Конкурсный урок: от улыбки до философии

Осенью в 25-й раз пройдет финал главного педагогического конкурса нашей страны «Учитель года». Единственным испытанием первого очного тура будет урок (к нему примыкает самоанализ занятия). В преддверии всероссийского финала о том, что такое конкурсный урок, размышляет участница конкурса, член жюри, опытный педагог и методист из Воронежа Наталья Тихонова.

Будучи абсолютно уверенной в том, что рассказать об уроке, тем более об уроке конкурсном, невозможно ни в какой статье, ни в какой методичке, хочу прибегнуть за помощью к особенностям предложенного конкурсантам  в этом году жанра эссе, который не предполагает исчерпывающей трактовки конкретной темы и допускает свободное владение ею. Кроме того, в эссе могут соединяться различные способы освоения мира: и художественный, и научный – и различные литературные формы: и статья, и дневник, и исповедь и очерк и другие. Главное в этом специфическом жанре – индивидуальный взгляд на тот или иной предмет, который описывает автор эссе.

(Первая часть статьи опубликована в №23 «Учительской газеты» от 10 июня 2014 года).

Наши дети не любят школу, это не секрет. Им там неинтересно, даже скучно. Там несовременные учителя дают несовременные знания. Там требуют подчинения глупым требованиям, потому что это якобы «программа».

Родители тоже не любят школу. И не только из-за постоянных сборов денег. Они просто не надеются на нее. Их не устраивают ни безопасность жизнедеятельности любимых чад, ни знания основ наук, которые не могут быть освоены без помощи репетиторов; ни ограниченность и озлобленность учителей, призванных воспитывать в юных свободомыслие и толерантность. Кстати, хорошие, умные, думающие учителя тоже не любят сегодняшнюю школу, так как она из храма науки превратилась в бытовой комбинат по оказанию населению нехитрых образовательных услуг.

Наше общество, судя по всему, школу не любит вовсе, т.к. заботиться о ней должным образом не имеет ни желания, ни умения. На нелюбви к школе расслоившееся современное общество объединилось: она не мила ни бедным, ни богатым, ни работягам, ни художникам, ни банкирам, ни пенсионерам.

Школу не любят также вузы, больницы, армия и милиция. Да, и еще театры, ибо нет ничего для театра страшнее, чем коллективный просмотр спектакля школьниками.

При этом все, кто так не любит школу, мечтал бы учиться в комфортных и безопасных условиях, в дружном классе, у хорошего учителя, в атмосфере взаимопонимания и творчества, когда ощущаешь радость открытия и чувствуешь неодолимую тягу к интеллектуальному труду.

За обучение в такой школе деньги уже готовы платить многие. За радость открытий, атмосферу сотворчества и ощущение этой неодолимой тяги, вот этого самого духовного томления… Родители – потому что комфорт, безопасность и знания, общество в лице интеллектуальной элиты и представителей бизнеса – из-за надежды на возможность воспроизводства творческой мысли, хочется верить.

Учителю за право работать в такой школе тоже приходится платить. И эта плата часто сводится к свободе выбора и свободе чувств, к искренности и ответственности. Платить, принося эти идеалы в жертву или неся их как главную ценность? И об этом тоже приходится думать, готовясь к конкурсному уроку.

Конкурсное эссе лауреата Всероссийского конкурса «Учитель года России-2006» Светланы Богдановой: «В атмосфере излишнего пафоса и серьёзности мне так же душно и неуютно, как в атмосфере скуки и недоброжелательства. Огонь в моих глазах и сердце потухает, я начинаю фальшивить, петь не своим голосом и становлюсь уже не Я. А моё «Я» напомнило бы всем замечательные слова «того самого Мюнхгаузена», героя одноимённой пьесы и фильма: «Серьёзное лицо – ещё не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением. Вы улыбайтесь, господа, улыбайтесь!» Как я люблю эту фразу! Как я благодарна писателю Горину, что он её придумал! Я ничего не могла бы к ней добавить, в ней – всё моё. Улыбайтесь, господа!»

