Михаил Шевченко: «Звезды — это наши далекие предки на атомарном уровне»

В преддверии Дня космонавтики мы побеседовали с известным популяризатором астрономии, членом ученого совета Московского планетария, бессменным с 1989 года автором ежегодника «Школьный астрономический календарь», кандидатом физико-математических наук Михаилом Юрьевичем Шевченко.

Его книга «Луна. Наблюдая за самым знакомым и невероятным небесным объектом» в прошлом году была в длинном списке премии в области научно-популярной литературы «Просветитель». Это отлично иллюстрированная книга-атлас, содержащая 29 историй по числу фаз Луны.

Из этих историй мы узнаем, например, как определить, какая Луна сейчас на небе — растущая или убывающая. Оказывается, если мысленно приставить к рогам молодой Луны прямую линию, то получится буква «р» — растущая, а старая, убывающая Луна похожа на букву «с». Правда, это правило работает только в средних широтах северного полушария Земли.

Или любопытный факт — что бы ни происходило, на Луне всегда стоит абсолютная тишина, потому что там нет атмосферы, и звуковым волнам негде распространяться.

А в детстве Михаила Юрьевича на занятия астрономией, можно сказать, благословил сам Юрий Алексеевич Гагарин!

— Михаил Юрьевич, поздравляем Вас с Днем космонавтики! По информации с сайта радиостанции «Серебряный дождь», где Вы выступаете с астрономическими новостями, у Вас в детстве была судьбоносная встреча с Юрием Гагариным. Расскажите, пожалуйста, нашим читателям об этом.

— Спасибо за поздравление. Да, это была очень памятная встреча. Юрий Алексеевич Гагарин в конце сентября — начале октября 1963 года приезжал в Париж. Тогда мне было шесть лет, и я жил в Париже со своими родителями, которые там работали. Папа был корреспондентом одной из крупнейших советских газет — газеты «Труд», мама работала в консульстве. У нас был семейный подряд. Мама встречала Гагарина в аэропорту, папа брал у него интервью, а я, как сын своих родителей, во время интервью сидел на коленях у первого космонавта планеты и в свою очередь отвечал на его вопросы. Так, на вопрос «Хочу ли я быть космонавтом?» я ответил категорическим «Нет!» и аргументировал это тем, что нужно много учиться. Сейчас мне очень странно вспоминать этот ответ, так как он полностью противоречит моим жизненным ценностям, в основе которых лежит постоянное обучение, познание нового.

Я точно не помню, но возможно, Гагарин так на меня посмотрел после этого постыдного ответа, что это оказало воздействие на всю мою последующую жизнь. От этого памятного дня у меня осталось реликвия: фотография, на которой он своей рукой поставил подпись и написал «Мише Шевченко. 3.10.63».

— Из Вашей замечательной книги про Луну я с удивлением узнал, что лунные кратеры можно увидеть даже на частицах грунта, доставленных на Землю. Только для этого нужен микроскоп с 1000-кратным увеличением. Получается, рельеф Луны полностью сформирован метеоритами? Лунные моря — следы падения гигантских метеоритов, а кратеры — более мелких, вплоть до микроскопических?

— Прежде всего, большое спасибо за столь лестные слова в адрес моей книжки. Вы правы, лунный рельеф практически полностью сформирован метеоритами. Падение огромных метеоритов, размером в десятки километров, привело к образованию лунных морей. Удар такой невероятной силы пробивал лунную кору, и из недр поднималась жидкая базальтовая лава, заполняя образовавшиеся впадины. Базальт гораздо хуже других лунных пород отражает свет, поэтому лунные моря нам кажутся темнее материков.

Обратите внимание, что почти все моря, которые мы видим на обращенной к Земле стороне Луны, как и кратеры, имеют округлую форму. Последние примерно 2,5 миллиарда лет Луна подставляла свои бока более мелким метеоритам, и они сформировали миллионы кратеров размером от долей миллиметра до сотен километров. А видим мы их все до сих пор в первозданном виде потому, что на Луне нет атмосферы и почти нет никаких природных сил, которые могли бы видоизменять и сглаживать рельеф. Следы от колес луноходов или ботинок астронавтов, оставленные в последние десятилетия на поверхности нашего спутника, тоже останутся там нетронутыми не просто на века, а на миллионы лет.

