На чтение: ≈ 13 мин.«Встать, суд идет!» Супруги Матвеевы эти слова в последнее время слышат чуть ли не каждый месяц. Вот уже более года длится процесс по обвинению главы семейства в истязании старшего сына. Дело выросло до двух пухлых томов. Для всех, кто знал эту супружескую пару, происходящее кажется кошмарным сном. А что уж говорить о самих Матвеевых?
Дмитрий и Эльмира создали семью уже в зрелом возрасте. У каждого за плечами был горький опыт несложившихся семейных отношений. Первый муж Эльмиры – Ринат не утруждал себя воспитанием детей. Как признается Эльмира, чаша ее терпения переполнилась, когда она узнала об изменах мужа. На развод решилась сразу, не удержало ее и то обстоятельство, что рушилась хорошо обеспеченная жизнь: сын высокопоставленного чиновника в денежных средствах стеснен не был. Правда, после развода бывший свекр Эльмиры продолжал заботиться о ее детях, даже предложил бывшей невестке: «Не выходи больше замуж, живи у нас, ни в чем нуждаться не будешь». Но Эля тогда твердо возразила: «Мне и детям нужна нормальная, полная семья».
Родители приучили Эльмиру не бояться трудностей, они привыкли добиваться всего своим трудом, так и своих детей воспитывали. Долгое время жили на Севере, потом перебрались в столицу. Развод дочери переживали тяжело – сыновей без отца воспитывать непросто. Но если их дочь – умница и красавица – приняла такое решение, ничего не поделаешь. Ей виднее.
Эльмира, юрист по образованию, на мой взгляд, относится к тем редким женщинам, у которых ум и душа гармонично дополняют друг друга. В семье, где хозяйкой такая мама, за детей можно быть спокойными. А уж если и муж действительно станет главой семьи во всех смыслах, то впору показательные фильмы снимать про такую чету. И судьба дала шанс – свела Эльмиру и Дмитрия Матвеева вместе. У Дмитрия позади тоже был развод. Но его первый сын Артем стал в новой семье желанным гостем. А детям Эльмиры было в то время соответственно семь лет и полтора года.
– Младший Амир быстро привязался к Диме, – рассказывает Эльмира, – с Тимуром было посложнее. Но Дима проявил немалое терпение. И какая же радость была у нас, когда через полтора года мальчик сказал: «Мам, давай я Дмитрия Викторовича папой называть буду».
На счастливую, дружную семью все окружающие нарадоваться не могли. Дмитрий, успешный бизнесмен, делал все, чтобы у мальчиков светились глаза, горел огонек задора в них. Спортивная площадка, бассейн, теннисный корт – выбор был большой. Все выходные проводили вместе – читали, гуляли, играли. Воспитанные, дружные, развитые дети, любящие родители… Через некоторое время в дружной семье прибавление – сынок Аркадий. А через два года Матвеевы удочеряют годовалую Машеньку из Дома ребенка.
– Мы мечтали о девочке, – рассказывает Эльмира. – Мне врачи запретили рожать, а тут дочь Машенька. – Представляете, в год и три месяца она весила всего шесть килограммов восемьсот граммов при росте семьдесят два сантиметра. Пальчики длинные, тонюсенькие…
Эльмира протягивает мне фотографию: «Вот полюбуйтесь, какая наша Машенька теперь. Правда, она на меня похожа?» Я соглашаюсь. Впрочем, на той семейной фотографии и родители, и их дети все одинаково счастливы. Впору на обложку журнала помещать, чтобы все порадовались. О том, что жизнь любящей четы была подчинена детям: их образованию, здоровью, духовному и физическому развитию – мне довелось услышать от многих, кто так или иначе знал семью Матвеевых. Няня маленького Аркадия, Ирина Романова, призналась, что никогда ей не было так комфортно – интересная, дружная семья, нравственно здоровая. Родители живут их интересами, всегда находят время для общения. Характерно и то, что каждый из детей имел свои обязанности.
Старшего Тимура отец большого семейства считал своим главным помощником. Но как оказалось позже, подростка больше привлекал другой образ жизни.
И дед Фарид Рафикович Газизуллин, бывший министр Госимущества РФ, ныне член Совета директоров Газпрома, своей особой привязанности к Тимуру не скрывал. Старался выполнять все его прихоти. Как признается мама мальчиков, то, что не разрешалось дома, – безделье, многочасовое сидение у телевизора, сладости в любых количествах и многое другое – позволялось в доме деда в избытке. Тимуру нравилось это, дед внушал ему – ты должен быть главным. Какому подростку не будет льстить, когда охранник или водитель считает тебя хозяином? Две семьи – два разных мира, два разных уклада. Потом, на суде, Дмитрий Матвеев сделает горькое признание. Считаю большой ошибкой, скажет он, что поощрял общение деда с внуком, не видел ничего плохого в этом, ведь родные люди…
22 ноября 2008 года навсегда станет теперь черной датой для семьи Матвеевых. С этого дня начнется совсем другая жизнь. Успехи, улыбки, шалости детей – все эти милые повседневные радости отойдут на второй план. И супруги будут рады любому слову в их защиту, будут собирать многочисленные доказательства, что они «не злодеи и не изверги». Но в тот злополучный ноябрьский день Тимур, как обычно, улыбнувшись всем на прощание, отправился к деду. Тот организовал для любимчика рыбалку. С этого дня подросток в доме Матвеевых больше не появится. Он не будет отвечать ни на телефонные звонки (номер мобильного поменяется), ни на письма. Одно из них, которое в отчаянии мать напишет сыну, где будет просить вернуться и простить, если чем-то обидели его, подшито теперь к уголовному делу как вещественное доказательство. В деле, возбужденном против отчима Тимура Дмитрия Викторовича Матвеева, требовались весомые улики. Статья 117 (часть 2) – истязание лица, заведомо несовершеннолетнего, предусматривает серьезное наказание от 3 до 7 лет лишения свободы.
