Легенды и мифы Эроса. Имена, как и времена, мы себе не выбираем

Эросу Игоревичу ТАКЕЛЛО за все 82 года жизни ни разу не встретился тезка. В Омской области людей с таким именем точно больше нет. Имена, как и времена, мы себе не выбираем. С ними живем и с ними умираем. Кем нарекли нас при рождении, тем и довольствуемся до конца своих дней – воля родительская тут приравнена к Божьей.

Можно, конечно, ей воспротивиться после совершеннолетия, но, говорят, это чревато: будешь носить чужую судьбу. Впрочем, у Эроса Игоревича Такелло с Богом весьма натянутые отношения – большую часть своей жизни он заведовал кафедрой философии и научного атеизма в Омской государственной академии путей сообщения. Да и не склонен Такелло преувеличивать влияние имени на жизнь человека. Никогда бы не пришло ему в голову вносить поправки в паспорт – как бы ни складывались обстоятельства. Сделать это не позволило бы чувство собственного достоинства. Чувство, которое досталось ему в наследство от предков.

Доменик

Свою родословную Эрос Игоревич знает до восьмого колена. Немногие из нас настолько осведомлены о прошлом. Я, например, к собственному стыду, имею лишь смутные представления о прадедушке. Эрос Игоревич признается, что ему тоже было мало что известно о предках, как и большинству советских людей. В период строительства светлого будущего не принято было входить в подробности прошлого. Вряд ли можно было гордиться иным происхождением, кроме рабоче-крестьянского. А об этом Такелло догадывался. И оставался бы он в неведении, если бы не побывал недавно в Германии по приглашению двоюродной сестры. Она – преподаватель истории на пенсии и весь свой досуг посвятила изучению генеалогического древа Такелло. Был Эрос Игоревич всю жизнь интернационалистом, а тут с удивлением и некоторой гордостью узнал, что не случайно. В его жилах слились по меньшей мере пять кровей: французская, русская, еврейская, немецкая и итальянская.

Своей фамилией, изначально звучавшей как Такелли, он обязан жгучему юноше по имени Доменик, жившему в XVII веке. Происходил тот из знатного семейства, был хорошо образован, знал несколько европейских языков. Много путешествовал и слыл любимцем женщин. Обладал предок-итальянец, как выяснилось, недюжинной генетической силой: во всех потомствах от Доменика до нынешних времен доминируют мальчики. Особенно последователен в этом смысле был дедушка Эроса Игоревича – Павел Спириндиевич, французский дворянин, подаривший России, куда переехал в начале XIX века, пятерых сыновей.

Супругу Павел Спириндиевич Такелля (так звучала фамилия во французском варианте – с ударением на последнем слоге) выбрал из семьи русских дворян. Возможно, Зинаида Лапшина устала от бесконечных родов, да и наскучило их однообразие – говорят, мечтала о дочке, только в конце концов она сбежала с проезжим кавалером. Оставила мужу всех пятерых отпрысков: больше мальчишки маму не видели. Для выпускницы Института благородных девиц – поступок более чем экстравагантный.

Павел Спириндиевич жениться больше не стал – посвятил себя сыновьям и работе. До последних дней жизни он преподавал в Дерптском (Тартуском) университете. Был дедушка Эроса Игоревича плодовит не только на семейном ложе, но и за рабочим столом. Его колоссальный лингвистический труд – французско-русский словарь – удостоен Большой золотой петровской медали. Представьте: более двух тысяч страниц убористого типографского текста, где расшифрованы не только значения слов, но и их происхождение. «Словарь Такелля» издан в 1913 году и пользовался немалой популярностью. Хотя бы потому, что другого подобного труда в России не было. Фолиант до сих пор сохранился в собственном коленкоре. И проживет еще сотню лет – так замечательно книжки больше не делают. Эрос Игоревич хранит его как семейную реликвию.

Игорь

Кому, интересно, пришло в голову назвать одного из сыновей Эросом – Павлу Спириндиевичу или его неверной супруге? Истории это неизвестно, хотя просматривается тут женский эмансипированный стиль – имечко-то и по тем временам было, мягко говоря, необычным. Дали его родители старшему сыну. Не тому, как выяснилось позже. Если бы приберегли родители это имя для младшего сына, то есть отца Эроса Игоревича, то лучше бы выдумать не могли. Произошло бы чудо слияния имени с личностью и судьбой. Сильный, красивый жизнелюб Игорь Павлович в самом деле казался воплощением Эроса на Земле. Дело не только в любвеобилии – с дамами он обходиться умел. И во многих других смыслах до старости лет он был подобен самому юному из богов Древней Греции. Эрос ведь не только символ любви, но также «сын Бедности и Богатства». Характерны для него, по Платону, «жажда обладания, стойкость, отвага, бездомность». Все это было в Игоре Павловиче. «Мама часто называла отца бродягой», – вспоминает Эрос Игоревич.

Они поженились в 1920 году в белорусском городке Орша. При царе это место в Витебской области считалось «чертой оседлости» – там проживали евреи, не желавшие принимать христианство. Революция стерла черту, но традиции остались. Полуфранцуз Игорь Павлович ворвался вихрем враждебным в добропорядочную еврейскую семью. По тогдашним понятиям был он бретер, то есть авантюрист, проходимец. Человек без роду и племени – отец к тому времени умер, без профессии – гимназию окончил, но все не знал, чем будет заниматься дальше. Да к тому же без капли еврейской крови. О дворянстве своем в то время было лучше помалкивать. Все эти факты были против жениха. И все они мало значили в сравнении с тем, что он «положил глаз на маму». Отец, как не без гордости говорит Эрос Игоревич, разрушил кастовую замкнутость иудеев – то, что не под силу было даже революции. Напор чувств Такелло оказался сильнее.

