Кто завтра будет учить наших детей?

Одно из ключевых направлений национальной инициативы «Наша новая школа» – развитие учительского потенциала. Это и повышение уровня оплаты труда педагогов, и новые модели повышения квалификации, и модернизация системы педагогического образования. В своем вступительном слове на церемонии открытия Года учителя Президент России Дмитрий Медведев сказал о том, что чрезвычайно важно укреплять авторитет педагога и его социальный статус. В этом году немало будет сделано и для того, чтобы в школу пришли молодые педагоги, в частности, лучшим выпускникам российских вузов будет предложена тысяча грантов и должности в школах. Молодые силы должна привлечь и новая система оплаты труда, которая через три года будет введена в обязательном порядке во всех регионах страны. В результате всех этих перемен какие педагоги будут востребованы в современной школе? Об этом шел разговор на «круглом столе», состоявшемся в Дискуссионном клубе «УГ».

Досье «УГ»Итоги Система педагогического образования требует кардинального реформирования, в первую очередь с точки зрения менеджмента, управления образованием. Необходимо усилить практическую подготовку в педвузах, резко увеличив количество часов на педагогическую практику в школе и в летних оздоровительных лагерях. Для воспитания и обучения нового учителя педуниверситеты должны увеличить часы на преподавание психологии, педагогики, возрастной физиологии. Будущим педагогам также необходимо давать прикладные медицинские знания и умения. Необходимо создать условия для переподготовки тех специалистов, которые почувствовали в себе призвание работать с детьми, однако по каким-то причинам не имеют профильного педагогического образования. Высококвалифицированным учитель может стать, только если будет постоянно обновлять свои знания, если у него будет время на самосовершенствование и творческий поиск. Для этого педагогам нужно существенно снизить учебную нагрузку.

Ольга МАКСИМОВИЧ, заместитель главного редактора «Учительской газеты»:

– Сегодняшний наш разговор о педагогическом образовании, о том, кто будет учить наших детей, по сути, был инициирован Дмитрием Медведевым. В Послании Федеральному Собранию президент заявил, что систему педагогического образования ждет серьезная модернизация. Педагогические вузы должны быть постепенно преобразованы либо в крупные базовые центры подготовки учителей, либо в факультеты при классических университетах. Дмитрий Медведев также говорил о том, что в школу нужно привлекать специалистов без профильного педагогического образования, тех, кто почувствовал дар работать с детьми. Им, разумеется, необходимо пройти краткосрочные специализированные курсы. Высказывался на эту тему и министр образования и науки России Андрей Фурсенко. В ближайшей перспективе планируется ввести систему сертификатов на переподготовку педагогов, чтобы они сами могли выбирать, где конкретно им повышать свою квалификацию. Министр отметил, что это может происходить не только в институтах повышения квалификации, но и в ведущих университетах региона, в научных центрах и даже на базе лучших школ страны. Безусловно, у педагогов должны быть все возможности, чтобы повысить свою квалификацию и соответствовать требованиям современной школы, тем более что через год с начальной школы начнется введение новых стандартов. Для этого также потребуются высокая квалификация и свободное владение новыми информационными технологиями. Поможет ли модернизация, о которой говорил президент, обеспечить страну такими педагогами?

Денис МАКАРОВ, доцент кафедры политологии и социологии факультета социологии, экономики и права Московского педагогического государственного университета:

– Идея создания альтернативных образовательных центров в педвузах или педфакультетов при классических университетах – на мой взгляд, это попытка копировать зарубежные образовательные системы. Сейчас же необходимо вдумчиво анализировать причины кризиса в образовании, а не обращаться к чужим образовательным традициям.

Ольга МАКСИМОВИЧ:

– А каковы, на ваш взгляд, основные причины кризиса помимо невысокой зарплаты (в среднем по стране это 12 тысяч рублей)?

