усиление его роли, следует выделить для него отдельную должность?Следующий вопрос – об аттестации. Должна ли она быть? А если нет, то что ее заменит? И по каким критериям будет оцениваться деятельность учителя? Ведь он не просто предметник, он еще и психолог, воспитатель и в некоторой степени социальный работник.

Заканчивается ли на этом список вопросов к разработчикам Стратегии развития московского образования? Возможно, его дополните или измените вы. Мы будем рады, если вы расскажете нам, что сами увидели в этом проекте и что вас взволновало. Мы от вас этого ждем.

Марина ИВАНОВА,председатель МГО профсоюза