На чтение: ≈ 9 мин.31 октября выдающемуся артисту Анатолию Дмитриевичу Папанову исполнилось бы 95 лет.
Анатолий Папанов родился в Вязьме, но с конца 1920-х его жизнь неразрывно связана с Москвой. Как и отец, он стал рабочим и по 10 часов трудился на шарико-подшипниковом заводе. Но после смены юноша бежал в клуб «Каучук», где еще в 1939 году играл в водевиле «Разбитая чашка». А практически завтра была война – 22 июня его призвали на фронт…
Он побывал в харьковском «котле», послужил в батальоне, который просит огня – и не получает, попал под залповый огонь немецкой артиллерии, получил ранение. Но в страшном 1942 году хромой изможденный комиссованный солдат в изношенной гимнастерке вспомнил об искусстве и подал документы на актерский факультет ГИТИСа к Михаилу Тарханову. В то время ощущалась острая нехватка артистов-мужчин, и крупный театральный педагог отправил абитуриента сразу на второй курс, предварительно пытливо спросив: «А сможешь?..» Получив утвердительный ответ, воскликнул: «Тогда смелее!» – разом определяя не только судьбу Папанова, но и грядущее советского театра и кинематографа.
Он рано начал выступать во фронтовых бригадах перед боевыми товарищами. Его собственный небольшой воинский опыт ярко напомнит о себе позднее – в картине «Живые и мертвые» генерал Серпилин раскроет в себе чувство сопричастности каждого ко всеобщей трагедии войны. «Я видел, как люди возвращались из боя совершенно неузнаваемыми. Видел, как седели за одну ночь. Раньше я думал, что это просто литературный прием, оказалось – нет. Это прием войны…» Всенародное бедствие, жарко опалившее Папанова как человека, многое подарило ему как артисту. Даже любовь всей своей жизни, актрису Надежду Каратаеву, он встретил, потому что интуитивно искал девушку, обладавшую теми же качествами.
«В институте я встретил свою будущую жену. Она сначала привлекла мое внимание тем, что на ней была военная форма – как и на мне», – вспоминал артист. «Больше нечего было надеть, – поясняла Надежда Юрьевна. – Папанов сразу ко мне проникся. ««Ты тоже была на фронте? Как хорошо, – сказал он мне при знакомстве. – Будет с кем поговорить. А то девчонки на нашем курсе – все такие расфуфыренные, я стесняюсь к ним подходить. А к тебе можно”…»
Он был особенным, неповторимым. «Я знаю, например, что не могу повторить манеру игры Чаплина, подражать голосу Смоктуновского, заимствовать психологический рисунок Жана Габена. Но надо изучать – и других, и себя». И Анатолий Дмитриевич изучал – сначала в латвийской Клайпеде, где «все для меня было впервые. Первые победы и неудачи, первые цветы…» В Русском драматическом театре он прослужил 2 года, сыграв в знаковом спектакле «Молодая гвардия» Сергея Тюленина и сразу же снискав успех у зрителей и критиков. С первых ролей артист развивал в себе острую характерность, неотделимую от человеческой сущности его героев.
А летом 1948 года, заехав в Москву к родителям, Папанов повстречал на Тверском бульваре Андрея Гончарова, пригласившего актера в Театр Сатиры. И уже 5 августа срочно вышел на замену в спектакле «Вас вызывает Таймыр». Но долгое время в его репертуаре не было крупных ролей, и только в 1954, после рождения дочери, он получает настоящую работу в постановке «Поцелуй феи». Позже он писал Лене, что «самое пагубное в творчестве, особенно для начинающего, – это легкий успех или видимость успеха». В его сценической жизни каждая удача была закономерной и выстраданной.
Режиссер Марк Захаров вспоминал: «Анатолий Дмитриевич, я убежден, был одарен сверх меры, одарен патологически. В репетиционном зале Театра Сатиры я наблюдал, как у Папанова меняется цвет глаз, как черты его лица приобретают явные признаки постороннего человека… Но, увы, на спектаклях этого не происходило. То есть он, конечно же, собирал, концентрировал свою внутреннюю энергию, поражал зрителя, но того, что демонстрировал нам в репетиционном зале, зрители никогда не видели».
Но и увиденного было более чем достаточно. Спектакли «Дамоклов меч», «12 стульев», «Доходное место», «Теркин на том свете», «Бег» и «Гнездо глухаря» становились событиями на московской сцене. «Теркин у Папанова, как Лев Толстой: богатая натура и правдив так, что иголочку некуда просунуть», – говорили о нем коллеги. Однако всенародную любовь и славу принес Анатолию Дмитриевичу не театр, а кинематограф.
«Начинать в кино без сценического опыта – все равно что лезть в воду, не зная броду. Так что я никогда не жалел о том, что поздно пришел в кино», – рассказывал Папанов, называвший своим киноотцом Эльдара Рязанова, раскрывшего артиста на экране в картинах «Берегись автомобиля» и «Бриллиантовая рука». После крылатых фраз «Свободу Юрию Деточкину!», «Тебя посодют, а ты не воруй» и других за исполнителем окончательно закрепилось амплуа комика.
А ведь были в его актерской копилке такие драгоценные роли, как Самойленко в маленьком шедевре Иосифа Хейфеца «Плохой хороший человек», Серпилин в дилогии Александра Столпера, Дубинский в пронзительном «Белорусском вокзале» («те слезы в квартирке бывшей медсестры… вовсе не кинематографические») и Копалыч в последнем фильме великого артиста «Холодное лето пятьдесят третьего».
Он был любим коллегами, театралами, простыми зрителями и самой требовательной публикой – детьми. Голосом Анатолия Дмитриевича говорят хулиганистый симпатичный Волк из «Ну, погоди!», Людоед в мультике «Кот в сапогах» и меланхоличный Водяной из сказки «Летучий корабль», прочувствованно поющий про жизнь-жестянку. А ведь в институте будущего артиста строго ругали за «папановский» голос, требуя избавиться от шипящих звуков (у исполнителя был неправильный прикус). Потом те же самые люди восхищались уникальным тембром и дикцией.
Постоянство и благородство – лучшие человеческие качества Папанова. 42 года он прожил в браке с Надеждой Каратаевой, 39 лет отдал служению Театру Сатиры. И никогда не переставал учиться. «В театре или кино лучше начинать с азов, с самого маленького… Не рвись в облака, стой покрепче на земле, и она одарит тебя. Ради жажды творчества надо воспитывать в себе потребность заниматься тем делом, которое ты себе избрал, – тогда у тебя не будет времени скучать».
Он и умер практически за работой, вернувшись в Москву со съемок. Анатолий Дмитриевич Папанов прожил яркую, не всегда счастливую, но, безусловно, полную жизнь. И все-таки не хотел и не умел остановиться, говоря словами своего Копалыча из «Холодного лета»: «Как хочется пожить… и поработать!»
Фото с сайта программы «Чтобы помнили»
Выбор читателей
Комментарии