Денис МАКАРОВ:

– Зарплата – это еще не все, нет нравственно-психологической мотивации к учительскому труду. Профессия педагога перестала быть престижной. Ее престиж, не говоря уже о 50-60-х годах, упал даже по сравнению с перестроечными и постперестроечными временами. Люди раньше были готовы работать и за меньшие деньги. Так что главное, что должно сделать государство, – поднять престиж учительской профессии. Но и модернизация российскому педобразованию необходима. В первую очередь с точки зрения менеджмента, управления образованием, а не манипуляций с педагогическими кадрами или типами педагогических структур.

Андрей САВЕЛЬЕВ, директор педагогического колледжа имени К.Д.Ушинского, заслуженный учитель РФ:

– Хочу напомнить, что помимо педвузов еще существуют и педагогические колледжи. О них почему-то забывают и всегда говорят только о проблемах вузов. Я согласен, что престиж учительской профессии уронили в 90-е – 2000-е годы. Правда, зарплата у московских учителей сегодня вполне достойная. Хотя, конечно, она может быть и больше. Проблема в том, что государство не хочет признать, что учителя и воспитатели детсадов находятся на государственной службе, им необходимо придать статус государственных служащих. И тогда не надо будет бросать подачки, копеечные прибавки к зарплате, когда инфляция растет бешеными темпами. Поэтому в образование в основном идут энтузиасты. А вообще я считаю, что необходимо вернуться к тому, что было в Советском Союзе. Так, в 1989 году подготовка учителей была двухступенчатой – студенты вначале оканчивали педколледж, а потом шли учиться в педвуз по сопредельным программам. Я думаю, что это замечательная система, при которой студент получает хорошую практическую подготовку сначала в колледже, а потом идет работать в школу или детсад и учится на вечернем отделении в вузе. Ведь сейчас какие главные претензии предъявляются к выпускникам педвузов? Что они, зная теорию, на практике зачастую беспомощны. Наши же выпускники обладают очень хорошей практической подготовкой, они знают, как работать с ребенком, его психолого-физиологические особенности. К сожалению, эту двухступенчатую систему не оценили по достоинству, зато сейчас предлагается двухуровневая структура высшего образования: бакалавриат – магистратура. Но я уверен, что никакие бакалавры и никакие магистры в школу не пойдут. И наверняка не пойдут в школу выпускники классических университетов. На мой взгляд, серьезная ошибка – не понимать, что у учителя физики или математики в школе и у специалиста в области прикладной науки совершенно разные задачи. Выпускники классических вузов, великолепно зная предмет, не смогут донести свои знания до ученика, и тому немало примеров из жизни. Есть статистика: только

4 процента выпускников педвузов идут работать в школу. Я назову другую цифру: из 1300 выпускников педколледжей Москвы в октябре 2009 года только 22 человека не приступили к работе в школах. И то у нас просто нет о них сведений. Эти ребята поступили в высшие учебные заведения на обучение по сокращенной программе.

– Наверное, здесь нельзя обобщать, в каждом конкретном случае ситуации бывают разные. Есть немало педагогов, у которых непрофильный вуз за плечами, но жизнь привела их в школу, и оказалось, что их призвание – работать с детьми. У таких людей должна быть возможность пройти курсы переподготовки.

Владимир КРУЖАЛОВ, победитель Всероссийского конкурса «Учитель года России-2009», учитель истории гимназии №1542, Москва:

– Об этом как раз и говорил президент. Думаю, Дмитрий Анатольевич ставит целью решение сразу двух задач. Одной тактической – восполнить малочисленное поколение учителей среднего возраста в российской школе. Сегодня в школе две трети работающих педагогов – это люди в возрасте от 45 лет и старше. Конечно, в последнее время пришло много молодежи, однако в процентном отношении они не составляют и трети. Школа нуждается в педагогах среднего возраста, условно говоря – от 30 до 45 лет. В силу социально-экономической ситуации это поколение было вымыто из образования, тактическая задача и заключается в том, чтобы хоть как-то восполнить этот пробел за счет тех, кто осознал свое призвание работать с детьми, но не имеет диплома педвуза. Другой, стратегический, смысл высказываний президента заключается в том, что, разумеется, непрофильные специалисты не могут быть основным источником кадров, в первую очередь необходимо реформировать существующую систему педагогических вузов, причем существенно.