Улыбайтесь, читая методическое приложение к газете «Мастер-класс», написанное членом жюри конкурса С.В.Неделиной, доцентом кафедры педагогики и психологии Воронежского ИПК:

Рыбный набор, или

Конструктор для начинающего анализатора проведенного урока (далее – АПУ),

столь же полезный, сколь и приятный, с необходимым максимумом средств выразительности и всеобщими рекомендациями

Использование нашего рыбного набора позволит АПУ в кратчайшие сроки без видимого напряжения подготовить легкоусваиваемый красивый диетический продукт, блесКнув аналитическими способностями.

Скелет рыбы

«Если позволите, я хотел(-a) бы начать с интересной цитаты (цитата с восточной мудростью).

Мы просмотрели урок (предмет, тема, класс), который проходил (когда? где? в течение какого времени?). Урок давал(-а) (ФИО учителя, дающего урок (далее – УДУ).

Учитель использовал (перечень методов, средств, форм, технологий, приемов), опираясь на (принципы, концепции, теоретические положения, идеи). На уроке были поставлены и реализованы следующие задачи и цели (чем больше, тем лучше, но не меньше 5), при помощи (повторите тот же перечень принципов, методов, средств, форм, технологий, приемов в обратном порядке).

Учителю удалось (…). Дети были (…). Урок прошёл (…). Изложение материала соответствовало (…). Хотелось бы отметить (…). Хочется еще раз повторить, что (…).

Дети узнали о (пересказ всего содержания урока). Такие уроки как у (ФИО УДУ) безусловно способствуют (…). Спасибо (…) за (…).»

Внимание! Заполнив самостоятельно (…), выбрав из «необходимого максимума средств выразительности» (см. ниже), вы получите конченный продукт.

Необходимый максимум средств выразительности

Набор новейших технологий, концепций, методов и слов, которые несомненно украсят анализ АПУ: здоровьесберегающая, информационная, проблемно-модульная, дистанционный, диалогический, личностно ориентированный, индивидуальный, коллективные формы, проблемная ситуации, проектно-проективный, дифференцированный, интеграция, современные ТСО, синергетический, базовый стандарт.

Просто красивые слова и выражения, без которых трудно обойтись: красной нитью, совместный поиск, грамотное чередование, эмоциональный фон, продуктивная деятельность, высокие профессиональные знания, реальная цель, культура речи, требования программы, глубокие знания, свободное владение, рефлексия, готовность, компетенция, левополушарный, структурная схема, доказательное отношение, вариативность, эргономично, креативность, связь теории и практики, микроклимат, проблемная зона.

Качества: грамотно, умело, хорошо, очень хорошо, достаточно, вполне достаточно, четко творчески, целесообразно, беспрецедентно, трансцендентально, эффективно, тактично, четко, насыщенно.

Учитель: обращал внимание, был режиссером, грамотно чередовал, использовал в целях, стимулировал, развивал, хотел, очень хотел, сумел, заглянул за, побуждал к, опирался на,  погрузил в…

Ученики:

– с радостным ожиданием, с большим воодушевлением,

– получили порцию информации, шли на контакт, отзывались на стимулы, открывались навстречу, грамотно отвечали.

Урок: был плодотворным, оставил след, был насыщен, эффективно доведен до логического завершения.

Глаза: горели.

ВСЕОБЩИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ.

Так как наш рыбный набор претендует на универсальность, то чем чаще АПУ будет на него опираться, тем скорее он дойдет до слушателя.

Анализ приобретет неповторимые черты и станет буквально уникальным, если АПУ  добавит в него свою изюминку по вкусу, например: «оперироваться вопросами», «становой хребет урока», «выделю основную изюминку урока».

Было бы хорошо (как это предусмотрительно!) написать анализ урока накануне.

Лучше заранее договориться с УДУ, чтобы его урок не выходил за рамки анализа АПУ.

Не будьте формалистами, чем более свободно АПУ будет сочетать разные речевые конструкты («доказательное отношение», «социально-психологическая цель», «атмосфера включенности», «внутрикурсовые связи», «колоссальная социализация», «адекватная программа»), тем более глубоким станет анализ.

Будьте внимательны, постарайтесь найти в уроке то, чего не смогли увидеть остальные и о чем не подозревал даже сам УДУ.

Будьте щедрым: чем больше разнообразных технологий, методов, форм, приемов и средств назовет АПУ, тем приятнее станет УДУ.

Не надейтесь на память слушателя. Почаще повторяйте уже сказанное: «как я уже говорил(-а)», «хотелось бы еще раз подчеркнуть», «повторю, что» и др.

