Криминальное дело. Почему директор столичного культурологического лицея стала арестанткой

Чуть меньше двадцати лет назад в Москве были открыты авторские школы. По странной иронии им дали номера, начинавшиеся с двух цифр – 1 и 3. Среди них были удивительные учебные заведения, которые работают до сих пор, например Международная киношкола, химический лицей, школа «Ковчег» и другие.

Говорю, работают до сих пор, потому что через несколько лет после их открытия тогдашний столичный Комитет по образованию решил, что такие школы, которые живут творческой жизнью, а не по чиновничьим циркулярам, при активной материальной помощи родителей, должны выбрать: или они становятся частными, или будут как все. Ситуация была очень непростой. В борьбе за свободу директор одной из таких школ, когда поняла, что не выстоять, закончила жизнь самоубийством – выбросилась с балкона, а ее школа действительно стала частной, хоть чиновники и клялись-божились, что этого не сделают.Тогда тринадцатые школы обратились за помощью в «Учительскую газету». Не хочу преувеличивать роль нашего издания, не буду перечислять то, что сделано для каждой (а тут и строительство новых зданий, и подбор помещений, и многое другое), но, как говорят директора, именно вмешательство «УГ» помогло сохранить эти авторские школы.Были ли после этого директора благодарны за поддержку? Наверное, да, но никаких благодарственных писем мы от них не получали, впрочем, стоит ли рассчитывать на признательность, если не ради нее ты совершаешь какие-то поступки? На нашем горизонте тринадцатые появлялись только тогда, когда им было снова плохо, когда возникали проблемы. И мы помогали снова и снова (может быть, когда-нибудь мы напишем потрясающие истории о том, как шла борьба с чиновниками за жизнь этих учреждений, подобная работе «скорой помощи»), потому что были уверены: столице такие школы нужны, да и России тоже, если туда постоянно приезжают педагоги и управленцы со всей России, а то и из-за рубежа.Среди этих школ был и знаменитый культурологический лицей №1310. Его создала когда-то молодой педагог Татьяна Михайлова, ученица знаменитого культуролога, философа, ученого и педагога Владимира Библера. Собственно говоря, именно концепция Владимира Соломоновича и была той путеводной звездой, которая привела Татьяну Михайлову к идее создания культурологического лицея. Но сначала немного надо сказать о ее судьбе.Татьяна приехала из Краснодара в Москву, чтобы стать артисткой. Как все жаждущие этой стези, сдавала документы во все театральные вузы столицы, но поступила только в один – в театр-студию «На ладони», которым руководили Александр Кобозев и Марк Гейхман. Она была характерной актрисой, это карьеру и погубило: сыграла роль Бабы-яги, сорвала голос, на этом творческая карьера и закончилась. Надо было на что-то жить, устроилась на стройку, родила дочь, жизнь была сложной, ибо ребенок был, как сейчас говорят, с ограниченными возможностями здоровья. Но поступила в заочный педагогический институт на факультет русского языка и литературы, на втором курсе устроилась на работу в одну школу, потом пришла в школу №942, где директорствовал ныне покойный Марк Бубман. Работать в творческой школе ей было интересно, но в это время она знакомится с Библером (в 1982-1989 гг. – ведущий научный сотрудник Института педагогики и общей психологии АПН СССР, с 1989 года – научный руководитель творческого коллектива «Диалог культур» в РГГУ, с 1967 по 1991 год – руководитель философского семинара по проблемам философии культуры, результатом работы этого семинара явился эксперимент по развитию новой модели образования «Школа диалога культур», имевшей филиалы в Красноярске, Новосибирске, Харькове, Чайковском) и начинает посещать его семинары-студии, на которые он собирал думающих, творческих педагогов. Так, шаг за шагом, становясь единомышленником Библера, Татьяна и шла к созданию своего лицея – культурологического. Я рассказываю все это для того, чтобы изначально было ясно, что это за человек. Если говорят, что учитель – человек, работающий ради идеи, то про Михайлову можно сказать, что она такая идейная в кубе или даже в четвертой степени. Этой идее подчинено в ее жизни все, даже личное, хотя трудно сказать, может ли быть сугубо личным воспитание четверых детей.