— А почему так романтично названы моря и кратеры Луны, например, Море Спокойствия, Море Облаков?

— Названия лунных морей — дань традиции, восходящей к первой половине XVII века, когда появился телескоп, и астрономы стали составлять первые лунные карты. Кстати, также данью традиции является и сам термин «моря», так как в ту эпоху победила точка зрения, согласно которой считалось, что темные округлые лунные образования — это обширные водные пространства. Что касается самих названий морей, то это последствие другого заблуждения о том, что земная погода зависит от фазы Луны. Обратите внимание, что на левой половине нашего спутника сплошное ненастье — Океан Бурь, Море Дождей, Море Облаков, а на правой царит благоденствие — Море Ясности, Море Спокойствия.

Астрономия — очень древняя наука, некоторым терминам сотни, а то и тысячи лет, и за прошедшее время понимание многих явлений, которые они обозначают, разительно изменилось. Достаточно упомянуть термин «сверхновые звезды», которые, как мы теперь знаем, на самом деле являются суперстарыми.

Лунные кратеры носят имена ученых. На современных лунных картах таких кратеров более 1600. Согласно сложившейся традиции, кратерам присваивают имена преимущественно выдающихся астрономов, но не только. Если говорить о наших соотечественниках, то это, например, кратеры Белопольский, Бредихин, Королёв, Гагарин.

— Михаил Юрьевич, что скрывает невидимая для нас обратная сторона Луны?

— Обратная сторона Луны по-прежнему скрыта от глаз земного наблюдателя, однако уже более 60 лет она доступна космическим аппаратам, которые на сегодняшний день ее достаточно хорошо изучили. И мы теперь знаем, что на вид она довольно сильно отличается от видимой стороны почти полным отсутствием морей. Это связано с особенностями внутреннего строения нашего спутника, которое, в свою очередь, является отражением того факта, что наш спутник всегда повернут к Земле одной своей стороной. В настоящее время на обратной стороне Луны уже более трех лет работает китайский луноход «Юйту-2».

— В книге 29 основных глав по количеству лунных фаз. А почему фаз Луны именно 29?

— Вообще это, скорее, некий литературный прием — я про количество глав.

Луна же завершает полный цикл смены своих фаз примерно за 29,5 суток. Потому условно можно сказать, что фаз 29 — по количеству дней этого периода. На самом деле земной спутник непрерывно движется по своей орбите вокруг нашей планеты, все время изменяется территория, освещенная Солнцем, и, соответственно, буквально каждую секунду Луна меняет свою фазу, так что их бесконечное множество.

— А почему удлиняются лунные сутки?

— Лунные сутки в точности равны лунному месяцу — периоду, за который Луна совершает полный оборот вокруг нашей планеты. Земля и Луна находятся в состоянии непрерывного гравитационного приливного взаимодействия. Это приводит, в частности, к тому, что Луна каждый год удаляется от нас на несколько сантиметров. Из-за этого орбита ее становится длиннее, скорость движения по ней уменьшается, что приводит к удлинению периода движения вокруг Земли. При этом синхронность двух периодов — вращения Луны вокруг оси и обращения вокруг Земли — сохраняется. Поэтому и лунные сутки становятся длиннее. Через несколько миллиардов лет наш спутник будет тратить на это в полтора раза больше времени, чем сейчас.

— Какая самая вероятная гипотеза происхождения Луны? И отчего когда-то возникло предположение, что она полая внутри?

— В настоящее время наиболее популярной, пожалуй, является гипотеза, согласно которой Луна сформировалась из обломков, возникших в результате космической катастрофы — косого столкновения Земли с крупным небесным телом размером с Марс. Однако эта гипотеза требует еще дальнейшей проработки, так как и у нее есть свои слабые места.

Что касается полой Луны, то у этого предположения никогда не было научного обоснования и, тем более, нет и сейчас, когда у нас на руках есть результаты сейсмического просвечивания Луны, свидетельствующие о том, что внутреннее строение нашего спутника в первом приближении подобно земному и имеет слоистую структуру. К слову сказать, гипотеза о полой Земле имела в свое время гораздо больше прав на существование, и отстаивалась такими корифеями науки, как, например, Эдмонд Галлей, чье имя увековечено в названии самой знаменитой кометы.

— Михаил Юрьевич, что Вы считаете самым удивительным на Луне?