Стимулируйте активность слушателей, дав им возможность выбора из предложенных вариантов, например: «сердцем урока был ученик или учитель – как вам будет угодно», «на уроке были реализованы разнообразные цели и задачи, каждый может увидеть здесь свое»

Чтобы неудобное положение  АПУ не сказалось на качестве исходящего продукта, именуемого «анализом»,  очень важно заранее позаботиться, чтобы место АПУ во время урока оказалось в нужном месте (ТАМ и ТАК).

Произнося в заключение «спасибо учителю за урок», не забудьте также поблагодарить своих родителей, организаторов конкурса, органы управления образованием, отдельных представителей различных политических партий и всю мировую общественность.

Удачи Вам. Вы будете лучшим АПУ!

«А пока вы, возможно, и в самом деле улыбаетесь, – продолжает Светлана Богданова, – я подведу некоторые итоги.

Так я живу на своих уроках. Так мы живём на наших уроках. Самое удивительное, что всё это было вместе со мной и раньше. Только теперь меня не смутить никакими процентами «знаний, умений и навыков». Я нашла своё Слово: теперь я на уроках не учу, не воспитываю, я живу.  Вместе с моими учениками. И главное для меня, чтобы после моего урока у них осталось сорок минут интересной, доброй, честной  жизни.  Отложатся они в их памяти или нет, в каких процентах – не важно. Важно, что они были».

В феврале этого года на курсах повышения квалификации встретились победители муниципальных этапов конкурса, чтобы познакомиться друг с другом, с членами жюри, которые и проводят все занятия с будущими участниками финала. На одном из таких занятий побывала Татьяна Ткачева, корреспондент «Российской газеты». Она рассказывает о своих впечатлениях и не только.

Будем как дети

Попав на областной конкурс «Учитель года», его участники, взрослые и опытные педагоги, – становятся удивительно похожими на учеников. Ерзают за партами, шушукаются, руку поднимают робко (задавая вопрос) и редко (решившись ответить).

То ли в атмосфере «школьной» дело (конкурс – это как контрольная или олимпиада), то ли в самой природе человеческой.

Учитель и ученик – явления одной природы. Очень противоречивой (если они и в самом деле, по сути – учитель и ученик, а не выполняют механически будто бы навязанные им функции). Они неизбежно сопрягают неуверенность в себе и сознание собственной правоты.

Чего больше всего боится учитель на конкурсе? Оказалось – сделать что-то неправильно. Привыкнув к тому, что ему «надо быть примером», требовать действий и ответов, а не самому действовать и отвечать, учитель незаметно начинает мыслить линейно. Одномерно. Потому и ставят в тупик конкурсные задания, которые не выполнишь по алгоритму. Потому и пугают простые, даже житейские, вопросы, когда ответ нужно не выбрать (да-нет, а-б-в-другое), а сформулировать.

Задавая вопрос, учитель порой заранее (пусть и неосознанно) просчитывает возможный ответ. А ученик, отвечая, часто пытается вычислить, чего от него ждут, – то есть, согласно этой линейной «учительско-ученической» логике, ответить «правильно». Такая заданность упрощает и обедняет. Обременить себя свободой выбора – страшно.

…Пока длится конкурс, с участниками занимаются психологи. Помогают перестать бояться сомнений, не утратив при этом способности сомневаться. Преодолеть комплексы, которые учителей с учениками роднят, но разделяют. Раскрепоститься.

Повзрослеть, иными словами. И одновременно – остаться (или: стать) немного детьми. Раздвоение, скажете? – Двуединство.

Ребенок говорит так, как чувствует. Правил «общественных» для него еще нет – а правила внутренние не подавлены. Взрослый зато осознает себя, свою мучительную и радостную ответственность перед миром.

Так что – будем как дети. И не будем слишком уж бояться громких слов. Вернее: слов, кажущихся громкими. Ведь «силой звука», дурным пафосом наделяем их мы – если фальшивим. Искренняя же интонация – всегда верная. Бояться следует, пожалуй что, другого: иногда страшнее ошибиться, промолчав.