– И в чем, на ваш взгляд, заключаются основные зоны реформирования?

Владимир КРУЖАЛОВ:

– Это, например, более качественная подготовка выпускников педвузов. Я окончил вуз 13 лет назад. Я выпускник истфака МПГУ. Традиционно в этом университете идет параллельное сочетание предметных и психолого-педагогических курсов. К сожалению, все, что касалось психолого-педагогических дисциплин, было в основном непонятно и, на мой взгляд, бесполезно. Поэтому в идее – сначала получить некое базовое образование, а потом уже специальное педагогическое – есть рациональное зерно. Кроме того, сейчас существенно изменились требования к учителю. Он не может быть просто специалистом-предметником. Он должен быть психологом, причем не только для детей, но прежде всего для самого себя. Проблема выгорания личности перед учителями стоит очень серьезно, нужно уметь себя защитить от перегрузок и стрессов. Контингент детей сегодня весьма непростой, мы их не отбираем и должны работать с каждым, кто к нам пришел. К сожалению, вся педагогика и психология, которая преподавалась в вузе, на 90 процентов была теоретической и только на 10 – практической. В одном из регионов было принято мудрое решение: преподаватели, читающие лекции по повышению квалификации учителям, не имели право выходить к своим слушателям, если у них не было часов в школе. Если же говорить о том, чего еще не хватает в подготовке современного учителя, то думаю, что ему необходимы еще и прикладные медицинские знания и умения. Ведь педагог зачастую в походе, на экскурсиях оказывается один на один с проблемой, если, не дай бог, ребенок заболел или травмировал себя. Надо, чтобы знания были не только в голове, но и, как говорят, в руках, а тут одними курсами не обойдешься. Нужна система сборов, как у военных. Так что система преподавания психолого-педагогических и медицинских знаний должна быть кардинальным способом реформирована.

– Мне кажется, что государственная политика должна быть ориентирована все-таки на массового учителя, на средний класс. Одаренных людей, которые сами постигают методику, не имея профильного педагогического образования, не так уж и много.

– А я думаю, если в рамках этой программы привлечения непрофильных специалистов до школы дойдут 200-500 талантливых людей, которые почувствовали призвание работать с детьми, даже тогда это направление имеет право на существование.

– Безусловно, это не помешает школе. Но речь прежде всего идет о коренной модернизации сложившейся системы педобразования. И при этом хочется, чтобы все было сделано разумно, чтобы сохранились лучшие традиции.

Андрей САВЕЛЬЕВ:

– Я постоянно контактирую с педвузами и вынужден констатировать, что там произошло резкое сокращение педпрактики.

– Согласен с вами. Когда я учился, то у меня было ощущение, что мы соревнуемся с истфаком МГУ, а ведь у нас совсем другая задача. Так, может, действительно тогда в течение 4 лет бакалавриата получить классическое образование, а потом во время магистратуры овладевать педагогической специальностью.

– В американской образовательной системе нет деления на классические и педагогические вузы. Предположим, студент учится на историческом факультете университета. Если в будущем он планирует быть преподавателем, то записывается на дополнительные курсы по методике преподавания, возрастной физиологии и психологии. Второй вариант – когда в рамках классических университетов есть факультеты преподавания гуманитарных дисциплин, там тоже можно получить педагогическое образование. Эта система работает за рубежом давно, она устоялась. У нас другие традиции и другой опыт. Имеет ли смысл ломать то, что сложилось у нас?

Ирина МАРКИНА, учитель химии школы №108, Москва:

– Дети в престижных школах сильно отличаются от тех, которые учатся в обычных. И здесь учителю нужна специальная подготовка. К сожалению, знания, которые я получила в вузе по психологии и физиологии, особо мне не помогли, приходилось в основном работать по ситуации, пока не появился практический опыт.

