На чтение: ≈ 5 мин.Искра, из которой разгорелось пламя, была совсем незаметной. Одному из пользователей, под псевдонимом lobzz, попалась на глаза картина американца Джона Лури. Сюжет акварели, озаглавленной «Медвежий сюрприз», нехитр. Посреди полянки, на аккуратно постеленном коврике, запечатлены мужчина и женщина. Они не замечают, что к ним уже подобрался медведь с воздетыми лапами и репликой из пасти: «Surprisе!».
Все, что сделал тот самый lobzz, – стер надпись «Surprise!» и заменил ее на «Превед!» (именно так, с двумя намеренно сделанными ошибками). И выложил в свой интернет-дневник. Это произошло
3 февраля 2006 года в 12.12 по московскому времени.
Картинка попалась на глаза какому-то другому пользователю, он скопировал ее в свой дневник. Потом ее увидел еще кто-то. И еще. Через пару недель в Интернете началась эпидемия. В слова «превед» и «медвед» влюбились все.
По аналогии с «преведом» появились другие искаженные слова: кагдила, превед красафчег, фтопку (в смысле – к черту), аццкий сотона (нехороший человек), ржунимагу! (очень смешно), афтар выпей йаду (автор, умри), афтар жжот! пеши истчо (автор, ты хорошо пишешь, продолжай в том же духе).
Уже 23 февраля «медвед» со своим «преведом» вышел из Интернета в реальность. Активисты московского отделения СПС пришли к зданию Главного военного комиссариата с плакатами: «Иванов, превед!» и «Ф аццтафку, аццкий сотона». Это стало, пожалуй, первым случаем, когда интернет-сленг столь оперативно покинул пределы виртуального пространства и стал использоваться в реальной жизни.
Особенности стиля «падонков» заключаются в нарочитом нарушении норм орфографии русского языка в сторону фонетического письма («декоративных транскрипций»). В первую очередь в смещении фонетически адекватных форм в сторону орфографически неправильных – употребления «а» вместо безударного «е» и наоборот, «цц» вместо «тс», «тьс», «дс», также «жы» и «шы» вместо «жи» и «ши», «щ» вместо «сч» и наоборот, «йа» вместо начального «я», «ф» или «фф» вместо «в», противоположном использовании оглушенных звонких и глухих согласных, а также в слиянии слов воедино без пробела.
А теперь повод к размышлению: треть опрошенных учеников считают, что интернет-информация абсолютно достоверна. Большинство респондентов – 56% – полагают, что во Всемирной паутине больше правдивой, чем непроверенной информации. И только 5% уверены, что в ней много недостоверной информации. И что будет делать ребенок, знакомясь в Интернете с такими текстами? Какие правила русского языка он возьмет за норму?
В то время, когда многие из нас, педагогов, делают вид, что ничего не происходит, Интернет осваивается нашими детьми стихийно.
Чего мы боимся? Боимся не справиться. Поэтому нам проще запретить. Но что из этого выйдет? Можно не иметь доступ в Интернет в своей школе, но школьники посещают Интернет дома, у друзей, в интернет-кафе. Наш долг – обеспечить педагогическое сопровождение использования школьниками ресурсов Всемирной паутины, предупредить об ошибках, сформировать и развить информационную культуру наших детей.
Нравственные ценности, критическое мышление, настоящая культура речи должны стать тем «внутренним» фильтром, который защитит наших детей от «плохой» интернет-информации.
Николай ЯКОВЛЕВ, начальник отдела организационно-технического обеспечения и обработки информации Центра оценки качества образования, Ханты-Мансийский автономный округ
Выбор читателей
Комментарии