Игорь Павлович был большим оригиналом во всем. Законодатель мод в физкультуре, он организовал первую в стране секцию моржей. Их тогда называли «ледяными купальщиками». Он же стал предшественником нынешних культуристов. Собрал в Орше молодых ребят, пообещал, что сотворит из них подобие Аполлона. И как накачал он местечковых парней! А сам достиг такой степени совершенства, что позировал для анатомического журнала.

Таких мужчин очень любят женщины. Немудрено, что в преклонном возрасте, уже будучи дедом, он снова женился – конечно, на молодой. Сын его, Эрос, был к тому времени взрослым и состоявшимся мужчиной, кандидатом философских наук.

Игорь Павлович был действительно суперменом. Красивым, жестким, жизнестойким. Свободным духом и безоглядным – даже в советские времена. Как будто и впрямь сошедшим с Олимпа. Вот только имя, достойное его, родители отдали старшему брату. Что оставалось Игорю Павловичу? Дать сыну свое истинное имя – Эрос.

Среди студентов и преподавателей Омской академии путей сообщения Эрос Игоревич Такелло – фигура легендарная. Даже теперь, когда он там появляется все реже и реже. Еще в советские времена кто-то пустил слух, что он испанец. И до сих пор в этом все абсолютно уверены. Спроси любого, они эту версию подтвердят: мол, сын испанских коммунистов, уехал вместе с родителями в Советский Союз. Когда? Естественно, в 37-м, когда в Испании пришли к власти фашисты. Звучит романтично. Кто сочинил этот миф, теперь уже не выяснишь. Сам Эрос Игоревич пожимает плечами: «Впервые слышу из ваших уст». Он в самом деле никогда не слышал сплетен – как будто всегда жил не в этом мире, а чуточку над ним.

Такелло всегда был окружен романтическими историями. Одна из них относится к его безукоризненной честности. Просто какой-то сверхчеловеческой, как говорят его коллеги. Или это бескомпромиссность настоящего коммуниста? Мол, как-то осмелился поставить два балла сыну тогдашнего первого секретаря обкома партии… Эрос Игоревич в самом деле принципиален. Но этого парня никогда не заваливал. И вообще экзаменов у него не принимал. Мог бы, между прочим, слух и не опровергать – все равно в него давно все поверили. Но говорить о себе, а уж тем более брать на себя чужие заслуги – не в стиле Такелло. Коммунистом он стал не по долгу, а по совести. Искренне верил в рай, который люди могут построить своим трудом. Ему, с божественным-то именем, полагается ведь верить в рай – хотя бы земной. Впрочем, он никогда не жил так, как полагается. У него на все свой взгляд, свое мнение и свои, какие-то очень глубокие и мудрые, моральные принципы. А главное – понимание и уважение к чужим идеалам. Он никогда не верил в Бога, но историю религии всех времен и народов изучал с интересом. И представления о существовании Всевышнего не оспаривает.

Много лет Эрос Игоревич заведовал кафедрой философии и научного атеизма, второстепенной в техническом вузе. Для будущих железнодорожников диалектика – роскошь, а не средство передвижения по жизни и по служебной лестнице. Достоинство это или недостаток, но лучшие студенты, осваивающие философию у Эроса Игоревича Такелло, так и не становятся «сухими технарями». Из «физиков» они как-то быстро переквалифицируются в «лириков». Есть среди его выпускников художники, артисты, политики, журналисты. Омский поэт Георгий Бородянский, член Союза писателей России, говорит, что именно Эрос Игоревич Такелло научил его смотреть и видеть то, что недоступно глазу.

В среде преподавателей академии он – одна из самых заметных фигур. Из общей массы его выделяет особенный шарм. Во всем. И во внешности: всегда подтянутый, строгий, с внимательно-задумчивыми глазами и особой посадкой головы – подбородок чуть приподнят. И в манере речи: очень русской, правильной, с вкраплением столь же четких иностранных терминов. К тому же она слегка «старорежимна». «Благодарю», «будьте добры» – как будто обращается не к разгильдяям-студентам, а к представителям высшего света. В нем, идеологе, как ни странно, свободы внутренней всегда было больше, чем в математиках и компьютерщиках. Дворянин – никуда не денешься. Хотя Эрос Игоревич утверждает, что по духу и по характеру он ближе к матери-простолюдинке: «Она была незаурядной женщиной. В кругу друзей и коллег отца могла многим фору дать, хотя и школу не успела окончить». В общем, истинный «сын Бедности и Богатства».

Однако линия его жизни больше напоминает отцовскую. Второй раз женился, когда исполнилось сорок. На молодой. Точнее сказать, на студентке, чем тоже вызвал немало пересудов. А привлек его… ответ девушки на экзамене – услышал в нем свободомыслие. К тому же Галя была хорошо сложена. И сейчас красивая женщина. Так что без Эроса тут не обошлось. За этот случай неверующий Такелло благодарен богу любви.

В последние годы у Эроса Игоревича, кроме философии, которой остается все меньше, появились две страсти: дача и сочинительство. На дачу, кстати, почти каждое утро ездит на велосипеде – за 20 километров от города. «Бродяга» – зовет его жена. А миниатюры пишет для себя, без желания бренной славы. Просто заметки о жизни.

Славные традиции предков Эрос Игоревич Такелло продолжил и в другом. У него тоже родился сын, который в свою очередь подарил ему внука… Эрос стрельнул без промаха сквозь века. Не зря доверил Доменик ему свое будущее.

Павел Спириндиевич – составитель «Словаря Такелля»

Мать Эроса Игоревича Такелло – бесприданница, богатая духом

Первые культуристы страны. Сидит слева Игорь Павлович Такелло