Сауле ТРОИЦКАЯ, ведущий научный сотрудник лаборатории математического образования ИСМО РАО:

– Я думаю, квалифицированных специалистов можно было бы привлекать для работы в профильных классах, возможно, даже не на весь год, а для чтения какого-то элективного курса. А вот итоговые оценки по предмету, наверное, должен выставлять учитель, который ведет этих ребят с пятого класса. Разумеется, зачастую нам приходится сталкиваться с сильными учителями, особенно в наших подшефных школах. Однако был случай, когда мы проводили курсы повышения квалификации по методам решения задач с параметрами для учителей одного из регионов и столкнулись там с весьма слабой группой. Из 38 человек материал усвоили только 2-3 учителя. Исходя из этого, могу сказать, что призыв президента вполне логичен.

Ирина МАРКИНА:

– Какой бы ни был ученик – сильный или слабый, изучающий предмет на базовом или профильном уровне, ему все равно необходимо методически преподать материал. Поэтому, на мой взгляд, методика преподавания нужна всем учителям без исключения.

– Главное, чтобы у человека было желание поделиться своими знаниями с учениками, чтобы был дар учителя, такой человек найдет способы освоить методику.

Юлия МАТВЕЕВА, учитель английского языка школы №108, Москва:

– После школы я поступила в педколледж, пошла работать в обычную школу и параллельно училась на вечернем отделении в педагогическом университете. После того как мы прошли практику в школе, из 24 человек только 4 поняли, что учительство – их призвание. У человека должна быть уверенность, что он сделал правильный выбор, а это может дать только практика. Что касается меня, то я еще в первом классе решила, что буду работать с детьми.

Елена СЕДОВА, заведующая лабораторией математического образования ИСМО РАО:

– У каждой эпохи должен быть свой учитель. Сегодня педагог перестает быть единственным источником знаний для детей, он должен руководить процессом самообразования, быть наставником на этом пути. Нужно, чтобы в школу шли лучшие люди, чтобы государство уважительно к ним относилось. Однако каким бы гениальным человек ни был, если он не имеет лицензии на право работать в школе или педобразования, не прошел специализированных психолого-педагогических курсов, в школу его допускать нельзя.

– Мы говорим о школе, но ведь обучение начинается с детского сада. Кто будет заниматься воспитанием малышей – в основном только педколледжи готовят таких специалистов. Физики и математики в детсад не пойдут.

Александр ПЕНТИН, заведующий кафедрой естественно-математического образования АПКиППРО:

– Откуда такой переполох, почему вообще нужно менять систему педагогического образования? Причины, по которым президент высказал идеи коренного реформирования педобразования, лежат на поверхности: неудовлетворенность результатами ЕГЭ, особенно по математике, претензии вузов к качеству знаний абитуриентов. Не радуют и итоги участия российских школьников в международных исследованиях. Исходя из этого был сделан вывод: если плохо подготовлены ученики, значит, и уровень учителей оставляет желать лучшего. Вторая причина чисто экономическая: чтобы сократить расходы, надо уменьшить количество вузов, слить педуниверситет с классическим университетом. Кроме того, надо понимать, что если готовить по старым программам и старым стандартам, то ситуацию мы не улучшим. Вместе с тем перенос подготовки учителей под крышу классических университетов может дать неплохие результаты, особенно если учесть, что некоторые выпускники педвузов, практически в совершенстве владея методикой, к сожалению, весьма плохо знают свой предмет. Поэтому уверен – побыть под крышей классического университета, повариться в иной культурной и интеллектуальной среде будущим учителям весьма полезно. Правда, остается вопрос: пойдет ли выпускник классического университета в школу? Впрочем, сегодня выбирать не приходится, к тому же в школе зачастую выгоднее работать, чем в вузе или научном учреждении. В общем, вопросов много, но, я думаю, стоит обсуждать то, как должно выглядеть обучение будущих педагогов в рамках классического университета.

– Могу сказать о себе: я принял решение стать педагогом после летней практики в лагере, общался с детьми и понял – это мое призвание. В классических университетах педагогической практики, как известно, нет.

– Хотелось бы услышать мнение студентов, почему вы все-таки пошли в педагогический вуз, каковы ваши планы на будущее?