Что только не предпринимала мать, чтобы вернуть домой Тимура! Даже на коленях стояла перед всесильным дедом Газизуллиным. После заявления Эльмиры Матвеевой в милицию (а что оставалось делать?) в ход со стороны бывшего свекра пошла уже «тяжелая артиллерия».
Однажды к Матвеевым пожаловали представители местного отделения ОВД. Инспектор по делам несовершеннолетних Елена Иевлева объяснила визит так. К ним поступило заявление от отца мальчика Рината Фаридовича Газизуллина о том, что с Тимуром в семье Матвеевых обращались жестоко. После долгой беседы с домочадцами инспектор удалилась, успокоив на прощание встревоженных родителей: мол, все у вас в порядке, не волнуйтесь, формальная проверка. Но через несколько недель против Дмитрия Матвеева возбуждается уголовное дело по пресловутой статье. Маховик запущен и начинает крутиться с ужасающей быстротой. Когда знакомишься с ходом событий, то начинает мучить предположение о какой-то странной несогласованности, разлаженности всех институтов власти. В психиатрии есть понятие о разорванном, спутанном сознании. Похоже, и в нашем обществе оно главенствует и решения принимаются вне всякого здравого смысла. Исходя из логики событий, когда Матвеевы собирали документы на усыновление годовалой девочки, их семью проверяли со всех сторон. «Истязателей» не обнаружили. И те же самые инспектора спустя некоторое время уже дают совсем другие заключения. Тогда для чего проводится проверка, собираются бумаги, если они не дают объективной картины? Кому все это нужно?
Основанием для возбуждения уголовного дела стали показания подростка Тимура Газизуллина. Кроме того, что он рассказывал об этом разным взрослым дядям и тетям из окружения деда, в деле нет никаких улик. Как же надо избивать подростка телефонным шнуром, ремнем, сдирая кожу, что ни участковый врач, ни тренер бассейна, ни учителя физкультуры, ни массажисты никаких следов ударов на теле мальчика никогда не видели? Тем не менее Дмитрия Матвеева 22 апреля 2009 года прямо из зала суда в наручниках препроводили в камеру СИЗО. Такую санкцию, как свидетельствует юридическая практика, применяют в редчайших случаях, когда доказано тяжелое истязание или изнасилование. На все обращения матери подростка ей отвечали, что дело находится на особом контроле в Главном следственном управлении, там разберутся, все выяснят, не беспокойтесь. А кое-кто уже без всяких обиняков советовал: «Договаривайтесь с дедом». Но переговоры, по словам Эльмиры, никаких результатов не дали. На очередном заседании Дмитрий услышал от судьи о продлении срока нахождения под стражей. И он признался в том, о чем его просили, будто однажды шлепнул сына (он по-прежнему зовет Тимура так). Дмитрий Матвеев, выпускник суворовского училища, успешный бизнесмен, просчитывающий все свои шаги, понял, что защитить себя и свою семью он может, только находясь на свободе. За него поручились влиятельные люди, и Дмитрия выпустили, дело передали другому судье, в другой суд.
Сейчас Тимур живет в Швейцарии, там же учится. Вдали от семьи. Без всякого суда и следствия Эльмиру Матвееву лишили родительских прав. Она надеется, что сыну в Швейцарии живется хорошо. Дед обещает вырастить из него достойного человека, владельца компании, входящего в политическую элиту страны.
– Я думаю, осознание того, как жестоко он поступил с матерью, придет к Тимуру где-то годам к сорока, когда у него свои дети появятся и он начнет постигать смысл жизни, – размышляет теперь его отчим.
А родная мама Эльмира добавляет с надеждой, что не могут не прорасти зерна добра. Как доказательство дает почитать одно из сочинений-размышлений мальчика: «Уметь любить человека, – пишет подросток год назад, – значит иметь доброе сердце. Очень мало людей умеют любить и друга, и врага. Очень трудно жить без злобы, без ненависти к кому-либо. Многие люди осознают это, но справиться с собою не могут. Люди, которые добрались до этого, сделали очень большой шаг к добру. Многие смеются над такими людьми, но истинно надо их уважать, брать с них пример».
Что теперь для Тимура «добро»? И с кого он дальше будет брать пример?
Выбор читателей
Комментарии