Итак, вся жизнь отдана лицею и еще журналу «Лицейское и гимназическое образование», а также Всероссийскому конкурсу школьных изданий, который педагоги лицея проводят достаточно регулярно, в котором участвуют многие школьные газеты и журналы страны.Можно сказать, что, став директором, Михайлова получила больше свободы, чем было у нее, когда работала учителем. Но не зря классик говорил: «Свобода – осознанная необходимость!» В одном из интервью Татьяна Михайлова скажет очень точно: «Когда я уходила из школы (где работала учительницей) в лицей (где стала директором), то думала: впереди свобода, смогу делать что захочу, соберу свою команду, буду работать как хочу, буду вести столько уроков, сколько хочу. Я думала, что я с крыльями и полечу. А потом узнала, что надо наводить порядок, заниматься делами, отвечать за людей, разговаривать с ними, потому что каждый хочет быть понятым. И на это должна уходить большая часть моего времени – на то, чтобы быть понятой и понять. Не на саму работу, а на это. Мне пришлось многое переставить в себе местами, когда стала директором. Для того чтобы быть перед людьми такой, какой надо быть. Директор – это вообще тяжеловесная профессия: ты должна уметь быть жесткой, плохой, запрещать, отказывать, продавливать, настаивать, пробивать стены, убеждать, противоречить. И вкалывать. И не жаловаться. И знать, что ты все должна сама, за всех. И тысяча дел. Это профессия мужского типа». Она была и есть такой, поэтому понятно, почему сегодня о Татьяне Михайловой столько мнений, и, увы, не все благожелательные. Кому-то она запрещала, кому-то противоречила, с кем-то спорила, с кем-то враждовала. И все во имя того, чтобы была школа высокого уровня, которая развивала бы учеников, учила тех, кто интересуется гуманитарными науками. Но была в этой истории еще одна грань – финансовая. В культурологическом лицее №1310 учатся 130 учеников, по нынешним представлениям это малокомплектная школа. А раз так, нормативного финансирования, которое главенствует в нынешние времена, школе не хватало, вот тут и действовал тот принцип, который когда-то был установлен в тринадцатых школах, – материальная помощь родителей. Причем не всегда это добровольные благотворительные взносы, а и внебюджетная деятельность. В культурологическом лицее родительские средства использовали полностью на учебный процесс и уставные цели. Так было много лет, до 2010 года, когда две родительницы написали жалобу, утверждая, что директор – мошенница. Расследование было долгим, и 26 августа 2011 года судья Перовского районного суда города Москвы Е.Журавлева вынесла приговор: осудить Татьяну Борисовну Михайлову по ст. 159 ч. 3 на 3 года условно и по ст. 286 ч. 1 на 5 лет запретить ей заниматься организационно-распорядительной деятельностью в сфере образования. Московский городской суд оставил приговор без изменения.Вроде бы все обычно и логично: жалоба, расследование, приговор, кассация и еще один приговор. Но есть в этой истории еще одна, внутренняя, история. Дело в том, что Татьяна Михайлова себя виновной не признавала, и нужно было так на нее надавить, чтобы признала и облегчила тем самым работу всем тем, кто создавал это «криминальное» дело. Для этого ее подвергли заключению в СИЗО.Совсем недавно мы все были потрясены смертью директора школы Андрея Кудоярова. Его тоже по жалобе и провокации обвинили взяточником, он своей вины не признавал, поэтому его и заключили в СИЗО, где он умер. Но история Татьяны Михайловой наводит на мысль о том, что таких историй уйма. Татьяна Борисовна, думаю, осталась жива только потому, что под давлением обстоятельств (тюремных) виновной себя все-таки признала.