На ту же тему читаем у Евгения Славгородского, абсолютного победителя Всероссийского конкурса «Учитель года России-2004» в его материалах по подготовке конкурсного мастер-класса:

«Глубокий вопрос, заданный без интереса, запланированный вопрос, в первый раз вызовет искренний ответ, во второй – также. Больше никогда. Начнется игра в прятки, где каждый будет изображать искренность в угоду учителю.

Урок – восхождение. Он не может начинаться с вершин. Ход его может продлиться в жизнь, открытие может совершиться в следующий раз, но никогда с первых  его минут.

Суть загадки – в очаровании ее.

Загадка – продолженный, продленный в 40 минут вопрос. Это слепок вопроса, скульптурно выпуклый и трогательный вопрос.

Интрига фокусирует на себе всю напряженность и проблематическую сложность урока. Как нет урока без проблемы, так нет его и без учительских уловок. Типологическая картина интриги такова:

1) Уловка;

2) Жест;

3) Свободный урок.

Уловка – средоточие проблемной ситуации. Если проблема – мысленная трудность, выраженная в вопросительной форме, то уловка есть логическое ухищрение, приводящее мысль в тупиковую ситуацию. Тупик мнимый. Выход из тупика очевиден для самих ребят.

Жест – термин театральной среды. Жест – то, что способен предложить художественный талант учителя. Интонация, тембр, боль и счастье, говорящие за себя предметы, безумные на первый взгляд аналогии, поступки, не свойственные повседневности, – то, что способно стать настоящим потрясением для души. В этом заключается природа жеста. Цель же последнего – порыв чувства и усилие мысли. Пусть это эффект, бьющий на видимое и осязаемое. Однако и он служит единой цели».

Человеческие ценности, гуманитарное содержание… Сегодня это важно уже хотя бы потому, что из трех ключевых компетентностей учителя и ученика (а в глоссарий ФГОС это понятие вошло как показатель надпредметных образовательных результатов) едва ли не самая важная –  выстраивать продуктивные отношения с другими людьми. И я уверена, она предполагает наличие истинно человеческих отношений, приоритетом которых является сам человек.

В 2004 году на Всероссийском конкурсе «Учитель года России» для пятерки победителей было предусмотрено испытание «Публичная лекция на общественно значимую тему». Лекция учителя русского языка и литературы из Калининградской области Евгения Славгородского, ставшего абсолютным победителем, называлась «Человек в духовной традиции» и утверждала именно этот приоритет.

Человек в духовной традиции.

Конкурсная лекция

Новое поколение приходит в мир. Каким оно застанет его? Как поведет себя с предложенным миром? Что запечатлеет в себе от общения с ним?

Человек не рождается из пустоты и не ступает по выжженной земле. Начало человека – его язык. Язык прикосновений и ощущений, а позже – язык устный, словесный, язык матери и отца. В лоне семьи проводится первый ограничительный круг, первая граница, усмиряющая младенческую безмерность. Первое исправление нечленораздельного звука в наполненное смыслом слово производится родителями по праву первых представителей разума во вселенной ребенка.

А что же дальше? Дальше – общение в обществе, проявление в себе того, что делает нас людьми. Человек понимает окружающее. Это, пожалуй, самое существенное. Мы не просто живем, но знаем, что живем.

Однако на высшей ступени человек сталкивается с той степенью полноты восприятия и участия в действительности, что сознание преображается в духовность. Столь сложная для нашего понимания категория все-таки есть неотъемлемая часть нашего обыкновенного опыта.

Вопрос о духе необходимо должен быть поставлен…

Дух человеческий есть высшая степень восприятия и осознавания окружающего, когда мир дан человеку в максимуме своей ясности, определенности и полноты. Иначе говоря, дух есть непосредственное, опытное знание полноты жизни. Отсюда возникают такие новые понятия, как «духовное зрение», «одухотворенность».

Позволю себе предположить, что духовная мудрость в отличие от нашего повседневного интеллигентского умствования, рождается тогда, когда человек так глубоко проник в существо действительности, что наблюдает ее столь же непосредственно и живо, сколь и самого себя, а значит там, где есть духовность, нет места отвлеченному, абстрактному знанию. Духовный опыт оказывается пределом нашего опыта, поскольку, во-первых, открывает человеку глаза на реальность, а во-вторых, позволяет войти в прямой контакт с реальностью, то есть пережить ее.

Если исходить из такого понимания духовности и духа, то вопрос о сути образования может быть разрешен следующим путем.