— Самым удивительным, на мой взгляд, является тот факт, что мы живем как раз в ту эпоху, когда угловые размеры Луны на небе совпадают с аналогичными размерами Солнца. Это позволяет нам наслаждаться таким красочным явлением, как полные солнечные затмения. Как мы уже говорили, в будущем, Луна, все более отдаляясь от Земли, уже не сможет полностью закрыть солнечный диск, и наши далекие потомки уже никогда не смогут наблюдать солнечную корону невооруженным глазом.

— Начиная с 1989 года Вы ежегодно публикуете астрономический календарь для школьников. Что он собой представляет? Чем полезен и насколько востребован в былые годы и сейчас?

— «Астрономический календарь для школьников» выходит в свет каждый год, начиная с 1951 года. Буквально на днях вышел в свет его 73-й выпуск на 2022/2023 учебный год. Это мой 34 выпуск. Последние два десятка лет мы делаем календарь вместе с Олегом Станиславовичем Угольниковым, старшим научным сотрудником Института космических исследований РАН.

Сменились два государства, четыре издательства, но календарь продолжал и продолжает ежегодно выходить, несмотря ни на что. Последние два года «Астрономический календарь для школьников» выпускает издательство АСТ. Он приобрел более солидный вид — твердый переплет, а также немного изменил название: раньше он назывался «Школьный астрономический календарь». Но при всем при этом содержание его осталось традиционным, более того, немного расширилось.

Астрономия — наука наблюдательная. Невозможно преподавать астрономию только в классе, нужно обязательно выходить на улицу и смотреть своими глазами на то, о чем прочитал в учебнике или услышал от учителя. Для этого нужно знать, когда выходить и куда смотреть. Вот для этого и нужен календарь, который рассказывает о том, за чем можно наблюдать в любой день года.

Кроме того, в календаре есть раздел, построенный по тематическому принципу, если вы хотите не просто в какой-то день что-то увидеть, а понаблюдать какое-то конкретное светило.

Мы большое внимание уделяем исторической части календаря — в этом разделе рассказывается о самых интересных юбилеях богатого прошлого астрономии.

В приложении можно ознакомиться с постоянно обновляемым подробным списком научно-популярной литературы, изданной за последние годы, а также мы составили рекомендуемый список астрономических сайтов рунета.

Что касается востребованности, то без комментариев — немного статистики. В 1989 году, когда я взялся за его составление, тираж календаря был 500 000 экземпляров. Тираж последнего выпуска — 2000.

— Вашим любимым школьным предметом, наверняка, была астрономия?

— Да. Еще в средних классах я зачитывался научной фантастикой, и это увлечение вскоре переросло в любовь к астрономии, которую я пронес через всю жизнь. В 10-м классе астрономию в моей школе вела замечательный педагог, учитель физики Лина Давидовна Кац. Она хорошо знала о моем увлечении, иногда доверяла мне проводить уроки, объяснять новый материал. Я этим очень гордился.

— Ваша любимая книга в детстве?

— Скорее, это книга отрочества, юности — фантастическая повесть Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине». Меня тогда особенно поразили последние слова этого произведения, как главный герой сформулировал свое сокровенное желание, подлежащее, согласно сюжету книги, исполнению: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!»

— Ваше любимое место на Земле и во Вселенной?

— На Земле меня поражают две точки — это полюса. Здесь компас теряет смысл, так как на северном полюсе любое направление, это направление на юг. На южном полюсе — все ровно наоборот. Здесь привычные понятия востока и запада вообще теряют смысл, не существуют.

Во Вселенной меня завораживают центральные области звезд. Здесь работает ядерная печка, своеобразная фабрика химических элементов, где из-за господствующих там гигантских температур и давления самопроизвольно протекают ядерные реакции: сначала водород превращается в гелий, потом гелий — в углерод, и далее по списку таблицы Менделеева. Ведь мы с вами состоим из атомов тех самых элементов, которые когда-то возникли в недрах звезд, а потом были выброшены оттуда в результате взрыва. Звезды — это наши далекие предки на атомарном уровне.

— И последний вопрос, Михаил Юрьевич. Считаете ли Вы себя романтиком?

— Где-то в глубине души — да, романтик. Но, прежде всего, я — трудоголик-перфекционист, исповедующий позитивное мышление.