Екатерина НАРЫШКИНА, студентка 3-го курса химического факультета Московского педагогического госуниверситета:

– На мой выбор огромное влияние оказали школьные педагоги. Если бы не моя учительница химии, я вряд ли приняла бы решение поступить именно на химический факультет. Если говорить о планах, то мне хотелось бы работать с детьми. А в будущем, возможно, со студентами. Ведь именно от учителей зависят будущее страны и судьба каждого ребенка в отдельности. Изменяя их сознание к лучшему, настраивая их на позитив, давая им глубокие знания, можно изменить облик современной школы. Пока же я смотрю на своих однокурсников и понимаю, что из 15 человек, оставшихся в нашей группе, до школы дойдут трое и лишь двое станут хорошими учителями. Я думаю, это связано с тем, что в вузах плохо пропагандируется важность нашей профессии. Мы не чувствуем своей ценности, того, что помимо образования мы несем детям «разумное, доброе, вечное». Престиж профессии учителя очень низок: если даже мы сами называем себя полупрезрительно – «училки», то как к нам относятся в обществе? Я думаю, что нужно более тщательно отбирать людей, идущих в педвузы, и отсеивать тех, кто не готов к работе в школе, даже если они уже получили диплом.

Григорий ГОЛОВИН, студент 3-го курса математического факультета Московского педагогического госуниверситета:

– Не знаю, буду ли я работать учителем математики, но уверен – моя деятельность будет связана с детьми. Я уже сейчас работаю с ними в системе дополнительного образования. В отношении методики преподавания предмета могу сказать, что я единственный в группе человек, который придает значение этому курсу, правда, несколько размытому. Мои однокурсники считают, что он непонятен и не пригодится в будущем.

– Я думаю, чтобы решить проблему пополнения школ молодыми кадрами, надо вернуться к практике педагогических профильных классов. Тогда ребята со школы будут ориентированы на работу учителя.

– К сожалению, в нашей гимназии из параллели 7-х классов только трое ребят изъявили желание учиться в педагогическом профильном классе.

– Уважаемые коллеги, каковы все-таки, на ваш взгляд, первоочередные шаги в модернизации системы педобразования?

Андрей САВЕЛЬВ:

– Нужно усилить практическую подготовку в педвузах. И реформировать не только сами вузы, но и всю систему педобразования. Чтобы она соответствовала тем целям, которые мы сформулировали. В Германии, к примеру, никто не воспитывает личность, там воспитывают гражданина, а он уже сам выстраивает свою личность.

– Прежде всего у нас должна быть федеральная программа воспитания человека. Екатерина правильно сказала, что в России нет понимания ценности учителя. А я бы сказал больше: нет ценности человека, уважения к нему. Так что задача перед нами стоит более глобальная, чем просто реформировать педагогические вузы, она тесно связана с национальной идеей, с воспитанием гражданина.

– Мы хотим видеть своих детей свободными, образованными, умеющими оперировать различными источниками информации. Чтобы научить их всему этому, нужен высококвалифицированный учитель, которому необходимо постоянно самообразовываться, находиться в творческом поиске. К сожалению, сегодня, на мой взгляд, отсутствует целостная государственная политика в области образования. Есть лишь попытки на тот же тришкин кафтан поставить очередную заплату. Нужно думать о фундаментальных изменениях в системе образования, а это огромные деньги. Чтобы дать учителю время на самообразование, ему нужно существенно повысить зарплату либо каким-то образом снизить на него нагрузку. Это колоссальные средства. Но в ряде стран принято говорить не «расходы на образование», а «вложение в образование». Кстати, те государства, которые показывают высокие результаты в PISА, не скупятся на эти вложения.

– Огромное спасибо всем участникам нашего Дискуссионного клуба. Хочется надеяться, что в Год учителя хотя бы часть вопросов, которые мы сегодня обсуждали, будет решена.

«Круглый стол» подготовили и провели Ольга МАКСИМОВИЧ и Светлана РУДЕНКО