На чтение: ≈ 3 мин.
Ждущие
Я знаю мать-старушку. У нее
Сыночек есть – единственное чадо.
Он мог бы стать опорою ее,
Он мог бы…
Но судьба порой нещадна.
Давным-давно покинув дом родной,
Где каждый угол только им и дышит,
Он маме, одинокой и больной,
Словечка даже сколько лет не пишет.
Но мать есть мать: она лишь им живет,
Им, невзирая ни на что, любимым,
И ждет его, и по ночам зовет
В заветных чувствах милым и родимым.
А дни идут…
А весточки все нет,
Как нет конца терпенью и мученью…
Хотя бы с кем-нибудь прислал привет:
Для матери – и это утешенье.
И вдруг явился почтальон с письмом,
С письмом от сына!
Сердце задрожало,
И мать в благоговении немом
Конверт к груди трепещущей прижала.
Потом читала адрес чуть дыша
И узнавала вязь любимых строчек,
И пела материнская душа:
«О маме вспомнил дорогой сыночек…»
Ох, ожиданья тяжкое ярмо!
Как утаишь тут радость от подружки?
Еще не распечатано письмо –
А слух уже пополз по деревушке…
И не было потом конца стыду,
Отчаянью, сердечному терзанью,
Когда прочла: «Мамань, попал в беду,
Деньжат пришлите».
Вот и все посланье…
Как этот сын, и мы, видать, не раз
О любящем нас Боге вспоминаем,
Когда приходит злополучный час,
А в час благополучный… забываем.
А Он, как мать: Он постоянно ждет
От нас, детей, взаимного вниманья.
Доверчивой молитвы чистый мед
И верности, и Богопочитанья.
Махачкала
* * *
Учитель истории
С указкой и картой под мышкой,
Лишь только раздался звонок,
Осилив и боль, и одышку,
Учитель спешит на урок.
С рассказом о битве на Волге
Он к смене идет молодой.
Застрявшие в сердце осколки
О битве напомнили той.
Опять это минное поле,
«Ура-а-а!» на приволжском снегу,
Где он захлебнулся от боли
И рухнул ничком на бегу.
Но ярый порыв наступленья
Поныне в груди не угас,
Он светится в юном волненьи,
Он множится в звездочках глаз…
Учитель, усталый и бледный,
Довел свой урок до конца,
И это был подвиг последний,
Учительский подвиг бойца…
И будто во вспышке мгновенной
Узрел угасающий взгляд
Учителя всея Вселенной,
За ним и Апостолов ряд.
Выбор читателей
Комментарии