«Образование» этимологически есть приобретение образа, вида, то есть определение, ограничение того, что прежде было неразличимо, размыто, диффузно.

В чем состоит человеческий образ?

Без сомнения, каждый из нас знает ответ на этот вопрос. Мы свободны. Мы разумны. Мы способны творить новое. Однако не часто задумываемся о том, в чем собственно коренятся эти качества.

Источник все-таки есть. Их источник – духовная способность. Пребывание в духе – единственное, что отличает нас от иных известных форм жизни. Хотим мы того или не хотим, но это правда, мы – люди!

А потому единственное, что может успокоить нас в неустанном поиске блага – это обретение самих себя. Если верно утверждение, что Царство Небесное внутри нас, то тогда живи хоть по методу Диогена, счастье все-таки струится из глаз твоих. И тогда уста шепчут: «Нашел. Я нашел».

Я совершенно уверен: легенды о недостижимости блага – результат малых личных падений, но не закон жизни. Человек, раз только прикоснувшийся к тайне духа, переживает то, что часто именуют чудом. Как оказывается, чудеса случаются не только в сказках. Когда личность встречается с реальностью, каждый миг – чудо. Каждое чувство свято. Я не вижу смысла в боязни вершин…

Суть счастья, суть духовности объяснить и просто, и сложно. Но вот пример духовных переживаний привести нетрудно. Возьмем хотя бы фрагмент из «Братьев Карамазовых»: «Тишина земная как бы сливалась с небесною, тайна земная соприкасалась со звездною… Алеша стоял, смотрел и вдруг… повергся на землю. Он не знал, доля чего обнимал ее, но он целовал ее, плача… и клялся любить ее во веки веков. Он плакал в восторге своем даже и об этих звездах, которые сияли ему из бездны. Как будто нити от всех этих бесчисленных миров Божиих слились разом в душе его. Но с каждым мгновением он чувствовал явно и как бы осязательно, как что-то твердое и незыблемое, как этот свод небесный, сходило в душу его. Какая-то как бы идея воцарялась в уме его – и уже на всю жизнь и во веки веков».

Это одухотворенность.

Путь одухотворения есть путь очеловечивания. Содержание этого пути заключено в тайне обучения. Учат же нас не только в школе. Но каково бы ни было содержание образования, оно всякий раз приходит извне. Сам я образоваться не в силах. А значит все, то есть в нас человеческого, взято нами от других. То, что передается поколениями, называют обычно традицией. Вне традиции никакого человека нет. Ознакомление с традицией и является образованием. Но нас сейчас интересует не образование вообще, а именно духовное образование, с которым почему-то у нас зачастую ассоциируются исключительно учреждения религиозного типа. Если хотите, то и там, безусловно, преподаются духовные предметы, но отнюдь не верно считать, что только там.

С полным правом человек может отречься от традиции и провести над собой эксперимент под названием «мое открытие новой духовности», однако трудно представить, чтобы такой человек не провалился в пропасть собственного неведения по той самой причине, что опыта у него нет. Что может быть более говорящим, чем язык статистики, обнаруживающей странную закономерность: чем больше человек занят формированием собственной традиции в современном мире, тем ниже становится уровень духовности в этом самом мире. Человек лишь тогда способен остаться один без ущерба для себя, когда он впитал в себя глубину общения с другими.

Перейдем теперь к вопросу о способах и путях передачи (трансляции) духовной традиции.

Этот вопрос едва ли не самый серьезный для нас, поскольку обнаруживает специфику образования. Проще говоря, ответим на вопрос: «Как учить?».

Семья в этом смысле замечательный образец традиционного образования. Семья не преподает знание жизни. Она живет изо дня в день. Учеба в семье не утомляет, потому что никакой разницы между уроком и жизнью здесь нет. Ребенок запоминает речи и дела, опыт отца и матери… В этом – основание духовности в самом прямом смысле. Никто, кроме родителей, не способен на такое.

Ребенка необходимо вывести из себя, из собственной замкнутой душевности в двери всеобщей духовности. Вывести изнутри наружу, чтобы исконный детский эгоизм его, эта болезнь века, столкнулся с реальностью, но так столкнулся, чтобы потерпел сокрушительное поражение, так сошелся, чтобы мир других поразил его до глубины души. Тогда он впервые постигнет одну важную мысль: другие существуют, и они такие же, как и я, неповторимые и живые. И так день за днем. Урок за уроком.

В школе все обстоит несколько иначе. Школа учит и живет, но иногда учеба и жизнь протекают параллельно, не задевая друг друга, и если однажды происходит пересечение параллельных прямых, то совершается чудо, ребенок совершает поступок.

Школьные предметы естественнонаучного цикла вопиют к очеловечению, но как же трудно оживить отвлеченное знание!

Нужно помнить, что нет такой науки, которая бы упала на нас с неба, но всякая наука есть плод той или иной традиции. Это нисколько не умаляет истинности научных открытий, однако через характер открытий мы доберемся и до характера традиции, в которой жили и работали ученые. (С моей точки зрения, прикоснуться к традиции, например, в математике или физике возможно, если только всерьез заинтересоваться людьми – математиками, физиками, столкнуться с драмой рождения математических и физических законов и понятий).

Человек больше, чем наука. Ученый больше, чем его открытие. Наука анализирует, а человеку требуется синтез, объединение фактов и цифр во что-то более очевидное. Он нуждается в большем: не в представлении о законе, а в непосредственном переживании закона. Не в теоретическом обосновании истины, а в общении с самой Истиной. Подобное же сохранено лишь в опыте традиции.

Сколько бы человечеству ни твердили, что земля шарообразна, мы продолжаем жить на совершенно плоской земле. А Алексей Лосев по этому поводу замечает, что, если бы он действительно всерьез осознал, что земля – круглая, он, наверное, сошел бы с ума. Я не могу знать какую-то часть реальности и на этом успокоиться. Я желаю знать мир весь, целиком и сразу, а этого никакая наука предложить не в силах, зато в душе Алеши Карамазова это жило, пусть мгновение, но жило. Значит, моя мечта осуществима.

Человек запоминает больше учителя, чем абстрактные схемы. Запоминает коридоры школы, по которым он носился, а не содержание лабораторных работ. Помнит, как его однажды взяли на конкурс чтецов, как он выручил команду, помнит, как был унижен старшим, как влюбился в одноклассницу, как победили в «Зарнице» помнит, в душе остается трепет перед первой своей олимпиадой. Как забыть романтику ночных звезд, когда уставший возвращаешься из спортивной секции… Он помнит жизнь, а не отвлечение от жизни.

Человек не извлекает экстракт из жизни, но учится на ошибках и победах. Вот как очеловечиваются школьные предметы. Вот путь выхода из себя вовне, шаги к духовности.

Но рано или поздно школа окажется позади. Наступит время погружения в большую традицию. Вместо малых обычаев семьи и школы придется решать сознательно и свободно, кто ты такой, чему ты отдал свое сердце, какая часть мировой истории стала твоей, сознаешь ли ты себя частью чего-то большого, будь то народ, культура или человечество. Однако такого вопроса может и не родиться, если пропущены те бессознательные ступени, что привели человека к открытию духовного. Такой вопрос может быть искажен и поставлен иначе: не «для чего я», а «что есть для меня». И это тоже поражение образования.

Наша цель – полнота жизнечувствования и жизнепонимания, а не полнота чувственных удовольствий. К сожалению, авторитетные господа с экрана утверждают обратное. К сожалению, школа сегодня чем-то напоминает форт, выдерживающий осаду внешнего мира и его чудовищной модернистской философии, лозунг которой: «Долой традицию!» или «Смешаем все традиции!». Но если это так, то мы должны быть во всеоружии и всякий раз словом и делом доказывать лживость и пустоту дикой воли. Вопрос перед нами слишком серьезен, чтобы над ним подтрунивать. Прошло время наставлений и поучений. Сегодня учитель и родитель – хранители последних капель традиции, а значит хранители рода человеческого, в их руках судьба детей. А когда наступает такое время, приходят пророки, ибо простых заповедей уже явно недостаточно. Учитель снова должен стать пророком, а не предметником, голос его должен получить пророческую мощь. Это, может быть, последнее, на что способен учитель сегодня.

Евгений Славгородский

Москва, октябрь 2004 г.

Наталья Тихонова, старший методист образовательного портала Воронежской области при  Воронежском областном институте повышения квалификации и переподготовки работников образования